Сгорая дотла

– Нет, милая. Давай вернемся в постель. Уже поздно.

Я взяла ее за руку, отвела в комнату и уложила в постель. Кори стоял у двери, наблюдая за нами.

– Моя мама уехала, – сказала Кэлли, ее нижняя губа дрожала. – Мы должны были поехать на Аляску вместе, но она уехала без меня.

– Я знаю, детка.

– Ты знаешь, почему? Я спросила папу, но не думаю, что он знает.

– Я не знаю твою маму, Кэлли, поэтому не знаю наверняка. Но я могу сказать тебе, что я думаю.

– Ладно.

«Если у тебя и правда был талант произносить убедительные речи, сейчас самое время. Это тот самый момент».

Я сделала глубокий вдох.

– Я думаю, твоя мама ищет то, что она потеряла давным-давно.

– Что она потеряла?

– Только она знает это. Это что-то внутри нее, чего мы не можем видеть. Но для нее очень важно найти это, и никто не может пойти с ней, пока она будет искать. Ни ее друзья, ни твой папа, ни… ты.

Из темных глаз Кэлли потекли слезы, но она слушала внимательно, отчаянно.

– Почему нет?

– Потому что она должна сделать это сама. Долгое время она хотела пойти на поиски, но не хотела оставлять тебя. Она хотела остаться, чтобы заботиться о тебе, потому что очень сильно тебя любит, но потребность найти то, что она потеряла, была слишком сильной. Она должна была уйти, как бы это ни было больно ей. И тебе.

– Это действительно больно, – Кэлли отвела взгляд. – В моей школе все ее знают. Все дети будут смеяться надо мной, когда узнают. Они будут смеяться надо мной из-за того, что моя мама меня оставила.

– Никто не будет смеяться над тобой, – сказала я с внезапной яростью, боль сжала мое сердце. – Отныне ты будешь жить здесь, а это значит, что ты пойдешь в совершенно новую школу.

– Я буду жить здесь? И… новая школа?

– Верно. Никто ничего не узнает, кроме того, что ты им скажешь. Это будет зависеть от тебя.

– Ты будешь моей новой мамой, Алекс? – спросила она с такой надеждой, так простодушно.

Я втянула воздух, пытаясь не заплакать, потому что боялась, что она примет мои слезы за печаль, а не за радость.

– Я буду рядом с тобой, Кэлли, если я нужна тебе. Что скажешь?

– Хорошо, – слезы катились по ее щекам, а веки становились тяжелыми. – Это звучит действительно хорошо.

Я сидела рядом с ней, гладила ее по волосам, пока ее дыхание не стало глубоким и ровным. Убедившись, что она спит, я выскользнула из комнаты, оставив дверь приоткрытой, и присоединилась к Кори в гостиной.

Он прислонился к дивану и со слезами на глазах смотрел, как я иду к нему.

– Знаешь, это не одно и то же. Все время иметь рядом маленького ребенка. Не только по выходным или во время отпуска… это большая перемена в жизни. И Боже, Алекс, ты уже так много для меня сделала.

Я скользнула в его объятия.

– Не много. Не достаточно. И я хочу, чтобы она была здесь. Я хочу, чтобы ты был здесь. Я хочу всего этого.

– Правда?

Я кивнула.

– Ты спас мне жизнь…

– Алекс…

– Нет, я говорю не о банке. Ты спас мне жизнь там, это правда, но потом ты сделал это снова. Снова и снова. С тех пор каждый день ты спасал мою жизнь, спасал меня от прежней жизни, и я… – мой голос дрогнул, и я крепче обняла его. – Я люблю тебя. Я очень тебя люблю. Я пыталась убедить себя в том, что испытываю к тебе все, что угодно, но не любовь, потому что мне было страшно, потому что моим чувствам к тебе нет предела. Я не влюблялась в тебя, Кори, я все еще влюбляюсь, все сильнее и сильнее с каждым днем. Поэтому спасибо тебе. Спасибо за то, что спас мне жизнь и подарил мне новую, такую богатую. Полную любви.

– Из всех твоих речей эта моя любимая, – он убрал волосы с моего лица.

Я рассмеялась сквозь слезы, а потом его теплые и сладкие губы впились в мои, и я растворилась в его объятиях, и чувство чистого удовлетворения нахлынуло на меня.

«И подумать только, я чуть не потеряла это».

Кори мягко отстранился от меня.

– Ты сегодня так прекрасно выглядишь.


– О, это платье, – я разгладила красный атлас. – Я слегка переборщила…

– Не платье. Когда ты разговаривала с моей дочкой, утешала ее, облегчала ее боль. Я никогда в жизни не видел ничего более прекрасного.

Он снова поцеловал меня, и всепоглощающая радость наполнила меня осознанием того, что теперь он – моя жизнь, и я могу целовать его в любое время, когда захочу, без чувства вины, без сомнений. Могу просто любить.

Мы устроились на диване на случай, если мы понадобимся Кэлли. Он лег и притянул меня к себе, заключив в свои сильные объятия. Моя голова покоилась у него на груди, его ровное сердцебиение отдавалось у меня в ушах, отсчитывая мгновения его жизни. Я хотела спать каждую ночь с этим ровным пульсом в моих ушах и просыпаться каждое утро, видя это прекрасное лицо, целовать его и говорить, что я люблю его. Его и никого другого.

Кори погладил меня по волосам и взял мою руку в свою. Наши пальцы переплелись в узы нежной плоти и костей, которые было бы так легко разъединить, и только мы одни знали, что этому не бывать.

Он и я. Неделимые. Несломленные.





Эпилог, часть I




Кори, три недели спустя…

Сентябрьским днем я открыл входную дверь, и в мои объятия влетела женщина.

– Кори!

Я отшатнулся, когда со шлейфом дорогих духов Амита Патель обняла меня и чмокнула в щеку. На мгновение ограбление хлесткой пощечиной прошлось по моей памяти, но быстро исчезло. Оно уже теряло свою власть над Алекс и надо мной.

– Что ты здесь делаешь?

Позади Амиты стоял пухлый индиец в костюме, который, вероятно, стоил больше, чем мой грузовик. По обе стороны от него стояли двое мужчин с наушниками в ушах и в темных солнцезащитных очках. Черный седан был припаркован у обочины перед коттеджем.

– Кори, это мой отец, Индра Патель.

Мужчина шагнул вперед и протянул украшенную драгоценностями руку.

– Мистер Бишоп, – сказал он с сильным акцентом, – вас трудно выследить.

– Правда? Эм, извините. Входите, – я провел их внутрь. – Не хотите ли выпить или поесть чего-нибудь?

– Нет, спасибо, – отказался мистер Патель.

Один телохранитель последовал за ним, другой остался на крыльце.

– Мы ненадолго.

– Очень жаль. Алекс ушла с моей дочерью. Я уверен, что она была бы рада увидеть тебя, Амита.

– Алекс? – Амита прикрыла рот ладонью. – Из банка? Боже мой, вы двое?.. – взвизгнула она и снова обняла меня. – Я не могу в это поверить. Как чудесно! Так приятно знать, что из чего-то такого ужасного вышло что-то хорошее.

– Да, – согласился я.

Я подумал об Алекс, о ее новой работе: она занимается семейным правом в офисе Лайлы, облегчает боль разбитых семей и всегда приходит домой ровно к ужину с нами, своей семьей.

«Это больше, чем что-то хорошее, – хотел я сказать Амите. – Это что-то совершенно необыкновенное».

Я провел их к кухонному столу, где они сели напротив меня, телохранитель навис над нами.

– Я буду краток, мистер Бишоп, – сказал мистер Патель, переплетая свои пухлые, украшенные кольцами пальцы на столе. – Когда я узнал, что моя младшая дочь стала заложницей при ограблении банка, я сразу же вылетел из Мумбаи. Когда все закончилось и Амита была свободна, она рассказала мне все, что произошло во время этого испытания. Само собой разумеется, я сразу же начал искать способ вознаградить вас за ваш героизм и мужество.

– О, нет, – попытался возразить я. – Мистер Патель…

Он бросил на меня взгляд, который четко дал понять, что он не любит, когда его перебивают, и я замолчал.

– Мне очень многое нравится в вашей стране: полиция и…

– Отряд S.W.A.T., отец, – подсказала Амита.

– Да, S.W.A.T. Превосходно. Но не очень хорошо обстоит дело с отсутствием в вашей стране медицинских услуг для нуждающихся граждан. Поэтому я хотел закрыть все медицинские долги, которые у вас могли быть, но обнаружил, что у вас их нет.

– Эм, верно, – подтвердил я. – Все в порядке. Действительно. Мне не нужно…

– Однако, я по-прежнему в долгу перед вами, и поэтому я пришел сюда, чтобы освободиться от него.