Сердцеед +1

— Мистер Сент, — раздается сигнал интеркома. — Пришли на встречу к часу.

Я смотрю, как он уверенно идет к своему столу, и пытаюсь взять себя в руки. Нажимая пальцем, он отвечает:

— Перенеси встречу. Мне понадобится час.

Я отрицательно качаю головой.

— Не надо, правда. Со мной все в порядке. Я просто пришла сказать, что ушла... Я прыгнула.

Я раскинула руки и отвернулась, чтобы посмотреть в его окно. Как прозвучали мои слова. Испуганно? С надеждой?

— Теперь я в свободном плавании.

— Повернись и посмотри на меня, Рейчел, — шепчет он.

Услышав неприкрытую эмоцию в его голосе, я оборачиваюсь.

Не сводя с меня пристального взгляда, он поднимает телефонную трубку и набирает номер.

— Мы отступаем, — командует он и очень медленно вешает трубку. Щелчок.

— Я не хотела мешать, — признаюсь я. — Просто хотела...

— Убедиться, что я сдержал свое обещание, — заканчивает он.

— Да, но... нет. Я хотел увидеть тебя, Сент. Мне всегда хочется видеть тебя, когда я счастлива, или грустна, или... в общем, всегда хочу видеть тебя.

Я наблюдаю, как дюжина эмоций проскальзывает в его глазах.

— Я на все готов ради тебя, Рейчел.

— Я знаю, — бормочу я. И впервые я верю в это на все сто процентов.

Пусть ни один мужчина никогда не поддерживал меня раньше — ни отец, ни брат, ни бойфренд — но теперь я верю, что Малкольм Сент сделает для меня все, лишь бы я была счастлива.

Моя грудь болит от любви.

— Значит, ты отступил?

— Совершенно верно. — Он пренебрежительно пожимает плечами. — На торгах действует условие, юридически обязывающее победителя совершить покупку. Хвастовство обойдется ему в целое состояние.

Мое тело дрожит. Спеша сюда, я не понимала, что, когда я выбросила свои старые вещи, я выкинула свой свитер. Ну как так, Ливингстон?! Кондиционер работает на полную, как во всех ведущих бизнес-корпорациях.

— Я знаю, ты говорил, что я могу работать на «М4», но... — было начинаю я говорить с стучащими зубами.

— Но ты права, нам это не подходит, — тихо признает он, молча изучая меня взглядом. — Я не буду тебя удерживать, Рейчел. Заставлять делать что-то, отчего ты будешь несчастной.

— Ты же знаешь, что я просто хочу... большего. Я собираюсь фрилансить... — Я замолкаю, когда он проходит через свой кабинет к знакомому, девственно белому, гладкому пространству на стене.

Одним щелчком он открывает потайной шкаф и достает оттуда куртку.

— Держи.

— Я не... — Он накидывает ее на мои плечи, и от прикосновения его пальцев к моей шее по спине пробегает дрожь. — Сент, не надо, — говорю я.

Я боюсь, что от его прикосновения упаду замертво.

Он смотрит на меня увлажнившимися глазами, касаясь моих кулонов с буквами у основания горла.

— Почему же не Малкольм? — поддразнивает он меня.

Я вижу, что он пытается сделать меня счастливой, и это заставляет меня любить его еще больше.

— Малкольм, — говорю я с улыбкой. Его глаза светятся нежностью, когда он берет меня за руку. — А теперь пойдем со мной.

— Извини, что тебе пришлось из-за меня бодаться с отцом, — произношу я уже в лифте.

Мы останавливаемся этажом ниже, и Сент говорит двум бизнесменам, собирающимся зайти в кабину, чтобы ждали следующего. Они тут же отступают.

Он смотрит на меня, когда мы снова остаёмся вдвоем.

— Ты выросла без отца. По-твоему, он бы заботился о тебе, ценил тебя, разговаривал бы с тобой. У меня был отец, но каждый раз, когда я бросал мяч, он бросал его дальше, просто чтобы показать мне, насколько я слаб. Каждый раз, когда я что-то строил, он ломал это, чтобы указать на все недостатки в моих планах. Не все отцы поднимают тебя. Некоторые ставят тебе подножку, чтобы ты упал, — он говорит безэмоционально, как будто это всего лишь факт жизни. — Вначале ты стараешься изо всех сил, чтобы показать ему, что можешь. Затем ты делаешь что-то, чтобы доказать уже себе. Пока не наступает день, когда ты просто делаешь то, что можешь. Я делаю это не ради своего отца, не ради него отступил от «Эдж».


Двери открываются на одиннадцатом этаже.

— Я поддерживал тебя, Рейчел.

Я оглядываю дюжину компьютеров, высокотехнологичное оборудование, перегороженные рабочие места по углам. Это похоже на... отдел новостей.

— Вот тут-то и начался Interface. До того, как мы стали корпорацией. Тогда это было лишь идеей, началом. — Он жестикулирует вокруг, и когда я осматриваю впечатляющую комнату, я чувствую, что он смотрит на меня взглядом, который одновременно болезненно нежен и молчаливо задумчив. — Итак, как ты видишь, все здесь пылится и ждет... ждет еще одной замечательной идеи. Еще одного прекрасного начала.

Когда я смотрю на все эти высокотехнологичные компьютеры и хромированные столы, у меня возникает дежавю. Как будто он снова привел меня в здание Interface, где свел с ума одним лишь поцелуем.

— Ты можешь занять этот этаж. Это твое, — подчеркивает он. — Я буду финансировать твой старт. Ты вправе создать свою собственную команду. Выбрать помощников. Все выбирать будешь только сама. И ты сама решишь, где и на какой платформе будешь писать.

Он смотрит на меня с огоньком в глазах и надеждой, как будто хочет увидеть мою улыбку, как будто надеется, что это будет именно так.

— Обязанностей у тебя прибавиться, да. Но ты умная, ты найдешь себе команду. Если ты застрянешь, я уверен, ты найдешь кого-нибудь, кто сможет тебе помочь. Ты сможешь построить свой собственный Bluekin. И даже лучше.

Его взгляд полон восхищения, уважения и любви, отчего я не могу дышать.

О.

Боже.

Невероятной любви. Вот оно. Хочешь того или нет. Готова ли совершить прыжок веры? Что предпочитаю?

Сент прыгнул. Он верит, что я могу сделать нечто большее, чем то, чем я занимаюсь сейчас. Он верит, что получив свободу и помощь в построении платформы, он увидит, как я парю.

Мои глаза немного слезятся, я опускаю голову и пытаюсь вытереть слезу. Он тянется ко мне, и приподнимает мой подбородок, чтобы я на него посмотрела.

Внизу моего живота разливается жар.

— Позволь мне дать тебе это. — Взгляд Малкольма удерживает мой, одновременно меня поглощая. Я никогда не чувствовала такой энергии, которая обволакивала бы мою. Я никогда не видела в его глазах такого чистого, ясного, отчетливого чувства.

В груди начинает покалывать.

— Ты даже не представляешь, насколько я восхищаюсь тобой, Рейчел. — Его глаза светятся силой эмоций. — Ты заботишься о других. Обо мне. Я ценил твои слова раньше, но это... — Он достает что-то из кармана, и я задерживаю дыхание, когда узнаю обложку журнала для статьи, которую я написала. — Это было очень смело, Рейчел. Ты серьезно подставилась ради меня. Ты прыгнула еще тогда. И ты была права. — Он протягивает журнал, чтобы я могла на него посмотреть, а затем кладет на ближайший стол и вновь приближается ко мне. — Это была наша история, но не вся наша история. Это было только начало.

Теперь я открыто плачу.

— Я люблю тебя, Малкольм.

— Неужели?

— Ага, так и есть.

Он обхватывает мою челюсть широкими теплыми ладонями, наклоняет меня к себе и вытирает слезы с моих щек.

— Когда я услышал это в первый раз, то не мог думать ни о чем другом. Даже когда обрушилось то дерьмо, я думал об этих трех словах. Я уже давно люблю тебя, Рейчел. Еще никогда мне не хотелось отдавать кому-то столько, сколько тебе. Ты хотела, чтобы твой мир останавливался, когда ты со мной. Я могу быть настырным и амбициозным, я буду напирать... но это то, что у нас есть. Давай остановим время, ты и я.

У меня перехватывает дыхание, когда я вспоминаю, что говорила ему раньше. Еще никогда меня так не обнимали. Никогда я не чувствовала безопасность в мужских руках. Я никогда не думала, что смогу выстоять посреди шторма, который представляет собой Малкольм Кайл Престон Логан Сент, и ощущать умиротворение.

Его улыбка.

Его. Невероятная. Улыбка.

Я забыла, как она на меня действует.

Низ живота охвачен огнем.

— Малкольм, — задыхаясь, я смотрю на него. — Ты сделаешь это для меня?

— Я бы сделал больше.

Между нами повисает полная смысла тишина. Я хочу сказать так много вещей, но не могу найти свои драгоценные слова. На этот раз его действия победили.

— Я люблю тебя, Малкольм.

— И я люблю тебя, Рейчел. Очень сильно.

У меня сдавливает горло.

— Обними меня на секунду.

Он уже обнимает меня и шепчет:

— Я буду держать тебя четыре. — Затем, шепча мне на ухо, он хрипло добавляет: — Иди домой и подумай …