Сердцеед +1

— Это было весело и забавно.

— Оу. Тебе со мной не весело?

Его глаза загораются игривостью.

— Напрашиваешься на комплименты, Рейчел?

Когда мое нутро сжимается, я понимаю, что хочу его любви, хочу его нежности.

— Живу ради них, — смеюсь я.

Он тоже смеется, приподнимаясь на локтях и смотря на меня глазами, полными нежности. Горячий поток эмоций переполняет нас, пока мы улыбаемся друг другу.

— Я уважаю... и восхищаюсь... и наслаждаюсь каждым дюймом тебя, Рейчел.

Я слегка наклоняю голову, внезапно немного смутившись, осознав свою наготу. Потому пытаюсь руками прикрыть грудь.

У меня покалывает низ живота, когда он ласково улыбается и проводит рукой по моему телу. Затем опускается, чтобы поцеловать мой пупок, между грудей, и гладит мои бедра, дразня все части, которые болят и чувствительны от занятий любовью.

Он целует меня, потный и мятный, прежде чем сесть и поднять меня за собой так, что я оказываюсь у него на коленях.

— Мне нравится, как ты выглядишь, нравится твой запах, и мне определенно нравится чувствовать тебя. А теперь будь хорошей девочкой, — он похлопывает меня по заднице, — и прикройся, чтобы я мог немного поработать.

— Если позволишь, я бы приняла ванну. — И целую его в губы.

Он провожает меня в чистой славной греховной наготе в ванную комнату гостевой спальни, чтобы я могла освежиться.

Меня так хорошо трахнули, что мое тело до сих пор ватное. Но я каким-то образом добираюсь до нужной комнаты.

Оказавшись в душе, я крепко зажмуриваюсь, напевая и размышляя о сегодняшнем вечере. Может быть, мне следовало сказать, что я люблю его прямо сейчас? Или в машине, когда я выпалила тот бред? Он познакомился к моей мамой. Мне стоило верить, что он скажет мне что-нибудь ободряющее, если не признание в вечной любви.

Скажи ему, скажи ему, скажи ему.

Но что, если он не хочет этого слышать? Он до сих пор даже не предложил стать его девушкой.

А предложит ли когда-нибудь?

Повинуясь мягкому, тоскливому порыву, я кладу пальцы на влажный мрамор его душа, и хотя комнаты разделяют нас, я чувствую Сента через стену. Я чувствую кончиками пальцев его грудь, его мягкие волосы и его энергию, как постоянный поток молнии, бегущий по моим венам.

Люди отмечают его безрассудную сторону, ту, о которой трубят в новостях. Они отмечают его сильную сторону, ту, которая устанавливает стандарты. Но прямо сейчас ничто не заслуживает большего внимания, чем тот факт, что Малкольм пришел к моей матери и завоевал ее так же, как и меня.





ГЛАВА 26



Смотрит, как я сплю




Я просыпаюсь посреди ночи, дезориентированная темнотой. Я не в своей комнате. Я лежу на чьей-то ноге, а щека покоится на твердой плоти. Прищурившись, я поднимаю глаза. Сент смотрит на меня, и я чувствую, что краснею.

— Привет, — говорю я.

Он слегка улыбается, когда я подтягиваю простыню к груди и сажусь.

— Привет, — повторяет он, лаская рукой мою спину.

Когда он тоже немного приподнимается, я придвигаюсь ближе, чтобы прислониться плечом к его груди.

Раньше справится с бессонницей мне помогали его смс. Теперь – он сам. Как одеяло для малышей. Только живое. И, думаю, я теперь его средство от бессонницы.

Выходит, если он не спит, значит я не очень хорошо справляюсь?

— Не можешь уснуть? — шепчу я, пристально на него смотря.

Он качает своей восхитительно взъерошенной головой, проводя рукой по моим волосам.

— Больше нравится наблюдать за тобой.


— Сколько сейчас времени? — оглядываюсь по сторонам.

Я уже собираюсь обыскать его комнату в поисках какого-нибудь указателя времени или нащупать телефон поблизости, когда его голос останавливает меня.

— Я хочу тебя кое о чем спросить.

— О чем?

— Там, у твоей мамы, я хотел услышать, что я твой парень.

Я моргаю, когда до меня доходит. Я проснулась настолько, что нервная дрожь и возбуждение начинают растекаться по моим венам.

— Сейчас я тебя спрошу. — Прикосновение его большого пальца к моим губам заставляет меня осознать, что мой рот приоткрыт и насколько быстро я дышу. — Я был готов гораздо раньше, чем ты, Рейчел. Ты не была готова... Возможно, ко мне нельзя подготовиться, — он ухмыляется, но в его взгляде отражается блеск целеустремлённости и решимости.

Я смотрю, беспомощно страдая.

— Спроси меня, — выдыхаю я.

— Никаких полумер. Со мной может быть трудно…

— Нет ничего более трудного, чем не быть с тобой, — обрываю его.

— Я властолюбивый, — спокойно продолжает он. — Я многого требую от своих людей, и буду требоваться со своей девушки еще больше, но я восполню все ей в десятикратном размере.

— Грех, спроси меня, — выдыхаю я.

— Ты действительно хочешь?

— Я действительно хочу этого…

— Ты будешь моей девушкой, Рейчел? Официально. Только со мной и ни с кем другим.

Я не могу говорить. Именно в эту секунду Малкольм официально лишил меня дара речи. Останется ли что-нибудь, что я не отдам ему добровольно?

— Я хочу быть тем парнем, которого ты никогда не сможешь выбросить из головы, Рейчел. Тем самым, которого ты так долго ждала. Я хочу, чтобы ты по-особенному смотрела, улыбалась и говорила только для меня.

Я киваю в темноте, а потом шепчу:

— Так происходит уже в течение долгого времени, были мы парой официально или нет..

Он утыкается носом в мою щеку.

— Частичка твоей души принадлежит мне?

Боже. Моя статья.

Почему я не могу говорить сейчас, когда должна кричать свой ответ? Потому что я вор. Если он никогда больше не прикоснется ко мне, я украду его запах и ощущения этой минуты.

Он притягивает меня ближе.

— Скажи это, — уговаривает он. — Мне очень понравилась твоя статья. Я был зол, но я знаю тебя, Рейчел. Я знаю, что написано это было для меня. Ты звала меня к себе. И вот я пришел. Ты хотела знать, поймаю ли я тебя? Да. Я тебя держу. Скажи это, — требует он. — Принадлежит мне частичка твоей души?

Его глаза не зеленый лед, а зеленая лава.

Я опускаю голову, и мне кажется, что он видит мой румянец в темноте.

— Да, — отвечаю я. И этого достаточно. Одного слова.

Сент наклоняет голову в поисках моих губ, и теперь он вор, крадущий у меня поцелуй.

— Клейм, — шепчет он.





ГЛАВА 27



Всецело его