Сердце мира

Закинув ненужные камни в невидимый карман, я выбрал тот, что с домиком, и с размаха прижал его к поверхности стража.

Ваш допуск подтвержден

Выбрана руна Отила

Вот и все, кажется, такая мжелочь, ничего не стоящая – но киак при этом у меня было вдсе напряжено внутри еще секунду нцазад. А теперь мы прошли второго стража, за спиной на поверхности камня появились наши имена, а впереди ждут новые опасности. Сколько там еще таких каменных гигантов впереди? Прошли ли дальше другие жнецы? Или они до сих пор бродят в этой полосе в поисках нового пропуска, и мы еще можем столкнуться с ними, совсем как с Хангерсом… Опять начало просыпаться неистребимое желание затаиться, но, как и сотни раз до этого, в этом и другом мире, я смог его побороть.

– Олеся, ну ты чего? – мы уже немного отошли от границы, и я постарался привлечь внимание о чем-то своем задумавшейся девушки.

– А? Что? – она на мгновение растерялась. – Поняла, начинаю собирать новую толпу.

И она без долгих раздумий активировала заражение воздуха, ну а я начал готовить свои заклинания. Все-таки в работе в паре с этой бывшей последовательницей Семина есть свои плюсы: в чем-то это даже удобнее, чем было с Леной. Хотя своей рыжей паладинше я мог бы доверить и спину, а вот с Олесей я на такое вряд ли когда-то решусь.

Но зато охотиться вместе с ней – просто сказка. Мы снова собирали толпы монстров, расправлялись с ними, двигались дальше, а значение пси-метки поднялось до девятого уровня. Я уже предвкушал взятие улучшенного ранга, когда размеренное течение жизни дало сбой.

Мы как раз начали высматривать место для очередной мясорубки: как показала практика, на открытых пространствах собрать монстров в одну кучу гораздо проще, как бы это ни было странно. Это в лесу они постоянно разбиваются на потоки, пытаются окружить, идя обходными путями, а на полянах же просто режут угол и рвут вперед…

Лес перед нами как раз начал светлеть, обещая подходящее место, когда впереди ненадолго показалась чья-то тень. Я тут же замер, а сердце так просто ухнуло вниз, радуя тем, что мне не за сорок, и беспокоиться о приступах пока рано. Тут же мелькнула мысль, что, возможно, надо было использовать Брюса не для таскания моего надгробия, а для разведки, но тут же пропала. Судьба Джокера наглядно показала, чем может закончиться встреча моего летуна и недовольного им стража. Жнецы, думаю, ненамного слабее, и тоже смогут оборвать связь с хозяином, а лишаться еще одного духа я что-то не хочу.

– Ты видела, кто это? – я на всякий случай поинтересовался у Олеси, но девушка только помотала головой.

– Уходим?

– Нет, – на самом деле предложение Олеси было очень даже логичным, однако я сейчас исхожу не только из предпосылок безопасности, но из успеха всего нашего похода.

Сейчас, когда полоса препятствий только начинается, жнецы, как показал пример Хангерса, не ставшего особо выкладываться или гоняться за нами, находятся, скажем так, в благодушном настроении. Потом, по мере приближения к цели, они будут становиться все злее, а готовность убивать конкурентов будет только расти. Это первая вводная. Вторая заключается в том, что при всей опасности столкновения с учителем Лисы, я, тем не менее, узнал много нового, без чего наш поход дальше, скорее всего, закончился бы на ближайшем страже. Или же (благодаря подобравшей руну силы Олесе) продолжился бы, но при этом изначально ведя нас по тупиковому пути.

– Кто здесь?

Я постарался привлечь к нам внимание опять мелькнувших впереди фигур, а сам, вспомнив еще одну оговорку Хангерса, начал обратный отсчет от шестисот. Жнец упомянул, что не стоит находиться рядом с конкурентами больше десяти минут – что ж, последуем его совету.

– Ты? Я убью тебя!

В уши ворвался резкий крик, а я неожиданно узнал голос Майи. Кажется, нам на пути попалась младшая Лютова, у которой, если честно, я планировал многое узнать, но она почему-то просто в ярости. Тоже нападет? Или это она сейчас не к нам обращается? А, может быть, это ей, а не мне сейчас нужна помощь?

Последняя мысль разозлила теперь уже меня, и я широкими шагами рванул вперед. Ненавижу такие моменты: рассчитываешь на человека, а потом выясняется, что ты не только от него помощи не получишь, но еще и будешь вынужден тратить свое время, которого и так всегда мало.

– Майя! – выйдя из леса на открытое пространство, я сначала никого не заметил.

Мгновение ничего не происходило, а потом из небольшого заросшего оврага, который я сперва чуть не пропустил, вылетело черное лезвие – миниатюрная версия сильнейшей способности Лютовой-старшей и лучшее, что есть в арсенале ее дочери. Значит, все правильно: не мне был адресован ее крик. Но с кем она сражается? Почему я никого не вижу?

Я начал всматриваться в окрестности еще пристальнее, но смог заметить противника Майи только когда он отбил запущенное девушкой лезвие. И, кажется, я понимаю, почему ему так долго удавалось ускользать от моего взгляда. Помня о том, кто участвует в этом походе, я подспудно ожидал увидеть массивную фигуру в черном плаще, а тут вместо нее был обычный щуплый парень в тканевом костюме и с бакенбардами. Как сказал бы один мой старый знакомый – типичный еврей. Естественно, что мой взгляд, не ожидая такого зрелища, просто отказывался его замечать.

– Хватит бегать! Верни мне ее или я от тебя не отстану! – опять крик Майи и новая атака.

Кстати, а ведь «еврей» пока сам не атакует, только защищается. Так почему бы не попробовать, пока мы все в относительной безопасности, проверить его? Для начала истинным зрением.

Илья Городов, информация скрыта

Как и в случае с Хангерсом – ничего. Получается, судя по фамилии, что была на камне, и защите от моего взгляда, это все-таки жнец? Интересно, а в чем заключается его сила? Жалко, не проверить, но вот рядом показался его ученик – такой же щуплый и вертлявый на вид – и я попробовал активировать пси-восприятие в надежде считать что-то интересное.

Вот только именно что попробовал. Не успел я ничего увидеть, как Городов повернулся в мою сторону, а потом выхватил из воздуха как будто сотканную из плоти медуз сеть и сжег ее, заставив меня покачнуться, как от резкого удара по мозгам.

Получается, это жнец со способностью к визуализации? Так вот как он останавливает атаки Майи – теперь-то, зная куда смотреть, я вижу, как запущенные ею клинки теряют плотность, прежде чем их отведут в сторону. А ведь девушке они тяжело даются – она как раз тоже показалась на солнечный свет. Бледная, как призрак, с хлещущими из носа струями крови и чьим-то телом на плечах.

– Жнец! – она опять постаралась докричаться до своего противника. – Это же ты отделил ее сознание от тела. Твой почерк, больше некому! Верни мне мою напарницу!

И если в тот момент, когда Городов отбил мою атаку, я как будто получил удар по голове, то сейчас от осознания новых фактов я на какие-то мгновения просто выпал из реальности. Майя сказала про отделение души как часть визуализации… Отделение! Получается, то, что сейчас делает Олеся – это стартовая ступень лестницы, ведущей на самый верх, к уровню сильнейших жнецов и королей теней. Впрочем, как ни странно, не это было для меня самым главным.

«Верни мне мою напарницу» – вот какие слова продолжали набатом стучать у меня в голове. Получается, сейчас на плечах у Майи лежит Лена, это же она пошла с ней. Та самая Лена, которой я недавно во сне отрубил голову. Так, может быть, это вовсе не жнец виноват в случившемся?

Но что тогда, черт побери, тут на самом деле происходит?

– Марат, сколько времени? – неожиданно Городов заговорил, и его мягкий бархатный голос, идеально подходящий его образу, как будто сразу заставил всех замереть.

Да уж, прерывать его атаками или чем-то еще казалось самым настоящим кощунством. Майя, сначала поддавшись этому настроению, через пару секунда, правда, впала в еще большую ярость, но Городов снова заговорил, и она опять сбилась.

– Значит, осталось две минуты, – черт, да он же нас просто заворожил, я даже не заметил, как его ученик что-то там ответил. И как жнец с визуализацией может так ловко управлять людьми? Или в этом его поддерживает что-то другое?

– Ты поможешь? – Майя заметила мое появление, но, когда задавала этот вопрос, смотрела только на жнеца.

А еще мне показалось, что в ее глазах был стыд. За что? За то, что не уследила за доверенной ей ученицей? Впрочем, вряд ли я имею право обвинять в произошедшем с Леной хоть кого-то.


– Интересный случай, – и опять голос жнеца как будто поставил все вокруг на паузу. – Я думал, в теле этой девушки может быть подсказка. Потерянная на божественном плане душа – это не редкость, но не в данном случае, когда ее захватила та самая сила, которой мы все жаждем. Да, пожалуй, так будет лучше.

Я так и не понял, к какому решению он пришел, а вот Майя, кажется, догадалась, и оно ей не понравилось.

– Не знаю, зачем они считают время, но осталось ровно шестьдесят секунд, – вплотную к моему правому плечу встала Олеся и вытащила свой меч.

Шестьдесят секунд – этого более чем достаточно, чтобы умереть. Или придумать, как можно будет из всего этого выкрутиться.





Глава 9. Обмен




– Я не дам тебе ее убить, – Майя снова призвала свое темное лезвие, но теперь не пускала его в ход, а напитывала силой и готовилась защищаться.

Вот только ни она, ни я не сможем равняться с обладателем способности визуализации – он просто сведет на нет все наши ходы. А обман? Ну, как его обмануть? Тем более что и Лена уже, судя по всему, мертва, так чего бороться за тело, пустую оболочку вот так вот из последних сил? Правильнее и логичнее будет отступить, а потом подготовиться к встрече на своих условиях.

– Майя, отойди в сторону, я разберусь!

Мой резкий крик как будто изменил расклад на поле боя. Девушка дернулась как от пощечины, а потом на деревянных ногах, будто пересиливая себя, положила тело Лены на траву и сделала десяток шагов в сторону. Городов тоже остановился, посмотрев на меня с интересом – мол, кого это дочь Лютовой готова слушать. Ну а я просто воспользовался этим и подошел к телу своей первой ученицы вплотную.

Никаких ран на шее, как я в глубине души боялся, но она и вправду не дышит. Не дышит, но при этом не уходит к своему надгробию! И имя видно – а у трупов его нет… Так, надо успокоиться и не паниковать – раз уж, наплевав на технику безопасности, я остался здесь, то надо доводить дело до конца.

– Илья, – я посмотрел на жнеца. Было немного неуютно называть такого человека по имени, но, чувствую, перейду на фамилии, и контакта точно не будет. – Ты ведь уже понял, кто, вернее, сейчас уже что, ранило ее душу. Возможно, попытаться убить ее и забрать след силы Карика для изучения было бы разумно…

– Нет!.. – Майя попыталась снова крикнуть, обиженно глядя в мою сторону.

– Но есть другой вариант? – в голосе Городова после одной-единственной паузы уже появилось нетерпение, но он все же, по всей видимости, намерен дать мне договорить.

– Да, есть, – ох, и что я творю? – Возьми ее в ученицы, донеси до Сердца мира, и пусть она станет твоим ключом к силе. Если ты, конечно, доберешься туда первым.

Неуклюжий смех Майи, сначала решившей, что я шучу, очень быстро сменился испуганным молчанием. Похоже, здесь девушка чувствует себя крайне неуютно… Впрочем, в ее поведении явно есть какое-то второе дно, но пока докопаться до него у меня вряд ли получится.

– А Марат? – от вопроса неожиданно вроде бы принявшего мое предложение Городова замерли и младшая Лютова, и растерявшийся от такого поворота ученик жнеца. – Думаешь, я буду убивать подготовленную специально для этого похода пешку?

– У меня есть предложение получше: отдай Марата Майе, себе ты заберешь Лену. В итоге все смогут продолжить путь, а твой ученик, если настолько хорош, дойдет до конца и, возможно, еще принесет тебе пользу.

Ясное дело, что все эти варианты Городов прокручивал в голове и сам (вот Майя и Марат до них не успели дойти), но этот жнец относится к высшей лиге не только благодаря силе, но и мозгам. А такие любят играть красиво, и я выделил для него именно подходящие под такое определение моменты. Лена как способ обойти препятствия, Марат – как дополнительный козырь, который по правилам в финале вроде бы и не положен… Ну же!

Городов молчит, а у меня мысли пошли на второй круг. Если он сейчас все же решит окончательно убить Лену, плюну на все и спрячу ее в теневом мире, а там разберемся. Можно было бы и сразу так сделать, но я, если честно, на самом деле верю, что оказавшись у Сердца мира, паладинша может ожить. А Городов туда доберется с гораздо большей вероятностью, чем любой из нас. Да и Майя тогда остается в игре и еще сможет мне помочь… Черт, вот убеждаю себя, что поступил правильно, а жнец ведь еще даже не согласился.

– Пусть будет по-твоему, – Городов, похоже, как раз закончил обдумывать ситуацию и весело тряхнул своими похожими на короткие пружины волосами. – Будем считать, что убедил: одну подругу спас, другой помог пройти путем воли. А ведь правильное все-таки Карик испытание придумал?! Одни убивают врагов, чтобы доказать силу, другие выживают, чтобы показать волю, третьи… Ну, со своим путем ты и сам разберешься.

– Учитель? – хриплый голос Марата ясно давал понять, что говорит он нечасто.

– Ты остаешься с младшей Лютовой. Задача – помочь ей добраться до Сердца, убить, а потом найти меня. Все ясно?

– Да!

Вот ведь, кичатся своей силой. Или Городов просто пытается подбодрить своего ученика, ведь из взгляда Майи уже давно исчезла слабость, и сейчас она была больше похожа на хищницу, увидевшую добычу и примеривающуюся, как бы половчее ей перекусить. Кстати, никаких больше речей в защиту своей напарницы девушка больше не задвигала и как будто даже забыла о ее существовании. Неужели настолько доверилась мне?

– Отойди.

Городов оказался вплотную ко мне, и пришлось сделать несколько шагов в сторону, освобождая ему путь к лежащей на земле Лене. Черт! Ну, как я сразу не понял, ведь жнец же мне все сказал чуть ли не прямым текстом! А я, увлекшись терзаниями его ученика, чуть не пропустил самое главное.

Майя выбрала для себя путь воли, именно эту руну я видел рядом с ней. А теперь Городов сказал, что для прохождения дальше ей нужно было выжить в сражении с кем-то очень сильным, например, с ним самим. И, черт побери, для девушки, которая с ранних лет крутила другими людьми, это прямо-таки идеальный выбор. Я, конечно, знаю Городова всего ничего, но даже этого времени мне хватило, чтобы понять главное. Он уверен в себе и своей силе и не будет просто так ею разбрасываться. То есть, создав ситуацию, в которой ему стало бы интересно, потом заставив чувствовать его виноватым, она смогла бы пройти по грани и получить пропуск за следующего стража. Но могла ли она ради этого подставить Лену? Они же вроде привязались друг к другу, как мне казалось… Впрочем, о чем это я – конечно, могла!

– Надеюсь, вы не зря тратили мое время и сможете протянуть подольше, – как-то по-дружески легко Городов помахал нам с Майей рукой и, взвалив на плечо Лену, исчез в лесу.

– Папа, спасибо, что помог! – только я собрался высказать Майе все, что о ней думаю, и вывести на откровенность, как она уже шаблонным для нее приемом сбила меня с толку. – Мы семья, помни об этом, и я никогда тебя не брошу. Сейчас надо бежать, а то мы уже почти исчерпали лимит на встречи с другими претендентами, не хотелось бы вызвать гнев Сердца.

И она, увлекая за собой Марата, тоже развернулась и убежала в лес, оставив нас с Олесей стоять на месте в гордом одиночестве. И что сейчас, черт подери, было? Майю-то я знаю уже довольно долго, вижу, когда она играет, а когда все чисто. Раньше я чувствовал подвох, но сейчас, когда она говорила про семью и поддержку, его не было…

– Значит, тем, кто выбрал путь силы, надо убить кого-то из конкурентов. Что-то мне подсказывает, что этот Городов даже с девушкой на попечении легко справится с этой задачей. Есть в нем мощь… Однажды видела его в городе, и на вид – обычный щеголь, даже не поверила, что жнец. А сейчас – в каждом жесте и слове его столько силы. И как ты мог держаться? Мне кажется, что я бы не смогла возразить ни единому его слову…

Олеся выговорилась и растерянно замолчала, ну а я порадовался своей толстокожести. Вызывай этот жнец и у меня такие вот восторженные чувства, договариваться действительно было бы намного сложнее.

– Кстати, и, знаешь, ты был прав, когда заставил меня притащить другую руну. По пути силы мы бы с тобой точно дальше не прошли: ты не обижайся, в тебе тоже что-то есть, но справиться со жнецом – это…

И она опять замолчала, а я задумался – меня сейчас больше похвалили или оскорбили? Впрочем, какое мне дело до чужого мнения.