Сердце для стража
Часть 49 из 54 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
У пиратов, должно быть, и правда имелся способ как-то маскироваться от погани. Чем еще можно объяснить, что орава, беснующаяся под стенами деревни иридиан, не обращала внимания на отблески костров недалекого лагеря. Ведь не больше пары километров до него было от южной стены.
Хорошо бы этот способ узнать — пригодится…
Зарево пожаров или запах крови привлекли тварей, или то и другое вместе — не знаю. Но, судя по шуму, на берегу сразу стало весело как никогда. Похоже, примчались не одиночки, а сразу приличная группа.
Видеть происходящего мы не могли, но по звукам поняли, что, понеся вначале значительные потери, пираты все же сумели справиться с тварями. Но передышки им не дали: подошла новая орава, на сей раз куда серьезнее. И монстры в ней были не быстроходными, а значит, куда сильнее прежних.
Но даже им не удалось смять Терека с ходу. Как ни сильны монстры, а строй умелых воинов их легко держит. Пираты, используя обрыв как преграду, оборонялись на береговой полосе с двух направлений и не без успеха. Это продолжалось не меньше часа, после чего уставшие головорезы начали сдавать. То один, то другой оказывался в лапах тварей, утончающуюся шеренгу начали то и дело прорывать.
Их давили со всех сторон, головорезам пришлось отойти от воды и прижаться к обрыву.
И в этот момент растерявшийся вожак допустил самую серьезную ошибку: скомандовал прорываться к лодкам, оставшимся на мелководье. Но не тут-то было. Я когда понял, что пираты отрезаны от воды, воспользовался моментом. Мы подошли к берегу на баркасе, прихватили на буксир все плавательные средства и оттащили их к кораблю. Иридианам лишние посудины пригодятся, а прежним хозяевам уже ни к чему, что бы они ни думали по этому поводу.
Сложно описать всю глубину расстройства пиратов, когда они, заплатив кровью за каждый шаг пути, добрались до мелководья и ничего там не нашли.
Прорываться назад к обрыву люди Терека не стали. Теперь мы хорошо видели, как они сражаются. По пояс в воде, двойной шеренгой, полукольцом, защищая раненых и…
Не только раненых они защищали. Около тридцати девушек — вот кого пираты оберегали как самое дорогое. Рабыни, отборные красавицы, чьи владельцы решили избавиться от лишнего живого груза. За таких наложниц на юге заплатят золотом. Как и за полтора десятка детей при них. Это будущая собственность серых жрецов, обреченная на стирание личности.
Самое обидное, что помочь несчастным мы ничем не могли. Слишком нас мало — остается радоваться, что в последнем порыве пираты не пошли на штурм корабля. К утру он встал на грунт и немного завалился набок, склонив мачту.
Можно много плохого сказать о Тереке и его людях, но должен признать: драться они все же умели и, зажатые в угол, не сдались, отбивались до последнего.
Не до смерти — нет. До спасительного рассвета.
То, что пираты забрались в воду, сработало во благо. Хоть подвижность ухудшилась, для работы в строю невелика помеха. А вот твари лезли в море неохотно и былой прыти не проявляли. Головорезы несли потери, но прорвать их строй, раздавить, смести лавиной уродливых тел погань не сумела. На опасные места оперативно подходили группки из трех воинов: два копейщика и крепкий мужик с секирой. Этого обычно хватало, чтобы навести порядок. По мере снижения численности бойцов строй скукоживался, но так и не распался.
Твари ушли, как только первые лучи солнца лизнули кромку обрыва. Слишком увлеклись, задержались, теперь им придется мчаться до убежищ, оглашая округу душераздирающим визгом. Ультрафиолет им не по вкусу или что другое — не знаю, хотя пытался установить. В Мальроке однажды устроил не слишком гуманный эксперимент. Приказал подданным поймать рейдера живьем (то-то они «обрадовались»), а затем неделю его держал на привязи во дворе замка. Тот с утра до вечера орал дурным котом или боязливой девкой, к которой полезли под подол немытыми руками. Но упорно не сдыхал, хотя уже к полудню обычно облезал, будто ошпаренный кипятком. За ночь ожоги исчезали, и все начиналось по новой.
В итоге его вопли всех достали, и некто оставшийся неизвестным в одну темную ночь снес ему голову. Таким образом, эксперимент остался незавершенным.
Пиратов осталось десятка три, из них ни единого без ран, наверное, не найти. И рассвет не принес им долгожданного отдыха. Одна беда сменила другую.
Едва начало светать, наш лучник стал периодически запускать в небо зажженные стрелы. Не знаю, чем пропитывали паклю, но след оставался знатный: издали видная струйка черного дыма.
Не заметить сигнала из крепости было трудно — слишком многие там его дожидались с великим нетерпением. Едва стих вдали визг тварей, как появилось войско иридиан: полторы сотни серьезно настроенных мужиков. Терек в очередной раз убедился, что слухи об их вопиющем миролюбии несколько преувеличены. Латников, конечно, не видать, но кольчуг и толстой кожи предостаточно, хотя основная масса в простых стеганках.
Пусть опытных воинов раз-два и обчелся, но пятикратное превосходство против врага, вынужденного всю ночь без отдыха сражаться, — это не шутка. Пираты, едва твари ушли, все до единого повалились на берег, переводя дух. И вдруг такие гости.
Иридиане действовали на удивление грамотно: все же не зря ими командовал бывший соратник Конфидуса. Это сейчас он епископ (хоть и непростой), а тогда был одним из лучших наемников северян (а некоторые уверяют, что самым лучшим).
Арбалетчики и лучники расположились на береговом обрыве. С такой позиции пираты видны как на ладони, а если надо будет увернуться от ответного огня, достаточно пары шагов назад. Бойцы ближнего боя разделились на два отряда и приближались к врагам по береговой полосе, полностью ее перекрывая. Таким образом, отбиваться от еретиков придется на два фронта, да еще сверху полетят стрелы и болты.
Хуже диспозиции не придумаешь, особенно если учесть, что на ногах осталось три десятка вымотанных воинов.
Я не питал к пиратам теплых чувств, но заранее сговорился с Татлосом, что будем делать в подобной ситуации: враг почти разгромлен, наше превосходство неоспоримо, но живая добыча, о которой мы предполагали, не пострадала.
А ведь сейчас, в схватке, девушек и детей могут задеть. Стрелки неважные, болты рикошетят о доспехи и камни. Всякое случается. Если есть хоть малейший шанс этого избежать, его надо использовать.
На одной из трофейных лодок подплыл поближе к берегу, закричал готовящимся к смерти пиратам:
— Тому, кто бросит оружие, сохранят жизнь. Я, страж Дан, даю слово. Это не касается только капитанов — Терека, Нара Гердо и его людей из шайки Шнерхов. Если таких не осталось, то сдавайтесь все, никого не убьют. Ну? Чего стоите? Через минуту никого из вас в живых не останется. Посмотрите на обрыв, стрелкам достаточно всего раз пульнуть, а те, кто внизу, потом добьют раненых. Ну?! Чего стоите?! Сдохнуть все до единого решили?! Бросайте оружие и поднимайте руки вверх!
Возможно, мои слова казались не слишком искренними, но жить ведь хочется, причем сильно, а они давали надежду. Сразу двое бросили копья на песок, один прокричал:
— Я сдаюсь на милость стража! Он обещал не убивать! Вы все это слышали! Слово стража!
— Вы что делаете?! — взвыл один из пиратов и, замахиваясь саблей, кинулся на своих слабых духом подельников.
Невзрачного вида «джентльмен удачи» выждал, когда тот развернулся спиной, хладнокровно вбил острие алебарды меж лопаток, провернул в ране, затем бросил оружие, поднял руки:
— Я тоже сдаюсь! Страж обещал! Слово стража!
— Ты скотина! — неожиданно заорал Лотго. — Терек был мой!
Обиделся. Без подарка остался.
На дальнем от нас фланге возникла суматоха, результатом которой явился корчившийся в агонии пират. Видимо, один из вожаков. Пираты наперегонки избавлялись от оружия, громогласно заявляя, что сдаются, не забывая при этом напоминать о моих гуманных обещаниях.
Не уверен, что все они выживут. Есть ведь еще иридиане и тот же Норп. Да и, если подумать, зачем отпускать разбойников? Чтобы вернулись с новыми силами?
Хотя у меня ведь масса вакансий на рудниках…
Скажем честнее: на каторге.
Бредя по воде к берегу, вновь обратился к пиратам:
— Вожаки, капитаны остались?
— Закончились. Ночью многим досталось.
— А купец?
— Да был тут где-то. Вон же он!
Нар Гердо прижался спиной к обрыву, пытаясь прикрыться связанным молодым человеком, почти подростком. Тот бы и без пут вряд ли ушел: к горлу опасно прижимается лезвие кинжала, лицо перепуганное, под глазом налившийся синяк. Во второй руке купец держал заряженный арбалет, лихорадочно наставляя его то на одного, то на другого приближающегося иридианина. Видя, что те не слишком этого пугаются, он визгливо заорал:
— Стоять! Никому не подходить! Я прикончу этого щенка, если подойдете! Он подохнет как баран! Стоять всем! Стоять!!!
Иридиане с явной неохотой замерли, а ко мне подскочил странно взволнованный Татлос:
— Страж, пообещай этому человеку жизнь! Тебе ведь верят! А мы потом сами его убьем, когда он отпустит Татена!
— Так это и есть сын Аратитиса?
— Да. Его схватили, но не убили. Не дай его убить, преподобный этого не переживет. А кто мы без Аратитиса? Что сироты…
Н-да… Нельзя сказать, что я так уж высоко ценю свое слово, чтобы не подарить его ненавистному купчишке. Но почему-то сомневаюсь, что Нар мне поверит. Знает, что не прощу ему ни ноги, ни всего остального. Тот же Норп этого не поймет, как и Ольб. У них к работорговцам лютая ненависть. Но спасать пацана надо. Обязательно надо. Пусть у меня, похоже, нормальные отношения с Татеном, но решает здесь именно Аратитис, а я ведь его даже не видел ни разу. Не пускали к больному. Если он будет мне обязан за сына, то переговоры о переселении здешних иридиан в Межгорье пройдут куда успешнее. Мне как воздух нужны люди, а такие, как они, нужны еще сильнее. И пусть церковь обвинит меня в создании гнезда ереси, я плевать хотел и на церковь, и на ее обвинения.
Демонстративно бросив меч на песок, я медленно направился к Нару, на ходу поднимая руки.
— Стоять! — тут же завизжал толстяк.
— Уважаемый негоциант, успокойся. Ты ведь видишь, что я безоружен.
— Еще шаг — и я ему глотку перережу!
— Ну хорошо, я стою. Доволен? Просто поговорить с тобой хотел. Я когда людям Терека сдаваться приказывал, немного погорячился. Согласен и тебе жизнь сохранить. Забуду все, что ты сделал. Обещаю: не убью. Просто бросай кинжал и арбалет, и тебя никто не тронет.
— Ты где дурака увидел?! Ха! Так я и поверил! Лодку мне! Я уплыву с этим щенком, вечером высажу его на берег, и он сам назад доберется!
— Нар, ну зачем почти ребенка ночью одного оставлять? Ты разве не видел, сколько здесь тварей в темноте шастает? Неужто слову стража не веришь!
— Да я бы убил тебя уже, тварь! Но хорошо помню, что, хоть ноги ломай, ты тут же прыгать начинаешь! Ты даже хуже твари! Лодку мне, иначе щенок умрет! Это ведь сын вашего главаря?! Да, еретики?! Так отпустите меня, если он вам дорог! К вам у меня зла нет! Не нужны вы мне! И плохого вам ничего не делал! Я просто за рабынями приходил! Давайте миром разойдемся! Лодку мне! Быстрее!
Вот что прикажете делать с этим террористом? Я заметил, как по шее заложника побежала струйка крови. Толстяк на взводе, рука дрожит. Того и гляди, нервы сдадут и преподобный останется без любимого сына.
Глазки-то по сторонам бегают, и голова вертится. Раз. Я, выждав удобный момент, сделал едва заметный шаг, вновь замер. Еще чуть, и можно рискнуть броситься, подставить под лезвие пальцы, отвести от шеи. Глаза мальчишки вспыхивают надеждой и яростью, он напрягается, уже готовясь к схватке. Наверное, как дадут возможность, зубами грызть Нара начнет.
Еще шаг. Еще. Еще. Уже можно.
Купец, перестав неистово крутить головой, зловеще протянул:
— Ну чего замерли?! Так?! Да?! Договорились?!
— Мы не можем отдать тебе мальчишку, — сокрушенно ответил я. — Давай меня бери. Вместо него. Мне твари не так страшны, доберусь назад, где бы ты меня ни высадил. И лодку выбирай любую, здесь их хватает.
— Дан! Не надо! — крикнули из-за спины.
— Нью! Ты что здесь делаешь?! — не удержавшись, крикнул я, оборачиваясь.
Девушка стояла, выскочив из строя иридиан, вид у нее был, мягко говоря, взволнованный.
Глупые вопросы задаю. Разве могла она удержаться, оставшись в крепости? И плевать, что я запретил оттуда нос показывать. Дождалась утра и ушла вместе с войском иридиан. Кто запретит стражу!
Вот ведь неугомонная…
Я вновь повернулся к купцу:
— Ну так что? Договорились? Моя жизнь вместо его?
— Ты?! Вместо него?! Глупец я, что согласился пойти вместо старшего Шнейха! Денег хотел, а погибель нашел! Сейчас я все-о-о-о понимаю! — Нар неожиданно улыбнулся торжествующе, будто поймав за хвост удачу. — Мне что так смерть, что иначе! Так получи же! Попробуй и это вылечить!
Арбалет в его руке приподнялся. Три шага дистанции, не промахнется ведь! Сумасшедший прыжок, руки вытянуть вперед. Стук спускового механизма, крик Нью за спиной, но я никого не слушаю, а живым снарядом лечу на врага. Пусть даже болт угодил в сердце, у меня останется несколько мгновений. Двоих жирный с собой не заберет, да и один ему вряд ли обломится, если вспомнить о моей живучести.