Семья для миллионера

- Я была на работе, - вздохнула мама. Я работаю четыре вечера в неделю в ресторане местного отеля. - очень, конечно, интересные подробности, но хоть с моей шеи слезли.

Миша открыл мне глаза. Я больше не буду рубашкой для соплей и слюней, тем более слез.

Надо и меру знать, правильно же?

- У меня тоже есть работа в течение дня! - Наташа сказала нетерпеливо, как будто ощущая соперничество, чувствуя себя в явно невыгодном положении, ведь ее сейчас окружали не лодыри, как она. Я была поражена, просто слов не было, по телефону они могли наговорить гадостей, послать, оскорбить меня и моих детей, а сейчас не могут связать и двух слогов.

- А мы сейчас будет твою работоспособность обсуждать? Я по-моему не спрашивала. - резко отвечала я. - Вы мне лучше скажите, где дети мои? Быстро приведите! Иначе я вашу избушку ночью сожгу! - нервничала я, почти кричала, а люди Миши обступили меня со всех сторон, чтобы я не наделала глупостей.

- Нет, Лана, мы просто хотим быть семьей, а он все время про тебя вспоминает. Да еще и это наследство твое... - наконец сказала Наташа.

- Что? Какое? У вас своей избушки даже нет, снимаете. - недоверчиво произнесла я, смотря на маму, глаза у нее бегали туда-сюда, округлились до пятирублевых размеров, а это означало только одно - что-то скрывает,

- Зачем? Вот кто тебя за язык дернул? Могла бы сама получить ту квартиру, теперь делить будешь с Ланкой. - агрессивно шипела мама на Наташу, а из рта летели капли слюней, я первый раз почувствовала отторжение, настолько явного еще ни разу не было, все казалось до омерзения противным. Эти люди занимали вечно деньги, якобы на проживание, в итоге оказывается, что пропивали. Просто пропивали. Такого я не ожидала, кому же тогда может доверять человек, если не собственной семье? Меня терзало изнутри.

- Забирайте квартиру, я даже про нее не знала, забирайте все, только больше не лезьте ко мне, не трогайте моих детей, не пишите, не звоните. Забудьте про мое существование. Если не можете поддерживать нормальные, здоровые отношения родственные, то просто уйдите из моей жизни. - сердце кололо, почему они так поступили... из-за квартиры какой-то нужно было моих детей красть? Ничего не понимаю, да и не хочу! Хочу только одного - забрать близнецов и домой.

- Я дам вам денег, но ваша дочь права сейчас, я поспособствую тому, чтобы у вас забрали всех детей будущих, а мужа посадили в тюрьму, если посмеете еще хоть раз набрать Лану.

- Как мы можем принять ваши деньги? Я люблю свою дочь!

- То, что ваш брак был таким же катастрофическим, как и мой, я полагал, что вы можете быть восприимчивы к моему предложению... - отвечал Миша, а я металась между отчаянием и надеждой, ползая возле входа в подвал, ожидая знаков, звуков от человека Миши, который туда полез.

- Что я могу быть достаточно финансово отчаянной, чтобы быть "восприимчивым" к вашему предложению, вы имеете в виду, не так ли? - бывший муж, недавно пришедший в себя, отодвинул свою беременную жену и, встав, чтобы посмотреть на Мишу поближе, начал разговор.

- Я уверен, что должны быть десятки женщин, которых вы могли бы найти, которые вышли замуж без раздумий, почему именно эта серая мышь? Моя бывшая жена. - Миша с одного удара уложил на лопатки обмякшее тело, потерявшее сознание, а мне было глубоко все равно. Где же дети?

- Тот, кто ожидал бы от меня большего, чем я готов дать, ты имеешь в виду? - Рот отчима, маминого мужа цинично скрутился, до этого тот стоял неподвижно, не вмешиваясь даже в разговор.

- Я бы предпочел заплатить авансом за привилегию, большое спасибо. По крайней мере, таким образом мы будем уверены, что вы нас больше не побеспокоите! - говорил Миша. - Я же могу и по-плохому сделать, ваш выбор. Либо деньги, либо проблемы! Нервы Ланы для меня дороже, я не собираюсь менять их на что-то.

- Мне не нужна твоя проклятая благотворительность! - кричала мама.

- Нет, ты отлично справляешься сам по себе, не так ли? - уже насмехался Миша. - Вижу- вижу. Вы работаете на двух работах, и у вас все еще недостаточно денег, чтобы накормить все семейство, всю коммуну свою и себя, в том числе. И по внешнему виду вещей, которые вы так стремительно закрыли, от глаз подальше, веет плесенью. Как вы посмели вообще сюда детей привезти? Это я еще с воспитательницей не разобрался!

- Убирайтесь. - Наташа тихо сказала одно слово, с решимостью, ее руки сжали в кулаки по бокам. Примите свое предложение сами и... катитесь отсюда! Мы и без вас справимся отлично. Нам нужна была лишь кровь мальчика, подтвердить ДНК, его проще было выцепить, чем Лану.

- Ты дура? Какая кровь? Что вы сделали с моим ребенком?

- Слюна не подходила, Артем откусывал пальцы врачам. - я уже хотело подбежать и схватить Наташу за горло, однако крикнул Расул. Нашли мальчишек, глубоко в подвале, они были закрыты картофельными мешками. Боже, что они пережили? Сердце разрывается!

Мальчишек вытащили, вызвали скорую помощь, реанимацию, полицию. Все приехали уже через несколько минут. Увезли, меня не пустили, а машина Миши, как назло, не хотела заводиться. Мне дали валерьянки. Сказали собираться, Расул меня увезет в больницу на другой машине. Мой мальчик потерял слишком много крови... мне, матери, сказали, что Артем может не выжить, ведь его просторожили с раной, накрыли мешком и, видимо, думали, что тот умрет. Сильный мой мужчина, держись! Посылаю мысли в космос, я чувствую своих детей, у нас связь какая-то неощутимая. Лучше бы со мной такое произошло, зачем детей трогать?

Я вышла, впервые за несколько месяцев взяв сигарету.

Бывший муж захотел поговорить со мной наедине, как странно, я ничего уже не чувствовала к нему. Отпустила? Скорее всего, да. Не люблю, мне все равно на его жизнь, на его женщин. Меня волнует моя семья и мои отношения - вот и все.

Зачем слушать стала? Интересно, что еще этот клоун может мне сказать.

Я посажу его, что бы он сейчас не сказал. закопаю!

- Знаешь, ее открытые эмоции, безусловно, были освежающим изменением после многих лет твоего обмана и махинаций. - начал он разговор.

- Ты идиот? Какого нахрен еще обмана? Зачем ты вообще вышел?

- Наташа была самой красивой женщиной, на которую я когда-либо смотрел, когда встретил ее несколько лет назад - красивая черноволосая и голубоглазая, которая ослепила и соблазняла, казалось, каждого мужчину, с которым она вступала в контакт, в диалог. Включая меня. Я просто повелся, понимаешь?

- Она была почти девочкой, восемнадцать лет. А тебе под сорок уже.

- Она была влюблена в меня, я до сих пор так считаю, когда мы только-только поженились.

Или, по крайней мере, она думала, что это так. Вскоре она поняла, сама мне говорила, что всего в восемнадцать лет она, вероятно, была слишком молода, чтобы понять, что была просто ослеплена тем фактом, что кто-то такой красивый и очаровательный, как я, должен был влюбиться в нее. Но к тому времени было слишком поздно, измены не заканчивались, дальше я начал пить, все пошло по наклонной, а сейчас и у нашего ребенка какой-то страшный синдром вырисовывается.

- Страшно это все, но ты заслужил все что с тобой сейчас происходит, Марк.

- Ты все равно была самой лучшей, теперь это признаю, понимаешь? - все еще в пьяном

угаре твердил он.

- Не понимаю, отвяжись от меня, пожалуйста, не вынуждай сделать тебе еще хуже. - спокойно докуривая половину сигареты, говорила я.

- Но всего через несколько коротких месяцев брака я понял, что она действительно странная, мелкая - что ее эмоции, когда-то данные, продолжались только мимолетно, прежде чем она переспала с моим другом, затем с его другом. И следующий. И следующий.


- Только тот факт, что Наталья забеременела в конце нашего шестинедельного медового месяца, спасало меня от дна - по крайней мере, я был уверен, что ребенок Наташи - мой.

- И это был весь ваш брак - обман, фронт для десятков мужчин, от которых Наташа в восторге в своей постели? Я говорила, что племяшка такая, ты не слушал, ушел, затем у меня родились сыновья, ты их не принял. Теперь живи так, как знаешь. - сказала я, швырнув бычок куда-то за перила крыльца.

- Я был бы вполне счастлив с браком по расчету, мне наиболее выгодно было жениться на твоей племяннице, я действительно не так отчаянно нуждаюсь в физических отношениях - он сказал, а мне было так все равно. Зачем вот он мне рассказывает? Поговорить не с кем?

Какой бред. Рассказывать бывшей всю подноготную отношений со своей настоящей.

- Откуда вдруг взялся этот гнев? Ты меня ведь не любила тогда. Тебе просто выгодно было жить со мной. - жить выгодно было с тобой? Альфонс хренов, даже мою плазму продал, не говоря уже про наши обручальные кольца, ботоло коровье. Только говорить и умеет. Да так, что лапши на век вперед навешает. Я вот сейчас, со своими нынешними мозгами понимаю, какой дурой была, велась на обещания, на «недалекие» золотые горы.

Я примерно помнила всю произошедшую ситуацию, к счастью, мой мозг избавляется от хлама, фильтрует поступающую информацию, отсеивает ненужное и забывает. Вот так и с бывшим мужем, если бы мне пятьдесят мужчин поставили, я бы не нашла среди них Марка.

Помню, как приходилось продавать все через сервисы, через доставки - шапки, куртки, кассеты, магнитофон бабушкин, да даже тарелки. А все из-за того, что марк вляпался на крупную сумму. Ну я что? Я женой была, доверяла безоговорочно. Ипотеку помню, когда в должниках ходили перед всеми соседями. Позорное время, до сих пор стыдно, вот и переехала, противно вспоминать, но все же - это бесценный опыт.

- Все, Марк, отвяжись, ты еле-еле слова связываешь, я совсем не понимаю твоих предложений. Отстань от меня! - уже крикнула я, ведь с первого раза Марк не понимал.

- Едем! Быстро едем! Артему, у него повреждена артерия, полоснули хорошенько его! Уроды! Доберусь я до вас! - кидает угрозы в сторону моего бывшего мужа Миша и прыгает в машину, я за ним. Завелась!

- Что с сыном? Артем жив? Он выживет? - снова накрывали эмоции, буквально минуты две назад я стояла в полном опустошении, сейчас же сердце начинало бешено стучать, паническая атака, жуткий страх, не могу пошевелиться, а лицо клинит начинает, твою мать... как вовремя.

- Живой, еще всех нас переживет. Ему там зашивают уже все. Много крови пацан потерял. Но все нормально будет, на это дали гарантию, инвалидом точно не останется. Единственное, Лана, нужно успокоить Никиту, он сильно нервничает, истерика буквально уже.

Ему вкололи какие-то витамины, сейчас расслабит немного.

- В смысле вкололи? Ребенку? - потерла я виски, чтобы хоть немного сосредоточиться, плохо получалось, но я старалась.

- Ну да, конечно, а то так и заикой недолго остаться. Они же близнецы, связаны намного сильнее, чем обычные братья.

- Ученые даже отмечают, что с момента зачатия, а потом и до самого рождения близнецы находятся в одной оболочке, забыл я, как называется эта пленка? Расул, ты знаешь?

- Нет, с чего бы мне знать, Михаил Анатольевич? - спрашивал водитель, а мне ведь совсем было не до разговоров об этом. Я представляла, что чувствует мой второй сын. Только вот меня рядом нет. Еду, сынок... еду.

- Они, даже находясь на пуповинах, имеют один круг кровообращения и испытывают одинаковые эмоции матери, Артем и Никита точно чувствуют друг друга, я это в играх замечал, как будто телепатия. Прям чертовщина происходила.

- Ты не говорил. - сухо отвечала я, снова находясь где-то на грани выгорания.

- Ну, тебя пугать не хотел. Они чуть ли не мысли друг друга знают.

- Да просто дети друг друга лучше понимают.

- Ну, не скажи, все индивидуально, Лана. - отвечал он, явно не поверив мне.

- Возможно, именно этот период, я про общее нахождение в животе, оказывает серьезное

влияние на их дальнейшую жизнь. Не исключено, что в этом кроется секрет их необычной связи, но разгадать ее природу невозможно – нельзя выявить те «органы», благодаря которым близнецы чувствуют друг друга.

- Да-да, вспомнил кое-что, слышал, что также трудно найти научное объяснение тому, почему в иных случаях они способны одновременно ощущать один вид боли. А вот с чем согласны ученые, так это с тем, что близнецы могут переносить одни и те же болезни. Это связано с тем, что у них схожая ДНК. К примеру, если один перенесет сердечный приступ, то с высокой долей вероятности то же самое ожидает и второго. Ну, бывают и исключения. Лана, не переживай. Я просто уверен, что с Никитой все в порядке, перенервничал просто. - успокаивал меня водитель, а я просто залипла и смотрела в одну точку, куда-то на панель скорости.

- Если бы... - только ответила я. - А если еще раз вы будете меня расстраивать, то всем плохо будет. У меня горе, сын может умереть, мой мальчик. А вы тут про то, что второй чувствует его боль. Вы вообще с головой не дружите? Я, вообще-то, нахожусь с вами в одной машине! Можно как-то помягче со мной? - снова кричала на мужчин я, рассердившись на их неуемные разговоры.

- Успокойся, Лана! - трес меня за плечо Миша. Пытался привести в чувства.

Миновав несколько сотен километров, подъезжая к ненавистной клинике, с меня сошло сто потов. Я не представляла, как зайду, увижу сына в таком состоянии. Сердце просто разрывалось на части. Как я так неосмотрительно? Зачем отпустила их в детский сад в этот день? Ведь были планы остаться дома. Как я не почувствовала опасности? Себя виню я за это.

- Лана, нам лучше остаться в коридоре, операция сложная, как только вывезут сына, я разбужу тебя, отдохни. - облокачивая на свое плечо мое размякшее от нервов тело, говорил Миша. Я ему очень благодарна за поддержку, сейчас он ко мне ближе всех.

- Я не могу спать, как ты не понимаешь?

- Я больше вас никогда не оставлю, Лана, всегда будете под моим присмотром, а детей,

конечно, после реабилитации, мы отдадим в закрытый, частный детский сад. Не хватало еще в будущем подобных случаев. Я и так чуть твою родню всю не поубивал. Вот они тоже все странные, столько выпрашивали у тебя деньги, на какую-то там дачу, какая дача может быть? Живут в сарае вообще, бухают, как черти последние, извини, конечно, это твоя родня и я не в праве так говорить, но факт - есть факт.

Умная, достаточно образованная, можно бесконечно перечислять все ее качества. После крайнего нашего разговора с Ланой, я много думал, речь о повышении, я ведь не из жалости принял это решение, я хочу быть с ней. Только вот ее отношение ко мне, пока что, не совсем понятно. Она то бесится, говорит, что я преследую ее, то наоборот, как будто специально, падает перед моей машиной, а потом ко мне в объятия.

Чудесная женщина! Сыновья, наверное, тоже. А может... может быть, она думает, что с детьми мне не нужна, вот и морозится, холодна со мной. А я ведь совсем не против, наоборот, своих-то у меня еще нет, а пацаны - они ведь могут быть мне, как сыновья.

Она точно будет моей! Я больше никому ее не отдам!





* * *