Семь змей и мертвец

В жизни не бывает чёрного и белого, и каждому поступку, верно, должна быть своя причина, своё объяснение...

Но Данте смотрел на него, и видел только убийцу.

— Ты прав, — осторожно процедил Данте, забрасывая суму на плечо. Скоро можно было отправляться в путь — в конце концов, мертвые больше не будут терзать Эмнод, ведь призрак культиста сейчас стоял рядом с малефиком, — Я не могу ничего доказать. Но я могу бросить факел.

Обретшие друг друга возлюбленные не размыкали рук. По божественным законам их ждали в разных местах, но сейчас они были вместе и, кажется, не спешили никуда уходить.



Вечером, когда церковники уезжали с телегами, полными ненужного, на первый взгляд, старья, дождь прекратил. И весьма надолго. Сырой, с порывистыми грозами и душными полднями, сезон сменился иным — засушливым, безупречно-солнечным, без единого облачка на безжалостном синем небе. Говорят, никогда ещё не было такой засухи. Много урожая погибло в то лето, а пожары унесли множество жизней. Дул сухой восточный ветер со стороны Сугерии, нес степной песок и вой шакалов. Данте улыбался, чувствуя его на своем лице. Зловеще улыбался, оглядываясь на торфяные болота.


Некогда крупный и оживленный, городок шахтеров по несчастному стечению обстоятельств располагался не слишком далеко от залежей горючего торфа. По сути, Эмнод и торфяники разделяло всего ничего — две лиги леса и восточный ветер, принесший первые искры.

Несчастное стечение обстоятельств, и только.

Никаких факелов.