Семь сокрытых душ

Она оглянулась на него, стоявшего за ее спиной со сложенными на груди руками. Но кто-то неожиданно окликнул ее:

– Ада?

Девушка повернула голову на зов и обомлела, увидев находившегося в трех шагах от нее мужчину.

– Борис?..

Она ожидала увидеть тут кого угодно, хоть самого черта с рогами, но только не Бориса, одетого, как обычно, в дорогой костюм, безупречно причесанного, словно он явился на важные переговоры.

– Что ты тут делаешь?!

– Приехал с тобой поговорить, – спокойно ответил он. Ада еле удержалась от непроизвольного желания втянуть, словно провинившаяся первоклассница, шею в плечи: во внешне невозмутимом тоне был арктический холод и предупреждение надвигающегося торнадо.

– Неизвестно, когда ты вернешься. А вдруг сбежать надумала?

– С чего бы это? – с вызовом вскинула она подбородок.

– А вдруг? – усмехнулся Борис и внимательно, оценивающе посмотрел на спутника Ады, который, в свою очередь, не спускал с него пристального взгляда. Поза парня была расслабленной, но Ада ощутила, что это обманчивое спокойствие. Что Джек внутри сейчас – как собранная пружина, готовая в любое мгновение «выстрелить». В чем дело? Он чувствует опасность? Или готов защищать Аду от неизвестных обвинений? Или все дело в том, что он… догадался, что у Ады были отношения с этим пожилым мужчиной, и ревнует?

– Неплохого трахаря ты себе отхватила, – усмехнулся горько Борис, закончив оценивать предполагаемого соперника, – молодого, главное. Бабки на него тратишь?

– Ты не имеешь права так со мной говорить!

– Не имею?! – взорвался Большой Босс. Ноздри его раздувались, лицо налилось краской. Мужчина рванул ворот рубашки, так, словно ему внезапно стало не хватать воздуха. Одна пуговка оторвалась и отлетела в заросли бурьяна.

– Пойдем пройдемся, – сказал он после долгой паузы, во время которой постарался взять себя в руки. Ада непроизвольно оглянулась на Джека, напряженно слушающего их разговор.

– Оставь нас! – приказал Борис, обращаясь к парню. – Мне нужно с ней поговорить с глазу на глаз. Это рабочие вопросы!

Джек молча мотнул головой, возражая.

– Пожалуйста, – попросила его Ада. – Нам нужно решить пару рабочих вопросов и только.

– Я буду здесь, рядом, – сказал парень, заметно поколебавшись.

– Хорошо же ты его выдрессировала, – громко, чтобы услышал спутник Ады, сказал Борис, беря девушку под локоть. – И охранник, и верный пес, готовый слушать лишь хозяйку.

– Ты не имеешь права так говорить о нем! – вспыхнула Ада, отдергивая руку. – Ты просто ревнуешь!

– Ревную, – покладисто согласился Борис, – еще бы мне не ревновать. Я уже вышедший в тираж старик, а ты – молодая привлекательная женщина, которой нравятся больше сверстники. Ну что ж, все естественно. Да мы и решили уже все между нами давно. Только вот тут…

Он похлопал себя по груди со стороны сердца.

– Только вот тут больно. И не объяснишь ему, глупому, что у моей девочки должна быть своя жизнь. Увидел этого молодого с тобой, обезумел от ревности…

– О чем ты хотел поговорить со мной? – прервала его сантименты Ада. Этот разговор хотелось свернуть как можно скорее. А еще недавно она приходила в неописуемое волнение лишь от одного звука его голоса.

– О чем, о чем… Ада, ну что же ты такой дурой оказалась? – с интонациями разочаровавшегося в ребенке отца произнес Борис. – Тебе денег не хватало? Так попросила бы меня напрямую! Дал бы сколько требовалось. Тебе бы дал!

– Если ты о махинациях с целью крупной наживы, то сильно ошибаешься.

– Ошибаюсь, – устало вздохнул он, – вернее, ошибся. В тебе. Я уже давно подозревал, что не все у вас там чисто… Но и подумать не мог, что дело в тебе. Я же доверял тебе, как… собственной дочери.

– Я ни в чем не виновата, Борис. Только разве в том, что где-то допустила ошибку, что-то важное упустила.

– Мне переслали копии тех липовых договоров с твоей подписью. Признаться, первый звоночек поступил от Писаренкова, но ты же его знаешь – о подозрениях не говорит, только уже по факту докладывает. А может, решил пощадить мое стариковское сердце. Знает, что неровно я к тебе дышу…

Говорить ему было тяжело, Борис задыхался, и Ада встревожилась не столько из-за несправедливых обвинений, сколько из-за того, что заметила, как сунул он ладонь за пазуху, словно у него болело сердце.

– Успокойся, пожалуйста, Боря. Тебе нельзя нервничать… – попросила она его. Но он лишь мотнул головой и поморщился.

– Мне прислали эти липовые договоры, на которых стоит твоя подпись, Ада. Счета, заведенные на твое имя, на которые уходили внушительные суммы, уже заморожены. Хотя я допускаю, что у тебя осталась парочка таких «секретных». Отпираться и дальше будешь?

– Кто тебе прислал договоры?

– Сташков. Хоть должен был Писаренков. Но, так как Сергей не смог, я попросил Игоря.

– Значит, Сташков…

В голове зашумело. Предположение Джека, что кто-то задумал завалить ее, используя для этого и Писаренкова, теперь уже не казалось ей невероятным. Сташков, Сташков… Он отправил Борису документы с ее подписью якобы «от Писаренкова». Он зачитывал Аде по телефону содержимое папки, которая так кстати осталась в кабинете, из которого пропали все важные документы. Может, и не существует той папки? Или существует, но Игорь соврал насчет проставленных на документах дат.

– Скажи, это ты несчастного Сергея сбила? – спросил вдруг Борис. Для Ады, ушедшей в свои размышления обо всем случившемся, терявшейся в догадках и предположениях, новое обвинение прозвучало так неожиданно, что казалось, она ослышалась:


– Что?!. С ума сошел?!

– Мне уже доложили, что ты в тот вечер была с ним, о чем-то вы вели разговоры.

– И речи не шло о договорах! Мы говорили о другом! У меня знакомый погиб, и Сергей меня сопровождал. Как я его могла сбить, если он меня привез домой и сам уехал?

– А ты поехала за ним, сложно разве? – продолжал топить ее Борис. Ада ушам своим не верила: он, который воспитал ее почти как свою дочь, доверял ей, как себе, способен говорить такие вещи? А Борис, похоже, действительно поверил в ее виновность, потому что разговор давался ему тяжело: слова произносил с расстановкой, дышал прерывисто. Ладонь уже не вынимал из-за пазухи, видимо, сердце совсем разболелось.

– Боря, меня оговорили. И я, кажется, догадываюсь кто. Боря… Тебе плохо? – испугалась она, заметив, что он опять поморщился и еще больше ссутулился. В тревоге оглянулась: где они находятся? Борису надо в больницу. А они в разговоре уже вышли за территорию кладбища, сошли с дорожки и незаметно углубилась в чащу леса. Нужно свернуть на просеку, ведущую к больнице.

– Да. Мне плохо. Из-за твоего предательства.

– Я не предавала тебя. Мы вернемся в Москву и во всем разберемся.

– Слишком много всего против тебя говорит, Ада. Кто может, к примеру, подтвердить, что ты была дома и не поехала за Писаренковым следом?

– Он, – неопределенно махнула она рукой в сторону, где остался Джек, – он был у меня в ту ночь. Но это не то, что…

– Вот как, значит… – вздохнул Борис, перебивая ее. И вдруг резко разогнулся. Но в то же мгновение какая-то тень мелькнула рядом с Адой. В первый момент девушка подумала, что мимо пронесся крупный зверь. Но спустя секунду увидела катающихся по земле двоих мужчин. Бориса и Джека.

– Ты что?! С ума сошел?! – закричала она, бросаясь к придавившему к земле старика молодому парню. – Ему с сердцем плохо!

– Назад! – закричал Джек. И следом за этим грянул выстрел.





Боярышники, 2011 год


Он очень редко пользовался услугами проституток. Брезговал. Да и не его это были женщины. Он по-прежнему жил мечтами о юных, как ранняя весна, прелестницах, а проститутки были уже давно наступившей осенью, растерявшей все свои краски. И все же в тот раз ему было так неуютно и холодно, будто он в дождливый ветреный вечер вышел из дому в летней рубашке без пальто. Ему так захотелось хоть малую толику человеческого тепла и понимания, что он обратился к услугам проститутки.

Тепла не получил. Наоборот, на него словно вылили таз ледяной воды, потому что гетера после выполнения своих обязанностей с алчной улыбкой потребовала непростительно крупную сумму денег… за молчание. Оказывается, и она в ту трагическую ночь присутствовала в закрытом крыле интерната. И, хотя не видела, что там случилось, потом совершенно случайно подслушала его разговор с директрисой… Он-то, выходя тогда из кабинета, не увидел притаившуюся за колонной девушку, а она его хорошо рассмотрела. Тайну в то время раскрывать не стала, а вот сейчас, спустя годы… Какая встреча! И он так хорошо сохранился, совсем не изменился с тех лет!

Он откупился в тот раз от проститутки крупной суммой, надеясь, что этого окажется достаточно. Он пробовал свои силы в политике, и любая сплетня, любой скандал ему повредили бы.

Но настырная проститутка, нащупав золотую жилу, разыскала его и потребовала перевести на ее счет еще одну кругленькую сумму. К тому же стерва сообщила ему, что сумела обезопасить себя: поделилась недавно информацией о нем с кем-то из участников той давней истории. Правда, с кем откровенничала – не призналась.

Если тебя начнут шантажировать, и ты один раз поддался, не жди, что шантажист на этом успокоится.

Как жаль, что все совпало с тем, что его конкурент в предвыборной кампании стал обходить его на полголовы. Не смертельно, обогнать еще можно. Если только не всплывет какая-нибудь скандальная история, подобная той, интернатовской.

Как заставить замолчать проститутку, он решил, не колеблясь. Осталось лишь выбрать способ. Нанимать профессионала было опасно, марать самому руки – того хуже. Он ломал голову, как это сделать. И однажды ночью ему пришел ответ.

…Старый родительский дом сохранился, несмотря на то что никто в нем не жил постоянно уже очень давно. Он использовал его как место ночлега, когда изредка приезжал в эти места. В старом чулане не разбирали хлам годами. Значит, с ящиком с куклами ничего не должно было случиться.

До последнего момента, перерывая барахло в чулане в поисках нужного, он не верил в то, что решить серьезные проблемы пытается таким… несерьезным способом. Конечно, сейчас уже несколько другие времена. И он сам не раз слышал, как конкурентов, соперниц и просто неугодных людей изводили таким вот странным для него способом – с помощью колдовства, – наговаривая, подбрасывая могильную землю, кладя в гроб фотографию. Его жена сама не раз прибегала к услугам ворожеи. Но он лишь посмеивался над этим, считая походы жены к гадалкам милыми женскими причудами. Не в его статусе верить в деревенскую, не доказанную ничем магию.

И все же… Тот случай из детства не раз заставлял его призадуматься о существовании высших, неведомых сил.

Еще в тот раз, когда он впервые открыл ящик, почувствовал странное ощущение, будто уловил нечто, исходящее от содержимого. Будто ему, а не кому иному, была вверена тайна, способная если не привести его к мировому господству, то к перевороту в отдельно взятом царстве точно. Ключ от всех дверей. Лестница из пропасти. Уродливые куклы, лежащие в ряд, были похожи на солдат, готовых по первому приказу генерала двинуться в бой. Откуда взялось это сравнение? Смотреть на страшных уродцев было неприятно до холодка в позвонках, но в то же время он не мог отвести от них взгляда. Куклы гипнотизировали его, и чем дольше он рассматривал их, тем острее ощущал странную связь, возникающую между ними и собой. И вот уже не он глядел на них, а они – на него: страшными стеклянными глазами, в которых оживали демоны. Помнится, в первый раз он просидел так над ящиком час, пока его не хватилась мать, искавшая его к обеду. Собственно говоря, тогда материнский зов и помог ему избавиться от странного, необъяснимого наваждения. Он закрыл ящик и завалил его тряпьем. Но чувство, что он спрятал прирученных им отныне демонов, осталось. Откуда-то пришло понимание, что приручил он их жертвой, пролив кровь старухи. Сила этих демонов открылась ему после шутки над одноклассницей.

Эффект превзошел все самые смелые ожидания. Гордая отличница оказалась такой впечатлительной, что от «подарка», говорили, у нее помутился рассудок – так напугала ее кукла. Девочка погибла при странных обстоятельствах через два дня после своего дня рождения. Выскочила на дорогу перед грузовиком. А до этого бежала к шоссе так, словно сам черт за ней гнался.

Конечно, это могло быть случайностью. Кто может поверить в то, что причиной гибели девочки стала подаренная страшная кукла? Но все же он не мог отделаться от ощущения, что в этих уродцах скрыта сила. Он – генерал, эти восковые фигурки – солдаты. Так и не иначе. Он бережно переложил кукол в чемодан и уехал.



Он даже не ожидал, что все получится так просто и быстро. Отправить «подарок» и уже через пару-тройку дней получить известие о гибели жертвы. Первой стала та жадная проститутка.

Тех, кто мог знать его постыдную тайну, оставалось пятеро. А кукол – всего четыре. Но не беда. Бомжиха единственная, которая погибла потому, что ее «случайно» столкнули под поезд. С остальными он использовал уже отработанную схему.

Так все просто. Все чисто и без подозрений.

Только вот последнее решение далось ему тяжело…





* * *


Крик застрял в горле, от ужаса перехватило дыхание. Ада непроизвольно поднесла ладони к лицу, желая отгородиться от страшной картины. Но успела увидеть, прежде чем закрыла глаза руками, как медленно откатился от Бориса Джек, оставив пожилого мужчину лежать на спине.