Семь мужей Эвелин Хьюго
Часть 45 из 79 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ну, тогда представь, что я мужчина и что ты готов на все, лишь бы заполучить меня.
– Эвелин, я могу поцеловать тебя и без твоих подсказок. Мне не нужны твои наставления.
– Нам придется делать это какое-то время, чтобы все выглядело так, будто мы сидим тут уже давно.
Гарри взъерошил волосы и приподнял воротник. Я рассмеялась, тоже слегка потрепала волосы и оголила одно плечо.
– О, а здесь становится жарко, – сказал Гарри.
Рассмеявшись, я слегка толкнула его. И тут мы заметили свет фар от приближающейся к нам машины.
Гарри в панике схватил меня за руки и поцеловал. Он прямо впился в мои губы, и когда машина проезжала мимо, крепко прижал меня к себе.
– Мне кажется, это был кто-то из соседей, – заметила я, глядя вслед удаляющемуся автомобилю.
– А знаешь, мы ведь и в самом деле могли это сделать. – Гарри взял меня за руку.
– Сделать что?
– Могли бы пожениться. То есть мы можем не только притворяться, что влюблены, но и вдобавок пожениться. Я же все-таки тебя люблю. Может быть, не так, как мужья обычно любят своих жен, но все равно люблю. И думаю, этого достаточно.
– Гарри…
– И… то, что я вчера говорил тебе… Я долго думал, и если сейчас сработает и люди купятся на это… возможно, нам стоило бы построить семью. Ты разве не хочешь?
– Хочу. Думаю, что хочу.
– У нас могло бы здорово все получиться. Мы отлично знаем друг друга, нам уже не страшны разочарования.
– Гарри, ушам своим не верю. Ты серьезно?
– Совершенно серьезно. По крайней мере, я так думаю.
– Ты хочешь жениться на мне.
– Я хочу быть с тем, кого люблю. Хочу, чтобы рядом со мной был надежный партнер. Настоящая родственная душа. Мне уже надоело одиночество. А еще я хочу детей. И у нас бы все получилось вместе. Да, я не могу дать тебе всего, что ты хочешь. Но мне бы хотелось обрести семью, и я бы хотел создать ее с тобой.
– Гарри, я цинична до ужаса, я не терплю возражений, и многие назвали бы мое поведение аморальным.
– Ты сильная, никогда не унывающая и талантливая женщина. В тебе все исключительно.
Он действительно об этом думал.
– Ну а ты? Как быть с твоими… наклонностями?
– Так же, как это было у тебя с Рексом. Я занимаюсь своими делами. Держа, конечно, все в секрете. А ты занимаешься своими.
– Но я не хочу всю свою жизнь вести интрижки на стороне. Я хочу быть рядом с любимым человеком. С тем, кто меня любит.
– Что ж, тут я тебе помочь не могу. За этим тебе нужно обратиться к ней.
Я опустила голову.
Примет ли она меня обратно?
Она и Джон. Я и Гарри.
Все могло бы сработать. Все могло бы получиться.
А если у меня с ней снова ничего не выйдет? Найду ли я ей замену? Я была практически уверена, что если Селия не вернется ко мне, то единственное, чего я на самом деле хотела бы, это провести остаток дней с Гарри.
– Хорошо. Давай так и сделаем.
К нам приближалась еще одна машина, и Гарри снова притянул меня к себе. На этот раз он поцеловал меня чувственно и медленно. Когда из машины выскочил парень с камерой, Гарри притворился, что не заметил его и потянулся рукой к декольте.
Скандальный снимок был опубликован на следующей неделе. На нем были мы с Гарри – в весьма неприглядном виде, с всклокоченными волосами и виноватыми лицами. Рука Гарри лежала на моей груди.
Вслед за этим в заголовках замелькала новость о том, что Джой Нейтан беременна.
Казалось, что вся страна обсуждает только нас четверых.
Бессовестных, развратных, грешных изменников.
«Закат в Каролине» установил кассовый рекорд. И чтобы отметить наш развод, мы с Рексом выпили мартини.
– За наш успешный союз, – торжественно произнес Рекс, и мы чокнулись бокалами.
35
Я возвращаюсь домой около трех ночи. Эвелин выпила четыре чашки кофе и разговорилась.
Я могла бы уйти в любой момент, но тогда мне почему-то не хотелось возвращаться в свой привычный мир. Постоянно прокручивая в голове истории из жизни Эвелин, я как будто бы сбегаю из собственной реальности.
Да и вообще, не я устанавливала правила. Я уже одержала одну победу. Остальное – за ней.
Так что, добравшись домой, я залезаю в постель и волевым усилием погружаю себя в быстрый сон. Последняя мысль: теперь у меня есть отличное оправдание, почему я все еще не ответила на сообщение Дэвида.
Просыпаюсь от телефонного звонка и сразу смотрю на часы. Почти девять. Сегодня суббота, и я рассчитывала хорошенько выспаться.
На экране улыбающееся мамино лицо. У нее там еще нет и шести.
– Мам? Все в порядке?
– Да, конечно, – отвечает она так, будто сейчас уже полдень. Просто хотела застать тебя дома и поздороваться, пока ты не ушла по делам.
– У тебя еще и шести нет, и вообще сегодня выходной. Я планирую выспаться и расшифровать несколько часов интервью с Эвелин.
– У нас полчаса назад случилось небольшое землетрясение, и теперь я не могу уснуть. Кстати, как у тебя с Эвелин? Так странно называть ее по имени. Будто мы знакомы.
Рассказываю, как добилась от Фрэнки согласия на свое повышение. Потом добавляю, что уговорила Эвелин согласиться на фотосессию для обложки журнала.
– Хочешь сказать, что ты за один день добилась того, чего хотела, и от главного редактора «Виван», и от самой Эвелин Хьюго? И что ты вообще можешь заставить любого дать тебе то, что ты хочешь?
Я смеюсь и сама удивляюсь тому, как впечатляюще это звучит.
– Ну да. Получается, что так.
Мама издает странный звук, напоминающий кудахтанье.
– Вот так молодец! – с гордостью сказала она. – Твой папа, будь он с нами, был бы счастлив и сиял от гордости. Он всегда знал, что ты станешь той силой, с которой принято считаться.
Я не знаю, так ли это. Нет, мама мне не лжет, но представить такое трудно. Я еще могу понять, что папа хотел, чтобы я стала доброй и умной, – это понятно. Но я никогда не думала о себе как о силе, с которой принято считаться. Может, стоит начать? Может, я и в самом деле этого заслуживаю.
– Я такая, да? Эй, мир, со мною шутки плохи. Я иду взять свое.
– Так и есть, милая.
Я говорю маме, что люблю ее, прощаюсь с ней и даю отбой. Я горда собой и даже самодовольна.
Мне и голову не может прийти, что меньше чем через неделю Эвелин Хьюго закончит свою историю, что только тогда я пойму, ради чего это все затевалось, и возненавижу ее так, что сама испугаюсь.
Блестящий добрый измученный Гарри Кэмерон
36
За «Закат в Каролине» меня номинировали на «Оскар» за лучшую женскую роль.
Единственной проблемой было то, что Селию номинировали тоже.
Я появилась на красной ковровой дорожке с Гарри. К тому времени мы уже обручились. Он подарил мне кольцо, украшенное бриллиантами и изумрудами, и оно сияло на фоне черного, с бисером, платья, которое я надела в тот вечер. Платья с высокими, дерзкими разрезами до бедра. Мне оно очень нравилось.
И не только мне. Я даже заметила, что журналисты, которые пишут о моей карьере, часто используют фотографии, где я в том платье. Его я тоже выставила на аукцион. Думаю, за него дадут очень хорошие деньги.
Я рада, что людям оно нравится так же, как нравится мне. В тот раз «Оскар» достался не мне, но вечер стал одним из лучших в моей жизни.
– Эвелин, я могу поцеловать тебя и без твоих подсказок. Мне не нужны твои наставления.
– Нам придется делать это какое-то время, чтобы все выглядело так, будто мы сидим тут уже давно.
Гарри взъерошил волосы и приподнял воротник. Я рассмеялась, тоже слегка потрепала волосы и оголила одно плечо.
– О, а здесь становится жарко, – сказал Гарри.
Рассмеявшись, я слегка толкнула его. И тут мы заметили свет фар от приближающейся к нам машины.
Гарри в панике схватил меня за руки и поцеловал. Он прямо впился в мои губы, и когда машина проезжала мимо, крепко прижал меня к себе.
– Мне кажется, это был кто-то из соседей, – заметила я, глядя вслед удаляющемуся автомобилю.
– А знаешь, мы ведь и в самом деле могли это сделать. – Гарри взял меня за руку.
– Сделать что?
– Могли бы пожениться. То есть мы можем не только притворяться, что влюблены, но и вдобавок пожениться. Я же все-таки тебя люблю. Может быть, не так, как мужья обычно любят своих жен, но все равно люблю. И думаю, этого достаточно.
– Гарри…
– И… то, что я вчера говорил тебе… Я долго думал, и если сейчас сработает и люди купятся на это… возможно, нам стоило бы построить семью. Ты разве не хочешь?
– Хочу. Думаю, что хочу.
– У нас могло бы здорово все получиться. Мы отлично знаем друг друга, нам уже не страшны разочарования.
– Гарри, ушам своим не верю. Ты серьезно?
– Совершенно серьезно. По крайней мере, я так думаю.
– Ты хочешь жениться на мне.
– Я хочу быть с тем, кого люблю. Хочу, чтобы рядом со мной был надежный партнер. Настоящая родственная душа. Мне уже надоело одиночество. А еще я хочу детей. И у нас бы все получилось вместе. Да, я не могу дать тебе всего, что ты хочешь. Но мне бы хотелось обрести семью, и я бы хотел создать ее с тобой.
– Гарри, я цинична до ужаса, я не терплю возражений, и многие назвали бы мое поведение аморальным.
– Ты сильная, никогда не унывающая и талантливая женщина. В тебе все исключительно.
Он действительно об этом думал.
– Ну а ты? Как быть с твоими… наклонностями?
– Так же, как это было у тебя с Рексом. Я занимаюсь своими делами. Держа, конечно, все в секрете. А ты занимаешься своими.
– Но я не хочу всю свою жизнь вести интрижки на стороне. Я хочу быть рядом с любимым человеком. С тем, кто меня любит.
– Что ж, тут я тебе помочь не могу. За этим тебе нужно обратиться к ней.
Я опустила голову.
Примет ли она меня обратно?
Она и Джон. Я и Гарри.
Все могло бы сработать. Все могло бы получиться.
А если у меня с ней снова ничего не выйдет? Найду ли я ей замену? Я была практически уверена, что если Селия не вернется ко мне, то единственное, чего я на самом деле хотела бы, это провести остаток дней с Гарри.
– Хорошо. Давай так и сделаем.
К нам приближалась еще одна машина, и Гарри снова притянул меня к себе. На этот раз он поцеловал меня чувственно и медленно. Когда из машины выскочил парень с камерой, Гарри притворился, что не заметил его и потянулся рукой к декольте.
Скандальный снимок был опубликован на следующей неделе. На нем были мы с Гарри – в весьма неприглядном виде, с всклокоченными волосами и виноватыми лицами. Рука Гарри лежала на моей груди.
Вслед за этим в заголовках замелькала новость о том, что Джой Нейтан беременна.
Казалось, что вся страна обсуждает только нас четверых.
Бессовестных, развратных, грешных изменников.
«Закат в Каролине» установил кассовый рекорд. И чтобы отметить наш развод, мы с Рексом выпили мартини.
– За наш успешный союз, – торжественно произнес Рекс, и мы чокнулись бокалами.
35
Я возвращаюсь домой около трех ночи. Эвелин выпила четыре чашки кофе и разговорилась.
Я могла бы уйти в любой момент, но тогда мне почему-то не хотелось возвращаться в свой привычный мир. Постоянно прокручивая в голове истории из жизни Эвелин, я как будто бы сбегаю из собственной реальности.
Да и вообще, не я устанавливала правила. Я уже одержала одну победу. Остальное – за ней.
Так что, добравшись домой, я залезаю в постель и волевым усилием погружаю себя в быстрый сон. Последняя мысль: теперь у меня есть отличное оправдание, почему я все еще не ответила на сообщение Дэвида.
Просыпаюсь от телефонного звонка и сразу смотрю на часы. Почти девять. Сегодня суббота, и я рассчитывала хорошенько выспаться.
На экране улыбающееся мамино лицо. У нее там еще нет и шести.
– Мам? Все в порядке?
– Да, конечно, – отвечает она так, будто сейчас уже полдень. Просто хотела застать тебя дома и поздороваться, пока ты не ушла по делам.
– У тебя еще и шести нет, и вообще сегодня выходной. Я планирую выспаться и расшифровать несколько часов интервью с Эвелин.
– У нас полчаса назад случилось небольшое землетрясение, и теперь я не могу уснуть. Кстати, как у тебя с Эвелин? Так странно называть ее по имени. Будто мы знакомы.
Рассказываю, как добилась от Фрэнки согласия на свое повышение. Потом добавляю, что уговорила Эвелин согласиться на фотосессию для обложки журнала.
– Хочешь сказать, что ты за один день добилась того, чего хотела, и от главного редактора «Виван», и от самой Эвелин Хьюго? И что ты вообще можешь заставить любого дать тебе то, что ты хочешь?
Я смеюсь и сама удивляюсь тому, как впечатляюще это звучит.
– Ну да. Получается, что так.
Мама издает странный звук, напоминающий кудахтанье.
– Вот так молодец! – с гордостью сказала она. – Твой папа, будь он с нами, был бы счастлив и сиял от гордости. Он всегда знал, что ты станешь той силой, с которой принято считаться.
Я не знаю, так ли это. Нет, мама мне не лжет, но представить такое трудно. Я еще могу понять, что папа хотел, чтобы я стала доброй и умной, – это понятно. Но я никогда не думала о себе как о силе, с которой принято считаться. Может, стоит начать? Может, я и в самом деле этого заслуживаю.
– Я такая, да? Эй, мир, со мною шутки плохи. Я иду взять свое.
– Так и есть, милая.
Я говорю маме, что люблю ее, прощаюсь с ней и даю отбой. Я горда собой и даже самодовольна.
Мне и голову не может прийти, что меньше чем через неделю Эвелин Хьюго закончит свою историю, что только тогда я пойму, ради чего это все затевалось, и возненавижу ее так, что сама испугаюсь.
Блестящий добрый измученный Гарри Кэмерон
36
За «Закат в Каролине» меня номинировали на «Оскар» за лучшую женскую роль.
Единственной проблемой было то, что Селию номинировали тоже.
Я появилась на красной ковровой дорожке с Гарри. К тому времени мы уже обручились. Он подарил мне кольцо, украшенное бриллиантами и изумрудами, и оно сияло на фоне черного, с бисером, платья, которое я надела в тот вечер. Платья с высокими, дерзкими разрезами до бедра. Мне оно очень нравилось.
И не только мне. Я даже заметила, что журналисты, которые пишут о моей карьере, часто используют фотографии, где я в том платье. Его я тоже выставила на аукцион. Думаю, за него дадут очень хорошие деньги.
Я рада, что людям оно нравится так же, как нравится мне. В тот раз «Оскар» достался не мне, но вечер стал одним из лучших в моей жизни.