Семь грехов лорда Кроули

Кроули поморщился.

– Даже если допустить, что это правда и существует некая Беллатриса де Сент, то ее появление на политической арене ничего не даст. Сами посудите: ее никто не знает, у нее нет влияния, нет опыта: отдать власть такой, пусть даже по наследству – несусветная глупость. Ее не воспримет народ! Ах да! Напомните, сколько ей лет? Восемнадцать, двадцать? – с огромным пренебрежением произнес Кроули. – Молокососка.

Мои щеки вспыхнули, но я заставила себя промолчать, мысленно приговаривая, что аббатиса должна молчать… иначе выдаст в себе обманщицу.

– Теоретически оба варианта имеют право на жизнь, – задумчиво произнес Дорроти. – Если наследница настоящая, то она в любом случае родилась на год позже, чем лорд де Сент начал свою программу с сиротами – это могла быть его страховка на случай, если девочка окажется слабой или болезненной. Но речь сейчас о другом, лорд Кроули, если все так, как вы говорите, выходит, вы были в любимчиках у покойного, раз сумели забраться так высоко.

– Мне было восемнадцать, когда де Сент оплатил мою учебу в Виленгорском университете, для этого мне пришлось уехать в другую страну и прожить там несколько лет. Но в двадцать, когда я вернулся в Локшер, мне захотелось пойти по своему пути, а не по той дороге, которую уготовил мне де Сент.

– Какая неблагодарность… – притворно протянул Дорроти. – А можно подробности?

– В университете я изучал банковское дело. Для вас же не секрет, что Вилегорская республика несколько отличается экономическим и государственным строем от нашего королевства. Дела там ведутся иначе, но я многому у них научился. Имея небольшие накопления, я сумел их преувеличить, выдавая займы простому населению.

– Многие называют это ростовщичеством, – подсказал Дорроти, косясь на меня. – Страшнейший грех, между прочим. Я ведь прав, аббатиса?

– Совершенно верно, – пришлось кивнуть мне.

– Я предпочитаю называться банкиром, – парировал Кроули.

– Так из-за чего вы стали врагами с де Сентом? – продолжал допытываться следователь.

– Я бы не называл нас врагами. Конкуренты, – Кроули задумчиво посмотрел в свою пустую тарелку. – Наши пути просто разошлись. Де Сенту не нравилось, что я набрал вес в обществе самостоятельно. Вдобавок моя политика кредитования отличалась от тех условий, которые предлагал населению он. Не скрою, это мешало ему вести дела. В какой-то момент он стал ставить палки в колеса, и мне приходилось отвечать тем же. Однако у меня появилась поддержка народа… и не скрою, в массах пошли разговоры о смене градовладельца, тем более что у де Сента не было наследников.

– Что-то не сходится, – возразил Дорроти. – Если покойный планировал вас в наследники, то зачем ему с вами враждовать? По итогу вы бы в любом из вариантов пришли к намеченной им цели – занять его место.

Кроули усмехнулся.

– Вы забываете об одной детали, господин следователь. Тщеславие. А де Сент был очень тщеславен и самолюбив. Знаете, из-за чего он взбесился сильнее всего? Не тогда, когда я открыл пятый филиал банка в столице, не тогда, когда стал вхож в салон самого короля. А когда приобрел собственный титул – купил право называться лордом, и моя фамилия, данная еще в приюте, приобрела дворянский статус. А де Сент – умирающий старик, которому некому передать фамилию своего рода.

– А дочь? – опять встряла я.

– Да сдалась вам эта девчонка! – Упоминания о ней откровенно раздражали Кроули. – Даже если она существует, рано или поздно выйдет замуж и возьмет фамилию супруга. Так что я останусь при своем мнении – еще десять лет назад де Сент хотел, чтобы его наследником совершенно официально стал я.

– Какое же у вас самомнение о себе, – усмехнулся Дорроти. – Только позавидовать. И зачем же вы тогда убили своего благодетеля, лорд?

Кроули хмуро зыркнул на следователя.

– Дешевый трюк, неужели кто-то покупается? – спросил он. – Я не убивал де Сента. Да, в последние годы он был для меня будто кость в горле. Но рано или поздно старик помер бы своей смертью и переход власти осуществился бы по совершенно законным основаниям – его величество весьма ко мне благосклонен, и я уверен – он бы отдал верительную грамоту на Локшер мне.

– Если вы станете его зятем, возможно, так и произойдет, – согласился следователь. – Но сейчас это под большим вопросом. Если я правильно понимаю, де Сент выступал против вашего брака с принцессой Иолантой.

– И что? – пожал плечами Кроули. – Он был много против чего, что связано со мной. Но это не значит, что я его убил.

– Я бы с вами согласился, если бы не письмо, которое получил его величество две недели назад как раз от покойного. В нем сообщалось, что лорд располагает некоторыми сведениями, делающими этот брак невозможным.

– И что же это за сведения такие? – напрягся Кроули. – Разве можно верить какой-то писульке без фактов?

В этот момент я ощутила мурашки на спине.

Письмо… Я ведь тоже получила письмо от отца, только оно оказалось поддельным, отец не вызывал меня в Локшер – это сделал его убийца, чтобы выманить меня.

Что, если и король тоже получил искусную подделку?

Если так, то это бы дало повод исключить его величество из числа подозреваемых…

Либо, наоборот, включить его туда. Королю тоже был необходим брак Кроули с Иолантой, и если мой отец собирался каким-то образом помешать, то мог навлечь на себя смерть.

– Де Сент пообещал лично приехать в столицу и предоставить при дворе все необходимые сведения, но, видимо, унес их с собой в могилу. А раз так, то его смерть опять же в ваших интересах, лорд Кроули.

– Вздор! – Кроули чуть прикрыл ладонью камень в трости, который теперь почти ослеплял своим рубиновым светом. – По этой же логике можно обвинить и самого короля. Ему тоже невыгоден срыв свадьбы! Вы же в курсе суммы, которую он получит за руку дочери, и насколько она необходима казне? А, господин следователь? Давно ли ваши подчиненные получали жалование вовремя? А вы сами? Народ в столице недоволен…

– Придержите-ка язык, Кроули, – Дорроти слегка приподнялся со своего места, опираясь о край стола, и понизил голос: – Я ведь имею право арестовать вас по подозрению в убийстве прямо здесь. И тогда…

И тогда в разговор опять влезла я. Кроули был нужен мне, чтобы добраться до столицы… и никак иначе.

– Кхе-кхе, – откашлялась я, понимая, что обстановка накалилась до опасного… – Боюсь, вынуждена вмешаться в ваш спор. Господин Дорроти, я, безусловно, понимаю ваши подозрения, но так случилось, что я уверена в невиновности лорда Кроули.

– Это откуда? Господь Бог подсказал? – вскинул брови мужчина.

– Нет. Источник правды, – ответила я. – Я заставила лорда испить его воды и задала подобный вопрос. И теперь могу ручаться, что в своей жизни лорд Кроули убивал только насекомых.

Дорроти замер и с сомнением взглянул мне в глаза, будто искал в них признаки лжи.


– Вы уверены, преподобная? Это громкие слова. Да и источники, вы должны понимать, доверять им не всегда можно… Многие злодеи специально пьют их воду, чтобы магия источника на них не действовала.

– И все же я настаиваю, – упрямо заявила я, показательно кладя пальцы на крест на четках. – За свои годы я неплохо изучила людей. Лорд Кроули не убийца!

– Что ж, я принял ваши слова к сведению, аббатиса, – ответил на мое заявление следователь. – Но с выводами не был бы так категоричен.

Все же Дорроти сел обратно на свое место, явно передумав вступать в дальнейшую полемику и со мной, и с Кроули.

– Мы закончили наш разговор? – нетерпеливо поинтересовался лорд.

– Пока да. Но я думаю, у меня еще появятся вопросы, – отозвался мужчина.

– Боюсь, я уже не сумею на них ответить. Завтра утром я планирую продолжать свое путешествие в столицу. Вы же, как понимаю, отправитесь в Локшер.

– Ничего страшного, – невозмутимо произнес следователь. – Уверен, наши пути еще пересекутся.

Прозвучало крайне опасно, почти угрозой, и все же мысленно я выдохнула.

Сразу после ужина мы с Кроули поднялись обратно на жилой этаж. Я спешила в свой номер, он – в свой…

– Аббатиса, – окликнул он, когда я подошла к своей двери.

Я вскинула на него вопросительный взгляд.

– Почему вы за меня заступились?

Пожала плечами, но все же ответила:

– Посчитала нападки на вас несправедливыми. Только и всего.

– Значит ли это, что вы передумали и отправитесь в столицу вместе со мной? – задал он вопрос, похоже, больше всего его волновавший. – Вдруг «нападки» продолжатся и там?

Я подозрительно прищурилась и насмешливо поинтересовалась:

– Уж не хотите ли вы сказать, что лорд Кроули хочет прикрыться женской грудью?

Вместо ответа мужчина насмешливо фыркнул:

– Я хотел лишь сказать, что мое предложение все еще в силе и мне нужно знать, искать мне новую монахиню или нет.

– Тогда я подумаю и отвечу вам утром, – невозмутимо сказала я, открывая дверь в свой номер. – Спокойной ночи, лорд Кроули.

– А как же перерыв в исповеданиях? – донеслось мне вслед.

– Ничего страшного, – откликнулась я. – За сегодняшний день я и так узнала о вас предостаточно.

Произнесла и захлопнула двери, привалившись к ним спиной и медленно сползая вниз.

Неужели этот вечер закончился? И у меня наконец появилась настоящая возможность побыть с собой наедине?

Поднявшись, я прошла на середину комнаты, подошла к кровати, которая манила поскорее улечься на нее, а после – к ванне-лохани. Пришлось использовать магию, чтобы разогреть воду, но оно того несомненно стоило – особенно когда я сняла с себя все монашеские одеяния и, оставшись нагишом, нырнула в расслабляющую воду.

Тело тут же покрылось приятными мурашками, я устало откинула голову на бортик и прикрыла глаза.

В такой умиротворенной тишине я наконец могла подумать.

В том, что мне необходимо ехать в столицу, даже сомнений не оставалось – самозванка едет туда же, и потенциальный убийца моего отца явно занимает не последнее место во власти.

Но король или Верховный отец?

Если так подумать, то мотивы были у всех – королю необходима свадьба, а отец грозил ее сорвать.

Верховному же совершенно очевидно не нравилось что-то в самом Кроули. Не зря из Локшера исчезли все монахини, а требование об исповедании появилось в последний момент перед отъездом.

Выходило, что духовенство настроено против свадьбы, и возможно, даже настолько сильно, чтобы подставить Кроули.

Но все опять утыкалось в чертову трость. Я сомневалась, что король или Верховный могли лично приехать в Локшер, чтобы свершить страшное убийство, путь все же был не близким – почти десять дней туда и обратно, а вот послать кого-то, отдав на время артефакт, – вполне возможно.

Кроме того, оставалась еще одна проблема: что я буду делать по приезде в столицу, если мне нельзя там показываться в одеянии аббатисы? Во мне тут же опознают самозванку.

Вариант признаться Кроули и рассказать правду я пока даже не рассматривала. Он слишком хочет побыстрее жениться на принцессе, и если узнает, что все его мучения с исповеданием псу под хвост, то он точно меня убьет… Придушит самолично.

Стоило об этом подумать, как дверь комнаты неожиданно распахнулась.

Я открыла глаза и вскрикнула от неожиданности.