Секс без правил
Часть 11 из 37 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Можно еще чаю, Карина? У меня от такой компании в горле часто пересыхает.
– Прекрасно вас понимаю, Александр Дмитриевич! Минутку.
Однако Лёша воскликнул:
– Хватит ругаться, неугомонные! Есть и другой вариант! Я все продумал, можете не благодарить. Ита-ак, – он растянул это слово и призывно уставился на брата. – В твоей власти переоформить вывод дивидендов на мое имя, а не родителей. Зачем нам посредники? Я ведь тоже совладелец! Сколько там моих акций, а? Почему я должен искать невесту ради собственных же средств к существованию? Мне вон малышку заправить не на что, докатился!
Александр Дмитриевич усмехнулся:
– Лёш, ты зря институт бросил. Там бы тебе объяснили, что никакой ты не совладелец и не держатель акций, пока не получишь их по наследству. Надеюсь, ты не собираешься прикончить ради этого наших родителей?
Лёха скрипнул зубами:
– Да знаю я, не дурак. Тебя хотел на вшивость проверить. Но я имею право хотя бы на часть дивидендов? Не надо тут мне лапшу на уши вешать, а то я не знаю, как такие вопросы решаются. Одна твоя подпись, и вуаля – малышка заправлена, малыш доволен и продолжает цвести.
– Не одна подпись, а три, – вздохнул Александр Дмитриевич. – И куча проблем с родными.
– Алё, братишка! Ты хоть раз от них проблемы видел?
– Ладно. Я действительно могу это устроить, – огорошил босс. – Вот только зачем мне это? Целых три подписи. Я и так очень устаю.
Алексей вскочил со стула и начал заламывать руки:
– Наконец-то, о деле заговорили! Излагай, что хочешь, – все дам! Хочешь почку? Нет, ты погоди отказываться – вот случится с тобой болезнь какая или авария, потом пожалеешь, что не подстраховался! Или хочешь, месяц меня не увидишь? Два месяца! Вообще ни разу! Даже звонить не буду!
Александр Дмитриевич отвернулся от него, болезненно поморщился, потирая шею, и только мне было видно, что он бесшумно смеется. Тут и мне, посторонней, было понятно, что Леша старшему брату вообще ничего стоящего предложить не может. Но шеф вдруг принял серьезное выражение лица, после чего перевел взгляд на родственника.
– Хорошо, по рукам. Прямо сейчас дуй в банк и открывай новый счет, пришлешь мне реквизиты. Завтра на работе я оформлю перевод части прибыли на тебя. Сумма будет меньше, чем от родителей, но от голода не помрешь.
– Благодетель! – радостно вопил Леша. Но быстро сосредоточился: – Цена?
Его брат выдал сухо, по-деловому:
– Во-первых, я два месяца тебя не вижу. И даже не звонишь. Слабо в это верится, но я неисправимый оптимист.
– Идет!
– Во-вторых, – с нажимом продолжил Александр Дмитриевич. – У меня шея болит, заклинило что-то. Нет, руки убери! – остановил он благородный порыв. – Раз вы с Кариной такие друзья, то пусть она.
– Массаж?! – Лёша подпрыгнул от восторга. – Всего лишь?
– Всего лишь?! – не поняла я. И очень громко, надо сказать, не поняла.
Но этот изверг уже перехватил меня за руку и потащил в сторону, вынуждая обойти стойку. А потом буквально вцепился в мои руки и прижал их к шее начальника. Зашептал на ухо, как будто зачаровать пытался:
– Да-да, Карина, это же полная ерунда. А я тебе почку свою отдам, если потребуется. Хочешь?
– А мне можно тебя два месяца не видеть? – со злостью спросила я.
И, до того, как успела среагировать, он разверну меня к себе, ухватил за руку и начал трясти:
– Договорились! Все, сделка подписана! Я улетаю, мои дорогие, улетаю. Радуйтесь, и засекайте шестьдесят дней до нашей новой встречи!
И умчался с такой скоростью, что меня ветром обдало. Интересно, что конкретно сейчас произошло? Я подписалась начальнику массаж делать? С этой семьей медленно соображать непростительно! Тут медленных сжирают так быстро, что медленные это не всегда понять успевают. Потому я просто заставила себя думать и быстро вставила:
– Только шею! Никаких там…
Александр Дмитриевич хмыкнул:
– Никаких там чего? Интимных зон?
– Именно! И я не особенно умею! И еще считаю, что вам проще обратиться к профессионалу!
Он, не оборачиваясь, подался назад и выдохнул:
– Начинай уже, Карина. Замотали вы оба трындеть попусту.
Глава 14
Я положила ладони ему на плечи и начала с усилием разминать мышцы через футболку. Но Александр Дмитриевич выдержал экзекуцию не больше минуты, потом поднял руку и показал на основание шеи:
– Вот здесь где-то.
Я не слишком горела желанием прикасаться к его голой коже, но и выглядеть щепетильной барышней не хотела. Потому переместила пальцы в указанную точку и потерла.
– Карина, – его голос был тихим и усталым. – Ну же, посильнее немного. Или ты меня просто поласкать решила?
Я пробурчала:
– А я сразу сказала, что не умею!
Не то чтобы я совсем не умела, но как-то активно проявлять себя в таком задании вряд ли правильно. И продолжила лениво тереть, закатывая глаза к потолку и пытаясь не осмысливать то, чем в конкретный момент занимаюсь. Но Александр Дмитриевич не удовлетворился моим рвением – он вдруг резко встал, перехватил меня за запястье, а другой рукой надавил на плечо, вынуждая сесть на его стул.
– Что там уметь? – сказал притом довольно спокойно. – Упрись руками в стойку, громко не стони. И запоминай.
– Да что вы?..
Я не успела закончить, поскольку мои плечи сжали очень сильные ладони. С нажимом переместились вверх, согревая кожу. Почти нежно погладили, но вскоре нежность закончилась – босс большим пальцем правой руки начал массировать каждый позвонок, спускаясь вниз. Приятно, черт его дери. Я и вспомнить не могла, когда мне делали настолько приятно. Про стоны он не просто так упомянул: когда перескочил на ткань футболки и прошелся костяшками пальцев вдоль позвоночника, то захотелось хотя бы выгнуться от удовольствия. Движения к лопаткам… а-а, перекоси меня зигзагом, я все-таки выгнулась. Он как будто и не жалел, ощущения были на грани острого наслаждения и болезненности, но такими, что я ощутила дрожь в ногах, даже сидя на стуле.
Вдруг левая его ладонь переместилась снова на шею, а потом скользнула под подбородок, приподнимая его, вытягивая все мое тело вперед. И снова движения вдоль позвоночника, уже вверх. Волосы у меня были заколоты на затылке, потому он спокойно добрался до каких-то чувствительных мест в основании шеи. Пусть вообще никогда не останавливается. Я готова работать на этого волшебника бесплатно, пусть вот такими наградами рассчитывается.
Он наклонился надо мной так, что коснулся грудью моей спины. Шепнул почти на ухо:
– Все поняла, Карина? Теперь повторишь?
– Ничего не поняла, – ответ все же прозвучал стоном. – Я вообще сейчас ни на что не способна – я хлебушек. Вы там продолжайте, продолжайте.
Тихий смех.
– Тогда могу предложить другой вариант развития событий – давай тебя разденем. И разрешим стонать.
– Что? – я не сразу уловила смысл. – Нет! Ладно, теперь моя очередь, но качества по-прежнему не обещаю.
И он сразу отступил. Я чуть лицом в стойку не воткнулась от того, что он перестал меня поддерживать. Вздохнула разочаровано, повернулась. Александр Дмитриевич улыбался с иронией. Затем махнул головой в сторону гостиной.
– Как скажешь, Карина. За мной.
– Куда?
И, сделав пару шагов, нервно сглотнула. Он, не поворачиваясь ко мне одной рукой стянул футболку через голову, откинул ее на пол, а сам лег на диван.
– Так будет легче, раз у тебя руки слабые. Садись сверху и выполни уже условие договора, – расслышала я насмешливое.
Это были красные буйки – я все прекрасно понимала. Вроде и до сих пор ничего приличного не происходило, но вот дальше все, красные буйки. И так перед глазами все плывет, но если я сейчас начну гладить его голую кожу, то вряд ли смогу потом спокойно воспринимать его только как начальника. Сделала еще два шага – он не торопил, лежал себе преспокойно, словно твердо уверенный, что никуда я не денусь. Или давал шанс определиться самой, вроде как без малейшего принуждения решить для себя – я готова заплыть за буйки или прямо сейчас придумаю какую-то отговорку и сбегу. На этот раз роль сыграл не азарт, не «слабо» и даже не боязнь быть обвиненной в трусости. Я подошла и села на его ягодицы по другой причине: его прикосновения чуть раньше немного возбудили, и это возбуждение толкало к продолжению. Хотелось провести пальцами по его плечам, по рукам – ощутить, они настолько твердые, какими выглядят? В этой жизни мне не светило разглядывать настолько потрясающее мужское тело вживую, а уж трогать… Ладно, у девочек тоже встает – что-то там, хоть мы и не мужчины. И именно это самое заставляет девочек сжиматься, когда они видят кубики пресса или высушенный рельеф мышц.
Собственное состояние я постаралась ничем не выдать – массировала как умела, постоянно возвращалась к шее, спускалась не ниже лопаток. Кожа у него гладкая, но я не могла оторвать взгляда от вздувшихся на руках вен, когда Александр Дмитриевич согнул локти и подложил ладони под лоб для удобства. В общем, ничего уж слишком я себе не позволила, но точно ощущала, как пересекаю линию красных буйков.
– У меня пальцы устали, – призналась тихо минут через десять.
Он коротко вздохнул, но, когда я приподнялась, чтобы встать, вдруг развернулся подо мной и перехватил за бедра. С силой усадил обратно. Я одернула ладонь, чтобы не провести теперь вскользь и по груди, заодно ойкнула – приличия ради. И попутно отметила про себя одну важную деталь – я теперь сидела прямо на том самом месте, все прекрасно ощущала, и он не был возбужден. Или возбужден очень слабо, для более тщательной проверки мне бы поерзать. Чего я, конечно, не сделала. Зато возмутилась:
– Вы что творите?
– Пока ничего, – ответили мне с улыбкой. – Просто хочу поговорить.
– Так отпустите и говорите!
– Нет, если выпущу, то ты можешь сбежать – я и пяток твоих не увижу. Так что считай, я тебя вынужденно удерживаю и только с целью разговора.
Я на нем. Сверху. Он смотрит серьезно, пристально своими черными глазами, как будто только этим не позволяет отвести взгляд мне. Эту позу никаким массажем не оправдаешь, понятное дело. Он не возбужден или возбужден не сильно. Но держит меня за бедра, отчего по спине бегут мурашки. И говорить сейчас явно будет не о плохо протертой пыли или каких-то других рабочих вопросах. Вырываться не хочется, но оставаться в таком положении хочется еще меньше. К счастью, он не стал тянуть:
– Карина, я кое-что скажу, а ты потом обдумаешь, хорошо? В массаже нет сексуального подтекста, иначе все массажные салоны бы позакрывались как притоны. Этим занимаются обученные специалисты, иногда врачи, то есть люди, которые к индустрии развлечений отношения не имеют. Верно?
– Верно, – я нахмурилась, поскольку вообще нить разговора потеряла.
– Но в массаже есть сексуальный подтекст, если участники сами его вкладывают. Прекрасная игра для любовников, чтобы перейти к горячему. Поняла, в чем разница? Только в том, что у тебя самой в голове в этот момент происходило. Мне не отвечай – ответь потом самой себе.
Я что-то хотела возразить, но он перебил:
– Дальше. Я бы предпочел, чтобы ты вкладывала сексуальный подтекст в любое наше взаимодействие. Я уж точно вкладываю. Всегда. Даже если прошу налить мне чая – будь уверена, в этот момент я представляю, в какой позе ты будешь кричать громче.