Сэхсвет

Руки женщины подняли его в вертикальное положение. Кросс открыл глаза и встретился с безумным взглядом Инес. С минуту она смотрела на него, не говоря ни слова. Затем утёрла ладонью влагу с его лица.

– Я понимаю, тебе страшно, – заговорила Инес почти нормальным голосом. – Человек, который не умирает, должен бояться смерти сильнее остальных, Кросстан. Но такова твоя судьба. Ты должен принять это, принять и смириться. Тогда всё пройдёт безболезненно.

– Тупая шлюха, – просипел Кросс и попытался рассмеяться, но тут же закашлялся. – Возомнила себя посланником Великого Старого Мудака? Открою тебе секрет – его не существует. Ты…

Пощёчина. И ещё несколько. И ещё. Инес била его с размаху, не меняя выражения лица, ногтями оставляя царапины на лице. Когда она закончила, её тело колотила крупная дрожь.

– Говори что хочешь, ничтожество, – сдерживая ярость, произнесла Инес. – Но скоро ты сам всё поймёшь.

Она усадила его спиной к стене и, выходя из туалета, напоследок сказала:

– Постарайся больше не падать, или проведёшь остаток пути, лёжа на полу.

Инес закрыла дверь.

Кросс выдохнул. Щёки жгло солью слёз, втёртой в ссадины ударами ладоней, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что он испытал несколько минут назад.

Его вдруг сковала такая слабость, что он успел только выбрать, в какую сторону упасть, прежде чем отрубиться.





* * *


За несколько минут до прибытия ТМП в конечную точку Мэйтт переоделся. Допив воду, он бросил бутылку в сумку, к пальто и джинсам – больше не понадобятся. Коробку с «банками» и письмо Мишель он, конечно, переложил в тёплую куртку.

Состав остановился, двери открылись, и в тамбур ворвался ледяной ветер, принеся с собой рой колючих снежинок. Некоторые их них сразу же таяли, соприкоснувшись с лицом Мэйтта. Он накинул на себя меховой капюшон, надел широкие тёмные очки и осторожно выглянул наружу.

Самая важная деталь, на которой строился план, – снегоходы у вокзала, которые он приметил в прошлый раз. Не окажись они там, пришлось бы действовать на ходу. Но всё было в порядке – два снегохода из трёх послушно стояли и ждали, когда ими воспользуются. Мэйтт посмотрел налево.

Из головного вагона выходили люди во главе с Инес. В отличие от своих спутников, женщина не удосужилась накинуть на себя хоть какую-то одежду, оставаясь в изорванной чёрной мантии. Мэйтт непроизвольно вздрогнул – ему стало холодно только от того, что он смотрел на сумасшедшую. Но ей это, похоже, не доставляло никаких неудобств.

Последними вышли двое человек, неся на руках связанного хирурга. Судя по болтающейся из стороны в сторону голове, тот был без сознания. Вряд ли мёртв – Кросс нужен был Инес живым. Мэйтт подавил сильное желание воспользоваться телепатией, чтобы узнать, что произошло во время поездки, и остановился буквально в последнюю секунду. Если он «выключится» сейчас, это будет конец.

Мэйтт дождался, пока местный ТМП тронется с места, увозя сектантов к командному центру и серверным, и спрыгнул на перрон, запорошенный снегом. И тут же пожалел о своём решении – правое бедро вспыхнуло острой болью. Нога не беспокоила с тех пор, как он принял «банку» ещё около убежища Босса, и Мэйтт успел отвыкнуть от боли. У него потемнело в глазах, и он едва не потерял равновесие – хвала протекторам на ботинках. Хорошее бы вышло завершение.

Терять время нельзя. Мэйтт достал капсулы и принял одну, выплюнув оболочку. Он прикрыл глаза, ожидая, пока лекарство подействует.

Надеюсь, я не словлю передоз.

Через несколько секунд боль улетучилась, и Мэйтт, всё-таки немного прихрамывая, побежал к снегоходам, прикрывая лицо от хлещущего ветра. Ещё одна важная деталь – машины должны быть в рабочем состоянии и заряжены.

Шкала индикатора заряда первого снегохода была заполнена лишь на треть. Ругнувшись, Мэйтт завёл двигатель второго. Восемьдесят девять процентов.

Супер.

Усевшись за руль, Мэйтт сдал назад, выворачивая нос снегохода к антенне центра. До него он доберётся быстро, за пять-десять минут. Проблема была в том, что неизвестно, куда поведут Кросса и что Инес подразумевала под «обителью» Стариков: серверные или командный центр. Да и вряд ли она знала точно, в какой секции располагаются серверные. Однако Инес была полна сюрпризов, это Мэйтт уже успел понять очень хорошо.

Разберусь на месте. Главное, не раскрыть себя раньше времени.

Мэйтт газанул, и снегоход, выбрасывая из-под гусениц комья снега, рванул вперёд, в ледяную пустыню.





* * *


Остановившись у входа командного центра, Мэйтт, не заглушая двигатель, осмотрелся. ТМП поблизости не было – скорее всего, он уехал дальше, – но законник решил на всякий случай проверить купол центра, чтобы не возвращаться, если в серверной окажется пусто.

Мэйтт подошёл к дверям центра – те послушно распахнулись – и прошёл внутрь. Он оказался в просторном, круглом, выдержанном в белых тонах помещении, залитом искусственным светом. На полу валялся всякий мусор – скомканные листы бумаги, планшеты, ручки и карандаши, рабочие халаты. Но, что странно, ни одного трупа или другого намёка на то, что здесь была бойня.

А она должна была быть, ведь так? Или так, или безумие не коснулось этих людей.

Досс как-то рассказывал, что в центре всегда полно народу. Но где же они все? Весь этот лёгкий беспорядок напоминал скорее спешную эвакуацию. Хотя, возможен был и вариант, что все покинули центр до того, как пришли Старики. Почувствовали, или предвидели что-то по своим приборам?

Мэйтт прислушался, но, кроме приглушённых завываний ветра, никаких других звуков он не услышал. Тогда он решился проверить другим способом – глубоко вздохнув, короткими импульсами начал выискивать постороннее присутствие. Он был готов к боли, но её не последовало. Осмелев, Мэйтт расширил границы мысленного «сканера», но результат не изменился. Командный центр оказался пуст и безлюден, а Мэйтт порадовался тому, что вновь может использовать свой дар. Видимо, Инес была далеко и не могла помешать, либо же перестала препятствовать телепатии, поверив в его смерть.

Так или иначе, её здесь не было, а значит, и Мэйтту тут делать нечего. Он уже собрался уходить, как взгляд зацепился за знакомый предмет, лежащий на полу. Мэйтт, сделав несколько гулких шагов, нагнулся и подобрал парализатор. Бесполезный – из-за системы «свой—чужой» – для большинства людей, но не для законников, тем более – в звании детектива. Конечно, только в том случае, если парализатор был официально зарегистрирован в сфере закона.


Мэйтт проверил магазин – полный. Поудобнее перехватил пистолет, снял с предохранителя и, не целясь, нажал на спуск. С тихим хлопком парализатор выплюнул снаряд, и игла вонзилась в один из шкафов, стоящих по периметру комнаты.

Возможно, оружие охраны? Странно, что из него не стреляли. В любом случае полезное подспорье.

Второй кобуры не было, поэтому Мэйтт сунул приобретение прямо в карман куртки и вышел на морозный воздух. Оседлав снегоход, он газанул в сторону серверных.

Как только Мэйтт выехал на трассу, он испытал дежавю – всё те же монструозные строения, такой же снегоход и заснеженная дорога. Разница только в том, что в этот раз снег не бил в лицо, снижая и видимость, и скорость. Именно поэтому спустя несколько минут езды Мэйтт начал различать вдалеке очертания корпуса ТМП. По прикидкам, тот стоял аккурат возле сто седьмой секции.

Значит, они уже внутри.

Мэйтт прибавил скорости. До «сто седьмой» оставалось не больше пятнадцати минут, но Инес со сворой сектантов добирались на ТМП, а значит, покрыли это расстояние как минимум за втрое меньшее время. Дорога была каждая секунда промедления, если он хотел увидеть Кросса живым.

А может, не вмешиваться в это? – возникла в голове неожиданная мысль.

Под широкими очками Мэйтт нахмурился. А действительно? Кросс был необычным человеком, возможно, единственным таким, неподвластным Старикам. И очевидно, что Инес тоже была особенной, хоть и чокнутой. Что, если она была права, говоря о том, что жертвоприношение – ужасное слово! – остановит конец света? Они с Кроссом сблизились, это так, но Мэйтт без колебаний отдал бы его жизнь, если бы знал, что это спасёт тысячи других. А если это не так, то, получается, он хладнокровно позволит умереть хорошему человеку? Не святому, конечно, но… Мэйтт заёрзал правой ногой на подножке, вспомнив, что фактом, что он сейчас дышит и чувствует, он обязан именно Кроссу. Вряд ли хирург раздумывал над мотивацией, зашивая его раскуроченную артерию.

Ах, если бы я знал наверняка…

Но Мэйтт не знал, а принять решение нужно было исходя из имеющихся данных и наблюдений. И сделать это сейчас, пока он ещё не вошёл в серверную.

Мэйтт уже подъезжал к ТМП, когда увидел, что из вагона выходит человек, неся что-то на вытянутых руках. Судя по всему, он пока не заметил приближающийся снегоход.

Законник, не сбавляя хода, расстегнул куртку для быстрого доступа к кобуре, и у него тут же спёрло дыхание от холодного ветра. Он не хотел пользоваться телепатией, да сейчас это было и не нужно. Человек повернул голову на звук мотора, и Мэйтт на полной скорости сбил сектанта, отбросив тело в сторону. В воздух во все стороны разлетелись какие-то тряпки и куски ткани.

После чувствительного удара Мэйтт тут же начал торможение и разворот, и, когда скорость снизилась до приемлемой, спрыгнул со снегохода. Коснувшись земли, он сделал кувырок, перекатившись вбок, и встал на одно колено. Выхватив парализатор, Мэйтт прицелился и отправил несколько игл в уже начавшего подниматься человека, удовлетворённо хмыкнув, когда тот вновь упал на землю. Мэйтт вскочил и, громко скрипя снегом, бросился к ТМП – там могли быть ещё люди.

Законник не прогадал – заметив движение внутри, он остановился и направил парализатор на дверь. Через несколько секунд наружу вышел очередной безумец.

– Брат Касс, что тут…

Первая игла вонзилась в грудь, вторая – прошила насквозь обе щеки, вырвав из них фонтанчики крови. Белоснежное покрывало оросилось красными каплями, и ещё одно тело рухнуло без сознания.

Минус два.

Мэйтт замер, ожидая следующих. Пар от горячего дыхания клубами вырывался изо рта, на лету превращаясь в ледяные кристаллы. Секунды тянулись за секундами, но больше из ТМП никто не появился. Мэйтт, не опуская оружие, осторожно поднялся в вагон. Пусто.

Мэйтт обратил внимание на то, что со всех сидений была содрана обшивка. Её-то и нёс в серверную брат Касс. Только вот зачем? И сразу же в мозгу возник ответ:

Дерьмо. Они что, хотят сжечь его?

Хотя это было логично – во всех мифах именно огонь выступал в качестве палача жертв. Но не в современном же мире!

Мэйтт быстро добежал до входа в сто седьмую секцию и позволил себе короткий мысленный осмотр. Разум тут же обожгло, но зато он мельком успел увидеть – глазами одного из сектантов – и оценить обстановку. Кажется, его дар развивался, и с каждым применением работал всё лучше и лучше.

Ох, как бы мне это пригодилось раньше, в работе. Если бы не вот это всё…

Их осталось шестеро, считая Инес и того человека, чьим взглядом он смотрел. Они стояли на широкой, квадратной площадке из решётчатого металла, судя по всему, где-то на верхних этажах. К площадке с разных сторон вели два мостика, огороженные стальными перилами.

Кросс, связанный и всё ещё без сознания, сидел на стуле в центре, остальные стояли возле него полукругом. Под стулом неаккуратной грудой лежали непонятно откуда взявшиеся доски, вперемежку с обивкой кресел, скомканными листами бумаги и прочим мусором, способным гореть. Инес, постоянно находившаяся в поле зрения фанатика, молча стояла, склонив лысую голову. Наверное, ждала тех двоих, чтобы начать.

Мэйтт вырвался из чужого разума, не решившись там задерживаться. Он узнал всё что нужно – пора действовать. К тому же у него было небольшое преимущество – сектанты не ожидают его появления.

Сняв второй парализатор в кармане куртки с предохранителя, Мэйтт вошёл в серверную.





* * *


Инес стояла неподвижно, но сердце её ликовало. Ещё чуть-чуть. Несколько минут, пока придут двое братьев, внеся свой вклад в топливо жертвенного огня, и можно будет начинать.

Великий Старец оберегал её. Он давал то, что ей нужно для выполнения Его испытания. Инес чувствовала, как горят ладони, как в бешеном танце вокруг них движется раскалённый воздух, и не сомневалась, что разожжёт костёр усилием воли. Так было раньше, и так будет сейчас. Она Его посланник, Его орудие. И она смертоносна.

Визжащий голос в голове Инес, который до этого сводил её с ума, стал сладкой музыкой, растворившись в сознании и став его неотъемлемой частью. Это тоже было частью испытания, и она с достоинством выдержала его, не сойдя с ума.

Триумф Инес несколько омрачало лишь то, что мерзкий хирург не приходил в сознание. Он должен был видеть, как огонь лижет его тело, чувствовать, как лопается расплавленная кожа, мучиться от того, как дым разъедает глотку и глазные яблоки. Должен был чувствовать свою вину, своё наказание за нечестивость. Но пробудить Кросстана Инес так и не смогла, сколько ни пыталась. Он не проснулся даже тогда, когда она отрубила ему мизинец. Это было досадно, но не являлось необходимым – хирург был жив, он дышал, а поэтому Инес не сильно переживала.

Братья не появлялись, а времени становилось всё меньше и меньше. Инес забеспокоилась: а если что-то пойдёт не так? Нет, допустить этого она не могла. Нужно начинать немедленно. Какая бы причина ни задержала их, ждать больше нельзя. Пусть они сами отвечают перед Великим Старцем.

Инес подняла голову и торжественно заговорила:

– Братья мои! Пришёл час искупления. Мы ждали его годами, но никогда не были к нему готовы. Тем не менее мы, достойные, здесь, и почти прошли испытание, ниспосланное нам Великим Старцем. Воздадим же молитву Его тёплой тьме!