Сэхсвет

Кругом стояла тишина, нарушаемая лишь движением ветра, да где-то далеко, на грани слышимости, выли сирены. Вдруг резкий громкий звук заставил Кросса и Мэйтта обернуться, но почти сразу же они синхронно выдохнули – Джил просто слишком громко хлопнула дверью машины. Девушка виновато пожала плечами:

– Простите.

Кросс сделал несколько шагов вперёд, хрустя стеклянной крошкой под подошвами ботинок, и обернулся:

– Предлагаю разделиться и обойти здание с двух сторон. Джил, ты пойдёшь с Мэйттом – так будет безопаснее. Мэйтт, продолжай следить за ситуацией. Помните – ищем дверь с белой волнистой линией.

Это были его первые предложения длиннее трёх слов с тех пор, как он отдавал последние приказы компьютеру клиники.

Хирург перекинул сумку через плечо, перехватил плоский чемоданчик поудобнее и двинулся по левой стороне разрушенного здания. Джил сверлила спину Кросса взглядом, пытаясь связаться с ним, но его имплант был по-прежнему отключён. Кросс удалялся от них, и с каждым его шагом девушка испытывала нарастающую непонятную тревогу. Видимо, Мэйтт это почувствовал, поскольку сказал, доставая парализатор из кобуры:

– Пошли. Чем быстрее отыщем вход, тем скорее окажемся вместе.

Джил недовольно посмотрела на детектива, но ничего не сказала. Её бесило, что он без спроса читает мысли, но она ничего не могла с этим сделать. С Кроссом, по крайней мере, была возможность ограничить доступ.

Они обогнули здание справа, высматривая каждый метр облупившейся штукатурки. Джил с отвращением обошла по широкой дуге распластанное на земле тело, у которого отсутствовала половина лица, и в который уже раз задумалась, вспоминая бойню в баре: почему вдруг почти во всех людях проснулась такая невероятная жестокость? Из-за страха? Или потому, что им было нечего терять? Или это было что-то другое, наведённое… извне? Тогда почему это не коснулось их и, по всей видимости, ещё некоторых – Большой Босс выглядел вполне вменяемым, с оговорками, конечно. С очень серьёзными оговорками, если уж на то пошло.

Джил получала прямо-таки настоящий кайф от того, что воспоминания появлялись в голове без малейших усилий. С тех пор как Кросс починил её имплант памяти, Джил не испытывала ни малейших проблем по этой части. Не было ни одного провала в памяти, она не забывала простейшие слова, и чужие воспоминания больше не лезли в голову. Возможно, раньше нарушение работы импланта каким-то образом наслаивало одни образы на другие, путая реальные события с сюжетами прочитанных книг или просмотренных фильмов. Джил удовлетворяло такое объяснение.

Мэйтт вдруг остановился, словно прислушиваясь к чему-то. Джил замерла.

– Кросс нашёл дверь, – сказал детектив. – Пойдём, ему не помешает помощь.

Действительно, буквально через секунду Джил услышала, как Кросс прошептал в её голове: Джил, возвращайтесь. Я нашёл. И сразу же он отключил имплант. Но за то короткое мгновение, на которое между ними возникла телепатическая связь, Джил успела ощутить то, что чувствовал Кросс. Страх, что он не успеет. Боль потери. Неутихающая злость и ярость, и скорбь по упущенному времени. Ужас от того, какая судьба постигла Сюзи. Картина обезображенного тела на операционном столе… Всё это, словно молотом, ударило Джил, от чего она пошатнулась, ей стало тяжело дышать, а глаза увлажнились. Она гневно посмотрела на Мэйтта.

– Ты. – Джил ткнула в детектива пальцем. – Не смей копаться у нас в голове, ясно?

Она развернулась и быстро пошла назад, не оборачиваясь. Мэйтт молча пошёл за ней.

Они нашли Кросса, сидящего на каменной плите. Подле него лежала рука Большого Босса, подключённая к энергоблоку. Указательный палец на отрезанной руке слегка подёргивался, и Джил вздрогнула от отвращения.

Кросс мутным взглядом посмотрел на пришедших:

– Вон она, дверь. – Он указал пальцем на стену. Джил глянула в сторону, куда указывал Кросс, и сначала ничего не увидела. Но потом рассмотрела – за куском бетонной стены, вертикально рухнувшим с верхних этажей, находился слегка отличающийся по цвету участок прямоугольной формы. На этом участке, вроде как баллончиком, была нарисована белая волнистая линия. – Я сам не смог отодвинуть эту глыбу.

Мэйтт оценивающе посмотрел на препятствие.

– Вместе сможем, – ответил он, сжимая и разжимая пальцы на руках. – Только… у меня не лопнет бедро от нагрузки? Нога всё ещё прилично болит.

Кросс, покопавшись в сумке, достал из неё что-то, свёрнутое в рулон, и протянул детективу.

– Ленточный бинт. Плотно обмотаешь вокруг бедра, и при малейшей нагрузке он будет превращаться в жёсткую конструкцию. После того как сдвинем стену, снимешь.

– Понял. Ну, пойдём?

– Подожди. Мэйтт, ты можешь… – Кросс запнулся. – Ты можешь попробовать… узнать, есть ли внизу… живые?

Мэйтт кивнул и прикрыл глаза.

– Да… я слышу их. – Джил видела, как в глазах хирурга вспыхнула надежда. – Больше двух десятков. Но это… это ужасно, Кросс. Я…

Но детектив не стал продолжать.

– А она… – начал Кросс, но сразу же замолчал.

– Там три женщины, – сказал Мэйтт, морща лоб. – Больше ничего не могу сказать, извини.

– Три… – пробормотал хирург. – Три – это хорошее число…

Что хорошего было в числе «три», Кросс не пояснил. Он подхватил сумку с чемоданом и обратился к Джил:

– Возьми, пожалуйста, руку. Только осторожно, не отключи от питания.

– Кросс, я…

– Потом Джил. Прости.

Джил только кивнула, шмыгнув носом. Она так хотела успокоить его, сделать что-то, чтобы ему полегчало, но понимала – сейчас это невозможно. Единственная, кто сейчас могла хоть как-то повлиять на ситуацию, находилась глубоко внизу. Джил взяла обрубок руки и энергоблок и пошла к потайному входу, где Мэйтт уже наматывал на ногу бинт. Закончив, детектив потряс ногой в воздухе, посгибал её и попробовал пройтись, морщась при каждом шаге.

– Я буду толкать, а ты тяни, – бросил детектив Кроссу. Хирург кивнул, поставил сумку с чемоданом и руками схватился за верхний край бетонного перекрытия.

Мэйтт, присев, втиснулся между дверью и упавшей под небольшим углом стеной. Здоровой ногой, максимально согнув её в колене, он упёрся в стену здания. Другой ногой остался стоять на земле. Приложив руки к холодному бетону, Мэйтт сказал:


– На счёт три. Раз, два… три!

Первое время Джил показалось, что ничего не получится – глыба даже не шелохнулась. Но мужчины не прекращали попыток, раскачивая стену, и та понемногу начала поддаваться. Сверху на головы посыпалась пыль и мелкие камешки, когда верхний край сдвинулся в сторону Кросса. Джил видела, как пот градом струится по лицу хирурга, как вздулись вены на шее Мэйтта… наконец стена встала полностью вертикально, балансируя на грани падения. Ещё один рывок – и Кросс едва успел отскочить в сторону: громада с грохотом рухнула на асфальт, разломившись ровно посередине. Джил закашлялась.

Тяжело дыша, Мэйтт сел на ближайший камень.

– Спасибо, – сказал Кросс, осматривая потайную дверь. – Ты в норме?

– Угу.

– Снимай бинт. Только постарайся полностью расслабить ногу.

– Угу.

Кросс продолжил осмотр двери:

– Ага, вот тут… Джил, давай руку.

Девушка протянула хирургу руку Большого Босса.

– Держи энергоблок, – сказал Кросс, отводя большой палец механической руки назад так, чтобы он смотрел в противоположную от ладони сторону. После чего приложил ладонь к двери, подушечками пальцев касаясь пяти едва заметных серых пятен. Что-то негромко щёлкнуло, и дверь со скрежетом отъехала вглубь и в сторону, открывая за собой тёмный, тесный проход. Откуда-то с верхних этажей упало несколько булыжников, с каменным перестуком раскатившихся в стороны.

Хирург шумно выдохнул:

– Идём.





* * *


Кросс стоял перед входом в самую жуткую в мире комнату и разрывался между желаниями поскорее войти внутрь и сбежать отсюда, никогда больше не возвращаясь. Позади были четыре подземных этажа обители Большого Босса и десятки метров коридоров, отделявших хирурга и его спутников от поверхности. Стерильная тишина, нарушаемая лишь слабым писком приборов жизнеобеспечения, только сильнее нагнетала тягучую атмосферу отчаяния.

Кросс боялся. Боялся войти в эту комнату и увидеть, что всё, что Босс говорил о Сюзи, окажется правдой. И вместе с тем он жаждал этого. Но… о Создатель, он даже не представлял, что скажет ей после стольких лет разлуки.

Кросс обернулся к Мэйтту и Джил, в полном молчании стоящим позади него:

– Я пойду один, – хриплым голосом сказал хирург. – Если мне понадобится помощь в операции, чего, надеюсь, не произойдёт… Мэйтт, я позову тебя. Тебе, Джил, совершенно ни к чему видеть… то, что внутри. И следите, чтобы к нам не пожаловали гости. Мне нужно по крайней мере два часа.

Мэйтт кивнул, а Джил сказала лишь:

– Удачи.

Кросс, точно так же как и наверху, приложил руку Большого Босса ладонью к двери, и после того, как дверь разблокировалась, передал обрубок Мэйтту.

– Подержи у себя, пока мы в этом бункере. Кто знает, зачем она ещё может понадобиться. И, Мэйтт… прошу тебя, не лезь мне в голову, пока я там.

– Хорошо. Я постараюсь.

Кросс толкнул дверь и быстро, отбросив все колебания, вошёл внутрь. Оказавшись в комнате, он закрыл дверь за собой и в полной темноте нашарил на стенке выключатель. Взору его предстала та самая картина, которую он так хотел вычеркнуть из памяти. Кое-что изменилось – экраны аппаратов жизнеобеспечения у некоторых столов были отключены. Возможно, они вырубились из-за скачка напряжения, вызванного взрывом, а может, причина была в другом. Главное, что все аппараты в крайнем левом ряду были исправны.

Хирург собирался с духом и мыслями. Сейчас он не мог позволить себе нервничать, волноваться и вообще проявлять какие-либо эмоции. Как минимум до того, как завершит операцию. Поэтому Кросс несколько раз глубоко вдохнул, проводя гипервентиляцию лёгких, и уверенным шагом двинулся ко второму столу крайнего левого ряда. Поставив подле него сумку с чемоданом, Кросс аккуратно приподнял край синей простыни со стороны головы, чтобы убедиться… да, он узнал очертания этой головы даже несмотря на то, что они были обезображены. Костяшки пальцев побелели, Кросс сдержал невероятно сильное желание завопить от ужаса. Но он приказал себе отбросить все эмоции. Она была жива, и только это сейчас имело значение.

Опустив простыню на место, хирург принялся изучать прибор жизнеобеспечения. Много времени это не заняло – ему была знакома эта модель, хотя в его клинике использовались другие, более старые. Судя по показаниям, Сюзи спала, и одному Создателю было известно, какие кошмары ей снились.

Закончив с прибором, Кросс начал осмотр шкафчиков, в огромном количестве расположенных по периметру комнаты. Спустя несколько минут он понял, что абсолютно зря тащил с собой оборудование из клиники, ибо здесь хватало всего и с избытком. Открыв шкаф с наркозными препаратами, Кросс замер: шкаф был битком набит коробками ансилуоса.

Осознание всего ужаса пришло не сразу.

Иногда, для некоторых специфических операций, требовалось, чтобы пациент был полностью в сознании. Кросс и сам пользовался ансилуосом, когда проводил операции на себе. Но тут… тут…

Он заставлял их смотреть. Создатель, он заставлял их смотреть…

Кросс словно попал в кошмар наяву. То, что происходило в этой комнате, никогда не должно было происходить! Что, что творилось в голове у этого монстра? Кросс захлопнул дверцу шкафа, и металл протестующе звякнул.

Всё-таки хорошо, что он захватил обычный наркоз.

Собрав все необходимые инструменты и сложив их на обнаруженный в углу комнаты столик на колёсах, хирург подкатил его к Сюзи. Нужно было начинать.

Кросс откинул крышку медикаментозного отсека прибора жизнеобеспечения и, поколебавшись между ампулами с мышечным релаксантом и витаминным коктейлем, убрал последнюю, освобождая место для ампулы с наркозом. Та с тихим щелчком встала в дозатор. Кросс закрыл крышку и нажал несколько кнопок. Аппарат три раза громко пискнул, принимая новую программу. Несколько секунд прошло в ожидании, пока наркоз подействует, после чего аппарат ещё раз пискнул. Кросс снял простыню с Сюзи и аккуратно, стараясь не задеть шланги и трубки, выходящие из тазовой области его жены, перевернул её на бок, спиной к себе. После хирург продезинфицировал руки под переносной стерилизующей лампой, надел перчатки и начал подключение к нервной системе.

Уже скоро, родная. Уже скоро.