Саван вечности

Она подошла ближе, обнажив клыки и оттесняя его к стене.

Зрители кричали и улюлюкали. Лила рявкнула:

— Чего ты ждешь, мальчишка? Убей ее, пока она не убила тебя.

— Ее имя Мрра! — вскричал Бэннон.

Произнесенное вслух имя всколыхнуло что-то в разуме песчаной пумы, и она прыгнула вперед, словно коричневая молния. Бэннон напряг ноги и вскинул меч, уверенный, что большая кошка напорется на клинок. Но Мрра ударила лапой по его руке и придавила юношу к земле. Тяжелая кошка стояла сверху и рычала, приблизив клыки к его лицу. Бэннон знал, что она может разорвать ему горло зубами или распороть когтями его плоть.

Но Мрра просто прижимала его к земле, и он чувствовал на лице ее теплое дыхание. Бэннон замер, уставившись в кошачьи глаза. Она снова рыкнула, а затем убрала лапу с его груди, оставив юношу лежать на песке.

Сердце Бэннона колотилось, из уголков глаз текли теплые слезы.

— Мрра… — прошептал он.

Песчаная пума отошла в сторону, хотя он лежал на земле и был уязвим. Кошка села перед Бэнноном, окинула взглядом укротителей и зрителей и издала оглушительный рев.

Расстроенные трое укротителей обрушили на Мрра свой дар. Большая кошка размахивала лапами в воздухе, царапая воображаемых мучителей. Кружа вокруг Бэннона, она отказывалась причинять ему вред.

Одним мощным прыжком она рванула к Адессе и остальным, почти достав до края тренировочной ямы. Ее когти скребли по каменной стене, ухватившись за край, она отталкивалась задними лапами, но в итоге соскользнула вниз и тяжело приземлилась на пол.

Зрители в испуге отступили.

— Сделайте что-нибудь, — сказала Адесса. — Контролируйте эту тварь.

Разъяренные укротители удвоили силу атаки. Мрра в поисках спасения прыгнула в темный туннель и исчезла из вида.

Бэннон, тяжело дыша, поднялся на ноги и опустил меч. Он пристально оглядел всех. Среди молчаливых бойцов стоял Ян и смотрел на него с глубоким беспокойством.

Чувствуя безрассудную храбрость, Бэннон крикнул:

— Адесса, не хочешь прыгнуть в яму? Я буду счастлив сразиться с тобой — и, уверен, Мрра тоже.

Лицо Морасит потемнело от ярости, и она свирепо глянула на подмастерьев укротителя.

— Они не готовы. Исправить это! — бросила она и зашагала прочь.





Глава 64




Натан приоткрыл глаза и очнулся, выбравшись из бездонной пропасти боли в еще более мучительную боль. Он лежал на твердом столе, мысли медленно возвращались к нему, а сознание всплывало со дна глубокого океана черного забвения.

Свет постепенно становился ярче, и Натан возвращался к бодрствованию, страшась того, что ждет его после пробуждения. Он дрейфовал в смутном полусне, пытаясь упорядочить мысли и понять, где находится, но боль в груди была невыносимой. Он сдался, провалившись в глубокий сон…

Некоторое время спустя он попытался снова. Нестерпимая боль пульсировала в кровеносной системе, в мышцах и разуме, но в конечном счете стала почти терпимой; Натан призвал свои силы, заставив себя бросить вызов тьме. Где бы он ни находился, он пробыл там слишком долго.

Он напомнил себе, что он Натан Рал, могущественный пророк и блистательный волшебник. А также ученый, любовник, искатель приключений. Он не из тех, кто легко сдается, и неважно, сколько боли придется вытерпеть. Не шевелясь, Натан напряг свой разум и волю. Он понял, что слышит слабый барабанный стук в ушах. Натан сосредоточился на медленном и ровном стуке, который становился громче.

Тук-тук. Тук-тук.

Как боевые барабаны, призывающие армию к битве. Стук был зловещим, настойчивым и мощным.

Тук-тук. Тук-тук.

Он понял, что это не барабаны, а что-то более простое. Сердцебиение — его сердцебиение. Ритмичный и ровный стук в груди.

Шок и ужас от вернувшихся воспоминаний почти столкнули его обратно в черную пропасть. Натан вспомнил истерзанное тело главного укротителя Айвена, застывшего на пороге смерти; вспомнил, как повелитель плоти Андре вскрыл грудь этого крупного мужчины, будто снимая кожуру с плода… добираясь до еще живого сердца Айвена. Затем Андре повернулся к парализованному Натану на столе, неспособному остановить этот ужасающий процесс. Андре ухмыльнулся, глядя на него, а потом засунул пальцы в грудную клетку бывшего волшебника, раскрывая ее и раздвигая ребра. Натан хотел кричать, но не мог даже вздрогнуть.

Теперь, собрав все свои силы, он сумел моргнуть. Единожды.

Когда его глаза вновь открылись и наполнились светом, он увидел, что лежит в темной комнате с занавесками цвета индиго. Полотна ткани походили на стены, разделяющие части помещения. Это была студия повелителя плоти.

Натан чувствовал себя слабым и истощенным, его тело казалось скомканным обрывком пергамента, выброшенным в лужу. Он вдохнул глоток воздуха. В горле пересохло, и когда он попытался заговорить, его скрипучий голос не смог связать слов.

Тук-тук. Тук-тук.

Его сердце билось. Его новое сердце — сердце главного укротителя Айвена.


— Ах, ну вот ты и проснулся, ммм?

Натан не мог повернуть голову, но увидел склонившегося над ним Андре. Его заплетенная борода торчала вперед, напоминая длинную кисть. Повелитель плоти усмехнулся, и его мутные глаза заблестели от восторга.

— Я предвидел, что сегодня ты проснешься. И оказался прав, как и всегда.

Он похлопал Натана по груди, и прикосновение пальцев повелителя плоти послало новые толчки боли в сердце и в кости. Натан поморщился.

— Чувствуешь? Значит, ты жив. Я же говорил, ммм?

— Как?.. — только и удалось прохрипеть Натану. Он не мог произнести большего, но само это слово подразумевало много возможных ответов.

— Как? — повторил Андре. — Как я горжусь, что ты пережил эксперимент? Или как долго ждать, пока ты снова не станешь полноценным волшебником?

Натан сделал болезненный вдох и смог выдавить:

— Как… долго?

— О, прошло уже некоторое время. Несколько дней. Но тебе нужно восстановиться. Уверяю, твое сердце превосходно бьется. Уверен, ты это чувствуешь. И поскольку у тебя теперь сердце волшебника — как я и обещал — ты вновь сможешь найти свой дар! Линии твоего хань восстановлены. Позволь, я покажу.

Андре исчез из вида, и Натан услышал, как тот шуршит бумагами и свитками. Повелитель плоти вернулся, держа в руках белый лист, на котором порошок образовал цветные линии, но теперь узор изменился — видимо, пока Натан был без сознания, Андре сделал новую карту. Там, где раньше была пустота в груди Натана, появилась серая паутина с восстановленными линиями, хотя пока и бесцветными.

— Возможно, все займет некоторое время, но взгляни сюда. — Он провел по линиям на изображении груди Натана. — Это или дар Айвена, или какая-то абсолютно новая структура хань. Потеря оставила внутри тебя пустоту, и теперь магия пытается ее заполнить. — Андре ткнул указательным пальцем в грудь Натана, посылая вспышки боли. — Ты просто должен это выяснить, ммм?

Натан чувствовал, что его силы постепенно возвращаются. Теперь он окончательно проснулся, и мир вокруг стал четче и ярче. Неуверенно и боязливо, он позволил себе погрузиться в ощущения, следуя своему устойчивому сердцебиению. Да… он чувствовал струйку покалывающего дара, который он так хорошо помнил. Магия была его частью на протяжении всей жизни, столетие за столетием. Ее потеря по-прежнему ощущалось незажившей раной, и он радовался, чувствуя даже слабый проблеск дара.

Натан колебался. Последние несколько раз, когда он использовал дар, окончились неудачей: его магия искажалась и не работала должным образом. Он пытался исцелить несчастного раненого после нападения норукайцев на бухту Ренда, но дар подвел его, вылившись в разрушительную обратную реакцию с неожиданными последствиями. Вместо того чтобы исцелить раненого, магия разорвала его.

Когда Натан оказался один в лесу, он решился на новую попытку и осторожно призвал ветер, но вырвавшийся из его рук ураган вышел из-под контроля, ломая ветви и выкорчевывая деревья. Волшебник отчаянно пытался сдержать вихрь, пока разрушения не сравняли лес с землей, и едва преуспел.

Лишь один раз обратная реакция дара сработала в его пользу — Натан действовал в последнем порыве отчаяния, когда Судия пытался превратить его в камень. Решив, что терять нечего, Натан перестал сдерживаться и утратил контроль над даром. Магия вырвалась, обратив заклятие Судии против него самого. Натан, неожиданно для себя, выжил.

Теперь, увидев новую карту хань и зная, что в его груди бьется сердце Айвена, одаренного волшебника Ильдакара, Натан задумался, на что способен его вернувшийся дар.

Слушая стук в груди, чувствуя течение крови по венам, ощущая жизнь, он также различал внутренний гнев, темную энергию. Должно быть, гнев кипел в Айвене всю его жизнь. Главный укротитель использовал эту тьму, чтобы заставить повиноваться животных арены, которых дрессировал. Какая часть личности Айвена осталась в его сердце? Какая часть перешла Натану?

Он знал, что сначала ему нужно отдохнуть и восстановиться, а потом уже пытаться использовать магию. Натан был не готов, но не хотел признавать, что боится. Он завозился и приподнялся, обрадовав Андре.

— Ты совсем скоро вернешься к нам! Не могу дождаться, чтобы показать тебя другим волшебникам. — Он наклонился ближе, ухмыляясь. — Ты присоединишься к палате волшебников. Нам нужны новые советники, и, если ты отблагодаришь меня, я похлопочу за тебя. В Ильдакаре тебя ждет большое будущее, волшебник Натан.

— Не могу… остаться, — сказал Натан. — Другие дела. — Он моргнул и глубоко вдохнул.

— Конечно же, ты останешься, — сказал Андре. — Саван восстановлен. Никто не может покинуть Ильдакар. Властительница вынашивает еще более грандиозный план: через две ночи мы устроим невероятное кровопролитие, чтобы сделать саван постоянным. Ты останешься здесь на очень долгое время.

Натан встревоженно заерзал, но у него не хватило сил сесть или свесить ноги со стола. Он задыхался от боли, хватая воздух и тяжело дыша. Перед глазами все кружилось, но он не сдавался.

— Где Никки? Хочу ее увидеть.

— Боюсь, это не представляется возможным, дорогой Натан. — Андре цокнул языком и покачал головой. — Пока ты спал, довольно многое изменилось.

Натан почувствовал нарастающий страх.

— Что случилось? Где она?

— Никто не знает, — ответил Андре. — По крайней мере, никто не нашел ее тела. — Натан попытался встать, а повелитель плоти продолжал: — Твоя подруга довольно импульсивна. Она могущественна, не спорю, но слишком расстроилась из-за поимки бродячей песчаной пумы и отправки ее в тренировочные ямы. Из-за этого она бросила вызов властительнице Торе, желая захватить власть над Ильдакаром. — Глаза Андре засияли, а улыбка стала шире. — Ах, ты должен был это видеть! Настоящая битва в башне властителей. Сначала властительница назначила Адессу своей защитницей, и Морасит потрепала Никки так, что та едва цеплялась за жизнь. Затем властительница повела себя неспортивно, если начистоту, и использовала свою магию, чтобы швырнуть Никки через высокие окна. Колдунья упала на городские улицы. — Он снова цокнул языком. — Мы до сих пор ждем, что кто-нибудь обнаружит ее искалеченный труп.

Натан рухнул обратно на стол.

— Никки… мертва?

— Несомненно. Ох, но какая была битва!

Внутри Натана снова взревела чернота. Сердце забилось громче, когда наступило осознание. Он представил, как Никки вскипает негодованием и клянется встретиться с Торой лицом к лицу, бросив вызов ее власти. Если бы только Никки подождала, пока к Натану вернется сила и он сможет использовать свой дар, чтобы сражаться на ее стороне… Но Никки сделала все одна, считая себя непобедимой. Она всегда была самонадеянной.

Он закрыл глаза и представил ее красивое лицо, изящную фигуру, светлые волосы и голубые глаза. Он знал силу и решимость Никки. Он никогда не видел кого-то столь отчаянно преданного своему делу. Теперь новое сердце в груди казалось тяжелым камнем, но продолжало биться — тук-тук, тук-тук — неумолимо, мощно, стягивая нити хань, восстанавливая дар Натана.

Но он не знал, сможет ли использовать магию, осмелится ли на это. Натан вытянулся на столе.

— Дай отдохнуть, — произнес он с горечью в голосе.

Андре усмехнулся.

— Конечно. Восстанавливай свои силы. Будем надеяться, что я смогу представить тебя палате волшебников до начала ритуала кровопролития. Это будет уже скоро. Ммм?