Саван вечности

— Он может посмотреть на меня с Мелоди, — сказал Амос. — Обещаю, что на этот раз не буду заставлять ее петь.

Покраснев, Бэннон затряс головой.

— Я в порядке. Просто пойду в свою комнату.

— Нет, не пойдешь, — сказал Амос. — Оставайся с нами, развлечемся.

Бэннон собрался с силами и придал своему лицу оптимистичное выражение.

— Есть кое-что, что ты можешь сделать... — Он вздохнул и нервно пригладил длинные рыжие волосы. — Хочу попросить об одолжении.

— Об одолжении? — спросил Амос. — А ты его заработал?

Бэннон нахмурил брови.

— Меня учили, что одолжение — это то, чего ты просишь, а не зарабатываешь.

— Может, в Ильдакаре учат по-другому, — сказал Брок.

— Вчера, — начал он, — я спустился в тренировочные ямы около боевой арены.

Трое молодых людей рассмеялись.

— Адесса может с тобой покувыркаться, но это еще нужно заслужить, Бэннон. Ты должен продемонстрировать свое мастерство в бою, чтобы кто-то из Морасит воспринял тебя всерьез.

— Н-нет, дело не в этом, — забормотал он, подбирая слова. — Пресвятая Мать морей... — Он потряс головой. — Мне нужна твоя помощь, чтобы освободить моего друга Яна. Чемпиона. У тебя есть деньги и связи. Распорядители арены послушают тебя.

— Чемпиона? — переспросил Брок. — Сомнительно.

Амос, казалось, задумался.

— Возможно, мы сможем это уладить. Только дай нам время. Поговорим об этом позже.

Бэннон не мог понять, серьезно говорит юноша или просто шутит. Может, они обманывают его, но другого пути нет.

— Позже? Через сколько? Если бы вы просто пошли со мной, чтобы увидеть его...

— Завтра, — сказал Амос. — Сегодня и так слишком много дел.

— Ты вроде как сказал, что вам нечем заняться.

— Промежность Владетеля, мы еще не показали тебе реку и обрыв — одно из самых удивительных мест Ильдакара. Тебе стоит это увидеть, и лучше всего, если мы будем твоими проводниками. Мы можем рассказать много интересного.

Джед прислонился к мраморной колонне, а Амос поднялся и стал приплясывать на мелком белом гравии. Брок поправил пятнистый плащ, расправил плечи и крутанул руками, словно разминался перед боем.

— С вершины утеса можно смотреть на лодки и грузовые суда, которые плывут вверх по течению, — сказал Амос и вскинул бровь, глядя на Бэннона. — Там даже ты можешь почувствовать себя лордом.

— Никогда не хотел быть лордом, — произнес Бэннон. — В глубине души я просто капустный фермер и искатель приключений. Я хотел увидеть мир. — Он похлопал по навершию Крепыша. — А Яна забрали…

Амос и его товарищи явно не желали об этом слушать. Они широкими шагами двинулись по улице, и Бэннон последовал за ними, спускаясь с вершины плато по извилистой главной городской артерии. Дорога вела их к склону, обращенному к реке.

Они миновали бакалейщика, тянувшего вверх тележку с лаймами, лимонами и гроздьями черного винограда. Плотники с закинутыми на плечо инструментами шли к своим рабочим местам — Ильдакар постоянно чистили, ремонтировали и достраивали. Им попалась прогуливающаяся одаренная дворянка в длинном платье из розового шелка, рядом с которой шел раб, ведущий на поводке рыжую полосатую кошку, весьма упитанную. Они проходили мимо фонтанов, где рабочие и рабы умывались, черпали воду и несли кувшины в свои дома. Вода уходила по узким каналам, выложенным плиткой, а под улицами проходили снабжавшие город водой акведуки.

Когда Амос привел их к крутому берегу реки Киллрейвен, Бэннон глянул вниз, и его желудок сжался. Отвесный утес был из комковатого и пористого песчаника. Какой-нибудь ловкий отчаянный скалолаз мог бы взобраться по этой опасной стене, но малейшая ошибка вела к смерти.

Амос, стоявший рядом с Бэнноном, указал на обрыв:

— Видишь, на что способны волшебники Ильдакара? Город располагался прямо на берегу реки Киллрейвен, которая пересекала великую долину и равнину, но доступность со стороны реки делала нас слишком заманчивой и легкой мишенью.

— Мы никогда не были слабы, — сказал Джед.

Амос нахмурился из-за того, что его перебили.

— Мы были достаточно уязвимы, чтобы привлекать захватчиков, как труп привлекает личинок. — Он широко расставил руки. — Поэтому наши волшебники потянули пласт земли, оторвали эту сторону равнины и подняли ее, создав высокий отвесный берег. Они оставили внизу охраняемый порт, к которому могут причалить речные суда и большие корабли, которые приплывают из далекой бухты, где река Киллрейвен впадает в море.

Бэннон увидел далеко внизу сложную сеть доков и пирсов, выступающих из песчаника на уровне реки. Там были небольшие лодки, грязные суда тралового лова, рыбаки, сборщики раковин и тростника.

— Как груз попадает из порта в город? — спросил Бэннон. Он посмотрел на две плоские баржи, привезшие бочки из поселений выше по течению.

— Присмотрись, — сказал Амос.

Бэннон наклонился и увидел высеченные в стене ступеньки, ведущих головокружительными зигзагами от одного уровня к другому. Он вспомнил, как взбирался по стене каньона к огромным библиотекам Твердыни, но здесь лестницы выглядели куда коварнее.


— Как тут можно подняться, неся при этом груз?

— Мы ведь не хотим, чтобы от реки до города было легко добраться, — резко сказал Амос. — В этом весь смысл, не так ли? Смотри, как рабы делают свою работу.

Рядом с одним из деревянных доков рыбак загружал корзины со свежим уловом на дощатую платформу, от которой поднимались канаты, протянутые через систему рычагов, шкивов и противовесов. Другой торговец доставил камни, добытые в каменоломне на другом берегу реки. Когда они загрузили товары на платформу, рабочие на среднем уровне отвесного обрыва повернули большие соединенные между собой колеса, натянув канаты, и платформы поползли вверх.

— Люди пусть поднимаются по лестнице, — пояснил Амос, — а вот товар запросто можно поднять.

— Запросто, пока у нас хватает рабов, — сказал Джед, и Бэннон задумался, почему они не могут сделать это при помощи своей могущественной магии.

Река текла далеко под обрывом, пенясь зелеными и белыми завитками.

— Волшебники древности даже изменили течение, подведя Киллрейвен ближе, а затем направили ее на юг, сделав землю за крутым берегом большим непроходимым болотом. Топи представляют собой лабиринт с кривыми деревьями и ямами грязи. — Губы Амоса изогнулись в язвительной улыбке. — И наши повелители плоти превратили некоторых местных зверей в ужасных монстров, змей и крупных ящеров, и теперь болото кишит ими. Никто не может там пройти.

— Но генерал Утрос явился из-за гор и пошел по равнине, — сказал Бэннон. — Они бы разрушили ваши стены, проломили ворота и захватили город.

Джед и Брок обеспокоенно переглянулись. Амос только фыркнул:

— Вот поэтому нам пришлось превратить их всех в камень. Утрос потерпел неудачу, власть императора Кергана рухнула… а Ильдакар все стоит, такой же могущественный, как и прежде.

На краю обрыва, в нескольких улицах от них, стояла высокая узкая башня со смотровыми окнами наверху. Бэннон заметил внутри башни двух человек, которые смотрели в сторону реки, махали руками и что-то кричали. Дозорные сменили знамена, развевающиеся на вершине башни: флаг с изображением символа города — солнца и молнии — сменился синим треугольным полотнищем, захлопавшим на ветру. Когда другие ильдакарцы заметили изменения и услышали крики, они подхватили клич.

— Что такое? — спросил Бэннон. — Они что-нибудь увидели?

Амос, Джед и Брок смотрели на реку вниз по течению.

— Смотрите! Корабли идут довольно быстро.

Бэннон заметил два больших низких судна, идущие против течения. У каждого был туго натянутый темно-синий квадратный парус. Его кровь застыла.

— Должно быть, они потратили много крови, чтобы вызвать такой ветер, — критически высказался Амос. — Надо поспешить к докам.

— Они увидели Ильдакар и поняли, что саван опущен, — сказал Джед. — Хотят поторговать, пока не поздно.

Два корабля быстро приближались. Хотя они шли против течения, их словно вела непреклонная магия. У Бэннона скрутило желудок, пока он рассматривал широкие балки и низкие полированные корпуса; он знал, что на носу каждого корабля будет чудовищный резной морской змей.

— Эти норукайские корабли, — прошептал юноша. — Они собираются напасть на Ильдакар? — Бэннон надеялся увидеть, как они будут уничтожены магическим штормом, который обрушат на них волшебники. Юноша сжал в потной ладони рукоять меча. Он сразится с ними, если потребуется.

— Конечно нет, дурень! — усмехнулся Амос. — Норукайцы — наши лучшие торговые партнеры. Держу пари, эти два корабля доставили сотню, а то и две, пленников.

— Нам нужна свежая кровь, — сказал Брок. — Завтра на рынке рабов будет оживленно.

— Рабы? — воскликнул Бэннон. — Они налетчики! Норукайцы захватывают в деревнях невинных людей.

Таких, как Ян.

— Они привозят рабов, которых мы покупаем, — сказал Амос, кинув на него странный взгляд. — Мы должны восполнить их численность. Из-за Зерцалоликого рабы убегают. Но кто знает, сколько магии крови потребуется, чтобы снова поднять саван?

Бэннон думал о муках, которые пережил его друг, о его шрамах и боли. Зрение юноши затуманила черная пелена гнева.

Он не разделял воодушевления ильдакарцев, которые приветствовали корабли налетчиков, пришвартовавшиеся к отвесному берегу под городом.





Глава 26




Через день после прибытия в Серримунди Оливер и Перетта со слезами на глазах прощались с рыбаком Кеннетом, который доставил их сюда из бухты Ренда. Бородачу понравилось долгое путешествие, но ему не терпелось вернуться на борт «Дейзи» и отправиться домой.

Он сжал узкие плечи Оливера с такой силой, что у молодого ученого хрустнули два позвонка. Кеннет обнял Перетту столь же горячо, но гораздо аккуратнее.

— Не волнуйся, девочка, ты выглядишь хрупкой тростинкой, но я буду осторожен.

Она нахмурилась:

— Я могу выдержать то же, что и Оливер.

— Так и есть, — подтвердил Оливер. — У нас хорошая команда, Перетта. Мы уже так далеко ушли.

Перетта притронулась к своему виску и закрыла глаза.