Сапер

– Дурак ты, Петя, – обиженно ответил Гриша. – Я ж уважение показать, а не абы что!

– Спасибо тебе за уважение и добрые слова, – попытался я успокоить его. – Сам видишь, весь на нервах, вот дурь всякая и лезет.

– Ладно, давай, ложись там, покемарь, пока едем, – немного помолчав, сказал Охрименко и прибавил газку, от чего наша «эмка» еще сильнее затряслась на грунтовке.





* * *


Как ни странно, пристроить Пирата удалось практически мгновенно. Хорошо известно, что от бдительных соседей не удается скрыть даже самый тихий пук, не говоря уже о более громких вещах. Вечером, буквально через несколько минут после моего прихода, в нашу дверь тихонечко постучались. Скорее, даже поскребся кто-то, робко и несмело. Я открыл, для чего мне пришлось переступить через разлегшееся на половину прихожей тело Пирата, который на стук если и среагировал, то совсем незаметно. На пороге стоял сосед, алкоголик Миша. Вымытый, свежевыбритый (на подбородке остался приклеенный на место пореза небрежно оторванный кусок газеты) и даже в чистых, хоть и мятых, темно-синих диагоналевых брюках.

– Здравствуйте, – произнес он и замолчал, уставившись в мои сапоги.

– На выпивку не дам, я же говорил, – сказал я и собрался закрыть дверь.

– Нет, товарищ старший лейтенант, я не про то! – выпалил он. – Я в завязке, правда, вот верите, после нашего разговора ни капли! Я по поводу собачки, Пирата!

– Что там не так с нашим псом?

– Нет, нет, ничего! – поспешно замахал руками Миша. – Вы извините меня за мое поведение, ну, тогда, как я в дверь ломился. Просто я… услышал, что хозяйка ваша уехала… вот, такое дело… а вы же на службе день при дне… а Пират ваш, получается, один все время… Отдайте его мне, пожалуйста! Я же собаководом на службе был, я ж их люблю, вот поверьте! Вы не смотрите, товарищ старший лейтенант, я ж не всегда такой был… Просто… одно к одному… собаку мою, Ладку, на службе японцы подстрелили, я… ну как водится, бухлом глушил. Домой приехал, вроде очухался, а тут жена возьми да и помри… роды тяжелые… Я и дал слабину… А Пирату вашему со мной хорошо будет, вот увидите!

– Наверное, надо у Пирата спросить, – подумав, сказал я. – Особенно насчет такого дела, как новый хозяин.

Я оглянулся. Наглый мешок с блохами стоял прямо за мной и, похоже, был рад возможности уйти в свободное плавание. По крайней мере, он вовсю лыбился, глядя на пьяницу, а хвост его мотался из стороны в сторону с такой силой и частотой, что, подключи к нему динамку, наверняка электричества хватило бы на весь наш дом.

– Пойдешь ко мне? – спросил Миша, садясь на корточки.

Песель шагнул вперед, оглянулся на меня на миг и пошел к проклятому алкашу! Больше в мою сторону даже глаз не скосил! А ведь сколько тушенки было скормлено гаду! Ладно, не особо много той тушенки на него пошло, но все равно! Черная неблагодарность, дорогие друзья! Пират ему чуть глаз не вылизал от радости, представляете?

Миша встал, погладил пса по голове, виновато улыбнулся и пошел вниз по лестнице, сопровождаемый гнусным предателем. На самом деле я, хоть и взгрустнул немного, но рад был, что удалось пристроить собаку. Все лучше, чем просто оставить пса на улице. Да и Миша этот, может, за ум возьмется. Потому что выпивать сейчас ой как недешево будет, особенно под немцем.





* * *


А потом понеслось. Не служба, а марафонский бег. Что днем, что ночью командующий носился по частям и проводил множество совещаний в управлении фронта. По примеру Аркаши я домой ходить перестал. Да и что там делать? На стены посмотреть? Белье постирать и у нас можно организовать, поесть что придется, поспать в машине, пока едем или пока Михаил Петрович совещания проводит.

Как-то незаметно, по капельке, но обстановка не совсем совпадала с тем, что было в той жизни. Там на день позже отошли, там держались вместо того, чтобы отходить. А в иных местах – наоборот. Но общая картина от этого не менялась. Точно так же держались зубами на Днепре, да и Гудериан с фон Клейстом никуда не делись. Надвигалась та самая большая задница, застила собой всю Украину. А я все никак не мог улучить момент для того, чтобы дать совет, который сможет перевернуть все в нашу пользу. Ждал подходящий момент и старался не утонуть в текучке.

А повседневные заботы затягивали не хуже болота. Иной раз я даже не помнил, какое сегодня число. Только и грел душу конвертик с письмом от Веры, в котором она прописала, где живет, да в каких краях ее можно найти, случись мне оказаться рядом.

Двадцать пятого июля, уже вечером, Кирпонос вызвал меня в кабинет и сказал:

– Два часа тебе на сборы, Петр Николаевич. Вылетаем в Москву, на совещание к товарищу Сталину!



* * *





notes


Сноски





1




Рюхаться – договариваться о криминальном деле на тюремном жаргоне.





2




БУР – барак усиленного режима.





3




Бросай оружие (нем.).





4




Шпалы в петлицах были у старшего командного состава, от капитана до полковника, звезды – у высшего командного, от генерал-майора и выше.





5




Ромбы в петлицах – у высшего начальствующего военно-политического состава, от бригадного комиссара до армейского комиссара 1-го ранга.





6




Это не я! Я не трогал его! (нем.)