Самый темный соблазн

– Спасибо. Очень практично путешествовать с подобными вещичками. Возьму себе на заметку.

Ага. Парис не собирался объяснять ей, почему так делал. Только не Сиенне. Никогда.

Рассказывать ей о том, что всегда с собой таскал брусочек мыла, потому что никогда не знал, в чьей постели окажется или с кем окажется, или о том, насколько грязным после всего этого себя чувствовал, или о том, что носил с собой мыло, как другие мужчины носят презервативы... не умно. Это без сомнения испортит настроение.

Кстати, говоря, о презервативах. Мог ли Парис рассказать Сиенне правду? Он не мог подхватить венерические заболевания, так же как и не мог их передать. Беременность одного из пары бессмертного и человека была редкостью, и ещё реже в паре с мёртвым человеком. И хотя Парис терпеть не мог спать с незнакомцами, ненавидел всю эту интимность, его демону требовался контакт кожи к коже. Поэтому, никаких презервативов, даже если его член и побывал в тысячах людей. Сиенна пришла бы от всего этого в отвращение.

Он не должен был толкать её на сексуальные отношения, когда больше ничего не мог предложить. Парис должен дать ей больше времени, чтобы принять более основательное решение, но времени у него не было. У них нет времени. Через два дня Парис потеряет Сиенну. А сейчас Разврат требовал удовлетворения. Поэтому, да, если Сиенна позволит, воин возьмёт её.

Парис устроился на берегу, жаждя, чтобы Сиенна жадно вцепилась в него. Если бы они занялись сексом – а через это они уже проходили – и после этого Разврат не ощутил бы мгновенного удовлетворения, то Парису пришлось бы... что? Сделать то, о чём он уже ей говорил? Ему бы пришлось найти кого-то другого?

"Не стоит прямо сейчас об этом думать, а то это чревато потерей контроля".

Внутри Париса уже начала сгущаться тьма, жаждущая собственного освобождения, заставляющая воина чувствовать себя так, словно он захвачен двумя демонами, каждый из которых имеет свои потребности: демоном Разврата, жаждущего секса и демоном Насилия, жаждущего кровопролития. Но носителем демона Насилия являлся Мэддокс, так что эта теория не имела основания.

"Плевать! Это не имеет значение. В данный момент важна только Сиенна."

Сиенна.

Скоро она покинет эту реальность, небеса, и скроется от Кроноса. Но Парис ни в коем случае не позволит ей открыть охоту на Галена. Он убедит её спрятаться, вот и всё. Сиенна будет в безопасности, а Парис вернётся к друзьям. К своей войне. К своей прежней жизни.

Да, болезненное, жалкое существование, но, чёрт, после того, как за столетия своей жизни он причинил боль стольким людям, он это заслужил. Особенно, за то, что сделал Сьюзан.

Парис действительно уважал и восхищался Сьюзан. Обещал быть ей верным, но не смог сдержать слово, медленно разбив ей сердце. Парис больше не поступит так ни с одной женщиной.

Но... Парис жаждал более значимых отношений. Хотел стать верным только одной женщине.

Он жаждал Сиенну.

"Ты можешь заполучить её", – произнёс Разврат.

Только чтобы потерять.

Бесспорно.

"Почему ты заставляешь меня каждый раз твердеть для неё, хотя мы уже её заполучили, и ты ничего подобного не испытываешь к другим?" Парис снова и снова задавался этим вопросом, ответ на который был всегда одним и тем же.

"Я не знаю. Это просто происходит".

Многое что "просто происходило". В то время как Парис ненавидел перспективу предстоящего расставания с Сиенной, она легко согласилась с их двухдневным лимитом времени вместе. Так и должно быть, но, чёрт, проклятье. Неужели небольшой спор по этому вопросу убил бы её?

Дерьмо. Он вёл себя безрассудно. Его эмоциями всё ещё управляла тьма. Если Парис хотел эту женщину, он должен её получить. Если он хотел сохранить её рядом с собой, то должен это сделать. Конец истории.

"Должен, должен, должен. Ты ведь не мог жить с "должен". Только с "желаю"".

Парис покачал головой, пытаясь выкинуть эти мысли из головы. У него был отличный вид на то, как Сиенна купается в водоёме. Она намылилась и, проклятье, если его не заворожил вид того, как мыльные пузыри скатывались по её груди, задерживались на сосках и продолжали своё путешествие к пупку.

– Сиенна, мне нужно кое-что тебе рассказать. – Парис опустил голову, ощущая такой стыд, что не мог смотреть девушке в глаза. После его признаний Сиенна могла уйти, и у воина не оказалось бы никаких шансов на секс, но Парис должен был это сделать, а иначе его загрызла бы совесть.

– Ты можешь рассказать мне всё, что угодно.

Скоро они это выяснят.

– После твоей смерти я должен был... понимаешь... и даже по пути сюда я...

"Что ты делаешь? Ведь ты же знаешь, что лучше, когда они не понимают, что происходит, когда мы бросаем их".

"Говоря "мы" ты имеешь в виду себя. Когда ты бросаешь".

– Я понимаю, – ответила Сиенна, успокаивая и демона и Париса.

Никаких обвинений, никаких требований посвятить её в кровавые подробности. Ему нравилось это в ней. Очень нравилось. Наверное, Сиенна понятия не имела, насколько редко Парис ощущал что-то подобное, но так и было.

– Последний раз был несколько дней назад. Клянусь. Я продолжал думать о том, что найду тебя, хотел быть с тобой и только с тобой, когда это произошло.

– Парис, мы не встречались. Мы не связывали себя обязательствами. Последнее, что я сказала, это то, что ненавижу тебя. И я прошу за это прощение. Поэтому не кори себя за свои действия. Ты не сделал ничего плохого. – Сиенна сократила расстояние между ними. Она встала перед ним и обвила тёплыми, мокрыми руками его за шею, накручивая на пальцы кончики его волос.

Парис прислонился лбом к местечку между её шеей и плечом. Мягкая кожа Сиенны пахла так сладко, что затуманивала голову. Демон Разврата сходил с ума, возможно, желая прикоснуться и попробовать её на вкус ещё отчаяннее, чем Парис.

– Я не хочу недомолвок между нами. Если бы ты переспала с другим мужчиной, даже если мы и не были в отношениях, даже если бы мы не связывали себя обязательствами, я бы... пришёл в ярость. – Он не будет ей лгать.

И что он будет делать потом, когда они расстанутся...


– Ты бы разозлился на меня?

– Нет. Возможно. Не знаю. – Парис притянул Сиенну в свои объятия, нуждаясь в её близости. Вода намочила его футболку на груди. Сиенна потёрлась об него сосками, создавая самое испепеляющее движение. – Я хочу, чтобы ты была только моей.

Сиенна словно светилась изнутри, освещая Париса каждый раз, когда он приближался к ней. Её глаза цвета нефрита и меди казались буйной, цветущей долиной, в которой воин мог потеряться. Рот девушки вдохновлял на каждую из его самых эротических фантазий.

"Да! Это то, в чём я нуждаюсь, то, чего жажду".

То, чего Парис страстно желал.

– После встречи с тобой, – тихо произнесла Сиенна, – я ни с кем не была, а до тебя я годами была одинока.

Годами. Это заявление одновременно и обрадовало и сбило с толку.

– Он был... единственным мужчиной, с которым я когда-либо... Я думала, что выйду за него замуж, – сказала она. – Он был Ловцом. Тем, кто завербовал меня. – Пауза длилась несколько ранящих секунд, а затем Сиенна продолжила: – Я чуть-чуть отклонюсь от темы. Мне бы хотелось прояснить ещё одно сомнение... гм... пока мы не продолжили.

Парис напрягся, подозревая, в какое русло перетекает разговор, и, страшась его всеми фибрами своей души.

– Знаю, что до этого мы уже были вместе, – торопливо начала Сиенна, – и ты знаешь, что я – это просто я. Но этот раз другой, потому что я лучше тебя понимаю, лучше знаю себя саму, и боюсь, что ты... Что я не... Что я не смогу сравниться. С другими.

Да, она направила разговор именно туда, куда Парис и предполагал. Он поцеловал её в ключицу, лизнул то место, где только что побывали его губы, а затем втянул кожу достаточно сильно, чтобы оставить свою метку. Сиенна издала стон.

– Я тоже боюсь, что не смогу сравниться с твоим бывшим, – признался Парис. – Вот он я, хранитель демона Разврата. Что, если я не смогу удовлетворить тебя? Что, если у меня не получится оправдать твои ожидания? – Прежде чем Сиенна успела что-то ответить, воин добавил: – И, Сиенна... остальные... Они не смогут сравниться с тобой.

Да, он спал с тысячами, и делал всё возможное, чтобы они запомнили этот секс, как лучший в своей жизни. В конце концов, Парис их только использовал, поэтому лучший секс – это наименьшее, что он мог для них сделать. Но заставлять их кончить не значит приносить им пользу. Всё это он делал ради себя, чтобы облегчить боль от вины. Разве его действительно волновало их удовольствие? Конечно же, нет.

– Парис. – Сиенна гладила его спину изящными, красивыми руками. Движения были ритмичными, приятными, уводящими его в те дали, о существовании которых он не подозревал. – А как тебе такой план? Сегодня ты просто мужчина, а я – просто женщина. Нет ни прошлого, ни будущего, только настоящее. Мы делаем то, что заставляет нас хорошо себя чувствовать. Ни больше. Ни меньше.

Вот чёрт. Если она продолжит в этом духе, он кончит прежде, чем окажется в ней. Сиенна произнесла самые сексуальные слова, которые он когда-либо слышал, надеялся услышать, и это стало ещё одной причиной любить её. Она не просто возбудила его, но и предложила утешение.

– Да. Мне бы этого хотелось, – ответил Парис.

"Мне тоже!"

Это стало последней каплей. Парис ухватился за миниатюрные бёдра Сиенны, поднял её из воды и поставил на каменистый берег рядом с собой. От тёплой воды её кожа раскраснелась, а капельки катились по тем местечкам, ласкать которые хотел Парис.

Воин медленно двинулся вниз, опустился на корточки, а затем, чуть подавшись вперёд, встал на колени. Он медленно провёл руками по её бёдрам, двинулся ниже и, остановившись у коленей, скользнул большими пальцами на внутреннюю поверхность, прежде чем, приложив усилия, раздвинул её ноги. Лоно Сиенны было розовым, влажным и блестящим.

Первым делом Парис хотел исследователь языком её соски. Таков был план. Возбудить её, подвести к краю и засвидетельствовать надлежащие почтение этим сладким маленьким бутонам.

Вот только сейчас, видя перед собой самое прелестное женское лоно, его план, состоящий в том, чтобы начать сверху вниз, отменялся. Он хотел её сущность. Немедленно. Хотел, чтобы она просто текла от его ласк.

– Мне необходимо попробовать тебя. Ощутить твой вкус глубоко в горле. Почувствовать тебя всем телом. Скажи, что ты тоже нуждаешься в этом.

– Я...

– Скажи мне.

– Да. Пожалуйста, Парис. Сейчас.





Глава 24




Никаких поддразниваний, никаких мучений. Его женщина заслужила награду. Парис прижался нежным поцелуем к местечку, которое только что ласкал большими пальцами – чуть ниже её колена – а затем, покусывая и облизывая начал подниматься выше... ещё выше... По телу Сиенны прошла дрожь, в точности отображая вибрацию, которую Разврат посылал по телу Париса.

Он наклонился ближе... ещё ближе... глубоко вдыхая эротический запах её желания. Его кровь пылала, прожигала насквозь, выжигая всё на своём пути и оставляя только желание. Это всё, что Парис знал, и что хотел знать. Кроме того, он был здесь, прямо на ней, прокладывая языком путь к её сердцевине.

Сиенна вскрикнула. Этот хриплый звук слился со стоном восторга Париса. Её возбуждение покрывало его язык, и воин сглотнул, мгновенно впадая в зависимость от этого вкуса. Смакуя его, Парис закрыл глаза. Этот вкус был подобен амброзии.

Под горячим густым наркотиком чувствовался её собственный уникальный вкус, что-то грешное и похожее на дорогое вино. И первый раз в жизни Парис подумал, что может попробовать на вкус афродизиак, который высвобождал его демон. Сладкий как мёд, богатый специями, он наполнил рот воина, проник в горло и впитался в кожу, смешиваясь с сочным ароматом Сиенны.

Как много раз Парис мечтал о том, чтобы сделать это для неё, с ней? Бесчисленное множество. Он так долго ждал, и временами боялся, что никогда не познает реальность. Воин предполагал, что ничто не сможет сравниться с этим томным пиршеством. Но это не только оправдало, а даже превзошло его ожидания. Сиенна олицетворяла всё, чего он жаждал, и даже больше.

Сиенна запустила пальцы в его волосы, применяя самое возбуждающее давление. Его женщина хотела, чтобы он вернулся к делу и уделил внимание её потребности. Все мысли вылетели из головы воина. Парис снова принялся облизывать её сущность, и в этот раз не отстранялся. Он кружил кончиком языка по клитору Сиенны, дразня, соблазняя, возбуждая её сильнее. Чёрт, да и сам он возбуждался всё больше и больше.

Парис изголодался по Сиенне. Его пульсирующий член упёрся в ширинку.

– Не там, – наставляла Сиенна. – Ты почти у цели. Пожалуйста, просто чуть ближе и ты будешь на месте, – произнесла она, задыхаясь. Двигая бёдрами, она пыталась сделать так, чтобы Парис прижался языком к её набухшему клитору.