Самый темный секрет

Он помахал снова.

Парис слушал, все более и более взволнованный.

Пока,- он бросился на Уильяма, его рев разрушал простоту ночи.





Глава 15




ХАЙДИ БОРОЛАСЬ с густым черным облаком в своем сознании, услышав на расстоянии ворчание, стоны и шипение.

Тяжелые веки приоткрылись, и сквозь туманную дымку она увидела как высокий, мускулистый воин стоял над ней, твердо опираясь ногами с каждой стороны ее бедер. Амун. Ее милый Амун.

Он полоснул своими зазубренными кинжалами с быстрым мастерством, его запястья, образовывали дугу, поскольку его руки наложились, быстро плавая друг от друга и поражая цель. Или несколько целей одновременно.

Тонкие, чешуйчатые тела - змеи, - подумала она неуверенно - падали вокруг нее, багровые реки текли под нее. В смерти, их красные глаза смотрели на нее, их клыки навечно оскалены, но бесполезны.

Те тела продолжали литься дождем, когда Амун продолжал резать, и более фантастического показа мужской агрессии и умения, она никогда не видела. Но независимо от того сколько рептилий он убил, больше полетело от путаницы конечностей, отчаянно пытаясь укусить его. Многие уже преуспели. Его руки были покрыты крошечными укусами, его собственная кровь капала и смешивалась с их.

Ни одна из змей не достигла ее, однако. Каждый раз, когда один из них поворачивался в ее сторону, либо спереди, либо сзади, он замечал и атаковал. Он защищал ее, даже при том, что оставлял свои бока широко открытыми, позволяя нескольким другим наборам клыков погрузиться глубоко.

Она должна помочь, сделать что-нибудь, что угодно, но ее руки и ноги отказались повиноваться команде двигаться. Она глубоко втянула в себя воздух - воздух, такой сладкий, такой едкий, пытаясь найти центр, пытаясь коснуться внутреннего резервуара силы, только сонливость приветствовала ее.

Амун тяжело дыша, обливаясь потом, наверное, утомительный и, безусловно, нуждающийся в ней, - ее глаза закрылись снова... откройтесь, черт побери... закрылись... фрагментации мысли... тьма.



В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ, КОГДА ХАЙДИ удалось открыть веки, она увидела широкие, скалистые стены, окрашенные в красный цвет кровью и с изображением ужасающих образов, размытых по бокам, когда она... плавала? Даже от быстрых проблесков, что ей предоставили, ей удалось обнаружить три ножевых удара, два изнасилования и бесчисленное количество поджогов.

Хуже, чем изображения, однако, она увидела настоящие человеческие тела, свисающие с куполообразного потолка, вороны едят гниющую плоть. Это... Ад?

Ад. Это слово отдавалось эхом в ее мозгу пробуждая ее память.

Она вступила в ад с Амуном. Ее мужчиной - мечтой. Ее врагом. Ее одержимостью.

Ее голова была слишком тяжела, чтобы повернуть ее хотя бы на дюйм, поэтому она просто перевела взгляд, и поняла, что уставилась на его прекрасную темную кожу. Он держал ее в своих руках, как в колыбели, его грудь была усеяна мелкими сочащимися отверстиями-ранами. Он смотрел прямо перед собой, его челюсть была напряжена, губы были сжаты в одну тонкую линию.

Ему, должно быть, очень больно, - подумала она. Но он продолжал держать ее очень осторожно, передвигаясь легкой поступью, стараясь из всех сил не причинить ей боль. Такая нежность... такой дорогой мужчина...

Сможет ли она когда-нибудь его понять?

Она попыталась, открыт рот, дабы поблагодарить его и извиниться за то, что не помогла ему в Царстве Змей, преодолеть препятствия, но слова не прозвучали. Ее губы отказались слушаться. Черт возьми. Она должна ему что-то сказать.

Должно быть, он чувствовал ее внутреннюю борьбу, хоть он и не смотрел, и не замедлил шаг. - Теперь легче,- его хриплый голос прозвучал в ее голове. - Не пытайся говорить. Спи, исцеляйся.

Она могла бы отдать ему должное. Послушаться, только раз. Или снова. С ним, линии всегда были размытыми. Она закрыла глаза, и темнота ещё раз поглотила ее.



Хайди потянулась к своей шее и вытянула ногу. На задворках своего ума она поняла, что привыкла к твёрдой, загруженной ветками земле, причиняющий ей дискомфорт. Но, ох, не на сей раз. Матрац под ней был мягкий и пах землёй и цветами. И милый Бог, она услышала как потрескивал огонь, почувствовала как тепловолной за волной накатывает на неё, лаская кожу.

Только две вещи омрачали ее в данный момент. Пульсирующая головная боль и грызущее чувство пустоты в желудке. Оба требовали внимания.

Сейчас. Она моргнула, открывая глаза, и взялась за рюкзак. Он лежал возле неё, на кровати мягких, красочных лепестков.

Внутри темной бесплодной пещеры. Амун сорвал цветы в лесу и принес их сюда только чтобы гарантировать ей комфорт?

Амун.

Она задрожала, её сердцебиение ускорилось с благодарностью, восхищением и пониманием. Так много понимания. Он сидел на расстоянии нескольких дюймов. Возможно, он стал доверять ей. Блики от огня играли на его лице, создавая симфонию музыки и тепла. Его спина была голая. Как она заметила раньше, он не носил никаких татуировок и шрамов. Она видела только его позвоночник, широкие мышцы и струпья. От змей, поняла она. Змей, от которых он спас её.

- Где мы?- Спросила она удивленным своим голосом.

Он не двинулся, даже не дернулся с тревогой при внезапном порыве. - Я думаю, мы между областями. И все же мы в безопасности. Я разведал вперед, там нет ничего и никого на много миль.

- Спасибо,- сказала она тихо. - За все.

Он кивнул. Ты должна поговорить со мной, Хайди. Медленно он повернулся так, что его бедро прижалось к ее, и они соприкоснулись. Я не был уверен, как амброзия в воздухе затронет тебя. Я не был уверен, должен ли я провести чистку твоего тела от этого или оставить как есть.


Она знала, что ей нужно было ответить, но не могла. Только не сейчас.

Она хотела насладиться этим моментом с ним, когда между ними не было враждебности.

Он был очень красив, его темные, бездонные глаза, исследовали ее душу. Его губы, хотя и были напряженны, могли завлечь женщину к ее собственному разрушению. Пока эти губы были на ее теле, пока язык облизывал, сосал и пробовал, разрушение едва имело значение.

Нечто большее воплощение физического совершенства, он был мужественным, заботливым, он был защитником. Как можно считать его злом? Наименьшем, чем она?

Честно. Как она сможет когда-нибудь причинить ему боль? Даже если бы он решил, что больше не нуждается в ней и предпочитает наказать ее за прошлые грехи. Она не сможет его обвинить. Он просто хотел выжить, так же, как и она.

А что, если Баден был таким же, как он? Она внезапно задалась вопросом, заставляя болезненно скрутиться живот. Что если она помогла убить невинного человека? Не то чтобы Баден был невинен тогда, но что, если бы он созрел в преданного воина, как тот, который перед ней?

Что если они все были невиновны? Тошнота усилилась.

Страйдер провел, казалось бы те бесконечные дни с ней, но все же он не изнасиловал ее, не пытал ее, не причинял ей боль, как мог бы. Он угрожал ей, да, но тогда и она угрожала ему. Она даже ударила его, поранила ножом.

Он ответил ей однажды, но не так жестоко, как должен был.

- Повелители Преисподней - воплощение зла.- Всегда говорил Дин Стефано, современная версия Плохого Мужчины, первый Ловец, с которым она когда-либо сталкивалась. Как правая рука Галена, который редко появлялся, он был ответственным за солдат. - Они должны быть уничтожены, прежде чем распространят свой яд. Тебе, твоим любимым. Сколько из твоих матерей умерло от рака? Сколько детей-подростков разрушили свои жизни? Сколько из твоих супругов предало тебя?

Когда кто-то уклонялся от убийства еще одного живого существа, Стефано сухо добавлял, Убийство демона не является убийством. Демоны - животные, и эти животные убивали всю вашу семью без единого угрызения совести. Как голодный лев или медведь. Они атакуют и уничтожают бездумно. Никогда не забывайте об этом.

Потраченное впустую дыхание, думала она каждый раз, когда слышала ту речь. Хайди не нуждалась в убеждении. Демон убил всю ее семью. И не один раз, а дважды.

Она всегда обвиняла их, потому, что демон был демоном, и зло было злым. Теперь, с гордым, сострадательным Амуном так близко к ней, она, наконец, видела недостаток в своей логике. Зло разрушено. Эти мужчины не уничтожили ее, когда был шанс, все же разрушение всегда было ее конечной целью.

Сколько раз она пыталась уничтожить Повелителей? Она еще заботилась о используемых методах? Нет.

Вопль сожаления застрял в ее горле. Что если она была злой?

Твердая рука скользнула ей под колени, а другая обвилась вокруг ее талии. Мгновение спустя она была поднята и спущена. После этого, она прислонилась накаченной груди Амуна, ее щека прижалась к ямке его шеи. Он осторожно погладил ее волосы, как будто она была любимой, а не презиралась, как будто ее эмоциональное состояние имело значение.

- Кто ты, Хайди?- спросил он снова, голос был таким же нежным как и его прикосновение.

Она никогда не обсуждала свою... инфекцию с другим живым существом. Никогда. Даже с Микой. Но это был Амун. Ее Амун. Слезы жгли ее глаза, она расслабилась напротив его, поглаживая ладонью такое быстрое сердцебиение в груди. Он спас ее; он имел право знать правду.

- Я не совсем уверена, - прошептала она. - Человек, я знаю это наверняка, но также и что-то еще. Я могу быть убита, как и любой другой. Потеря крови, болезнь, голодная смерть. Но каждый раз, как меня убивают, я возвращаюсь назад, точно такой же, как сейчас.

Ты уже умирала раньше? Я имею в виду, я знаю, что ты умерла в тот раз, но ты действительно умирала несколько раз? Его нежное поглаживание не прекращалось ни на секунду.

- Да. Даже больше, чем несколько раз. Я давно потеряла счет. Тем не менее, неважно как долго мне удастся остаться в живых в течение одного воплощения, я никогда не вырастаю из определенного периода. Я думаю, что мой возраст как бы застыла после первой смерти.

Так что же происходит после твоей смерти?

Она вздрогнула. - Это ужасно. Можно подумать, что умирать от боли было бы самое худшее, но нет... Боль перерождения, или что это, является разрушительной. Я чувствую, что моя жизнь ускользает, уплывает в темноту то, что кажется вечностью, но затем, когда свет падает... - Она опять вздрогнула. - Свет течет через меня, сжигает мою душу, но не с огнем, со льдом, и мое тело начинает молодеть. Я как мать рождаю саму себя. Мои кости чувствуют, как в них вводят кислоту, каждые мышечные спазмы, и моя кожа чувствует, как она льется обратно.

Теплые пальцы вились вокруг ее затылка, нежность, становящаяся массажем. И снова, его прикосновение были нежными, и все же, ее плоть чувственно покалывало, ее соски превратились в бисеринки, и боль расцвела между ее ног. Как она хотела этого мужчину.

Она всегда предполагала, что обсуждение прошлого будет трудным. И никогда не смела, вообразить, что поступит так с одним из одержимых воинов, с которыми она боролась так усердно, чтобы уничтожить. Слова текли гладко, как бы то ни было. - Когда боль, наконец, уходит, я всегда оказываюсь в том же самом месте. Греции, в пещере, рядом с водой. Я не буду помнить ничего хорошего, что случилось со мной, но я знаю, что эти воспоминания были взяты. Не то, чтобы это имело какой-то смысл. Я знаю, кто я, каждую ужасную вещь, что когда-либо делалась мне, каждую ужасную вещь, которую сделала я, и ненависть… Боже, Амун, я всегда переполнена такой ненавистью. В течение первых нескольких лет новой жизни, ненависть - это единственное, что движет мною.

Он положил подбородок на ее макушку, и его теплое дыхание взъерошило пряди ее волос, щекотало. Сколько времени ты живешь на сей раз?

- Около одиннадцати лет.

Почему ты никогда не приходила раньше?

Она должна солгать. Правда разрушила бы спокойствие этого момента. И все же он заслуживал правды. После всего этого он заслужил правду.

- Я приходила за тобой,- призналась она. - Несколько лет назад, когда некоторые из вас были в Нью-Йорке. Я помогла сжечь ваш дом. А потом, несколько месяцев назад, в Будапеште, когда была перестрелка. Я была там.

Нет, я имею в виду, в одной из других твоих жизней. Я везде был долго, но это впервые со времен Древней Греции, когда я столкнулся с тобой.

Он не собирался, не соглашаться с ее признанием. Он даже не собирался признавать это как пародию, которой это было.

Осознание было потрясающим. - Я всегда остаюсь в уединении, пока у меня ненависть не под контролем. И даже тогда, я должна ждать, пока не смогу выдать себя за кого-то другого, прежде чем воссоединиться с обществом и Ловцами, что означает ждать, пока люди, которые, возможно, знали меня, умрут.

Как ты знаешь, кто они, если большинство твоих воспоминаний взято? И как ты Хайди теперь, если ты изменила свою личность?

- Я возвращалась так много раз, и так много лет, что мне часто удается использовать одно и то же имя. Что касается остального, я веду записи в своей пещере, файлы, с подробным описанием всего, что я пережила в течение одной жизни. Я также отправляю газетные вырезки, фотографии и тому подобное, в почтовый ящик неподалеку.

Это умно. Его искренность согревала ее так же, как и его прикосновения.

- Спасибо.- Она подняла руку, привлекая его внимание к своим татуировкам. Она никогда не делала этого прежде, также. Никогда не объясняла, что означали гравюры. Если она и Амун, собирались когда-либо заставить отношения работать, хоть - ты хочешь полноценных отношений теперь? - один из них должен был сделать тот первый, доверчивый шаг.