Самая темная страсть
Часть 40 из 188 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
"Она — падшая, верно?"
"Да."
Легион снова радостно захлопала.
"Я слышала о падшем ангеле, но не занала, что это была она.
Я не помогла им причинять ей боль! Но я могу исправить это.
Я могу заполучить обратно мой дом.
Я могу убить ее."
"Нет", — он сказал это более жестко, чем должен бы.
Гнев отреагировал резко, разрастаясь в его голове, злясь на Легион, впервые.
Потому что демон хотел сам уничтожить ангела? Нет.
Аэрон затряс головой.
В этом не было смысла, учитывая то, что Гнев ранее жаждал "большего".
Видимо, Гнев не не хотел, чтобы она была убита кем-либо вообще.
Это подозрение не имело смысла, но оно всё объясняло.
Почему она нравиться демону?
Позже.
Аэрон обхватил подборок Легион и заставил сосредоточить внимание на нем, итак он хотел знать, что она уже не помышляет об убийстве.
Сфокусируйся на мне, детка.
Отлично.
Теперь.
Ты не причинишь боль ангелу."
Легион прищурилась, глядя на него.
Но я могу! Я доссстаточна сссильна, поверь."
"Я знаю, что ты можешь, но я не хочу, чтобы ты это делала.
Она могла ранить меня, но не сделала этого."
Вместо этого, она отдала за него всё.
Почему? Он удивлялся в тысячный раз.
Каким нужно быть, чтобы поступить так? Он посмеялся над ней, когда она напомнила ему о том, чем пожертвовала, но на самом деле он был очарован и озадачен.
И оробел.
Она не знала его.
Или узнала, с тех пор как следовала за ним неделями, и это делало ее решение ещё более странным.
Более чем, он не был достоин спасения.
Тем более ангелом, все они были хорошими, правдивыми и прекрасными.
И уж конечно не женщиной, которую он никогда не сможет позволит себе.
"Ну?"
Легион упорствовала.
Ну
и вернувшись мы будем милы с ней.
"Что? Нет! Нет, нет, нет."
Если она останется, она будем постоянно мешаться под ногами.
"Я пораню ее, если захочу."
"Легион", — сказал он строгим тоном.
"Это не обсуждается.
Ты оставишь ее в покое.
Обещай мне."
Нахмурившись, она соскочила с его коленей и стала шагать по ковру напротив него.
Ты сссказал, что я должна быть мила только ссс твоими друзьями.
Значит она твой друг.
Но ты не можешь дружить ссс отвратительным ангелом."
Эти слова она адресовала не ему, поэтому он не стал отвечать.
Он позволил ей продолжить разглагольствования, надеясь избежать ответов.
"Она красивая? Спорим, она красивая."
Снова Аэрон сохранял молчание.
Легион, он знал, нравилось быть защищенной им и нравилось быть центром его мироздания.
Это не было редкостью для детей отцов-одиночек, ей не нравилось делить его внимание с кем-либо.
"Она тебе нравитьссся", — обвиняла она.
Наконец он заговорил.
"Нет.
Это не так."
Однако он сам заметил нерешительность в своем голосе.
Ему понравилось сжимать Оливию в своих объятьях в течение тех ночей.
Нравилось и многое другое.
Ему понравилось, как она сидела на его коленях за завтраком.
Ему понравилось ощущать ее небесный запах.
Ему понравилась мягкость ее кожи и непорочность в ее глазах.
Ему понравилась ее доброта и решимость.
Ему понравилось то, как она смотрела на него: как на спасителя и искусителя одновременно.
"Она нравитссся тебе", повторила Легион, но в этот раз в ее словах было столько ярости, что они обжигали его кожу.
"Легион", — сказал он.
"Если мне и нравится другая женщина, это не значит я буду любить тебя меньше из-за этого.
Ты — моя малышка, и ничто не изменит этого."
Яд капал с ее остроконечных клыков, клыков которые она обнажила с рычанием.
"Я не ребенок! Она не может тебе нравитьссся.
Ты просто не сссмеешь.
Я убью ее.
"Да."
Легион снова радостно захлопала.
"Я слышала о падшем ангеле, но не занала, что это была она.
Я не помогла им причинять ей боль! Но я могу исправить это.
Я могу заполучить обратно мой дом.
Я могу убить ее."
"Нет", — он сказал это более жестко, чем должен бы.
Гнев отреагировал резко, разрастаясь в его голове, злясь на Легион, впервые.
Потому что демон хотел сам уничтожить ангела? Нет.
Аэрон затряс головой.
В этом не было смысла, учитывая то, что Гнев ранее жаждал "большего".
Видимо, Гнев не не хотел, чтобы она была убита кем-либо вообще.
Это подозрение не имело смысла, но оно всё объясняло.
Почему она нравиться демону?
Позже.
Аэрон обхватил подборок Легион и заставил сосредоточить внимание на нем, итак он хотел знать, что она уже не помышляет об убийстве.
Сфокусируйся на мне, детка.
Отлично.
Теперь.
Ты не причинишь боль ангелу."
Легион прищурилась, глядя на него.
Но я могу! Я доссстаточна сссильна, поверь."
"Я знаю, что ты можешь, но я не хочу, чтобы ты это делала.
Она могла ранить меня, но не сделала этого."
Вместо этого, она отдала за него всё.
Почему? Он удивлялся в тысячный раз.
Каким нужно быть, чтобы поступить так? Он посмеялся над ней, когда она напомнила ему о том, чем пожертвовала, но на самом деле он был очарован и озадачен.
И оробел.
Она не знала его.
Или узнала, с тех пор как следовала за ним неделями, и это делало ее решение ещё более странным.
Более чем, он не был достоин спасения.
Тем более ангелом, все они были хорошими, правдивыми и прекрасными.
И уж конечно не женщиной, которую он никогда не сможет позволит себе.
"Ну?"
Легион упорствовала.
Ну
и вернувшись мы будем милы с ней.
"Что? Нет! Нет, нет, нет."
Если она останется, она будем постоянно мешаться под ногами.
"Я пораню ее, если захочу."
"Легион", — сказал он строгим тоном.
"Это не обсуждается.
Ты оставишь ее в покое.
Обещай мне."
Нахмурившись, она соскочила с его коленей и стала шагать по ковру напротив него.
Ты сссказал, что я должна быть мила только ссс твоими друзьями.
Значит она твой друг.
Но ты не можешь дружить ссс отвратительным ангелом."
Эти слова она адресовала не ему, поэтому он не стал отвечать.
Он позволил ей продолжить разглагольствования, надеясь избежать ответов.
"Она красивая? Спорим, она красивая."
Снова Аэрон сохранял молчание.
Легион, он знал, нравилось быть защищенной им и нравилось быть центром его мироздания.
Это не было редкостью для детей отцов-одиночек, ей не нравилось делить его внимание с кем-либо.
"Она тебе нравитьссся", — обвиняла она.
Наконец он заговорил.
"Нет.
Это не так."
Однако он сам заметил нерешительность в своем голосе.
Ему понравилось сжимать Оливию в своих объятьях в течение тех ночей.
Нравилось и многое другое.
Ему понравилось, как она сидела на его коленях за завтраком.
Ему понравилось ощущать ее небесный запах.
Ему понравилась мягкость ее кожи и непорочность в ее глазах.
Ему понравилась ее доброта и решимость.
Ему понравилось то, как она смотрела на него: как на спасителя и искусителя одновременно.
"Она нравитссся тебе", повторила Легион, но в этот раз в ее словах было столько ярости, что они обжигали его кожу.
"Легион", — сказал он.
"Если мне и нравится другая женщина, это не значит я буду любить тебя меньше из-за этого.
Ты — моя малышка, и ничто не изменит этого."
Яд капал с ее остроконечных клыков, клыков которые она обнажила с рычанием.
"Я не ребенок! Она не может тебе нравитьссся.
Ты просто не сссмеешь.
Я убью ее.