Самая темная ночь

— А вы что стоите, молодые люди? — Шаповалов покачал головой. — Не заставляйте меня пожалеть, что я отсрочил ваше наказание.

— Уже идем. — Гальяно бросил тоскливый взгляд на оставшиеся у Ильича сигареты, дернул за рукав Тучу. — Все, нас уже нет!

Дэн уходил последним. Наверное, он единственный заметил тот полный ненависти взгляд, которым провожал Шаповалова садовник.





Гальяно




— Елки-метелки! Вторая пачка сигарет за день! — простонал Гальяно, когда они отошли на безопасное расстояние от Шаповалова. — Что за невезуха такая!

— Это судьба, дорогой друг. — Матвей ехидно улыбнулся. — Сама судьба дает тебе знать, что пора бросать курить.

— Не, к черту судьбу! И хорошие манеры тоже к черту! Я вечерком Ильича найду и сигареты экспроприирую. Нечего бедного ребенка обирать.

— Дети сигареты не курят, — усмехнулся Дэн, а потом сказал: — Кто ж нас подслушивал?

— Да кто угодно! — Гальяно развел руками. — Тут ведь и в самом деле сплошные джунгли. Да хоть тот же Шаповалов. А что? Я бы не удивился, с этого гестаповца станется! Шастает, подслушивает, а потом всех в карцер!

— Еще садовник и Суворов могли, — сказал Дэн задумчиво.

— А зачем им? — удивился Гальяно.

— А остальным зачем?

— Еще вон она могла, — сказал Матвей шепотом и скосил взгляд на ближайшую к ним дорожку.

Там, прислонившись спиной к старой липе, стояла девчонка, та самая, которую привезли в лагерь прошлым утром. Одета она, несмотря на жару, была во все черное, руки прятала в карманах драных джинсов, а на мир смотрела со смесью настороженности и ненависти. Или не на мир, а на них?.. Интересно, что она вообще здесь делает, эта ненормальная?

— Эта могла. — Гальяно кивнул. Девчонка вызывала в нем почти такое же раздражение, как Шаповалов и Суворов. — Вон как глазюками зыркает! Мымра!

— Что ей надо? — буркнул Матвей. — У меня такое чувство, что она за нами следит. Сегодня у будки охранника ошивалась.

— А вот мы сейчас узнаем. — Гальяно нацепил на лицо приветливую улыбку, замахал рукой. — Эй, красавица! Не желаете ли познакомиться с четырьмя очень положительными молодыми людьми?

Конечно, с «красавицей» он сильно покривил душой: девица не тянула даже на хорошенькую. Панкушка-малолетка…

— Да не бойтесь вы нас! Мы не кусаемся!

Ему-то самому такая страхолюдина без надобности, у него есть, ну или скоро будет Мэрилин. Но вот тому же Туче подружка не помешает. Ну и что, что страшненькая?! Надо же парню с чего-то начинать! Вон он и смотрит на нее как-то по-особенному страстно: глаза выпучил, дышит через раз. Может, и получится у этих несмышленых что-нибудь.

Вот так, размышляя над судьбой товарища и вынашивая далекоидущие планы, Гальяно и шагнул на газон, отделяющий его от девчонки. Может, ее прелестной нимфой обозвать? Девушки любят красивые сравнения…

Включить свое обаяние на полную катушку Гальяно не успел — разгадав его маневры, девчонка дала стрекача. Вот, кажется, только стояла под деревом, и бац — нет ее! Шустрая, как белка или как птичка. Ага, птичка, не самая красивая, но верткая. Не повезло Туче, сорвалось знакомство с прекрасной дамой. Но ничего, у них еще все лето впереди.

— Дикая какая-то. — Матвей недоуменно пожал плечами. — Может, умственно отсталая?

Гальяно уже хотел было согласиться, но бросил взгляд на мрачного Тучу и прикусил язык. Кто их поймет, этих влюбленных…

— Ты не переживай, друг! — Он похлопал Тучу по плечу. — Мы ее еще отловим и обязательно с ней познакомимся.

Туча посмотрел на него с отчаянием и злостью.

— Не хочу я с ней знакомиться, — сказал сквозь стиснутые зубы. — Отвали!

Вот как его, бедного, зацепило! Отрицание любви — классическая болезнь новичков.

— Ну, не хочешь, и не надо! — Гальяно предпочел согласиться, чем убить уйму времени на доказательство обратного. Лучше при случае расспросить Ваську, что это за птичка такая залетная.

К волейбольной площадке они вышли, когда игра уже была в разгаре. Суворов встретил появление ребят недобрым взглядом, но допытываться, где они пропадали, не стал, лишь досадливо махнул рукой. К игре они присоединились сами, по собственной инициативе. Только Туча отказался, присел на скамейку, о чем-то задумался. Да, подкосило его лесное происшествие! А вот интересно, что на самом деле он там видел? Что-то большое, поднимающееся из-под земли… Придумает же такое! Может, грибочками какими закусил, пока играл в следопыта?

В волейбол резались до полдника. Как раз к полднику вернулись с речки волки, ехидные и довольные. Гальяно смотрел на их наглые рожи, и в душе его зрел план.



Они валялись на койках в своей комнате, маялись от не по-июньски жаркого зноя. Туча, кажется, задремал. Во сне он вздрагивал и смешно гримасничал, наверное, заново переживал события минувшего дня.

— Эх, скукотища! — сказал Гальяно, ни к кому конкретно не обращаясь. — Скукотища и жарища, — добавил многозначительно.


— Чует мое сердце, есть у тебя какое-то предложение. — Матвей отложил книгу, которую пытался читать, сел в кровати.

Дэн приоткрыл один глаз, Туча заворочался и что-то пробормотал.

— Я вот думаю о несправедливости. — Гальяно решил зайти издалека. — Почему это одним можно на речку, а другим нельзя?

— И? — Дэн открыл второй глаз, приподнялся на локте.

— И в связи с этой чудовищной несправедливостью предлагаю всем дружно скинуться по двести пятьдесят рублей.

— Ключик будем покупать? — понимающе усмехнулся Матвей.

При слове «ключик» спящий Туча дернулся, рывком сел в кровати, испуганно заморгал.

— А вот и наша спящая красавица проснулась! — обрадовался Гальяно. — Туча, давай раскошеливайся. Пойдем у Васьки ключик покупать!

— Какой ключик? — ошалело переспросил Туча.

— От воли! Вот какой! Что нам тут маяться, когда за забором столько всего интересного?!

— На речку пойдем? — спросил Туча одновременно испуганно и радостно.

— Пойдем, — Гальяно кивнул. — Если вы не зажмете денежки, а я найду Ваську.

Конечно, тысяча рублей за какой-то ржавый ключ — это сущая обдираловка, и у Гальяно сердце кровью обливалось из-за такой вынужденной расточительности, но ведь нужно же им как-то разнообразить свой быт!

Он вышел из флигеля, огляделся по сторонам. Васька мог шляться где угодно, но Гальяно решил попытать счастья в домике его родителей.

Интуиция не подвела. Юный коммерсант сидел на крыльце, перочинным ножиком очищал от коры ветку дерева.

— Рогатку делаю, — сказал он, глядя на Гальяно снизу вверх. — А ты по делу или как?

— По делу. — Гальяно присел с ним рядом, вытащил тысячу. — Я за ключом.

Васька с обезьяньим проворством выхватил деньги, спрятал в карман шортов, велел:

— Жди, я сейчас.

Его не было довольно долго. Гальяно уже успел пожалеть о своей доверчивости, когда дверь домика распахнулась.

— Вот! — Парнишка сунул ему в руку ключ. — Только вам четверым даю, эксклюзивно. — Ишь слова какие знает, коммерсант хренов! — Если узнаю, что сдаете в аренду, расскажу бате, он замок поменяет.

— Ну ты барыга! — сказал Гальяно с восхищением. — Деньги из воздуха делаешь.

— Жизнь такая. — Парнишка пожал плечами и тут же поинтересовался: — Вы, говорят, заблудились сегодня?

— Не заблудились, а так… прогулялись по вашему лесу.

— И далеко прогулялись?

— А вот почти до той развилки, что ты нам показывал. Юродивого вашего видели.

— Кого?! — Васька непонимающе выпучил глаза.

— Лешака. Слыхал о таком?

— А кто ж о нем не слыхал? Испугались небось?

— Чего нам пугаться? Тоже еще! — Отчего-то говорить правду Ваське не хотелось.

— А я бы испугался, — сказал парнишка очень серьезно. — Он реально страшный, и вот тут, — он постучал пальцем по виску, — у него не все в порядке.

— Из-за внучки, которая утонула?

— И из-за внучки тоже.

— А отчего еще?

— От гари. Он ближе всех к гари живет, а там такое место…

— Какое?

— Бесовское! Так мамка моя говорит. А он живет и не боится, а это значит, что и сам он того…