Самая темная ночь

То, что снаружи за запертой дверью кто-то есть, первым почувствовал Дэн, предупреждающе коснулся руки Тучи, едва слышно велел:

— Тихо.

Туча замер, даже жевать перестал. Дэн бесшумно встал с лежака, так же бесшумно поднялся по земляной лестнице, остановился у двери. Долгие мгновения казалось, что ничего не происходит, что им все померещилось; Туча уже начал успокаиваться и даже откусил от шоколадки, когда дверь вздрогнула от удара. Может, недостаточно сильно, но достаточно громко в сонной ночной тишине. Туча тоже вздрогнул, едва не подавился.

— Эй, кто там? — Голос Дэна совсем не изменился, точно он и не испугался вовсе. А может, и не испугался.

Ответом ему стал еще один удар в дверь и сердитое, ну точно змеиное шипение, а всего через мгновение льющийся из окошка свет померк. Кто-то смотрел на них сверху… Туче с перепугу даже почудилось, что в темноте сверкнули по-кошачьи два глаза. А еще ему казалось, и чувство это было столь же сильным, сколь и иррациональным, что странный ночной гость смотрит именно на него.

— Что тебе нужно? — Он, как и Дэн, старался быть бесстрашным, но получалось плохо, футболка вдруг взмокла, прилипла к спине. — Эй, ты чего молчишь?

В отличие от него, Дэн больше не задавал вопросов, бесшумной и едва различимой тенью он пересек погреб, принялся карабкаться вверх по ящикам.

«Не надо!» — хотелось заорать Туче, но голос вдруг пропал, пересох, как пересыхает ручей жарким летом. Остался только липкий страх и уверенность, что там, за окошком, притаилась опасность. Наверное, он бы все-таки нашел в себе силы закричать, но в тот самый момент, как его пересушенные страхом легкие стали наполняться воздухом, а Дэн оказался на самой верхней, самой шаткой «ступеньке», распахнулась дверь, и темноту погреба прочертил яркий луч фонарика.

— Эй, Киреев, ты что там делаешь? — послышался раздраженный голос Суворова. — А ну-ка слезай, пока шею не свернул! Что, удрать надумали, архаровцы?! — спросил он, спускаясь по лестнице. — Так пустое! Это окошко для вентиляции, а не для побегов. Я же вам, кажется, объяснял.

— Не собирались мы убегать! — Дэн спрыгнул едва ли не с самой высокой «ступеньки», замер напротив командира.

— А баррикады тогда зачем нагородили?

— Чтобы воздухом дышать.

— Чтобы воздухом дышать! — передразнил Суворов. — Не надышались еще воздухом! Ну ничего, завтра надышитесь. Я вам гарантирую! А теперь марш отсюда, чтобы глаза мои вас не видели! Завтра подъем в шесть утра.

Снаружи было привольно, дневной зной сменила ночная прохлада. Туча огляделся в поисках недавнего гостя, никого не заметил и вздохнул наконец полной грудью.

— Это наверняка наши «дружки», — шепнул на ухо Дэн. — Приходили проведать.

Нет, Туча с сомнением покачал головой. Конечно, он боялся Юрика Измайлова и его друзей-отморозков, но страх, пережитый им в погребе, был особенным, никак не связанным с обычными проблемами. Только вот как объяснить это рациональному и бесстрашному Дэну?! И надо ли объяснять?..

Они уже подходили к флигелю, когда небо далеко над лесом озарилось светом.

— Что это? — Дэн замер, запрокинул голову, разглядывая творящееся светопреставление.

— Это? — Суворов тоже остановился, нахмурился. — Наверное, молния.

— Не похоже. И грома нет.

— Может, прожектором кто-то светит? — предположил Туча. — Ну, как на праздниках…

И в самом деле было похоже, что свет бьет столбом прямо из лесных зарослей, рассыпаясь в небе на мириады едва различимых лучиков. Только вот мерещилось в этом свете что-то странное, не похожее ни на что ранее виденное. Свет переливался всеми оттенками зеленого, опалесцировал, как любимый абсент отца. И при этом он не имел плотности, походил на сильно сгустившийся, рвущийся к ночному небу столб зеленого тумана.

— Может, и прожектором, — согласился Суворов, но хмуриться не перестал. — А что это мы стоим? — спросил он строго. — Топаем к корпусу, пока не рассвело.

Они были уже на крыльце флигеля, когда Туча почувствовал, что за ними наблюдают. Кто-то крался за ними от самого погреба. Ночной гость?

— Давай, Тучников! — Суворов легонько подтолкнул его в спину, сказав в который уже раз: — Завтра вставать рано.

Окна флигеля были черны, только в комнате командира тусклым оранжевым светом горел ночник.

— В туалет, и спать! — велел Суворов, замирая посреди полутемного коридора. Видно, так и будет стоять, пока они не улягутся. Наблюдатель…

Матвей и Гальяно уже спали. Вошедшие поняли это по заливистому, с переливами, сопению.

— Видел? — спросил Дэн, кивая на окно.

Ночное небо было уже привычно черным, с россыпью ярких звезд и серпиком зарождающейся луны. Никакого намека на недавнее светопреставление. Но Туча сразу понял, о чем Дэн спрашивает.

— Видел. — Он кивнул, через ворот стащил с себя майку. — Как думаешь, что это было?

— Не знаю. Странное что-то.

— НЛО?

— А черт его знает! Может, и правда прожектор какой. Я примерно представляю, где это, можем глянуть на досуге.

Туче не хотелось искать источник этого странного света, сердце чуяло неладное, а кожа между лопатками до сих пор горела от чужого, полного ненависти взгляда.

— За нами следили. Ты заметил? — спросил он шепотом.

— Нет. — Дэн мотнул головой, забрался под одеяло.

— А мне вот показалось…


— Может, отморозки эти?

— Может…

— Давай спать, Туча, а то ведь и в самом деле завтра будем как вареные.

Дэн уснул почти сразу, а к Туче сон все не шел. Он лежал на спине, уставившись в черный провал окна. В какой-то момент ему начало казаться, что там, за окном, кто-то стоит. Стоит и смотрит…

Туча всхлипнул, с головой накрылся одеялом. Под жарким шерстяным одеялом до него и добрался неспокойный, полный тревожных видений сон.





Гальяно




— Архаровцы, подъем! — Зычный рев, казалось, раздавался над самым ухом.

Гальяно попытался спрятаться от рева под подушкой.

— Подъем, я сказал! — Сначала подушка, а за ней и одеяло спланировали на пол.

Гальяно тихо ругнулся, сел в кровати, замотал головой, прогоняя сон, и только потом разлепил глаза.

Посреди комнаты, уперев в бока кулаки, стоял Суворов, выряженный в щегольской спортивный костюм. На его бычьей шее болтался свисток.

— Давай-давай, Гальянов, пошевеливайся! Тучников, я кому сказал — подъем?! Берите пример с товарищей.

Гальяно перевел затуманенный взгляд с командира сначала на уже полностью одетого Киреева, потом на почти полностью одетого Матвея, выразительно застонал и ощупал заплывший после вчерашней битвы глаз.

— Через пятнадцать минут все должны быть в столовой! — велел Суворов, убираясь, наконец, из их комнаты. — Киреев, ты за старшего! — послышалось уже из коридора.

— Ну что, мужики, поборемся за гордое звание волков? — поинтересовался Гальяно, натягивая штаны.

— А есть другие варианты? — усмехнулся Матвей, доставая из тумбочки пасту и зубную щетку. — Вас во сколько вчера выпустили? — Он обернулся к Дэну.

— Почти в полночь, вы спали уже.

— Вот Суворов, шаповаловский прихвостень! — проворчал Гальяно. — Мог бы и пораньше.

— Мы вчера видели кое-что странное. — Туча натянул штаны и футболку, вопросительно посмотрел на Дэна. Тот кивнул. — В небе над лесом сноп света. Как НЛО, — добавил он шепотом.

— Так уж и НЛО! — усомнился Гальяно, которому вдруг стало обидно, что сам он «кое-что интересное» проспал.

— Может, и не НЛО, но точно что-то странное, — поддержал Тучу Дэн. — Как будто где-то в лесу спрятан источник света.

— Как прожектор? — уточнил Матвей. — А тут в округе часом никаких военных баз нет?

— Нет, — уверенно сказал Туча. — Мой отец наводил справки. Здесь экологически чистая зона, практически заповедник. И свет для прожектора какой-то странный — зеленый.

— Зеленый? — Гальяно приподнял одну бровь.

— Ага! И не яркий, а какой-то рассеянный.

— Круто! Надо будет этот зеленый фонарик поискать! А то, может, и в самом деле инопланетяне? Вдруг у них тут база?

— Сам ты инопланетянин! — похлопал его по плечу Матвей. — Сначала у местных нужно порасспрашивать, информацию собрать.

— Вот любит наш Мотя информацию собирать! — Гальяно попытался разлепить заплывший глаз, ничего не вышло. — Просто Шерлок Холмс какой-то!

— А по уху за Мотю? — ласково поинтересовался Матвей.

— Хватит, — положил конец их вялой перебранке Киреев. — Давайте умываться и в столовку!

— Один сыщик, другой командир, — буркнул Гальяно и полез в тумбочку за пастой.

В столовой царила непривычная тишина, нарушаемая лишь ленивым бряцаньем ложек по тарелкам. Воспитанники спортивно-патриотического лагеря не выспались и оттого вели себя нетипично смирно. Даже над «вражеским» столиком висела мрачная тишина. Лишь дистрофик время от времени бросал на Гальяно многозначительные и полные ненависти взгляды.

Когда их выстроили на площадке перед главным корпусом, было уже без двадцати минут семь. Два отряда по двадцать человек в каждом, построившись в две шеренги, стояли друг против друга, а по образованному ими коридору неспешно прохаживался, чуть припадая на левую ногу, начальник лагеря Шаповалов. Одет он был в камуфляж и выглядел в нем до комичного нелепо, как решивший поиграть в войнушку библиотекарь. Во главе каждой из колонн стояли командиры. В отличие от самодовольно ухмыляющегося Чуева, Суворов был мрачен. Гальяно его понимал. Даже на не слишком профессиональный взгляд, силы были неравны. В их отряде худо-бедно спортивными и подготовленными были только Матвей и Киреев. Себя Гальяно оценивал с изрядной долей скепсиса и понимал, что одолеть противника он сможет только лишь хитростью и изворотливостью, но никак не силой. Про Тучу и вовсе нечего говорить. Сила у него, конечно, имелась, да только в бесполезности этой силы они все могли убедиться вчерашним вечером.

Соперники же выглядели куда более убедительно. Два брата-акробата, не люди, а машины для дробления костей. Измайлов, тот еще попрыгунчик. Еще парочка довольно спортивных ребят. И нет такого балласта, как Туча. Про балласт Гальяно подумал без злобы, просто констатировал неутешительный факт.