Самая темная ложь
Часть 9 из 54 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Нет, это не совсем правда. Была еще одна причина, о которой Гидеон узнал совсем недавно. Кронос был одержим демоном. Демоном Жадности. Как и Скарлет, он был узником Тартара и одним из немногих счастливчиков, выбранных в качестве хозяев для «дополнительных».
Кронос шагал перед ним взад и вперед, мощь, исходящая от него, усилилась, от чего воздух вогруг стал потрескивать."После того, что произошло с вашим товарищем Аэроном, я сделал амулеты. По одному для каждого из вас. Когда вы их наденете, они не дадут ей наблюдать за вами.»
Правда. Разве это не чудесная новость? «Не отдай мне.» Хочу, хочу, хочу!
Его хождение взад и вперед продолжалось. «Но есть одна проблема, амулеты не позволят и другим богам наблюдать за вами.»
Крон имел в виду себя. Ублюдоку надо было всё держать в своих руках. «Это ничего не стоящая новость. Но минусов намного больше, чем плюсов. Так что, не отдай их мне,» повторил он, протягивая руку и помахивая пальцами.
Отчасти его нетерпение было обусловлено желанием стать невидимым для Власть имущих. Наконец-то. Но по большей части, он просто хотел вернуться к Скарлет. Он понял, что не хочет быть вдали от неё.
Тем не менее, Кронос продолжал ходить, даже прибавив скорости. «Подожди минутку. Если я сделаю это, мне будут нужны ежедневные отчеты. И если хоть один день пройдет без того, чтобы кто-нибудь рассказал мне, что происходит там внизу, я лично ворвусь в вашу крепость и сорву амулеты с шеи каждого из вас. После чего я сорву ваши головы с плеч».
Гидеон не обратил его внимание на то, что обезглавив их, он освободит их демонов, возможно, толкнув сумасшедших монстров полных свирепой ярости на что-то такое, что даже Крон будет проклят за это. И именно поэтому царь оставил воинов в живых, когда он впервые взял под свой контроль небеса. Хотя он отчаянно хотел их уничтожить.
Это было так странно, думать о царе всех царей как о проклятом. Но, да, это могло случиться. По-видимому, Кронос был не самым могущественным богом в городе. Эта честь принадлежала таинственному существу, которое спасло жизнь Аэрона. Существу, которое победило даже смерть. «Единственно Истинное Божество,» называла его Оливия.
Хотя, есть шанс, что Кронос не будет наказан за освобожение демонов от их владельцев, так как теперь они знали, что может быть сделано новое воссоединение. Вот что случилось с демоном его друга Бадена, Недоверием. Новое воссоединение.
Баден погиб, и Недоверие теперь находилось внутри женщины Ловца. Гидеон не был уверен, что смог бы убить эту женщину, даже если бы она приставила кинжал к его горлу. Не то, чтобы он возражал против убийства женщин. Он делал это раньше. Под руководством Сабина, даже отчасти принудительно, нужно было рассматривать женщин, как равных. Во всем, даже в войне. Но его беспокоил тот факт, что часть Бадена была в теле той женщины.
Как он мог принимать участие в еще одном уничтожении своего лучшего друга?
«Ложь! Ты меня слушаешь? Я спросил, понял ли ты меня.»
Стоп. О чем он? Гидеон выбрался из темного болота своих мыслей. «Пожалуйста, не повторяйте, что вы сказали».
Божественные щеки густо покраснели, и вовсе не от смущения. Нет, так проявилась его ярость. «Ничего я не буду повторять! Я требую, чтобы вы каждый день отчитывались передо мной, или не получите амулеты.» Глаза запылали чернотой. «Ты все понял?»
Отчеты, амулеты. Конечно. Обязательно было устраивать истерику?
«Нет. Я не понял.»
Наконец Кронос успокоился, но ноздри его раздувались, поскольку он сдерживал своё дыхание. Взгляд его золотых глаз остановился на Гидеоне. Снова золотые, заметил он. Почему цвет его глаз постоянно меняется?
«Очень хорошо.» Кронос протянул руку, пустой ладонью вверх. Небесно-голубые искры вспыхнули, крошечные серебристые точки беспрерывно сливались вместе, заполняя собою все пространство, прежде чем какая то вещь начала появляться на его коже. На самом деле, их было две.
Гидеон наклонился вперед, чтобы разглядеть это. Он увидел две серебряные цепочки, с двумя свисающими бабочками в центре. Вся поверхность их зазубренных крыльев была усыпана мелкими рубинами, сапфирами, кусочками оникса, слоновой кости и даже опала. Каждая драгоценность или камень выглядела живой, с вращающимся внутри огнем, который он обычно видел только в своих снах.
Красиво, но…»Я буду выглядеть так мужественно.» Слова вырвались до того, как он успел остановиться.
У царя вырвалось рычание, и это было гораздо страшнее, чем всё предыдущее. «Это жалоба, Ложь? Потому что я могу — "
«Да, да. Не приношу извинения. Я не хочу их.» Он схватил амулеты, прежде чем Крон смог бы их забрать обратно, и закрепил одно из них на своей шее. Металл был горячий — достаточно горячий чтобы оставить ожог на коже — но он не снял амулет. Другой он засунул в свой карман. Каким-либо образом он обманом заставит Скарлет надеть это."А как насчет моих врагов?» Моих друзей.
«Я нанесу визит в крепость и раздам их.»
Правда. Обычно сердитый и угрюмый, бог был так любезен, что тому должна быть причина, которая не сулит ничего хорошего для Гидеона. Тем не менее. Лучше что-то, чем ничего. «Не благодарю тебя», сказал он снова.
«Если это всё-"
«Не ждите.» Царь, намеренно или нет, предоставил ему благоприятную возможность, и он набросился на эту возможность. " Скарлет не сказала мне, что мы поженились, и меня не интересует — "
«Скарлет?» Золото снова исчезло из его глаз, сменившись обсидиановой чернотой. «Дочь Реи?»
Гидеон моргнул. Она дочь Реи??? Она гребаная принцесса? Означает ли это… «Вы не ее отец?» прохрипел он. Если он ее отец, то это объясняет их столь похожие черные горящие взгляды.
«НЕТ!» Столько отвращения в одном слове, что Гидеону стало не по себе. «Никогда больше не богохульствуй, или я спущу на тебя такой поток страданий, который тебе и не снился.»
Почему отвращение? Почему предупреждение? Она была красивая, умная, смелая женщина, черт возьми, и этот ублюдок должен с гордостью называть её дочерью. Руки Гидеона сжались в кулаки, как раз когда он говорил себе, что не злится. Он с облегчением подумал о том, что Кронос не был его тестем. Возможным тестем, поспешно добавил он.
Жена Сабина была дочерью Галена, и Гидеон уже видел какие проблемы вызвали эти небольшие семейные связи. Нет, спасибо.
«Её отец был смертным, а мать шлюха,» продолжил Кронос с ничуть не меньшим отвращением. «Так вот кто в твоей машине? Похоже я не уделял тебе достаточно внимания в последнее время, Ложь. Я знал, что у тебя девчонка в подземелье, однако, я не в курсе того, что ты вывез её. Без моего разрешения. Я должен наказать тебя.» Снова правда. Осторожно.
Она не моя, вдруг закричал его демон, предупреждая царя. К счастью, Кронос этого не слышал.
Не сейчас. Не дави. «Не приношу извинения, о Великий.» То, что он не был оглушен приступом боли за комментарий «о Великий», шокировало его. Кронос должен был понять, что он подразумевал под этими словами оскорбление. «Как я не говорил, она не сказала мне, что мы женаты. Я кое-что помню. Я не хочу обманывать её и заставлять думать, что я добр к ней, чтобы она рассказала мне больше. И я не планировал вернуть её обратно в подземелье, как только я получу ответы на все свои вопросы.»
«Женаты? Ты и Скарлет?» Кронос нахмурился, склонил голову на бок, задумавшись. " Все знают, что она заинтересовалась тобой как только увидела, но не было никакого намека на то, что вы виделись друг с другом. И еще меньше намеков на то, что готовы пожениться.» Она всегда интересовалась им? Внезапно ему захотелось выпятить грудь и барабанить по ней как чертова горилла. Ей нравилось как он выглядел, всегда нравилось. Несмотря на её предполагаемое обожание блондинов. Спасибо богам.
Конечно, он может обойти её гнев и снова разжечь тот интерес. Каким-то образом. «Знаете ли вы кого-то, кто не обладает достаточной силой, чтобы стереть мысли о ней из моей памяти?»
Последовала пауза, почти угнетающая своей напряженностью. Кронос неловко облизнул губы. Затем он нерешительно произнес, «Нет.»
Демон Гидеона замурлыкал. Ложь. Кронос только что солгал. Он знал кого-то, кто обладал такой силой. Кто? «Почему-"
«Больше никаких вопросов.» Резко скомандовал он, тон его ухудшился. «Только…будь осторожен с ней. Она дикая. В противном случае я бы взял на себя заботу о ней.»
Ты не притронешься к ней, хотелось ему закричать, как раз когда его демон снова замурлыкал. Еще одна ложь. Однако, о чем на этот раз солгал царь? О том, что она дикая, или что он «позаботится» о ней? Или ложь и то и другое?
Дикая она или нет, это не имеет значения. Ради Бога, она же возможно жена Гидеона. Но в любом случае он собирался с ней переспать. Если это не вернет его воспоминания о ней, ничего не случится. По крайней мере, это имеет для него смысл. А что если после этого она готова будет помочь ему и его друзьям в их продолжающейся войне с Ловцами?
Да, конечно. Если бы она стала им помогать, то он не вернул бы её обратно в подземелье, хотя он и сказал Кроносу, что сделает это. Но царь хочет победить в этой войне, не так ли? Скарлет могла убить врагов, пока они спят, уничтожив необходимость в взрывах, нанесении ножевых ранений и перестрелках.
Это будет ничья. Не иначе. Верно, за исключением одного, но это было неважно, поэтому вряд ли стоило упоминания. Мысль о том, что ты никогда не лгал самому себе. Гидеон прикусил свой язык до тех пор, пока не почувствовал вкус меди. Отлично. Все-таки эта мысль было огромной. Разрушительной. Он никогда не сможет доверять Скарлет, потому что его демон не мог разгадать ее. А после того, что он сделал с ней, она никогда не захотела бы ему помочь.
Поэтому она должна вернуться в подземелье, и неважно на сколько она смягчится по отношению к нему.
«Я устал от твоих беспорядочных размышлений,» сказал Кронос, вздыхая.
Гидеон и сам от этого устал. Полный отстой в итоге. «Не хочу узнать еще одну вещь,» сказал Гидеон, в надежде, что бог поймет, что у него остался не решенный вопрос. «В тюрьме, кто-нибудь не… вредил ей?» последние слова он прохрипел.
Какое-то сильное чувство промелькнуло в глазах царя, скрывая их выражение и любой намек на эмоции. «Нам больше нечего обсуждать. Тебе есть чем заняться. У меня тоже есть дела. Так что…»
Понятно, он больше не станет обсуждать с ним Скарлет. Будь он проклят! Не смотря на то, что внутри у Гидеона все визжало протестуя — включая Ложь — он быстро переключился на другой вопрос, пока его не отослали обратно. «Больше мне ничего не надо знать. Оливия не упоминала, что Сиенна у вас.» Сиенна была женщиной Париса. Она умерла у него на руках, но Парис, несомненно, продолжал желать ее.
Похоже, Гидеон всегда будет последним узнавать подобные вещи. Сам Парис, конечно же, ничего ему не рассказал. Но Оливия любила делиться деталями своей жизни, не меньше чем деталями жизни всех остальных, поэтому Гидеон обожал проводить время в ее компании. Как-то она упоминала, что Кронос забрал душу Сиенны, удерживая, таким образом, девушку рядом с собой, и когда Аэрона и Гнев разделили, бог поместил демона в девушку.
Боль, которую она должна была испытывать…сводила с ума. Этот демон, вероятно заставлял ее делать всякие отвратительные вещи. Она их сделает; она не сможет сопротивляться. И то, что она сделает, будет неотступно преследовать ее до скончания веков.
«Она у меня,» неохотно признал Кронос.
Правда. Прошипел Ложь.
Он напомнил себе, что надо действовать осторожно. «Могу я не взглянуть на нее?» А потом доложить об этом Парису.
«Нет,» решительно ответил царь. «Не можешь. Теперь мы точно закончили. Я и так уже проявил слишком много терпения, меня это уже достало.» Кронос взмахнул рукой, и в следующее мгновение Гидеон уже сидел в Эскалейде, прикованный к Скарлет наручниками.
Перенос был такой стремительный, что Гидеон непроизвольно вывернул руль. Завизжав шинами, машина выехала на встречную полосу. Сверкая фарами, им на встречу приближалась другая машина. Еще раз дернув руль, они разминулись с ней. Едва-едва.
Скарлет ахнула. «Какого черта ты делаешь? Знаешь, наш разговор не закончится только потому, что я вылечу через лобовое стекло.»
Демон Лжи с удовольствием вздохнул. Не моя.
Гидеон выровнял машину, и не стал упоминать о том, что только что произошло на небесах. Учитывая то, насколько сильную неприязнь она испытывала к Кроносу — интересно почему? — он не был уверен в её реакции. Однако, каждая женщина любит получать подарки, и кажется сейчас самое время, чтобы отвлечь её внимание.
Главное все не испортить. «Так, эээ, я бы не хотел, чтобы ты залезла в мой карман.»
Между ними повисла тишина. «Сомневаюсь,» последовал сухой ответ.
«У меня нет подарка для тебя.»
Интерес загорелся в её темных глазах, но она осталась молчаливой. Даже подозрительной. «Уж не твой ли твердый член окажется подарком? Потому что, если это так, я бы вернула его обратно. За исключением нескольких дюймов.»
Его губы дрогнули, как будто он боролся со своим весельем. И кстати да, его член затвердел. Для возникновения эрекции ему стоило всего лишь оказаться рядом с ней. Или, вот черт, подумать о ней. Ему нравился её грязный юмор. «Да, конечно, ты не найдешь и это тоже.» Сейчас уже её губы дрогнули. Это уже случалось раньше, но все же он никогда не видел ее улыбку.
Настоящую улыбку. Он отчаянно хотел её увидеть. Она бы засияла, он знал это. Гидеон видел её красивое, улыбающееся лицо в своих воспоминаниях, приподнятые в уголках сочные красные губы, ровные и белые зубы. Её веки чуть опустились бы, но озорной блеск в глазах все еще был бы заметен.
Он тяжело вздохнул. Были ли это воспоминания? Воспоминания о том, как она улыбалась ему? Была счастлива с ним? О том, как они любили друг друга?
«Отлично», проворчала она, но не смогла скрыть дрожь в руках, когда полезла к нему в карман, осторожно, чтобы избежать прикосновения к его довольно толстому и длинному достоинству. Скарлет судорожно вздохнула, как только её пальцы сжали слишком горячий металл. Она даже вздрогнула.
Гидеон вынужден был плотно закрыть рот, сжав губы в плотную линию, чтобы сдержать свой стон удовольствия. Её прикосновение… Она была так близка к его маленькому брату, ей всего лишь стоило наклонить запястье, чтобы добраться до него. И он хотел, чтобы она добраться до него, так же отчаянно, как и увидеть её улыбку. Но она слишком быстро убрала руку, так и не наклонив запястье, и принялась изучать амулет.
«Что это?» неужели он слышит разочарование в ее голосе?
«Не пара моему, это точно.»
Ее взгляд был прикован к его амулету, который он вытянул из под футболки.
«О!» Разочарование, если оно и было, исчезло. «П-почему ты хочешь, чтобы у нас были подходящие друг другу амулеты?»
Теперь он не мог сказать, была ли она счастлива, расстроена или задумчива. Или все три эмоции сочетались в ней. Подарок мог сделать её счастливой, так как это означало, что он думал о ней. Или же подарок расстроил её, потому что он только сейчас подарил его, именно когда не может вспомнить её. Еще подарок мог заставить её задуматься, потому что он, казалось, выражал надежду на их общее будущее.
«Ну?!» грубо напомнила она.
Он вынужден был пожать плечами, потому что он не мог ответить, не испортив всё. Признаться — по-своему — что он не покупал это для неё, значит причинить ей боль. Признаться, что это не символ того, что раньше у них было что-то общее и возможно будет снова? Это тоже ранит её.
Кронос шагал перед ним взад и вперед, мощь, исходящая от него, усилилась, от чего воздух вогруг стал потрескивать."После того, что произошло с вашим товарищем Аэроном, я сделал амулеты. По одному для каждого из вас. Когда вы их наденете, они не дадут ей наблюдать за вами.»
Правда. Разве это не чудесная новость? «Не отдай мне.» Хочу, хочу, хочу!
Его хождение взад и вперед продолжалось. «Но есть одна проблема, амулеты не позволят и другим богам наблюдать за вами.»
Крон имел в виду себя. Ублюдоку надо было всё держать в своих руках. «Это ничего не стоящая новость. Но минусов намного больше, чем плюсов. Так что, не отдай их мне,» повторил он, протягивая руку и помахивая пальцами.
Отчасти его нетерпение было обусловлено желанием стать невидимым для Власть имущих. Наконец-то. Но по большей части, он просто хотел вернуться к Скарлет. Он понял, что не хочет быть вдали от неё.
Тем не менее, Кронос продолжал ходить, даже прибавив скорости. «Подожди минутку. Если я сделаю это, мне будут нужны ежедневные отчеты. И если хоть один день пройдет без того, чтобы кто-нибудь рассказал мне, что происходит там внизу, я лично ворвусь в вашу крепость и сорву амулеты с шеи каждого из вас. После чего я сорву ваши головы с плеч».
Гидеон не обратил его внимание на то, что обезглавив их, он освободит их демонов, возможно, толкнув сумасшедших монстров полных свирепой ярости на что-то такое, что даже Крон будет проклят за это. И именно поэтому царь оставил воинов в живых, когда он впервые взял под свой контроль небеса. Хотя он отчаянно хотел их уничтожить.
Это было так странно, думать о царе всех царей как о проклятом. Но, да, это могло случиться. По-видимому, Кронос был не самым могущественным богом в городе. Эта честь принадлежала таинственному существу, которое спасло жизнь Аэрона. Существу, которое победило даже смерть. «Единственно Истинное Божество,» называла его Оливия.
Хотя, есть шанс, что Кронос не будет наказан за освобожение демонов от их владельцев, так как теперь они знали, что может быть сделано новое воссоединение. Вот что случилось с демоном его друга Бадена, Недоверием. Новое воссоединение.
Баден погиб, и Недоверие теперь находилось внутри женщины Ловца. Гидеон не был уверен, что смог бы убить эту женщину, даже если бы она приставила кинжал к его горлу. Не то, чтобы он возражал против убийства женщин. Он делал это раньше. Под руководством Сабина, даже отчасти принудительно, нужно было рассматривать женщин, как равных. Во всем, даже в войне. Но его беспокоил тот факт, что часть Бадена была в теле той женщины.
Как он мог принимать участие в еще одном уничтожении своего лучшего друга?
«Ложь! Ты меня слушаешь? Я спросил, понял ли ты меня.»
Стоп. О чем он? Гидеон выбрался из темного болота своих мыслей. «Пожалуйста, не повторяйте, что вы сказали».
Божественные щеки густо покраснели, и вовсе не от смущения. Нет, так проявилась его ярость. «Ничего я не буду повторять! Я требую, чтобы вы каждый день отчитывались передо мной, или не получите амулеты.» Глаза запылали чернотой. «Ты все понял?»
Отчеты, амулеты. Конечно. Обязательно было устраивать истерику?
«Нет. Я не понял.»
Наконец Кронос успокоился, но ноздри его раздувались, поскольку он сдерживал своё дыхание. Взгляд его золотых глаз остановился на Гидеоне. Снова золотые, заметил он. Почему цвет его глаз постоянно меняется?
«Очень хорошо.» Кронос протянул руку, пустой ладонью вверх. Небесно-голубые искры вспыхнули, крошечные серебристые точки беспрерывно сливались вместе, заполняя собою все пространство, прежде чем какая то вещь начала появляться на его коже. На самом деле, их было две.
Гидеон наклонился вперед, чтобы разглядеть это. Он увидел две серебряные цепочки, с двумя свисающими бабочками в центре. Вся поверхность их зазубренных крыльев была усыпана мелкими рубинами, сапфирами, кусочками оникса, слоновой кости и даже опала. Каждая драгоценность или камень выглядела живой, с вращающимся внутри огнем, который он обычно видел только в своих снах.
Красиво, но…»Я буду выглядеть так мужественно.» Слова вырвались до того, как он успел остановиться.
У царя вырвалось рычание, и это было гораздо страшнее, чем всё предыдущее. «Это жалоба, Ложь? Потому что я могу — "
«Да, да. Не приношу извинения. Я не хочу их.» Он схватил амулеты, прежде чем Крон смог бы их забрать обратно, и закрепил одно из них на своей шее. Металл был горячий — достаточно горячий чтобы оставить ожог на коже — но он не снял амулет. Другой он засунул в свой карман. Каким-либо образом он обманом заставит Скарлет надеть это."А как насчет моих врагов?» Моих друзей.
«Я нанесу визит в крепость и раздам их.»
Правда. Обычно сердитый и угрюмый, бог был так любезен, что тому должна быть причина, которая не сулит ничего хорошего для Гидеона. Тем не менее. Лучше что-то, чем ничего. «Не благодарю тебя», сказал он снова.
«Если это всё-"
«Не ждите.» Царь, намеренно или нет, предоставил ему благоприятную возможность, и он набросился на эту возможность. " Скарлет не сказала мне, что мы поженились, и меня не интересует — "
«Скарлет?» Золото снова исчезло из его глаз, сменившись обсидиановой чернотой. «Дочь Реи?»
Гидеон моргнул. Она дочь Реи??? Она гребаная принцесса? Означает ли это… «Вы не ее отец?» прохрипел он. Если он ее отец, то это объясняет их столь похожие черные горящие взгляды.
«НЕТ!» Столько отвращения в одном слове, что Гидеону стало не по себе. «Никогда больше не богохульствуй, или я спущу на тебя такой поток страданий, который тебе и не снился.»
Почему отвращение? Почему предупреждение? Она была красивая, умная, смелая женщина, черт возьми, и этот ублюдок должен с гордостью называть её дочерью. Руки Гидеона сжались в кулаки, как раз когда он говорил себе, что не злится. Он с облегчением подумал о том, что Кронос не был его тестем. Возможным тестем, поспешно добавил он.
Жена Сабина была дочерью Галена, и Гидеон уже видел какие проблемы вызвали эти небольшие семейные связи. Нет, спасибо.
«Её отец был смертным, а мать шлюха,» продолжил Кронос с ничуть не меньшим отвращением. «Так вот кто в твоей машине? Похоже я не уделял тебе достаточно внимания в последнее время, Ложь. Я знал, что у тебя девчонка в подземелье, однако, я не в курсе того, что ты вывез её. Без моего разрешения. Я должен наказать тебя.» Снова правда. Осторожно.
Она не моя, вдруг закричал его демон, предупреждая царя. К счастью, Кронос этого не слышал.
Не сейчас. Не дави. «Не приношу извинения, о Великий.» То, что он не был оглушен приступом боли за комментарий «о Великий», шокировало его. Кронос должен был понять, что он подразумевал под этими словами оскорбление. «Как я не говорил, она не сказала мне, что мы женаты. Я кое-что помню. Я не хочу обманывать её и заставлять думать, что я добр к ней, чтобы она рассказала мне больше. И я не планировал вернуть её обратно в подземелье, как только я получу ответы на все свои вопросы.»
«Женаты? Ты и Скарлет?» Кронос нахмурился, склонил голову на бок, задумавшись. " Все знают, что она заинтересовалась тобой как только увидела, но не было никакого намека на то, что вы виделись друг с другом. И еще меньше намеков на то, что готовы пожениться.» Она всегда интересовалась им? Внезапно ему захотелось выпятить грудь и барабанить по ней как чертова горилла. Ей нравилось как он выглядел, всегда нравилось. Несмотря на её предполагаемое обожание блондинов. Спасибо богам.
Конечно, он может обойти её гнев и снова разжечь тот интерес. Каким-то образом. «Знаете ли вы кого-то, кто не обладает достаточной силой, чтобы стереть мысли о ней из моей памяти?»
Последовала пауза, почти угнетающая своей напряженностью. Кронос неловко облизнул губы. Затем он нерешительно произнес, «Нет.»
Демон Гидеона замурлыкал. Ложь. Кронос только что солгал. Он знал кого-то, кто обладал такой силой. Кто? «Почему-"
«Больше никаких вопросов.» Резко скомандовал он, тон его ухудшился. «Только…будь осторожен с ней. Она дикая. В противном случае я бы взял на себя заботу о ней.»
Ты не притронешься к ней, хотелось ему закричать, как раз когда его демон снова замурлыкал. Еще одна ложь. Однако, о чем на этот раз солгал царь? О том, что она дикая, или что он «позаботится» о ней? Или ложь и то и другое?
Дикая она или нет, это не имеет значения. Ради Бога, она же возможно жена Гидеона. Но в любом случае он собирался с ней переспать. Если это не вернет его воспоминания о ней, ничего не случится. По крайней мере, это имеет для него смысл. А что если после этого она готова будет помочь ему и его друзьям в их продолжающейся войне с Ловцами?
Да, конечно. Если бы она стала им помогать, то он не вернул бы её обратно в подземелье, хотя он и сказал Кроносу, что сделает это. Но царь хочет победить в этой войне, не так ли? Скарлет могла убить врагов, пока они спят, уничтожив необходимость в взрывах, нанесении ножевых ранений и перестрелках.
Это будет ничья. Не иначе. Верно, за исключением одного, но это было неважно, поэтому вряд ли стоило упоминания. Мысль о том, что ты никогда не лгал самому себе. Гидеон прикусил свой язык до тех пор, пока не почувствовал вкус меди. Отлично. Все-таки эта мысль было огромной. Разрушительной. Он никогда не сможет доверять Скарлет, потому что его демон не мог разгадать ее. А после того, что он сделал с ней, она никогда не захотела бы ему помочь.
Поэтому она должна вернуться в подземелье, и неважно на сколько она смягчится по отношению к нему.
«Я устал от твоих беспорядочных размышлений,» сказал Кронос, вздыхая.
Гидеон и сам от этого устал. Полный отстой в итоге. «Не хочу узнать еще одну вещь,» сказал Гидеон, в надежде, что бог поймет, что у него остался не решенный вопрос. «В тюрьме, кто-нибудь не… вредил ей?» последние слова он прохрипел.
Какое-то сильное чувство промелькнуло в глазах царя, скрывая их выражение и любой намек на эмоции. «Нам больше нечего обсуждать. Тебе есть чем заняться. У меня тоже есть дела. Так что…»
Понятно, он больше не станет обсуждать с ним Скарлет. Будь он проклят! Не смотря на то, что внутри у Гидеона все визжало протестуя — включая Ложь — он быстро переключился на другой вопрос, пока его не отослали обратно. «Больше мне ничего не надо знать. Оливия не упоминала, что Сиенна у вас.» Сиенна была женщиной Париса. Она умерла у него на руках, но Парис, несомненно, продолжал желать ее.
Похоже, Гидеон всегда будет последним узнавать подобные вещи. Сам Парис, конечно же, ничего ему не рассказал. Но Оливия любила делиться деталями своей жизни, не меньше чем деталями жизни всех остальных, поэтому Гидеон обожал проводить время в ее компании. Как-то она упоминала, что Кронос забрал душу Сиенны, удерживая, таким образом, девушку рядом с собой, и когда Аэрона и Гнев разделили, бог поместил демона в девушку.
Боль, которую она должна была испытывать…сводила с ума. Этот демон, вероятно заставлял ее делать всякие отвратительные вещи. Она их сделает; она не сможет сопротивляться. И то, что она сделает, будет неотступно преследовать ее до скончания веков.
«Она у меня,» неохотно признал Кронос.
Правда. Прошипел Ложь.
Он напомнил себе, что надо действовать осторожно. «Могу я не взглянуть на нее?» А потом доложить об этом Парису.
«Нет,» решительно ответил царь. «Не можешь. Теперь мы точно закончили. Я и так уже проявил слишком много терпения, меня это уже достало.» Кронос взмахнул рукой, и в следующее мгновение Гидеон уже сидел в Эскалейде, прикованный к Скарлет наручниками.
Перенос был такой стремительный, что Гидеон непроизвольно вывернул руль. Завизжав шинами, машина выехала на встречную полосу. Сверкая фарами, им на встречу приближалась другая машина. Еще раз дернув руль, они разминулись с ней. Едва-едва.
Скарлет ахнула. «Какого черта ты делаешь? Знаешь, наш разговор не закончится только потому, что я вылечу через лобовое стекло.»
Демон Лжи с удовольствием вздохнул. Не моя.
Гидеон выровнял машину, и не стал упоминать о том, что только что произошло на небесах. Учитывая то, насколько сильную неприязнь она испытывала к Кроносу — интересно почему? — он не был уверен в её реакции. Однако, каждая женщина любит получать подарки, и кажется сейчас самое время, чтобы отвлечь её внимание.
Главное все не испортить. «Так, эээ, я бы не хотел, чтобы ты залезла в мой карман.»
Между ними повисла тишина. «Сомневаюсь,» последовал сухой ответ.
«У меня нет подарка для тебя.»
Интерес загорелся в её темных глазах, но она осталась молчаливой. Даже подозрительной. «Уж не твой ли твердый член окажется подарком? Потому что, если это так, я бы вернула его обратно. За исключением нескольких дюймов.»
Его губы дрогнули, как будто он боролся со своим весельем. И кстати да, его член затвердел. Для возникновения эрекции ему стоило всего лишь оказаться рядом с ней. Или, вот черт, подумать о ней. Ему нравился её грязный юмор. «Да, конечно, ты не найдешь и это тоже.» Сейчас уже её губы дрогнули. Это уже случалось раньше, но все же он никогда не видел ее улыбку.
Настоящую улыбку. Он отчаянно хотел её увидеть. Она бы засияла, он знал это. Гидеон видел её красивое, улыбающееся лицо в своих воспоминаниях, приподнятые в уголках сочные красные губы, ровные и белые зубы. Её веки чуть опустились бы, но озорной блеск в глазах все еще был бы заметен.
Он тяжело вздохнул. Были ли это воспоминания? Воспоминания о том, как она улыбалась ему? Была счастлива с ним? О том, как они любили друг друга?
«Отлично», проворчала она, но не смогла скрыть дрожь в руках, когда полезла к нему в карман, осторожно, чтобы избежать прикосновения к его довольно толстому и длинному достоинству. Скарлет судорожно вздохнула, как только её пальцы сжали слишком горячий металл. Она даже вздрогнула.
Гидеон вынужден был плотно закрыть рот, сжав губы в плотную линию, чтобы сдержать свой стон удовольствия. Её прикосновение… Она была так близка к его маленькому брату, ей всего лишь стоило наклонить запястье, чтобы добраться до него. И он хотел, чтобы она добраться до него, так же отчаянно, как и увидеть её улыбку. Но она слишком быстро убрала руку, так и не наклонив запястье, и принялась изучать амулет.
«Что это?» неужели он слышит разочарование в ее голосе?
«Не пара моему, это точно.»
Ее взгляд был прикован к его амулету, который он вытянул из под футболки.
«О!» Разочарование, если оно и было, исчезло. «П-почему ты хочешь, чтобы у нас были подходящие друг другу амулеты?»
Теперь он не мог сказать, была ли она счастлива, расстроена или задумчива. Или все три эмоции сочетались в ней. Подарок мог сделать её счастливой, так как это означало, что он думал о ней. Или же подарок расстроил её, потому что он только сейчас подарил его, именно когда не может вспомнить её. Еще подарок мог заставить её задуматься, потому что он, казалось, выражал надежду на их общее будущее.
«Ну?!» грубо напомнила она.
Он вынужден был пожать плечами, потому что он не мог ответить, не испортив всё. Признаться — по-своему — что он не покупал это для неё, значит причинить ей боль. Признаться, что это не символ того, что раньше у них было что-то общее и возможно будет снова? Это тоже ранит её.