Сад костей

— Сюда. Ты знаешь.

— Я не знаю.

— Нет, знаешь.

Спустившись с холма, они оказались на Маячной улице. Парень снова глянул на восток. Небо приобрело угрожающе оранжевый оттенок, а дым тянулся в их сторону, неся с собой запах бедствия.

— Быстрей, — велел Билли. — Пожар может перекинуться через реку.

Он помчался по Маячной улице, постепенно приближаясь к Мельничной плотине.

— Билли, покажи, куда ты отнес записку. Отведи меня прямо к двери!

— Вот сюда.

Толкнув калитку, он вошел во двор. Собака вбежала вслед за ним. Остановившись на улице, Роза потрясенно глядела на дом доктора Гренвилла.

— Я отнес ее к задней двери, — сообщил Билли. Затем он свернул за угол дома и исчез во тьме: — Вот куда я принес ее, мисс Роза! — донеслось до нее.

Девушка застыла на месте. «Так вот какую тайну Арния раскрыла в родильной зале», — поняла она. Роза услышала собачий рык.

— Билли! — позвала она и последовала за парнем на боковой двор. Было так темно, что Роза совсем не видела его. Некоторое время она простояла в нерешительности, вглядываясь во мрак и чувствуя, как бьется ее сердце.

Сделав несколько шагов, Роза остановилась. Тем временем пес, рыча, подобрался к ней, шерсть на холке животного встала дыбом.

Что это с ним? Отчего он боится ее?

Роза замерла, у нее по спине пробежал холодок. Пес рычал не на нее, а на того, кто стоял за ее спиной.

— Билли? — окликнула она и обернулась.





* * *


— Я больше не хочу кровопролития. И проследите за тем, чтобы мой экипаж остался чистым. Тут и без того все испачкано, и мне придется очистить эту тропинку еще до того, как рассветет.

— Я не буду делать это в одиночку. Это нужно вам, мэм, так что придется поделить грех пополам.

Несмотря на пульсирующую головную боль, Роза слышала приглушенные голоса, но не могла увидеть говорящих — она вообще ничего не видела. Когда девушка открыла глаза, вокруг нее был мрак, густой, словно в могиле. Сверху на Розу давило нечто настолько тяжелое, что она не мота пошевельнуться и едва дышала. Голоса продолжали спорить, они находились где-то поблизости, так что Роза слышала их взволнованное перешептывание.

— А если по дороге меня остановят? — спросил мужчина. — Если кто-нибудь заметит меня с этим экипажем? Мне не с чего управлять им. Но если вы со мной…

— Я заплатила достаточно, чтобы вы позаботились об этом.

— Коли я рискую оказаться на виселице — недостаточно. — Мужчина умолк, когда послышалось рьгчание

Биллиного пса. — Чертова шавка, — рявкнул он. Болезненный визг собаки перешел в поскуливание, затем оно стало стихать и вовсе растаяло в тишине.

Силясь вдохнуть. Роза ощутила дух грязной шерсти и немытого тела — знакомые запахи встревожили ее. Она высвободила одну руку и принялась ощупыватъ то, что лежало на ней. Пуговицы, шерстяная ткань… Роза провела пальцами по изношенному воротнику и внезапно дотронулась до чьей-то кожи. Нащупала безвольно и безжизненно отвисшую челюсть, подбородок с первыми признаками еще не окрепшей щетины. А потом пальцы коснулись чего-то липкого с сильным запахом ржавчины. «Билли!»

Роза ущипнула его за щеку, но паренек не пошевелился. И только теперь она поняла, что он не дышит.





* * *


— …Либо вы едете со мной, либо я не стану этого делать. Я не хочу рисковать собственной шеей.

— Господин Берк, вы забываете то, что я знаю о вас.

— Я бы сказал, мы квиты. С этого вечера.

— Да как вы смеете! — Женщина повысила голос, и Роза внезапно узнала ее. «Элиза Лакауэй».

Повисла долгая пауза. Затем Берк пренебрежительно усмехнулся:


— Ну, давайте, давайте, застрелите меня. Не думаю, что вы отважитесь. Ведь тогда будет уже три тела, от которых придется избавляться.

Он фыркнул, затем звук его шагов начал удаляться.

— Ладно, — согласилась Элиза. — Я поеду с вами.

— Садитесь назад, к ним, — крякающим голосом сказал Берк. — Если кто остановит, сами будете выпутываться.

Роза услышала, как дверца экипажа открылась, и повозка еще больше просела под тяжестью нового пассажира. Элиза захлопнула дверцу.

— Поехали, господин Берк. Однако экипаж не двинулся с места.

— Госпожа Лакауэй, у нас неприятности, — тихо проговорил Берк. — Свидетель.

— Что? — Элиза чуть не задохнулась от ужаса. — Чарлз, — прошептала она и стала выбираться из экипажа. — Тебе нельзя вставать с постели! Немедленно вернись в дом.

— Отчего вы это делаете, матушка? — спросил Чарлз.

— В доках пожар, дорогой. Мы отгоним экипаж туда, на случай если придется перевозить раненых.

— Это неправда. Матушка, я видел вас из своего окна. Видел, что вы положили в экипаж.

— Чарлз, ты ничего не понимаешь.

— Кто они?

— Они не заслуживают внимания.

— Тогда зачем вы их убили? Последовало долгое молчание.

— Он свидетель, — заметил Берк.

— Он мой сын! — Набрав в легкие побольше воздуха, Элиза заговорила вновь, на этот раз самообладание вернулось к ней, и речь звучала спокойнее: — Чарлз, я делаю это ради тебя. Ради твоего будущего.

— Какое отношение к моему будущему может иметь убийство двух человек?

— Я не собираюсь мириться с появлением еще одного ублюдка! Я управилась с безобразиями своего братца десять лет назад, управлюсь и теперь.

— О чем это вы?

— Чарлз, я ведь оберегаю твое наследство. Оно осталось от моего отца и теперь принадлежит тебе. Я не смогу спокойно жить, если хоть пенни достанется отродью какой-то горничной!

Воцарилась тишина. Затем послышался потрясенный голос Чарлза:

— Так это дядюшкин ребенок?

— Тебя это поражает? — Элиза рассмеялась. — Мой братец не святой, однако его вечно нахваливают. Я была всего-навсего дочерью, девицей на выданье. Дорогой, ты мое достижение. Я не могу смотреть на то, как рушится твое будущее. — Она снова села в экипаж. — А теперь возвращайся в постель.

— А ребенок? Вы убьете малышку?

— Только эта девчонка знала, где она спрятана. И тайна умерла вместе с ней. — Элиза закрыла дверцу экипажа.

— А теперь позволь мне покончить с этим. Поехали, господин Берк.

— В какую сторону? — спросил Берк.

— Подальше от пожара. Там наверняка полно народу. Поезжайте на запад. Без сомнения, на мосту Тюремный мыс тише всего.

— Матушка, — взмолился Чарлз срывающимся от отчаяния голосом. — Если вы делаете это, то уж не ради меня.

Ничто подобное не может быть ради меня!

— Потом ты согласишься с этим. А в один прекрасный день даже поблагодаришь.

Экипаж тронулся. Прижатая телом Билли, Роза лежала смирно — она знала: стоит ей пошевельнуться, стоит

Элизе понять, что девушка еще жива, и очередной удар по голове станет последним в ее жизни. Пусть думают, что она умерла. Возможно, это единственная надежда на спасение.

Сквозь стук колес до Розы доносились уличные шумы — людские голоса, грохот проезжавших мимо экипажей.

Пожар гнал народ на восток, в сторону горящих верфей. Никто и не обратит внимание на одинокий экипаж, неторопливо движущийся на запад. Девушка услышала упрямый собачий лай — это пес Билли бежал за своим погибшим хозяином.

Элиза велела Берку ехать на запад. К реке.

Роза вспомнила труп, который однажды на ее глазах вынули из воды в гавани. Это было летом, когда тело всплыло на поверхность, рыбак вытащил его и отвез к пристани. Роза приблизилась к толпе, которая собралась поглазеть на покойника, но то, что она увидела, мало походило на человека. Рыбы и крабы обглодали плоть, оставив глазницы пустыми, живот вздулся, а кожа плотно обтянула его, словно на барабане. «Вот что случается с утопленниками», — с безысходной тоской подумала Роза.