Рухнувшие небеса
Часть 49 из 57 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Глава 21
Я чувствовала, будто мое сердце сжимают чьи-то сильные руки, замедляя его биение. Горечь пронеслась во рту, и я открыла глаза, затем с удивлением обнаружила, что нахожусь совершенно в ином месте. Нигде не виднелось ни Габриеля, ни ванной, в которой мы находились. Меня окружала пустошь. Серая пустошь с уродливыми деревьями, тянущимися ввысь — к пасмурному небу с еле уловимыми взглядом искорками молний, рассекающими его.
Я умерла?
Да, я умерла.
Точнее, меня убили.
Ох, просто немыслимо!
Я больше не была в воде и вообще не чувствовала себя мокрой. Осознание того, что я в Чистилище, навалилось на меня неожиданно, а именно тогда, когда мои округленные глаза наткнулись на столпотворение… людей, шагающих кто куда. Сердце провалилось в пятки от чувства того, что я не знаю этого места, не знаю, чего ожидать от него.
Сгорбленные фигуры, расхаживающие как зомби, без цели то топтались на месте, то ходили туда-сюда, по видимости не имея понятия, куда направиться на этот раз. Они неоднократно сталкивались и вместо привычных для всех извинений одаривали друг друга пустыми, ничего не значащими взглядами. Души. Это были души людей, чьи дороги в Ад или Рай еще не определились. Они по всей видимости не знали, куда идти, поэтому вели себя так. Держу пари, эти бедолаги не помнят ни то, как погибли, ни времени, когда жили.
Никогда бы не подумала, что Чистилище действительно есть. И что оно… такое мрачное. И вообще, никогда бы не подумала, что стану главной «шишкой» во всем этом сверхъестественном безумии.
Я даю тебе пять минут.
Не прикасайся к душам.
Найди вторую часть.
С этими словами, засевшими в голове, я сделала первый шаг и пошатнулась, когда угодила во что-то липкое. Посмотрев вниз, я обнаружила под собой разлитые лужи… крови? Пульс пустился вскачь, и с пробравшим мое тело ужасом я отскочила назад и… опять же вляпалась в темно-красную жидкость — ею было залито все. Абсолютно все. Я боялась представить, откуда могло взяться столько крови.
— О, черт, — ошеломленно прошептала я, не зная, куда ступить, чтобы не залезть в неприятную жижу. На мне не было обуви — это затрудняло задачу пробраться дальше. Но зато на мне откуда-то появилась белая сорочка вместо нижнего белья — отлично, хоть какой-то плюс. Не сложно было заметить, что все души были одеты в то же…
Я не сразу осознала, кто теперь.
Душа.
Я — как они.
Как те, которые бессмысленно блуждают тут, не зная, куда податься.
Неужели, я тоже все забуду? Хотя… если я тут, то почему еще помню, кто такая, каким образом склеила ласты и зачем нахожусь здесь? Наверное, я не совсем умерла. Раз так, то у меня действительно мало времени. Вдруг моя медлительность будет стоить мне кое-чем очень ценным?
Я замотала головой. В любом случае, Габриель обещал меня вернуть обратно.
Ага. Тот парень, который пару секунд назад утопил меня.
Я собрала всю волю в кулак и посмотрела на море крови, в котором утонули мои ноги до лодыжек.
— Не бойся, ангел. Страх делает нас уязвимыми — не поддавайся ему.
— Но как?
— Будь сильнее него.
Это не страшно. Ничуть.
Я не должна бояться этого.
Затаив дыхание, я погребла ноги через кровь. Брызги крупными каплями оседали на моей белоснежной сорочке. Я старалась не думать, по чему шагаю. Хотя… мое воображение рисовало подо мной теплый берег моря, на который выбрасывались небольшие блестящие волны. А вместо мрачных рухнувших небес были пушистые облака, лениво плывущие по голубоватому полотну. Деревья… в моей голове они были «живыми» — с листьями и со свежей корой.
Я старалась не замечать душ и искренне надеялась, что они не обратят на меня никакого внимания. Мои ноги отныне без дрожи шагали по субстанции, разлившейся на земле.
Куда я иду?
Не знаю.
Не знаю.
Не знаю.
Но мне нужно найти… вторую часть пророчества. То, что источает… свет.
Свет…
Я остановилась, когда слова маминой песни ворвались в мое сознание и приобрели другой смысл.
Я иду вперед,
Желая свет найти.
За мной рушится небосвод,
А я продолжаю идти.
Смотрю вдаль, шагая,
Когда кровью залита земля.
Лишь одно я знаю —
Никто не остановит меня.
.
Эта песня…
Она о… Чистилище. О том, что мне предстоит сделать, когда попаду в него. Я часто слышала ее в детстве из уст мамы, так часто, что перестала пытаться разгадать смысл текста, и просто наслаждалась необыкновенно-красивым пением. Это была песня о… Чистилище. Каждый раз, слушая ее, я не представляла, о чем именно она. Хотела ли мама с помощью нее дать мне какую-то подсказку? Думала ли она, что я сумею добраться до сути? Хм, наверняка — нет. Тогда я ничего не знала ни о себе, ни о своем предназначении, тем более в тот момент я была слишком мала, чтобы что-то понять.
Теперь я знала, почему мне часто снилось то воспоминание, где мы сидим с мамой в нашем любимом парке Нью-Йорка, а она поет мне ту песню, и знала, почему вновь слышала до боли знакомый припев недавно, когда встретилась с ней в мире Морфея. Это было своего рода направлением…
Она хотела направить меня на верный путь.
Хотела помочь мне, давая такую подсказку — а я не могла ее разгадать.
Одно странно: откуда мама знала, как выглядит Чистилище, раз пела о нем? Впрочем, ответ на этот вопрос я никогда не смогу получить — она ведь мертва.
Я иду вперед,
Желая свет найти…
Я хотела сделать шаг, увидев вдалеке за деревьями странное сияние, но вдруг почувствовала, как что-то невероятно холодное, словно глыба льда, врезалось в меня. Я попятилась назад и чуть ли не упала в лужу крови, если бы не смогла сохранить ориентацию. В глазах мгновенно помутнело, сердце забарабанило в груди. Кто тут может быть, кроме душ?
«Не прикасайся к душам», — в затворках моей памяти прогремел голос Габриеля, и я застыла, боясь пошевелиться.
Может быть, это не то, о чем я думаю. Может быть, не все так страшно. Это, наверное, какое-нибудь дерево… Я засмеялась своим мыслям. Если только дерево не выросло рядом со мной, когда пару мгновений назад его тут не было.
Настороженно выпрямившись, я встретилась взглядом с бледно-белым лицом девушки. Ее зеленые глаза, не выражая абсолютно никаких эмоций, смотрели на меня. Ярко-рыжие волосы прекрасно контрастировали с ее кожей и развивались при дуновении легкого ветерка. Я поняла, что ее рука лежит на моем плече, когда почувствовала сквозь ткань сорочки мертвецкий холод. Достаточно неьпозитивные мысли лихорадочно начали крутиться в моей голове, и я перестала чувствовать что-либо, с ужасом глядя на то, как размыкаются ее сухие губы, имеющие несколько трещин.
— Ты такая теплая, — заметила душа, сжимая другое мое плечо свободной конечностью. — Теплая…
Я серьезно забоялась того, что может случиться, если эта девушка продолжит со мной говорить и — трогать меня. Тут никто не издавал ни единого звука — все молчали. Габриель о чем-то предупреждал, а я, черт подери, как обычно вляпалась в неприятности. Что будет со мной дальше? Душа утянет меня в какую-нибудь дыру и оставит там? Или же она позовет других себе подобных, и потом они сплоченно нападут на меня? Да, нападут из-за того, что я… теплая. Хм. Я могла бы рассмеяться, но сейчас было не самое время для веселья.
— Эм… тебе кажется, — слегка дрожащим голоском кинула я и попыталась поддаться туда, откуда исходил интенсивный свет, казалось бы, видимый лишь мною, но девушка не дала мне этого сделать, усилив хватку.
В этот момент нужно начать серьезно паниковать.
Не скрывая своего удивления, под которым таилась маска страха, я испробовала удачу вырваться вновь — она не увенчалась успехом. Душа наклонила голову, с… любопытством глядя на мои оживленные действия. Оказывается, она и другие, находящиеся здесь, вполне способны изобразить что-то кроме безразличия.
— Отпусти меня! — потребовала я. В голове эти слова прозвучали так, будто я сказала их со смелостью и дерзостью, а наяву — совсем по-другому. Умеренный тон, обычно присущий мне, предательски дрогнул. — Сейчас же! — в моих следующих словах сквозило раздражением.
Девушка не отпускала меня, и я засомневалась, что она вообще поняла мою речь. Думаю, в этом месте случается такое, что душа может забыть что-то, например, свой родной язык…
— Я не хочу, — заговорила, наконец, незнакомка, делая ко мне шаг и сжимая пальцы на моем плече. Я взвизгнула от боли — она довольно сильная для хрупкой девушки! — Ты ведь теплая. Не холодная. Теплая. — Зеленые глаза, будто затемненные прозрачной пленкой, уставились на меня так, что если бы меня не держали, я вполне способна была бы упасть. — Выведи нас отсюда…
Выведи? Нас?..
Предупреждение Габриеля стало мне понятно именно тогда, когда несколько других рук цвета первого снега прилипли к моему телу. Я подметила, что находиться в той ванне с холодной водой было гораздо теплее, чем ощущать их ледяные прикосновения. Паника захлестнула меня сполна. Время истекало, а я еще даже не добралась до второй части.
Вскрикнув, я закрыла глаза и начала пробиваться через толпу окруживших меня душ. Как же мне не повезло, что они были в этом мире из плоти и крови. Цепкие руки хватали меня, тянули за сорочку и волосы, отчего я несколько раз чертыхалась и всеми силами старалась отделаться от них. Какофония голосов умерших взрывала в моей голове какие-либо планы на спасение, которые начинали строиться.
Их слишком много…
Я не смогу выбраться.
Не смогу.
Я вскрикнула, когда голоса усилились. Были ли они в моей голове или наяву — я уже не в силах была определить, закрывая уши и пытаясь освободить путь к свету. Знак на моей руке побаливал, наверняка сообщая о том, что я почти близко к своей цели. Почти…
Сияние за деревьями стало ярче с моим сделанным вперед шагом, который удался с великим трудом, и правая ладошка засаднила сильнее — оказывается метка на ней и правда давала знать, что я на верном пути.
Значит, та часть пророчества совсем рядом, стоит только…
Я чувствовала, будто мое сердце сжимают чьи-то сильные руки, замедляя его биение. Горечь пронеслась во рту, и я открыла глаза, затем с удивлением обнаружила, что нахожусь совершенно в ином месте. Нигде не виднелось ни Габриеля, ни ванной, в которой мы находились. Меня окружала пустошь. Серая пустошь с уродливыми деревьями, тянущимися ввысь — к пасмурному небу с еле уловимыми взглядом искорками молний, рассекающими его.
Я умерла?
Да, я умерла.
Точнее, меня убили.
Ох, просто немыслимо!
Я больше не была в воде и вообще не чувствовала себя мокрой. Осознание того, что я в Чистилище, навалилось на меня неожиданно, а именно тогда, когда мои округленные глаза наткнулись на столпотворение… людей, шагающих кто куда. Сердце провалилось в пятки от чувства того, что я не знаю этого места, не знаю, чего ожидать от него.
Сгорбленные фигуры, расхаживающие как зомби, без цели то топтались на месте, то ходили туда-сюда, по видимости не имея понятия, куда направиться на этот раз. Они неоднократно сталкивались и вместо привычных для всех извинений одаривали друг друга пустыми, ничего не значащими взглядами. Души. Это были души людей, чьи дороги в Ад или Рай еще не определились. Они по всей видимости не знали, куда идти, поэтому вели себя так. Держу пари, эти бедолаги не помнят ни то, как погибли, ни времени, когда жили.
Никогда бы не подумала, что Чистилище действительно есть. И что оно… такое мрачное. И вообще, никогда бы не подумала, что стану главной «шишкой» во всем этом сверхъестественном безумии.
Я даю тебе пять минут.
Не прикасайся к душам.
Найди вторую часть.
С этими словами, засевшими в голове, я сделала первый шаг и пошатнулась, когда угодила во что-то липкое. Посмотрев вниз, я обнаружила под собой разлитые лужи… крови? Пульс пустился вскачь, и с пробравшим мое тело ужасом я отскочила назад и… опять же вляпалась в темно-красную жидкость — ею было залито все. Абсолютно все. Я боялась представить, откуда могло взяться столько крови.
— О, черт, — ошеломленно прошептала я, не зная, куда ступить, чтобы не залезть в неприятную жижу. На мне не было обуви — это затрудняло задачу пробраться дальше. Но зато на мне откуда-то появилась белая сорочка вместо нижнего белья — отлично, хоть какой-то плюс. Не сложно было заметить, что все души были одеты в то же…
Я не сразу осознала, кто теперь.
Душа.
Я — как они.
Как те, которые бессмысленно блуждают тут, не зная, куда податься.
Неужели, я тоже все забуду? Хотя… если я тут, то почему еще помню, кто такая, каким образом склеила ласты и зачем нахожусь здесь? Наверное, я не совсем умерла. Раз так, то у меня действительно мало времени. Вдруг моя медлительность будет стоить мне кое-чем очень ценным?
Я замотала головой. В любом случае, Габриель обещал меня вернуть обратно.
Ага. Тот парень, который пару секунд назад утопил меня.
Я собрала всю волю в кулак и посмотрела на море крови, в котором утонули мои ноги до лодыжек.
— Не бойся, ангел. Страх делает нас уязвимыми — не поддавайся ему.
— Но как?
— Будь сильнее него.
Это не страшно. Ничуть.
Я не должна бояться этого.
Затаив дыхание, я погребла ноги через кровь. Брызги крупными каплями оседали на моей белоснежной сорочке. Я старалась не думать, по чему шагаю. Хотя… мое воображение рисовало подо мной теплый берег моря, на который выбрасывались небольшие блестящие волны. А вместо мрачных рухнувших небес были пушистые облака, лениво плывущие по голубоватому полотну. Деревья… в моей голове они были «живыми» — с листьями и со свежей корой.
Я старалась не замечать душ и искренне надеялась, что они не обратят на меня никакого внимания. Мои ноги отныне без дрожи шагали по субстанции, разлившейся на земле.
Куда я иду?
Не знаю.
Не знаю.
Не знаю.
Но мне нужно найти… вторую часть пророчества. То, что источает… свет.
Свет…
Я остановилась, когда слова маминой песни ворвались в мое сознание и приобрели другой смысл.
Я иду вперед,
Желая свет найти.
За мной рушится небосвод,
А я продолжаю идти.
Смотрю вдаль, шагая,
Когда кровью залита земля.
Лишь одно я знаю —
Никто не остановит меня.
.
Эта песня…
Она о… Чистилище. О том, что мне предстоит сделать, когда попаду в него. Я часто слышала ее в детстве из уст мамы, так часто, что перестала пытаться разгадать смысл текста, и просто наслаждалась необыкновенно-красивым пением. Это была песня о… Чистилище. Каждый раз, слушая ее, я не представляла, о чем именно она. Хотела ли мама с помощью нее дать мне какую-то подсказку? Думала ли она, что я сумею добраться до сути? Хм, наверняка — нет. Тогда я ничего не знала ни о себе, ни о своем предназначении, тем более в тот момент я была слишком мала, чтобы что-то понять.
Теперь я знала, почему мне часто снилось то воспоминание, где мы сидим с мамой в нашем любимом парке Нью-Йорка, а она поет мне ту песню, и знала, почему вновь слышала до боли знакомый припев недавно, когда встретилась с ней в мире Морфея. Это было своего рода направлением…
Она хотела направить меня на верный путь.
Хотела помочь мне, давая такую подсказку — а я не могла ее разгадать.
Одно странно: откуда мама знала, как выглядит Чистилище, раз пела о нем? Впрочем, ответ на этот вопрос я никогда не смогу получить — она ведь мертва.
Я иду вперед,
Желая свет найти…
Я хотела сделать шаг, увидев вдалеке за деревьями странное сияние, но вдруг почувствовала, как что-то невероятно холодное, словно глыба льда, врезалось в меня. Я попятилась назад и чуть ли не упала в лужу крови, если бы не смогла сохранить ориентацию. В глазах мгновенно помутнело, сердце забарабанило в груди. Кто тут может быть, кроме душ?
«Не прикасайся к душам», — в затворках моей памяти прогремел голос Габриеля, и я застыла, боясь пошевелиться.
Может быть, это не то, о чем я думаю. Может быть, не все так страшно. Это, наверное, какое-нибудь дерево… Я засмеялась своим мыслям. Если только дерево не выросло рядом со мной, когда пару мгновений назад его тут не было.
Настороженно выпрямившись, я встретилась взглядом с бледно-белым лицом девушки. Ее зеленые глаза, не выражая абсолютно никаких эмоций, смотрели на меня. Ярко-рыжие волосы прекрасно контрастировали с ее кожей и развивались при дуновении легкого ветерка. Я поняла, что ее рука лежит на моем плече, когда почувствовала сквозь ткань сорочки мертвецкий холод. Достаточно неьпозитивные мысли лихорадочно начали крутиться в моей голове, и я перестала чувствовать что-либо, с ужасом глядя на то, как размыкаются ее сухие губы, имеющие несколько трещин.
— Ты такая теплая, — заметила душа, сжимая другое мое плечо свободной конечностью. — Теплая…
Я серьезно забоялась того, что может случиться, если эта девушка продолжит со мной говорить и — трогать меня. Тут никто не издавал ни единого звука — все молчали. Габриель о чем-то предупреждал, а я, черт подери, как обычно вляпалась в неприятности. Что будет со мной дальше? Душа утянет меня в какую-нибудь дыру и оставит там? Или же она позовет других себе подобных, и потом они сплоченно нападут на меня? Да, нападут из-за того, что я… теплая. Хм. Я могла бы рассмеяться, но сейчас было не самое время для веселья.
— Эм… тебе кажется, — слегка дрожащим голоском кинула я и попыталась поддаться туда, откуда исходил интенсивный свет, казалось бы, видимый лишь мною, но девушка не дала мне этого сделать, усилив хватку.
В этот момент нужно начать серьезно паниковать.
Не скрывая своего удивления, под которым таилась маска страха, я испробовала удачу вырваться вновь — она не увенчалась успехом. Душа наклонила голову, с… любопытством глядя на мои оживленные действия. Оказывается, она и другие, находящиеся здесь, вполне способны изобразить что-то кроме безразличия.
— Отпусти меня! — потребовала я. В голове эти слова прозвучали так, будто я сказала их со смелостью и дерзостью, а наяву — совсем по-другому. Умеренный тон, обычно присущий мне, предательски дрогнул. — Сейчас же! — в моих следующих словах сквозило раздражением.
Девушка не отпускала меня, и я засомневалась, что она вообще поняла мою речь. Думаю, в этом месте случается такое, что душа может забыть что-то, например, свой родной язык…
— Я не хочу, — заговорила, наконец, незнакомка, делая ко мне шаг и сжимая пальцы на моем плече. Я взвизгнула от боли — она довольно сильная для хрупкой девушки! — Ты ведь теплая. Не холодная. Теплая. — Зеленые глаза, будто затемненные прозрачной пленкой, уставились на меня так, что если бы меня не держали, я вполне способна была бы упасть. — Выведи нас отсюда…
Выведи? Нас?..
Предупреждение Габриеля стало мне понятно именно тогда, когда несколько других рук цвета первого снега прилипли к моему телу. Я подметила, что находиться в той ванне с холодной водой было гораздо теплее, чем ощущать их ледяные прикосновения. Паника захлестнула меня сполна. Время истекало, а я еще даже не добралась до второй части.
Вскрикнув, я закрыла глаза и начала пробиваться через толпу окруживших меня душ. Как же мне не повезло, что они были в этом мире из плоти и крови. Цепкие руки хватали меня, тянули за сорочку и волосы, отчего я несколько раз чертыхалась и всеми силами старалась отделаться от них. Какофония голосов умерших взрывала в моей голове какие-либо планы на спасение, которые начинали строиться.
Их слишком много…
Я не смогу выбраться.
Не смогу.
Я вскрикнула, когда голоса усилились. Были ли они в моей голове или наяву — я уже не в силах была определить, закрывая уши и пытаясь освободить путь к свету. Знак на моей руке побаливал, наверняка сообщая о том, что я почти близко к своей цели. Почти…
Сияние за деревьями стало ярче с моим сделанным вперед шагом, который удался с великим трудом, и правая ладошка засаднила сильнее — оказывается метка на ней и правда давала знать, что я на верном пути.
Значит, та часть пророчества совсем рядом, стоит только…