Рубин царя змей

– Это тебе на черном листе письмо прислали? Никак поклонник? – ухмыльнулась она.

– Нет, мам, ну что ты… – промямлила Иллиана, уже думая: может, съесть послание от греха подальше?

– Не обманывай старую мать! – воскликнула Дарилла и уперла руки в бока.

Иллиана глубоко вздохнула и решила идти по пути наименьшего сопротивления:

– Мам, ты совсем не старая! И да, ты угадала. Это поклонник. Славный малый с… Ткацкого квартала. Я не хотела тебе говорить, чтобы лишний раз не беспокоить, но раз уж ты сама узнала…

Она с ленцой пожала плечами, словно и в самом деле все было именно так.

– О! – воскликнула женщина. – И какой он? Красивый? Богатый?

Пушистые брови Дариллы весело приподнялись и зашевелились.

– Да, мам… – опять покраснела Иллиана. – Он довольно богат… И красив.

При воспоминании о Торриене тело словно выходило из-под контроля.

– Ну-ну, вижу, он тебе нравится, – махнула рукой женщина. – Тогда я не волнуюсь.

– Мам. Я сегодня в полдень отлучусь на… какое-то время. Ты последи за лавкой одна, хорошо? – смущенно попросила девушка.

– Ну конечно, конечно, – заухмылялась мать и, кивая, исчезла в дверях соседней комнаты. – Ах, любовь-любовь! – послышалось уже оттуда.

Все оставшееся до полудня время Иллиана только и делала, что старательно нервничала. Она не решилась надеть тот же мирайский наряд, что и в прошлый раз, и ограничилась простым платьем лаймово-зеленого цвета с длинными широкими рукавами. Светлые волосы просто распустила. Волнистые локоны серебристо-стеклянными волнами рассыпались по плечам и спине.

Иллиана едва заметно улыбнулась. Подсознательно, не отдавая себе в этом отчета, она надеялась, что Торриену ее внешний вид понравится. Ей хотелось быть красивой для него, несмотря на то, что убедить себя она старалась в обратном. Убедить в том, что она – лишь жертва, а он – захватчик. Ведь это было правдой, хотя и не отменяло того, что будоражило и разжигало ее кровь похлеще вина.

Когда пришел назначенный час, к дверям лавки, стуча большими металлическими колесами, подъехала карета, которую везла одна лошадь простой рыжей масти. Карета оказалась невысокой и без крыши, внутри были аккуратно поставлены друг напротив друга две лавки, обитые алым велюром.

Услышав звук копыт, стучащих по брусчатке, скрип и грохот колес, Дарилла выскочила из лавки вслед за дочерью, даже позабыв о клиенте, который в это время выбирал у нее специи для борща.

– Ух ты, настоящая повозка! – ахнула женщина. – Твой жених, должно быть, очень богатый мужчина!

– Мама, это не повозка, а карета, и он мне не жених, а просто… друг, – сжала губы Иллиана, ужасно краснея. Привлекать внимание к себе, а особенно к своему таинственному кавалеру, она вовсе не хотела.

В это время кучер, сидящий на козлах, повернул к ним голову и проговорил, сняв шляпу:

– Это не карета, а ландо, муссьоры. Прошу садиться!

Это оказался простой человек лет пятидесяти с внушительной лысиной и парой клочков седых волос над ушами.

Иллиана кивнула маме, помахала рукой и, красная как помидор, пошла садиться в ландо.

В это время из соседних домов повылезали любопытные носы соседей. Всем не терпелось поглядеть, для кого это приехал такой красивый экипаж.

К слову сказать, усевшись на алую скамеечку, Иллиана сразу обратила внимание, что ткань на ней хоть и выглядела красивой, но была совсем не такой качественной и хорошей, как в паланкине Торриена. В некоторых местах велюр протерся и потерял цвет. Кожаные элементы декора и вовсе потрескались.

Эта карета была не из Верхнего города, а, скорее всего, из каретного парка недалеко от конюшен, что в паре кварталов от дома Иллианы.

Пока крупные металлические колеса неприятно громко стучали, отдаваясь грохотом в ушах, девушка задумалась: а есть ли вообще в Верхнем городе кареты? Ведь если бы были, наверняка Торриен приехал бы к ней именно в одной из них. Но когда они вместе двигались по Верхнему городу, Иллиане не довелось увидеть ни одного ландо. Зато паланкинов было предостаточно. В чем причина такого явления, догадаться не представлялось возможным.

Оставив позади несколько кварталов, кучер несильно стеганул уставшую лошадку по спине плетью, заставив идти быстрее, и вдруг резко повернул влево.

– Поднимите крышу ландо и держитесь крепче, муссьора! – крикнул он, и в следующий миг карета понеслась гораздо быстрее прежнего.

Иллиану вдавило в скамейку, и несколько мгновений она безуспешно пыталась выполнить повеление. Искала какие-нибудь рычажки или двигающиеся элементы для управления складной крышей. Затем выдохнула и просто дернула ее вверх.

С громким хрустом гармошка из кожаной ткани распрямилась, превратившись над головой девушки в полукруглый купол, скрывающий ее от посторонних глаз.

Сразу же стало спокойнее. Чужие взгляды уже не пробивались сквозь темный полог, никто из знакомых ее не видел и не мог узнать.

А кучер тем временем обогнул один квартал и неожиданно очутился у больших закрытых ворот Верхнего города.

– Ну, вот мы и приехали, муссьора, – проговорил мужчина, стирая шапкой пот с лысины. Затем приблизился к двум молчаливым охранникам, стоящим по обеим сторонам от высоких латунных дверей, впаянных прямо в камень стены, и подал им какую-то бумагу.

Охранники внимательно ознакомились с содержимым документа и, вернув его обратно, одновременно опустили вниз два тяжелых рычага по обеим сторонам врат.

В следующий миг тяжелые створки раскрылись, впуская в Верхний город лошадку, кучера и возбужденно озирающуюся девушку в крытом ландо.

Когда карета двинулась вперед, Иллиана снова спряталась под крышей, откинувшись на спинку скамейки. Ей было невероятно любопытно, что будет происходить дальше. Широко раскрытыми глазами она рассматривала окраину Верхнего города, поэтому темная мужская фигура на взмыленном коне по другую сторону стены осталась ею незамеченной. Фигура, в которой она легко узнала бы Фендора, если бы ей вздумалось скользнуть взглядом в щель закрывающихся врат.


Но девушка уже с удовольствием удивлялась чистоте улиц, выложенных идеально ровной каменной плиткой. Оглядывала диковинные кусты аккуратных шарообразных форм, восхищалась красивыми алыми тюльпанами, растущими прямо вдоль дорог.

Впрочем, ее ландо не уехало слишком далеко. Буквально в паре сотен метров от врат оно завернуло в небольшой переулок и остановилось возле невысокого здания с надписью «Дом мод – Мирное море мирайи Мириам».

Кучер слез с козел, подал руку Иллиане и молча проводил ее к красивым дверям из черного резного дерева. Девушка не задавала лишних вопросов, просто следуя по маршруту, который для нее подготовил Торриен, хотя в больших голубых глазах и застыло любопытство.

Дернув за колокольчик над дверью, кучер развернулся к Иллиане, приподнял шляпу и проговорил:

– Хорошего дня, муссьора.

Улыбнулся, сел обратно в ландо и, стеганув лошадку, уехал прочь.

Иллиана не успела издать и звука, с изумлением провожая удаляющийся экипаж, как дверь дома открылась, и на пороге появилась настоящая нагиня.

Это была высокая за счет своего змеиного хвоста женщина с улыбчивым приятным лицом. Ее темные волосы, собранные на затылке в пухлую раковину, были явно вымочены в какой-то особой краске и отливали ярко-красным.

– Проходи, дорогая, – окинула она Иллиану придирчивым взглядом.

Чуть отодвинула в сторону мощные змеиные кольца, цветом напоминающие глазированную красную глину, и махнула рукой, предлагая войти.

– Здравствуйте, спасибо, – проговорила Илли, опасливо шагнув внутрь.

Она старалась не слишком таращиться на мирайю, несмотря на то, что еще никогда прежде не видела женщин-нагов. Незнакомка же, казалось, все понимала. Она продолжала улыбаться, провожая девушку мимо столов с пудрами, помадами и париками в дальнюю комнату этого странного дома.

Там с одной стороны на вешалках под потолком висели красивые платья и наряды, а с другой стоял шкаф с кучей маленьких скляночек. В воздухе витали тысячи запахов, несмотря на то, что окно в противоположной стене было открыто нараспашку. Тонкий нюх Иллианы улавливал редкие древесные и травяные ноты, которые обычно не встретишь нигде, кроме как в глухом лесу.

– Что мы будем тут делать? – рискнула, наконец, спросить она, подняв взгляд на мирайю, которая, оказывается, все это время рассматривала ее.

В карих с алой сердцевиной глазах женщины блестело любопытство и легкое превосходство, присущее всем нагам.

– Мне поступило распоряжение одеть тебя так, чтобы ты не привлекала к себе лишнее внимание, дорогая, – ответила она. – Я хозяйка этого дома мод, меня зовут Мириам. Раз ты у нас не простая девушка, а целая хасси, можешь звать меня по имени.

Иллиана вздрогнула, услышав свой новый титул.

Значит ли это, что Торриен все же принял решение и сделал ее своей избранницей? Или это простая формальность?

– Хорошо, – кивнула Иллиана, вспоминая слова змея и без страха глядя прямо в красноватые глаза мирайи. – А меня зовут Иллиана.

Женщина улыбнулась и кивнула.

– Тогда приступим, – сказала она, проведя рукой по нескольким дивным платьям с вышивкой и тонкими, воздушными тканями драпировок. – У нас не так много вариантов для того, чтобы быстро сделать из тебя мирайю. Вблизи, скорее всего, твоя человеческая сущность все равно останется узнаваема…

– А разве необходимо сделать из меня мирайю? – удивилась девушка.

Женщина снисходительно посмотрела на нее.

– Только так ты не будешь привлекать взгляды Великих змеев, дорогая. Хасси – всегда объект для пристального внимания. Тебя будут изучать, оценивать. Обсуждать, достаточно ли ты хороша для своего мирая или, может быть, снижаешь его статус.

От этих новостей Иллиане с каждым разом становилось все «веселее».

Мириам тем временем продолжала говорить, шурша длинным хвостом по розовато-белым плиткам пола:

– А если хотя бы издали тебя будут принимать за мирайю в человеческом облике, то вопросы отпадут сами собой.

Девушка кивнула, ощутимо напрягаясь. Играть нагиню в ее планы сегодня совсем не входило. А что, если у нее не получится? Торриен рассердится?

С другой стороны, если рассердится, то, может, потеряет к ней интерес…

Иллиана не знала, чего желала больше. Знала только, что хочет вновь увидеть своего змея, несмотря ни на что.

– Что ж, давай приступим, – проговорила Мириам, подобрав какое-то платье в ворохе воздушных нарядов. – Раздевайся.

Ресницы Иллианы изумленно взлетели вверх, но вопросов она задавать не стала. Глубоко вздохнула и, с легким сожалением расстегнув крючки на платье, развязала пояс и скинула лаймово-зеленую ткань на пол.

Мирайя тут же подползла к ней ближе, шелестя по полу хвостом, и, встав со спины, накинула на плечи легкое, струящееся платье цвета розовой воды.

В нос ударил тонкий древесно-дикий аромат, исходящий от ткани.

Само платье разительно отличалось от того, что дарил ей Торриен на первое свидание. Однако на лифе тоже сверкало множество мелких украшений. Теперь это были прозрачные капли хрусталя и бусины аметистов.

– В прошлый раз мой наряд украшал жемчуг, – задумчиво протянула девушка, запахивая полы платья и просовывая широкий ремень в специальные отверстия.

– Потому что жемчуг – украшение хасси, – с легкой высокомерной усмешкой ответила женщина, – мирайи его не носят. А сегодня ты должна выглядеть как одна из нас. Мирай не хочет представлять тебя, это его право. Хотя он и рискует.

С этими словами она отошла к высокому шкафу и взяла оттуда какой-то бутылек.