Роман с убийцей
Часть 23 из 51 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Я же говорю, мы думали, что наш гараж конкуренты собираются сжечь.
— Конкуренты?
— Ну да.
— Кто конкретно?
— Так вот это мы и хотели узнать.
— Узнали?
— Нет. Но в Серегу кто-то стрелял. Надо в больницу позвонить, узнать, как он.
— Там твой Серега, — сказал майор, пристально глядя на Олега. — А другой ваш дружок у нас. Его сейчас допрашивают. Тебе интересно, что он там говорит?
— Что было, то и говорит.
— А если он тебя сдаст?
— Зачем ему что-то выдумывать? — Олег только делал вид, что бояться ему нечего, на самом деле переживал.
Да, Бубен расскажет все так, как оно и было. Но вдруг он вспомнит о гранате, о которой говорил тогда Олег? У ментов появятся вопросы. Еще он мог сказать про пистолеты, которые Олег спрятал под бетонной плитой, перекинутой над сточной канавой, хотя это вряд ли.
— Тебя сдаст, а сам чистеньким останется.
— А зачем ему выкручиваться? Он никого не убивал. Да и я тоже.
— Ну смотри, Кондратьев, я тебя предупредил. Бубнов чистым останется, а ты сядешь на всю жизнь. В камеру сейчас пойдешь. Хорошенько там подумай о своих бедах. Время на это у тебя пока еще есть.
В камере Олег пробыл до обеда. Все это время он глаз не сомкнул, к завтраку даже не прикоснулся, боялся отравиться. В прошлый раз его могли убить из-за Шампиньона, а сейчас — из-за Пронько. Парня кто-то подставлял, это как пить дать. Орудие убийства он сумел выбросить, но все равно попал по-крупному. Чтобы у ментов отпали все сомнения насчет его виновности, с ним нужно было решать. Сделать это мог кто-то из купленных стражей порядка или арестантов.
На допрос его выдернули в первом часу дня. Им снова занялся начальник уголовного розыска, в этот раз без нарушения норм Уголовно-процессуального кодекса.
— Кто стрелял в Кононенко? — спросил Жменьев, пристально глядя на Олега.
— Что с ним? — вопросом на вопрос ответил тот.
— Да с ним-то все хорошо. Пока, во всяком случае.
— Что значит пока?
— Нормально все, пулю доктора вытащили, печень даже не задета.
— Это хорошо.
— Кто стрелял в Кононенко?
— Не знаю, не видел лица.
— Ты тоже стрелял, когда догонял?
— Из чего? — Олег изобразил удивление.
— На месте предполагаемого происшествия мы нашли гильзы от «ПМ».
— А в Серегу стреляли!
— В него стреляли из «беретты». А вы — из пистолета Макарова.
— Кто это мы?
— Бубнов подтвердил данный факт.
— Если он и стрелял, то я этого не видел, — с усмешкой сказал Олег.
Сознайся Бубен, Жменьев сейчас выкладывал бы на стол оба пистолета. Бубен знал, где Олег их спрятал. Но Жменьев не доставал эти козыри за отсутствием таковых.
— В Пронько тоже стреляли из пистолета Макарова.
— Нет у вас доказательств. Не выходит каменный цветок.
— Где пистолет?
— Не знаю.
— Что ты забрасывал на крышу гаража?
— Ну не орудие же убийства.
— Где оно?
Олег имел представление о баллистической экспертизе, знал, что идентификация ствола производится как по пуле, так и по гильзе. Менты уже могли сравнить гильзы, найденные на месте убийства Пронько, с теми, которые остались возле гаража, и убедиться в их различии по характерным царапинам, оставленным на металлической оболочке при выбросе. Если гильзы из разных партий, то их даже в лупу рассматривать не надо. Не мог Бубен стрелять из пистолета, из которого был убит Пронько. Человек, ранивший Сирого, не мог оставить на месте гильзу от орудия убийства.
— Ладно, мы все выясним, когда найдем пистолет, от которого ты избавился. Он ведь теперь на дне пожарного пруда лежит, да? — спросил Жменьев.
— Какого пожарного пруда? — Олег напрягся, чтобы не выдать своего замешательства.
Пожарный пруд не такой уж и большой, чтобы его нельзя было перелопатить вдоль и поперек. Если менты зададутся целью, то они найдут ствол. Причем тот самый, из которого кто-то убил Пронько. Тогда Олегу точно не отвертеться.
— Того самого пруда, в районе которого тебя задержали. Все очень серьезно, Кондратьев, — произнес Жменьев и сурово нахмурил брови.
— Да я и сам все понимаю. Но я не убивал Пронько.
— Не убивал?
— Нет.
— А на месте преступления тебя видели.
— Да, но уже после того, как оно случилось.
— В Кононенко кто-то стрелял. Вдруг это был тот самый человек, который убил полковника Пронько?
— Так вы же сами сказали, что у него была «беретта».
— Орудие убийства он мог скинуть и остаться с одной «береттой».
— Не знаю.
— Почему после убийства преступник отправился к вам?
— А он это сделал?
— Что вы с ним не поделили?
Олег кивнул, исподлобья глядя на майора. Он понял, куда клонит Жменьев. Тот хотел сказать, что убийца был их приятелем. Просто возникла ссора, которая поставила его и Сирого по разные стороны баррикады.
— Я, конечно, не киллер и не разбираюсь в тонкостях, — пожимая плечами, проговорил Олег. — Но сторож не слышал выстрелов. Значит, киллер работал через глушитель. А зачем ему брать на дело два пистолета с этими штуковинами? Второй, который на всякий случай, для подстраховки, можно было бы и без глушителя взять.
— Ну да, тебе виднее, Кондратьев, — сказал Жменьев и хищно усмехнулся.
— Вам бы шарики надувать. Из болотных лягушек.
— Убит начальник отдела внутренних дел, полковник полиции. Дело на контроле в Москве. Тебе не отвертеться, Кондратьев.
— Я даже знаю, что вы мне опять предложите, — проговорил Олег и косо глянул на него.
— Не уверен, что чистосердечное признание спасет тебя.
— Так мне и признаваться не в чем.
— А вот дружков твоих такое признание может спасти, если они покажут на тебя как на организатора или даже исполнителя убийства.
— И организатора, и исполнителя.
— Возможно, это ты стрелял в Кононенко.
— Долго же вы думали, майор. — Олег скривил губы.
— Я угадал? — Жменьев сразу оживился.
— Гадают на картах, а у вас тут уголовный розыск. Вам настоящего преступника искать надо, а вы крестиком вышиваете по ноликам.
— Что, страшно стало? Бубнов уже почти созрел. Думаю, признание будет уже сегодня.
— Не убивал я Пронько. Бубнов тоже этого не делал. Да и Кононенко не при делах.
В ответ Жменьев лишь тихонько фыркнул. Не верил он Олегу. В подставу, которую мог организовать Капитонов, этот мент тоже не поверит, так что лучше не метать перед ним бисер. Впрочем, Олег и не собирался сдавать Капитонова. Он решил, что сам во всем разберется. Если, конечно, кривая выведет его на прямую дорожку.
— Конкуренты?
— Ну да.
— Кто конкретно?
— Так вот это мы и хотели узнать.
— Узнали?
— Нет. Но в Серегу кто-то стрелял. Надо в больницу позвонить, узнать, как он.
— Там твой Серега, — сказал майор, пристально глядя на Олега. — А другой ваш дружок у нас. Его сейчас допрашивают. Тебе интересно, что он там говорит?
— Что было, то и говорит.
— А если он тебя сдаст?
— Зачем ему что-то выдумывать? — Олег только делал вид, что бояться ему нечего, на самом деле переживал.
Да, Бубен расскажет все так, как оно и было. Но вдруг он вспомнит о гранате, о которой говорил тогда Олег? У ментов появятся вопросы. Еще он мог сказать про пистолеты, которые Олег спрятал под бетонной плитой, перекинутой над сточной канавой, хотя это вряд ли.
— Тебя сдаст, а сам чистеньким останется.
— А зачем ему выкручиваться? Он никого не убивал. Да и я тоже.
— Ну смотри, Кондратьев, я тебя предупредил. Бубнов чистым останется, а ты сядешь на всю жизнь. В камеру сейчас пойдешь. Хорошенько там подумай о своих бедах. Время на это у тебя пока еще есть.
В камере Олег пробыл до обеда. Все это время он глаз не сомкнул, к завтраку даже не прикоснулся, боялся отравиться. В прошлый раз его могли убить из-за Шампиньона, а сейчас — из-за Пронько. Парня кто-то подставлял, это как пить дать. Орудие убийства он сумел выбросить, но все равно попал по-крупному. Чтобы у ментов отпали все сомнения насчет его виновности, с ним нужно было решать. Сделать это мог кто-то из купленных стражей порядка или арестантов.
На допрос его выдернули в первом часу дня. Им снова занялся начальник уголовного розыска, в этот раз без нарушения норм Уголовно-процессуального кодекса.
— Кто стрелял в Кононенко? — спросил Жменьев, пристально глядя на Олега.
— Что с ним? — вопросом на вопрос ответил тот.
— Да с ним-то все хорошо. Пока, во всяком случае.
— Что значит пока?
— Нормально все, пулю доктора вытащили, печень даже не задета.
— Это хорошо.
— Кто стрелял в Кононенко?
— Не знаю, не видел лица.
— Ты тоже стрелял, когда догонял?
— Из чего? — Олег изобразил удивление.
— На месте предполагаемого происшествия мы нашли гильзы от «ПМ».
— А в Серегу стреляли!
— В него стреляли из «беретты». А вы — из пистолета Макарова.
— Кто это мы?
— Бубнов подтвердил данный факт.
— Если он и стрелял, то я этого не видел, — с усмешкой сказал Олег.
Сознайся Бубен, Жменьев сейчас выкладывал бы на стол оба пистолета. Бубен знал, где Олег их спрятал. Но Жменьев не доставал эти козыри за отсутствием таковых.
— В Пронько тоже стреляли из пистолета Макарова.
— Нет у вас доказательств. Не выходит каменный цветок.
— Где пистолет?
— Не знаю.
— Что ты забрасывал на крышу гаража?
— Ну не орудие же убийства.
— Где оно?
Олег имел представление о баллистической экспертизе, знал, что идентификация ствола производится как по пуле, так и по гильзе. Менты уже могли сравнить гильзы, найденные на месте убийства Пронько, с теми, которые остались возле гаража, и убедиться в их различии по характерным царапинам, оставленным на металлической оболочке при выбросе. Если гильзы из разных партий, то их даже в лупу рассматривать не надо. Не мог Бубен стрелять из пистолета, из которого был убит Пронько. Человек, ранивший Сирого, не мог оставить на месте гильзу от орудия убийства.
— Ладно, мы все выясним, когда найдем пистолет, от которого ты избавился. Он ведь теперь на дне пожарного пруда лежит, да? — спросил Жменьев.
— Какого пожарного пруда? — Олег напрягся, чтобы не выдать своего замешательства.
Пожарный пруд не такой уж и большой, чтобы его нельзя было перелопатить вдоль и поперек. Если менты зададутся целью, то они найдут ствол. Причем тот самый, из которого кто-то убил Пронько. Тогда Олегу точно не отвертеться.
— Того самого пруда, в районе которого тебя задержали. Все очень серьезно, Кондратьев, — произнес Жменьев и сурово нахмурил брови.
— Да я и сам все понимаю. Но я не убивал Пронько.
— Не убивал?
— Нет.
— А на месте преступления тебя видели.
— Да, но уже после того, как оно случилось.
— В Кононенко кто-то стрелял. Вдруг это был тот самый человек, который убил полковника Пронько?
— Так вы же сами сказали, что у него была «беретта».
— Орудие убийства он мог скинуть и остаться с одной «береттой».
— Не знаю.
— Почему после убийства преступник отправился к вам?
— А он это сделал?
— Что вы с ним не поделили?
Олег кивнул, исподлобья глядя на майора. Он понял, куда клонит Жменьев. Тот хотел сказать, что убийца был их приятелем. Просто возникла ссора, которая поставила его и Сирого по разные стороны баррикады.
— Я, конечно, не киллер и не разбираюсь в тонкостях, — пожимая плечами, проговорил Олег. — Но сторож не слышал выстрелов. Значит, киллер работал через глушитель. А зачем ему брать на дело два пистолета с этими штуковинами? Второй, который на всякий случай, для подстраховки, можно было бы и без глушителя взять.
— Ну да, тебе виднее, Кондратьев, — сказал Жменьев и хищно усмехнулся.
— Вам бы шарики надувать. Из болотных лягушек.
— Убит начальник отдела внутренних дел, полковник полиции. Дело на контроле в Москве. Тебе не отвертеться, Кондратьев.
— Я даже знаю, что вы мне опять предложите, — проговорил Олег и косо глянул на него.
— Не уверен, что чистосердечное признание спасет тебя.
— Так мне и признаваться не в чем.
— А вот дружков твоих такое признание может спасти, если они покажут на тебя как на организатора или даже исполнителя убийства.
— И организатора, и исполнителя.
— Возможно, это ты стрелял в Кононенко.
— Долго же вы думали, майор. — Олег скривил губы.
— Я угадал? — Жменьев сразу оживился.
— Гадают на картах, а у вас тут уголовный розыск. Вам настоящего преступника искать надо, а вы крестиком вышиваете по ноликам.
— Что, страшно стало? Бубнов уже почти созрел. Думаю, признание будет уже сегодня.
— Не убивал я Пронько. Бубнов тоже этого не делал. Да и Кононенко не при делах.
В ответ Жменьев лишь тихонько фыркнул. Не верил он Олегу. В подставу, которую мог организовать Капитонов, этот мент тоже не поверит, так что лучше не метать перед ним бисер. Впрочем, Олег и не собирался сдавать Капитонова. Он решил, что сам во всем разберется. Если, конечно, кривая выведет его на прямую дорожку.