Роковая любовница

Уиллоу



Пирс медленно ко мне приблизился.

Он потянулся и закрыл дверь, прежде чем прижать меня к ней.

― Почему? ― я должна была знать.

― Он касался тебя.

― Потому что ты сказал забраться к нему в машину.

Я уговаривала себя сохранять спокойствие, но больше не могла умерить водоворот своих эмоций. Моя голова была в секундах от того, чтобы свалиться с плеч.

― Я должен был знать, попробуешь ли ты меня покинуть. Ты этого не сделала.

Господи! Он был таким черствым, до одури холодным.

― Значит, он ничего не делал кроме этого?

Мой тон был недоверчивым. Пирс был еб*нным безумцем.

Он взял меня за подбородок двумя пальцами, заставляя откинуть голову назад и посмотреть на него.

― Он подрезал меня в пробке неделю назад, ― он мне улыбнулся. ― Со мной все в порядке, Бунтарка. Ты знаешь, кто я и чем занимаюсь. Я никогда не скрывал этого от тебя. Ты выросла в такой жизни. Почему эта ситуация тебя беспокоит?

― Это не твоя вина. Мне все равно, если я прикажу тебе соблазнить его всем, что у тебя было ― никто не трогает то, что мое. Он неуважительно отнесся ко мне, как только мог. Пока ты со мной, никто не будет к тебе прикасаться.

Он провел пальцем по моей нижней губе, делая паузу, а я обхватила ладонями его лицо. Я не уверена, что заставило меня это сделать.

Ладно, это была чушь собачья.

Извращенная, закрученная правда заключалась в том, что я его не ненавидела. Даже близко. Он был задумчив и таинственен, с огромным членом и грязным ртом.

Одно его присутствие требовало пристального внимания, когда он входил в комнату, но он всегда странно меня защищал.

Именно то, что заставило меня его ненавидеть, было причиной того, что я к нему прикипела. А может и того хуже. Он мог быть плохим Ганнибалом Лектором.

Он был прав, что я росла в мире, где преступность была нормой, а грязные деньги были жизненно необходимы, чтобы мужчина мог обеспечить семью.

Возможно, это было неправильно для посторонних, но это было все, что я знала. Возможно, из-за этого я облажалась, потому что после всего, что произошло между нами, даже несмотря на то, что прямо у двери лежал человек с пулевым отверстием в затылке, я все еще хотела его.

И это действительно отстойно.

Сердце всегда желает всего самого плохого. Пирс никогда не будет моим; он всегда будет принадлежать моей сестре.

― Боже, все так запутанно.

Я потрясла головой, оттолкнула его и направилась к лестнице, сознавая, что он шел прямо позади меня. Когда я повернулась на четвертой ступеньке, чтобы добавить что-то еще, он схватил меня за затылок и обрушил на меня свой рот. Я чуть не поддалась искушению ударить его, но мое тело все еще болело с прошлой ночи, и я знала, что не смогу справиться с повторением.

Вздохнув у его губ, я сдалась, как всегда, и раздвинула губы. Он прошелся языком по контуру моих губ, исследуя, пока не нашел мой язык. Он скользнул руками к моей заднице, крепко сжимая каждую половинку перед тем, как перейти к задней части моих бедер.

― Держись за меня, ― мягко скомандовал он, оборачивая мои ноги вокруг своей талии.

Я сцепила свои руки за его шеей, делая, как он сказал. Он нес меня остаток лестницы и по коридору, положив меня на кровать, как только мы добрались до его комнаты.

Наши рты ни разу не разомкнулись. Поцелуй превратился из чего-то мягкого и нежного в грубый и лихорадочный. Я задрала его темно-синюю рубашку, чтобы снять. Он слегка засмеялся, схватив мои пижамные шорты и стянув их одним плавным движением вместе с нижним бельем. Из меня снова вырвался стон удовольствия, и я провела руками по его теплой гладкой коже и раздвинула ноги. Когда вся наша одежда была разбросана по комнате, он схватил меня за бедра и устроился между ними.

Я взяла в руки его лицо, чтобы подтянуть для поцелуя.

Если бы все остальное могло просто исчезнуть, и я могла запечатлеть этот момент навсегда, я бы так и сделала. То, что мы делали, было неправильным, но прямо сейчас я не хотела делать то, что являлось верным. Мне было нужно это; он был моей единственной слабостью.

Он пробежал своей жесткой длиной вверх и вниз по моей щели, заставляя меня под ним извиваться.

― Хочешь этого? ― спросил он, отрываясь от моего рта и оставляя поцелуи по моей нижней челюсти.

― Да, ― выдохнула я.

Это было все, что ему нужно было услышать. Он сжал мои бедра и погрузил свой толстый член внутрь меня, медленно отступил, а затем снова вошел по самые яйца. Я зашипела от грубого вторжения, вонзая ногти в его широкую спину. Он согнул бедра и входил в меня жесткими и мощными толчками.

Я вцепилась в него, сыпала проклятиями, отрывисто дыша и стоная. Он наклонился, вошел еще глубже и всосал мой язык в свой рот. Пальцами впился в мои бедра, когда закинул их себе на плечи.

Кажется, каждый удар впечатывал его в меня. Он полностью меня наполнил, убедившись, что мое тело всегда будет помнить его. Он одной рукой схватился за спинку кровати для поддержки, а другой обхватил мое горло.


― Пирс.

Я начала стонать его имя, как молитву, пока он врезался в меня.

Мужчина ударял в мою точку G каждый раз, отчего кровать впечатывалась в стену.

Капли пота усеяли его лоб; его мышцы были напряжены под кончиками моих пальцев. Он резко скинул мои ноги и перевернул меня на живот. У меня не было возможности отдышаться, прежде чем он вошел в меня снова. Одной рукой он схватил меня за волосы, отводя голову назад и заставляя выгнуть спину дугой.

Его яйца ударяли по лобку, и пот начал капать с его груди на мою разгоряченную плоть. Слабый визг сорвался с губ, когда он ударил меня по ягодицам и вжал мое лицо в простыни.

Я не была уверена, как долго это продолжалось. Он заставил меня неоднократно кончить.

Он не остановился, даже когда у меня пропал голос и мои оргазмы сопровождались тихими вскриками. Мое тело было сплошным месивом, когда мы закончили.

Когда он обнял меня после того, как мы приняли душ, я не стала бороться, хотя это меня смутило. Он не мог ненавидеть меня ― не так, как утверждал. Или, может быть, мое переменчивое сердце держало свечу, чтобы он каким-то образом передумал.

По началу я хотела только его тело. В какой-то момент я стала жадной, потому что теперь я хотела и его сердце.

Всего его.

Глава 13

Уиллоу



Мы все еще обнимались, наслаждаясь в тишине, когда я решилась заговорить.

― Ты знаешь моего настоящего отца?

― Нет, ― тихо ответил он, пробегая рукой по моим волосам.

― С моей сестрой все хорошо?

― Пока оргазмы не начнут причинять боль, она будет в порядке.

Что за кретин.

Я не удивлена, что Эбби начала спать с Джаксом. Сестра всегда была более раскрепощенной, чем я. Джакс был горячим; Эбби превосходной. Я уверена, что секс был взрывным. Плюс, кто в самом деле ненавидит секс?

― Ты собираешься рассказать мне, что происходит?

― Разве не очевидно? Мы только что потрахались.

Я подняла голову с его груди и взглянула на него.

― Я не могу тебе сказать. Пока не могу.

― Но почему? Что это изменит? Я никуда не уйду. Я же не сбежала и не сбегу.

― Бунтарка, ― он опустил мою голову обратно себе на грудь. ― Тебе нужно отдохнуть. Завтра нам предстоит долгий день.

Это было последнее, что он сказал, прежде чем я уснула под звук его сердцебиения.

***

Было начало шестого утра, когда меня разбудил звонок телефона.

Я была удивлена, что Пирс был со мной в постели всю ночь. Он лежал позади меня. Я сразу же прокляла себя, когда мое сердце наполнилось теплом.

Я была рада, что он, наконец, поспал. Иногда этот мужчина больше казался киборгом, чем человеком. Я толкнула его плечо, чтобы его разбудить, и наблюдала, как он начал открывать глаза.

Он сел, словно все это время не спал, и потянулся за телефоном.

Я мельком увидела имя Реммингтона на экране. Когда он ответил, я начала уходить, но он обнял меня за талию и притянул обратно.

― Все сделано? ― спросил он того, кто бы ни был на другом конце провода.

― Все под контролем, ― услышала я, как ответил баритон, и не смогла удержаться, чтобы послушать еще.

Что он имел в виду?

― Пришли мне обычную информацию, я внесу депозит, ― сказал Пирс, наконец, после нескольких бессмысленных ответов и предложений.