Ревизор в Академии, или Пикантная особенность

— Да не вертись!

Издевается? Он меня сжал так, что я могла максимум крутить головой и гневно шипеть. Потом голос наконец-то вернулся. Разморозился.

— Я же сварюсь!

— Ни за что. Только согреешься.

И правда. То, что вначале показалось кипятком, на деле оказалось просто очень теплой водой. И сейчас она начинала согревать, растворяла холод, прокравшийся в самую глубину тела.

Хам продолжал меня держать. Прижимал к груди и не давал пошевелиться. Потом вдруг ощутила, как хватка исчезла, а высший завозился за моей спиной. Непонятное шуршание, глухой шлепок чего-то о твердое. Не выдержала и вывернула шею, чтобы увидеть мокрую и грязную одежду Хама, лежавшую на каменном полу пещеры. Заодно и зацепилась взглядом за пейзаж.

И правда пещера. Полукруглый потолок, стены все в мельчайших кристаллах, от них шли разноцветные блики. И рассеянный свет, источник которого я не нашла.

А еще несколько круглых бассейнов, обложенных гладкими светлыми камнями. И каменные лавки с подушками.

— Цветочек, я тебя раздену. И мы перейдем в чистый бассейн. Мало ли какая гадость могла прицепиться к одежде.

Я лишь кивнула. И первой начала сдирать с себя блузку. От нее воняло даже сейчас, когда основная часть грязи смылась.

Нарры! Теперь понятно, почему говорят, что они воняют. Еще бы, если жить в Гнилище! Ох, я теперь по пять раз на дню буду принимать душ. Чувство, что грязь в кожу въелась.

Блузку, штаны и белье Хам одним вонючим комком швырнул к своей одежде.

— И сжечь! — услышала я свой голос, какой-то подрагивающий. — Сжечь, потом еще раз сжечь и в третий раз на всякий случай тоже сжечь. Ох!

Меня на руках перетащили в другой, чистый бассейн. И теперь я уже не сопротивлялась. Тепло, просто блаженное тепло окутало со всех сторон. А еще везде были руки демона, осторожно смывающие с меня грязь, промывающие от тины волосы. В этом царстве горячей воды и пара он все равно оставался самым теплым, даря еще ощущение безопасности, так что я откинулась ему на грудь, позволяя обо мне позаботиться.

Тело оттаивало, а вот ужас пережитого не спешил отпускать. Если бы не он…

— Спасибо. Спасибо, что пришли за мной, — едва слышно произнесла я, но он услышал.

Путешествующие по моему телу руки на мгновение замерли, сжали, а потом демон ухватил за подбородок, запрокидывая голову и заставляя посмотреть на себя.

— Я же сказал, что буду следить за тобой.

И тут меня накрыло осознанием — если бы не его вредный характер, от меня бы даже костей не осталось! Повернулась, обнимая и утыкаясь ему в шею.

— Спасибо!

Не знала, как выразить всю степень благодарности. Только высший мог осмелиться сунуться в Гнилище. Даже нарров расшвырял как котят!

Но демон не испытывал затруднений с выражением благодарности — приподнял мое лицо и взял в плен губы.

Поцеловать спасителя — это святое. Никогда не думала, что мой первый поцелуй будет таким… жарким. У нас с отношениями до брака строго, и поцелуи только с женихом и мужем. У меня совсем не было опыта, а вот у демона явно с избытком.

Даже не подозревала, что это так приятно и туманит голову похлеще пыльцы шассовника, которую применяют для обезболивания тяжелых ран в походных условиях. Тело стало легким-легким, и я цеплялась за демона, как за нечто мощное и незыблемое, доверяясь его рукам, губам и всему, что он со мной делал.

Клубы пара от воды создавали наш собственный замкнутый мирок, где я теряла себя под шквалом его поцелуев. Одним махом он знакомил меня с жадными, нежными, трепетными, властными, подчиняющими… Кажется, его губы, руки были повсюду, сводя меня с ума. Я терялась под лавиной новых ощущений и всех нежностей, что мне шептали вперемешку с поцелуями. Пока высший не познакомил с еще одной стороной отношений между мужчиной и женщиной.

— А-а-а-а! — пронзительно закричала я от обжигающей боли внутри.

— Цветочек, только не говори, что невинна.

— Я эльфийка! — обиженно крикнула в ответ, отталкивая от себя демона, но он сжал в объятиях так сильно, что не могла пошевелиться. Внутри все пульсировало от боли, доказывая необратимость случившегося, и я расплакалась от разочарования.

— Ну что ты, сейчас боль пройдет, — всполошился высший, а у меня слезы текли градом.

— Я не подарю себя мужу-у-у…

— Уже подарила.

Ну да, подарила невинность, и кому? Высшему демону! Я заплакала еще горше.

— Что в такие моменты у вас говорят?

— Я твоя-я-я, — заливаясь слезами, сказала я то, что мечтала произнести для одного-единственного, того самого.

— Ты моя, — довольно подтвердил он.

Все не так. Слезы текли рекой, и я не удивлюсь, если пещеры затопит.

— Я твой, — исправился демон, целуя меня и стирая губами дорожки слез.


Его губы оказывали на меня магическое воздействие, успокаивая, отвлекая и не давая оставаться безучастной.

— Мы не подходим друг другу, — пыталась вразумить его я, намекая, чтобы оставил в покое, но демоны такие демоны.

Он просто стирал попытки смущения. Одними лишь прикосновениями.

— Прекрасно подходим, — убежденно заявил высший.

И взялся это доказывать. Нежно, но в то же время напористо и обстоятельно, как во всем, что они делают. Не давая и шанса его остановить, пока я вообще не забыла, что хотела остановиться.

А потом я лежала на его груди, слушая мерный стук сильного сердца, губы горели от поцелуев, в теле затухали искорки удовольствия, а мысли испуганно сбежали еще в самом начале. Не хотелось ни говорить, ни шевелиться, ни думать о том, что я наделала. И я малодушно ускользнула в сон, где не было тревог.





Глава 13




Открыв глаза, я обнаружила себя в мягкой постели и в незнакомой комнате. Резко села, оглядываясь, и глухо застонала от боли в мышцах. Обнаружив, что на мне ни нитки, прижала к себе одеяло.

— Ты зачем вскочила?

Одна из дверей открылась, и из нее вышел высший, застегивая манжеты на рубашке. Вот кто уже успел одеться, а я продолжала кутаться в одеяло.

— Где я?

— У меня в долине. Отдыхай, я скоро вернусь.

— А вы куда?

Демон смерил меня укоризненным взглядом, а я покраснела. Понимаю, что после всего «выкать» поздно, но не могла себя пересилить.

— В Академию. Не переживай, с ректором я все утрясу. Твоей группе поставят экзамены автоматом. Проверку они прошли и держались хорошо.

— Я с вами!

Дернулась к нему, но так и замерла, сжимая одеяло, не голой же идти.

— А где моя одежда?

— Ну куда ты собралась?

Демон подошел и присел на постель, погладил меня по плечу. И тепло разлилось по телу. Странно…

— Вещи твои сожгли, еще раз сожгли, чтобы наверняка, как ты и просила, а пепел развеяли. Я заберу все твое из Академии. Но и без этого вызовем портниху, подберешь себе гардероб. Только уже завтра с утра.

Я насторожилась.

— Зачем мои вещи из Академии забирать?

— Ну как же, медовый месяц. Проведем его здесь или у тебя есть другие предпочтения?

— К-к-какой м-медовый месяц?!

— Цветочек, только не говори, что не помнишь, — нахмурился высший. — Вспоминай! «Я твоя», «я твой»… соединение тел и душ. Клятву закрепления я произнес. Смотри.

Взяв меня за руку, поднес к носу запястье с брачной татуировкой.

— А-а-а! — заорала я в ужасе.

Наверное, это у меня от переохлаждения все-таки температура поднялась. Редкость для эльфов, но мало ли. Теперь вот бред начался.

Сначала я пощипала себя за руку, почти до синяков. Больно! Потом попыталась оттереть татуировку пальцами. И все это под укоризненно-насмешливым взглядом Хама.

— Нет, нет, нет! — шептала, тряся рукой в слабой надежде, что она оторвется и убежит подальше.

— Ну все, Цветочек, мне обидно вообще-то!

Я вскинула на него взгляд, который репетировала перед зеркалом для особо строптивых адептов. И, кажется, Хам несколько проникся. По крайней мере улыбаться перестал и спросил:

— Ты правда ничего не помнишь?