Ревизор в Академии, или Пикантная особенность
Часть 13 из 56 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Седрик, вспомни, твои парни всегда готовы подставить тебе плечо и помочь добраться из города до комнаты.
— Седрик, не ворчи, при всех твоих достоинствах у тебя нет таких форм, как у нашей коллеги, — подшучивали над ним.
— Да, за такие ножки и я бы подержался, — тихо вздохнул кто-то из задних рядов.
— Только за ножки? — усмехнулся еще один.
Румянец медленно, но верно покрывал мои щеки. Смущенно одернула одежду, не зная, куда деть глаза. На говорливых коллег смотреть не могла, а на лорда проверяющего банально страшно. Я его взгляд на себе даже не глядя чувствовала.
— Странно, что никто не обратил внимания на командную работу и сплоченные действия группы и преподавателя, — как всегда, пришел мне на помощь ректор. — Леди Дэрин, после поделитесь секретом.
«Да запросто! — стало смешно мне. — Всего-то и надо вызвать гнев проверяющего Хама, а потом покопаться в останках умертвий, собирая их по всему лесу».
— Я думаю, можно начинать? — кивнул ректор высшему.
— Ну, если только все уже закончили обсуждение частей женского тела, — желчно отозвался Хам.
Его тяжелый взгляд выдержать с непривычки было сложно, и разговоры стихли не только среди преподавателей, но и среди адептов. Добившись внимания, высший продолжил:
— В ходе проверки я заметил, что за все существование Академии не было проведено учений, отрабатывающих навыки ее защиты в случае нападения.
— Наверное, потому, что за все время не было самоубийц, желающих напасть на лучших боевых магов империи, — миролюбиво ответил ректор.
— Все бывает впервые, — жестко заметил высший. — И я пока не увидел никого, хоть отдаленно соответствующего этому высокому званию.
Ладно мы, но вот за ректора мне стало обидно.
— Даже в зеркале?
Ой, среди всеобщей тишины мое невольно вырвавшееся замечание прозвучало неожиданно громко. Тишина после этого стала оглушительной. Даже птицы, чувствуя опасность, боялись пролетать над нами. Мне же захотелось втянуть голову в плечи и съежиться.
— Вижу, субординация и знание истории в Академии тоже хромают. Не знать генералиссимусов империи позорно для адептов, а для преподавателя вдвойне, — ледяным тоном произнес Хам, замораживая взглядом, а вот в глазах вопреки всему мне почудился алый блеск. — В конце учений мы проведем срез знаний по данной теме у всех, включая преподавателей.
В мою сторону полетели злобные взгляды, а я поклялась себе прикусить язык и молчать, что бы ни происходило дальше. Как назло, кто-то свыше услышал меня и решил проверить на крепость мое только что данное слово.
В чистом небе появилась стремительно приближающаяся точка.
«Нет… Нет… Только не это», — мысленно молила я. Радужная амадина сделала круг над нашими головами и приземлилась на свободном пятачке между стоящими преподавателями и ректором с демоном. Распустив хвост, амадина склонила набок голову и подмигнула мне ярко-красным глазом.
— Доброе утро, любимая! Мой сладкий цветок, считаю минуты до нашей встречи. Ты — упоительная мелодия моей души. Сегодня я не позволю хамоватым личностям разрушить волшебство наших встреч. Мне искренне жаль, что былое восхищение заслугами не позволило сразу увидеть его отношение к окружающим. Моя путеводная звезда, озарившая своим ярким светом мою жизнь, держись от него подальше. Мою маленькую принцессу должно окружать лишь самое лучшее и прекрасное. Готовься к похищению, душа моя. У меня для тебя сюрприз.
Птица завершила послание переливчатой трелью, посмотрела на меня с чувством выполненного долга, взмахнула радужными крыльями и улетела. И если в прошлый раз она оставила ощущение чего-то светлого, хорошего, то сейчас в воздухе витал запах надвигающейся грозы и беды. У «хамоватой личности» дергался глаз, а вокруг царила неестественная тишина. Кажется, никто не дышал. И я в том числе.
— Это Академия или бордель? — глядя почему-то именно на меня, глухо поинтересовался Хам, и теперь я точно убедилась — глаза его полыхали алым.
Я молчала, проклиная демона с его ранним подъемом, по вине которого личное послание стало достоянием общественности.
— Я жду ответа, — с нажимом произнес Хам.
Чего он ждет? Извинений? Подняла подбородок, вспомнив, на пороге какого заведения мы видели его вчера, и твердо произнесла:
— Не мне судить, лорд проверяющий, я бордели не посещаю.
Высший молчал, не сводя с меня уже бордовых глаз. Нет, он не перешел в боевую форму, даже не шелохнулся, но от всей его мощной фигуры повеяло такой жутью, что кое-кто из особо впечатлительных адепток тихо осел на землю в обмороке. И даже одна преподавательница, что стояла среди коллег, поддалась соблазну и с тихим ойканьем упала на траву, схватившись за сердце.
Демон перевел взгляд на толпу учащихся, и многих под тяжестью его взгляда перестали держать ноги. Теперь я поверила, что книги не врут и на поле боя враги бежали от Хама, так как один его взгляд косил ряды адептов и женского преподавательского состава. Мужской держался. На меня Хам пока больше не смотрел.
— Это Академия Боевой Магии, — тихо произнес он, но его услышали все. — На вас будут равняться, вы пример для подражания. Уже сейчас могу сказать, что все валяющиеся на земле недостойны находиться в этих стенах, позоря славное имя основателя, и будут прямо сейчас отчислены или уволены.
Угроза подействовала лучше нюхательной соли, и все упавшие перестали притворяться трупами, спешно поднимаясь с земли. Тех, кто так и не встал, адепты слаженно закрывали от взгляда, проверяющего сомкнутыми рядами, а адептки — широкими юбками.
— Академия переходит на осадное положение. Подготовить на рассмотрение план обороны. Особо удачные идеи будут отмечены поощрительными баллами. Уже сейчас организовать патрулирование периметра и определить вероятные места прорыва, наладить сообщение между мобильными группами и штабом. До обеда от каждого факультета подготовить предложения, чем можете быть полезны для Академии, а до конца дня должен быть составлен план обороны. На основании выдвинутых идей и предложений будет определяться рейтинг каждого факультета. Предупреждаю, отстающие — кандидаты на отчисление.
Все потрясенно молчали, переваривая услышанное и оценивая размер грядущих неприятностей.
— Сейчас каждый адепт имеет возможность отличиться и проявить себя. Инициатива и неординарные идеи приветствуются. Занятия на время учений отменяются. Заслуги будут учитываться на зачетах и экзаменах, — подсластил пилюлю демон. — Мы с достопочтимым ректором оценим достижения каждого, и особо отличившиеся получат их автоматом.
Надеждой заслужить одобрение демона будущие боевые маги не обольщались. Среди хмурых лиц лишь целительницы выделялись бодрым видом, но и их не обошли стороной.
— Целительскому факультету подготовиться к принятию большого количества раненых и больных. Иметь достаточное количество лекарств, отработать навыки оказания первой помощи. Будет учитываться не только правильность действий, но и время, затраченное на больного. В реальном бою на счету каждое мгновение. Нужно уметь определять, кто первый нуждается в помощи, и отработать вынос раненых с места боя.
Хам оглядел разом вытянувшиеся лица девушек и решил добить:
— Завтра проверим вашу готовность, вы первыми демонстрируете все свои навыки. Декан факультета иллюзий, пойдемте со мной, обсудим подробности и план действий на завтра. На этом у меня все.
Кивнув седоволосому декану, Хам подождал, пока тот к нему подойдет, и они направились к административному корпусу.
Оставшиеся в ожидании смотрели на ректора.
— Что ж, — откашлялся он, — не будем задерживать целителей, задание вы получили. Адепты могут идти на завтрак, а всех преподавателей прошу следовать за мной для дальнейшего согласования наших действий.
Глава 8
— Как вам вообще пришло в голову дерзить высшему?
Преподаватель русал шипел великолепно, раздувая жабры, что у его расы означало крайнюю степень возбуждения или страха. Я аж засмотрелась и не сразу поняла, о чем говорит. Потом дошло.
— Извините, лорд… — Я на секунду запнулась, вспоминая его имя. — Бвульхум, но почему я должна стоять и слушать, как нас разносят в пух и прах?
Русал запыхтел, а мне почему-то представилось, что он сейчас возьмет и выпустит из-под волос фонтанчик воды. Как огромные водяные животные, которые водятся в районе Крайнего океана. Туристы обожали проплывать мимо них на кораблях и смотреть, как кийиты чуть всплывают и выпускают в небо водяные струи.
Мы проходили по широкому коридору, мимо картин с портретами отличившихся выпускников и запечатленными самыми яркими моментами Академии. Сейчас здесь, кроме преподавателей, никого не было: студенты переваривали услышанное и шумно обсуждали все на полигоне. Некоторые явно подумывали, не поспешили ли они, поступив сюда. Первые два курса еще не осознали масштабы грядущего, и для них это было скорее веселое приключение, нежели суровая проверка.
— Бвульхум! — Женский резкий голос преподавательницы-валькирии пришел мне на помощь. — Если у тебя от страха глаза в задницу втянулись, это не означает, что и другие будут так себя вести.
Я икнула от неожиданности. Хвенильда — преподаватель теории и практики обращения с холодным оружием, а попросту говоря, фехтования. Суровая двухметровая женщина со светлыми косами и внушительной грудью. До сих пор она меня в упор не замечала, ограничиваясь лишь коротким приветствием. А теперь разглядывала почти с одобрением. В то время как Бвульхум от ее презрительного взгляда старался увернуться.
— С высшими только так и надо, — пробасила Хвенильда. — Если заискивать, то все, в порошок сотрут. Но и наглеть не стоит. Держись, Дэрин, он тебе не простит.
Отлично, мне стало гораздо легче!
Собрались мы в кабинете ректора. Отсюда как раз открывался вид на полигон, который сейчас напоминал разворошенный муравейник. Я попыталась высмотреть своих подопечных и тут услышала голос Виланда:
— Господа, у нас большие проблемы.
— Не первый раз учения! — возмутилась Хвенильда, усевшаяся на подоконник и уронившая вниз горшок с карликовым деревом.
— Не первый, — согласился Виланд. — Только прежде высшие в них не участвовали.
Он прошелся по кабинету, сейчас ставшему довольно тесным из-за набившихся сюда преподавателей. Я аккуратно пристроилась на краю подоконника, рядом с Хвенильдой и присмотрелась к ректору. Нет, глаза карие — значит, держит себя в руках. Если бы они позеленели, то все, впору вываливаться из окна, так как это бы означало — взгляд василиска стал смертельно опасным.
Но Виланд великолепно держал себя в руках. И, глядя на него, постепенно успокоились и остальные.
— Могу сразу сказать, обычных учений не ждите. Советую обдумать все возможные варианты.
— Какие? — не понял Роран — гном, что преподавал артефакторику. — Виланд, максимум что он сделает — подошлет нечисть сильнее обычного. Сложно, но выполнимо.
Ректор хмыкнул, помолчал, а потом проговорил, по очереди глядя каждому в глаза:
— Значит, так, сейчас нам надо все тщательно обсудить, а затем собрать каждый факультет и составить план действий. Элиана, — обратился он к декану факультета целительства, — лорд Хамсферженвальд явно решил взяться за вас в первую очередь. Подготовьте ребят.
Худощавая блондинка с короткой стрижкой и раскосыми глазами коротко кивнула, а потом проговорила негромко:
— Вашу ж кикимору, да простит меня отдел кадров! Ну, зато мои девочки хоть перестанут слюни по высшему пускать. А то бегают по коридорам и все надеются его увидеть.
Я не выдержала, так как вспомнила малость бессмысленные взгляды адепток, что пытались соблазнить Хама на интервью.
— Так они в таком возрасте напридумывают себе, поверят, а потом объект придумки преследуют.
— Леди Дэрин! — уставился на меня ректор, останавливаясь напротив. — А вы о чем думали, когда с лордом Хамсферженвальдом решили переговариваться?
— О справедливости, — ответила самым честным голосом.
— Иногда полезно подумать еще и о жизни, — вздохнул Виланд. — Что вы думаете насчет своих адептов? Сколько их сейчас у вас?
— Тридцать семь адептов пятого курса, — бодро отрапортовала я. — После дополнительных занятий успеваемость резко повысилась, дури поубавилось. Ну или они ее сдерживают на уроках. С теорией проблем нет, практика… примерно процентов сорок еще спотыкаются, но уже лучше. По крайней мере думают об учебе, а не о других вещах.
— Да? — иронично спросил преподаватель философии.
Вопрос: зачем философия в АБМ? Я так и видела, как в разгар боя тянет подумать о смысле жизни!
— Я бы не был так в этом уверен, так как слышал, как ваши расстегнутые пуговички на блузке адептам покоя не дают.
— Седрик, не ворчи, при всех твоих достоинствах у тебя нет таких форм, как у нашей коллеги, — подшучивали над ним.
— Да, за такие ножки и я бы подержался, — тихо вздохнул кто-то из задних рядов.
— Только за ножки? — усмехнулся еще один.
Румянец медленно, но верно покрывал мои щеки. Смущенно одернула одежду, не зная, куда деть глаза. На говорливых коллег смотреть не могла, а на лорда проверяющего банально страшно. Я его взгляд на себе даже не глядя чувствовала.
— Странно, что никто не обратил внимания на командную работу и сплоченные действия группы и преподавателя, — как всегда, пришел мне на помощь ректор. — Леди Дэрин, после поделитесь секретом.
«Да запросто! — стало смешно мне. — Всего-то и надо вызвать гнев проверяющего Хама, а потом покопаться в останках умертвий, собирая их по всему лесу».
— Я думаю, можно начинать? — кивнул ректор высшему.
— Ну, если только все уже закончили обсуждение частей женского тела, — желчно отозвался Хам.
Его тяжелый взгляд выдержать с непривычки было сложно, и разговоры стихли не только среди преподавателей, но и среди адептов. Добившись внимания, высший продолжил:
— В ходе проверки я заметил, что за все существование Академии не было проведено учений, отрабатывающих навыки ее защиты в случае нападения.
— Наверное, потому, что за все время не было самоубийц, желающих напасть на лучших боевых магов империи, — миролюбиво ответил ректор.
— Все бывает впервые, — жестко заметил высший. — И я пока не увидел никого, хоть отдаленно соответствующего этому высокому званию.
Ладно мы, но вот за ректора мне стало обидно.
— Даже в зеркале?
Ой, среди всеобщей тишины мое невольно вырвавшееся замечание прозвучало неожиданно громко. Тишина после этого стала оглушительной. Даже птицы, чувствуя опасность, боялись пролетать над нами. Мне же захотелось втянуть голову в плечи и съежиться.
— Вижу, субординация и знание истории в Академии тоже хромают. Не знать генералиссимусов империи позорно для адептов, а для преподавателя вдвойне, — ледяным тоном произнес Хам, замораживая взглядом, а вот в глазах вопреки всему мне почудился алый блеск. — В конце учений мы проведем срез знаний по данной теме у всех, включая преподавателей.
В мою сторону полетели злобные взгляды, а я поклялась себе прикусить язык и молчать, что бы ни происходило дальше. Как назло, кто-то свыше услышал меня и решил проверить на крепость мое только что данное слово.
В чистом небе появилась стремительно приближающаяся точка.
«Нет… Нет… Только не это», — мысленно молила я. Радужная амадина сделала круг над нашими головами и приземлилась на свободном пятачке между стоящими преподавателями и ректором с демоном. Распустив хвост, амадина склонила набок голову и подмигнула мне ярко-красным глазом.
— Доброе утро, любимая! Мой сладкий цветок, считаю минуты до нашей встречи. Ты — упоительная мелодия моей души. Сегодня я не позволю хамоватым личностям разрушить волшебство наших встреч. Мне искренне жаль, что былое восхищение заслугами не позволило сразу увидеть его отношение к окружающим. Моя путеводная звезда, озарившая своим ярким светом мою жизнь, держись от него подальше. Мою маленькую принцессу должно окружать лишь самое лучшее и прекрасное. Готовься к похищению, душа моя. У меня для тебя сюрприз.
Птица завершила послание переливчатой трелью, посмотрела на меня с чувством выполненного долга, взмахнула радужными крыльями и улетела. И если в прошлый раз она оставила ощущение чего-то светлого, хорошего, то сейчас в воздухе витал запах надвигающейся грозы и беды. У «хамоватой личности» дергался глаз, а вокруг царила неестественная тишина. Кажется, никто не дышал. И я в том числе.
— Это Академия или бордель? — глядя почему-то именно на меня, глухо поинтересовался Хам, и теперь я точно убедилась — глаза его полыхали алым.
Я молчала, проклиная демона с его ранним подъемом, по вине которого личное послание стало достоянием общественности.
— Я жду ответа, — с нажимом произнес Хам.
Чего он ждет? Извинений? Подняла подбородок, вспомнив, на пороге какого заведения мы видели его вчера, и твердо произнесла:
— Не мне судить, лорд проверяющий, я бордели не посещаю.
Высший молчал, не сводя с меня уже бордовых глаз. Нет, он не перешел в боевую форму, даже не шелохнулся, но от всей его мощной фигуры повеяло такой жутью, что кое-кто из особо впечатлительных адепток тихо осел на землю в обмороке. И даже одна преподавательница, что стояла среди коллег, поддалась соблазну и с тихим ойканьем упала на траву, схватившись за сердце.
Демон перевел взгляд на толпу учащихся, и многих под тяжестью его взгляда перестали держать ноги. Теперь я поверила, что книги не врут и на поле боя враги бежали от Хама, так как один его взгляд косил ряды адептов и женского преподавательского состава. Мужской держался. На меня Хам пока больше не смотрел.
— Это Академия Боевой Магии, — тихо произнес он, но его услышали все. — На вас будут равняться, вы пример для подражания. Уже сейчас могу сказать, что все валяющиеся на земле недостойны находиться в этих стенах, позоря славное имя основателя, и будут прямо сейчас отчислены или уволены.
Угроза подействовала лучше нюхательной соли, и все упавшие перестали притворяться трупами, спешно поднимаясь с земли. Тех, кто так и не встал, адепты слаженно закрывали от взгляда, проверяющего сомкнутыми рядами, а адептки — широкими юбками.
— Академия переходит на осадное положение. Подготовить на рассмотрение план обороны. Особо удачные идеи будут отмечены поощрительными баллами. Уже сейчас организовать патрулирование периметра и определить вероятные места прорыва, наладить сообщение между мобильными группами и штабом. До обеда от каждого факультета подготовить предложения, чем можете быть полезны для Академии, а до конца дня должен быть составлен план обороны. На основании выдвинутых идей и предложений будет определяться рейтинг каждого факультета. Предупреждаю, отстающие — кандидаты на отчисление.
Все потрясенно молчали, переваривая услышанное и оценивая размер грядущих неприятностей.
— Сейчас каждый адепт имеет возможность отличиться и проявить себя. Инициатива и неординарные идеи приветствуются. Занятия на время учений отменяются. Заслуги будут учитываться на зачетах и экзаменах, — подсластил пилюлю демон. — Мы с достопочтимым ректором оценим достижения каждого, и особо отличившиеся получат их автоматом.
Надеждой заслужить одобрение демона будущие боевые маги не обольщались. Среди хмурых лиц лишь целительницы выделялись бодрым видом, но и их не обошли стороной.
— Целительскому факультету подготовиться к принятию большого количества раненых и больных. Иметь достаточное количество лекарств, отработать навыки оказания первой помощи. Будет учитываться не только правильность действий, но и время, затраченное на больного. В реальном бою на счету каждое мгновение. Нужно уметь определять, кто первый нуждается в помощи, и отработать вынос раненых с места боя.
Хам оглядел разом вытянувшиеся лица девушек и решил добить:
— Завтра проверим вашу готовность, вы первыми демонстрируете все свои навыки. Декан факультета иллюзий, пойдемте со мной, обсудим подробности и план действий на завтра. На этом у меня все.
Кивнув седоволосому декану, Хам подождал, пока тот к нему подойдет, и они направились к административному корпусу.
Оставшиеся в ожидании смотрели на ректора.
— Что ж, — откашлялся он, — не будем задерживать целителей, задание вы получили. Адепты могут идти на завтрак, а всех преподавателей прошу следовать за мной для дальнейшего согласования наших действий.
Глава 8
— Как вам вообще пришло в голову дерзить высшему?
Преподаватель русал шипел великолепно, раздувая жабры, что у его расы означало крайнюю степень возбуждения или страха. Я аж засмотрелась и не сразу поняла, о чем говорит. Потом дошло.
— Извините, лорд… — Я на секунду запнулась, вспоминая его имя. — Бвульхум, но почему я должна стоять и слушать, как нас разносят в пух и прах?
Русал запыхтел, а мне почему-то представилось, что он сейчас возьмет и выпустит из-под волос фонтанчик воды. Как огромные водяные животные, которые водятся в районе Крайнего океана. Туристы обожали проплывать мимо них на кораблях и смотреть, как кийиты чуть всплывают и выпускают в небо водяные струи.
Мы проходили по широкому коридору, мимо картин с портретами отличившихся выпускников и запечатленными самыми яркими моментами Академии. Сейчас здесь, кроме преподавателей, никого не было: студенты переваривали услышанное и шумно обсуждали все на полигоне. Некоторые явно подумывали, не поспешили ли они, поступив сюда. Первые два курса еще не осознали масштабы грядущего, и для них это было скорее веселое приключение, нежели суровая проверка.
— Бвульхум! — Женский резкий голос преподавательницы-валькирии пришел мне на помощь. — Если у тебя от страха глаза в задницу втянулись, это не означает, что и другие будут так себя вести.
Я икнула от неожиданности. Хвенильда — преподаватель теории и практики обращения с холодным оружием, а попросту говоря, фехтования. Суровая двухметровая женщина со светлыми косами и внушительной грудью. До сих пор она меня в упор не замечала, ограничиваясь лишь коротким приветствием. А теперь разглядывала почти с одобрением. В то время как Бвульхум от ее презрительного взгляда старался увернуться.
— С высшими только так и надо, — пробасила Хвенильда. — Если заискивать, то все, в порошок сотрут. Но и наглеть не стоит. Держись, Дэрин, он тебе не простит.
Отлично, мне стало гораздо легче!
Собрались мы в кабинете ректора. Отсюда как раз открывался вид на полигон, который сейчас напоминал разворошенный муравейник. Я попыталась высмотреть своих подопечных и тут услышала голос Виланда:
— Господа, у нас большие проблемы.
— Не первый раз учения! — возмутилась Хвенильда, усевшаяся на подоконник и уронившая вниз горшок с карликовым деревом.
— Не первый, — согласился Виланд. — Только прежде высшие в них не участвовали.
Он прошелся по кабинету, сейчас ставшему довольно тесным из-за набившихся сюда преподавателей. Я аккуратно пристроилась на краю подоконника, рядом с Хвенильдой и присмотрелась к ректору. Нет, глаза карие — значит, держит себя в руках. Если бы они позеленели, то все, впору вываливаться из окна, так как это бы означало — взгляд василиска стал смертельно опасным.
Но Виланд великолепно держал себя в руках. И, глядя на него, постепенно успокоились и остальные.
— Могу сразу сказать, обычных учений не ждите. Советую обдумать все возможные варианты.
— Какие? — не понял Роран — гном, что преподавал артефакторику. — Виланд, максимум что он сделает — подошлет нечисть сильнее обычного. Сложно, но выполнимо.
Ректор хмыкнул, помолчал, а потом проговорил, по очереди глядя каждому в глаза:
— Значит, так, сейчас нам надо все тщательно обсудить, а затем собрать каждый факультет и составить план действий. Элиана, — обратился он к декану факультета целительства, — лорд Хамсферженвальд явно решил взяться за вас в первую очередь. Подготовьте ребят.
Худощавая блондинка с короткой стрижкой и раскосыми глазами коротко кивнула, а потом проговорила негромко:
— Вашу ж кикимору, да простит меня отдел кадров! Ну, зато мои девочки хоть перестанут слюни по высшему пускать. А то бегают по коридорам и все надеются его увидеть.
Я не выдержала, так как вспомнила малость бессмысленные взгляды адепток, что пытались соблазнить Хама на интервью.
— Так они в таком возрасте напридумывают себе, поверят, а потом объект придумки преследуют.
— Леди Дэрин! — уставился на меня ректор, останавливаясь напротив. — А вы о чем думали, когда с лордом Хамсферженвальдом решили переговариваться?
— О справедливости, — ответила самым честным голосом.
— Иногда полезно подумать еще и о жизни, — вздохнул Виланд. — Что вы думаете насчет своих адептов? Сколько их сейчас у вас?
— Тридцать семь адептов пятого курса, — бодро отрапортовала я. — После дополнительных занятий успеваемость резко повысилась, дури поубавилось. Ну или они ее сдерживают на уроках. С теорией проблем нет, практика… примерно процентов сорок еще спотыкаются, но уже лучше. По крайней мере думают об учебе, а не о других вещах.
— Да? — иронично спросил преподаватель философии.
Вопрос: зачем философия в АБМ? Я так и видела, как в разгар боя тянет подумать о смысле жизни!
— Я бы не был так в этом уверен, так как слышал, как ваши расстегнутые пуговички на блузке адептам покоя не дают.