Реальность Тардис
Часть 8 из 60 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ну и зачем тогда сам учить собрался, раз тебе это все противно?
– Да не, не противно. Просто нафиг оно мне, если я и так слышу, что играть. А на чем, собственно, бренчать то же, все равно. Только время зря тратить.
И так просто, естественно он это все на меня вывалил, и не было в словах его бахвальства, и так он искренне говорил, что я решила рискнуть и попробовать поучиться. Лишним оно все же не будет. А так какое никакое разнообразие. Не все ж за уроками сидеть. Тем более, цена была вполне адекватная, я могла не просить деньги на занятия у родителей, а выделить из заработанных.
После моего согласия все же пришлось познакомится. Парня звали Никита, но предпочитал, что б его называли Ник.
Ник сразу ж развил бурную деятельность: на обратной стороне врученного мне объявления записал свой домашний адрес и телефон. Потом объяснил, какую гитару и где задешево купить. Договорились, что купленная гитара будет находится у меня дома, а на занятиях я буду пользоваться его. Условились на двух днях в неделю, и разошлись.
Конечно, ходить домой к совершенно не знакомому парню было прямым нарушением еще одного родительского правила. Но мы договорились на время занятий сразу после уроков, и учитывая тот факт, что по минутам мое возвращение домой родители не отслеживали, я решилась. Что же до гипотетической опасности посещения незнакомых квартир, то я рассудила так: мой нынешний внешний вид не способствует никаким распаляющим мыслям, а если замечу хоть какие-то намеки на поползновения в мою сторону – уйду.
Намеков не было, поползновений то же, а вот хороший собеседник и учитель был. Первый урок он меня заставил слушать. Не играть или учить аккорды, а именно слушать как звучат струны. А потом расстраивал гитару, и заставлял настраивать, слушать и снова настраивать. На дом задал учить аккорды. Потом устроил экзамен повернувшись спиной зажимал струны на ладах, а я называла аккорды. Сначала он играл буквально по одному аккорду, потом больше, больше. И так доходило до всей песни. Потом мы менялись. Он диктовал, а я играла. Затем стало сложнее: Ник проигрывал на своей гитаре, я повторяла на своей. А параллельно на дом он задавал учить различные песни. При этом предлагая найти ошибки в аккордах, если такие были. Было ново, сложно и очень увлекательно. Мозг работал совершенно другими извилинами, и это было прекрасно! К концу мая я слышала аккорды внутри мелодий! Это было словно волшебство! У нас оставалось пара занятий летом, и все. Но я понимала, что навык этот можно развивать и совершенствовать дальше, и я хочу это делать. Попросила Ника заниматься со мной на постоянной основе. Тот, кажется, не удивился, но все же спросил:
– Зачем, теперь ты можешь сыграть и «Батарейку», и «Кукушку», и что ты там еще хотела в начале?
– Уу какой злопамятный, – в шутку надулась я, – то есть ты хочешь сказать, что программу больше чем на десять занятий не способен разработать?
– Способен, но что б потом не говорила, что я тебя не смог научить игре на гитаре за десять уроков! – выпалил он.
– Конечно не смог! – заявила я с серьезным видом, – Ты это сделал за восемь! Маркетолог из тебя просто ужасный!
– Нее, это ты просто нацеленная на результат личность. Никто бы другой с таким упорством не вызубривал все мои задания, – сказал он весело. Это была очень приятная похвала.
– Конечно, я буду рад с тобой и дальше заниматься.
Это было замечательно, просто отлично. Без регулярных занятий с кем то, кто бы давал задания, а потом бы спрашивал, я боялась растерять навык. А в плане спроса Ник был просто тиран. Если у меня что-то не получалось, он гонял меня раз за разом, объяснял, тремя, четырьмя, пятью разными методами, но мы добивались своего. Благо цель у нас была общая. Первое время у меня саднили пальцы, болело плечо и слезились глаза. А от желания убить своего мучителя чесались руки. Но эти занятия мне были физически необходимы, и чем ближе окончание учебного года, чем меньше нагружали в школе, тем чаще меня посещали воспоминания о Николае и сыне. Я начинала представлять, что они делают, как проводят время, чем занята та другая я. Этим мыслям нельзя было давать развитие, поэтому я занимала себя всем чем могла.
Хорошо отвлекали меня от ненужных дум тренировки по написанию сочинений. Постепенно они переросли в составление кротких эссе, а после появились небольшие рассказы. Я целиком погружалась в какую-то тему. Читала, изучала, перерабатывала. И на тяжелые мысли места в голове не оставалось.
К концу мая накопилось много маленьких разрозненных работ, которые я пересортировала, отредактировала и оформила в два произведения. Те сочинения, где были по моему мнению, глубоко философские глупости и прочая литературная вода, я соединила общей сюжетной линией – умирающим драконом Фафниром, и лежащим в его крови Зигфридом. Получился такой диалог длиною в книгу, где неразумный жадный до золота воин слушал, но не понимал древнего и мудрого ящера. И все это в антураже раннего средневековья. Занудно, динамики почти не было. Но дракона в итоге было очень жаль. А Зигфриду закономерно была предопределена смерть. Все в рамках «Саги о Вёльсунгах».
Вторую стопку рассказов я назвала «Легенды ночного города», объединила общим началом и общим концом, в остальном это были самостоятельные истории. Получившийся сборник мне не очень понравилось. Уж сильно, сюжетно напоминало Олди и Бредбери, которых я как раз тогда перечитывала: случайное появление разума у машины; дерево с душой похороненной под ним собаки; стонущий подвал, в котором совершены нераскрытые убийства; трасса, у которой была морская болезнь от постоянно ездящих машин; труба завода, страдающая астмой. Рассказы были веселые, но в конце становилось грустно.
Обе книжки загрузила на самиздат. Я прекрасно знала, что если хочешь, сохранить информацию, то самое надежное место – это глобальная сеть. Бумаги портятся, диски теряются, компьютеры сгорают. Но в интернете можно найти что ты загрузил туда и год и двадцать лет назад. Тем более сайт самиздата точно существовал на момент моего тридцати шестилетия, поэтому за ближайшие время я была уверена. С именем не мудрила – оставила свое, а вот вместо фамилии поставила Тардис. Уж очень мне ник этот тогда понравился. Каково же было мое удивление, когда через неделю увидела первые комментарии под книжками. Первое желание было закрыть страничку. А потом решила, пусть читают, раз ни чего более интересного не нашли. Тем более, что у меня в тот момент уже лежали наброски новой книги. Летом как раз закончу.
На секцию я-то же записалась. Пошла сразу после майских праздников.
Два дня в неделю вторник и четверг у меня были заняты гитарой, по воскресеньям я встречалась с ребятами – реконструкторами. Правда перед турниром они все больше сидели по домам, да в мастерской. Но вот после: впечатления, фотографии, разговоры… Так, что свободных дней у меня становилось не так уж и много. Поэтому стоя у расписания работ разных студий, придирчиво всматривалась в таблицу. Мне надо, чтобы это был понедельник, среда или пятница, да еще часа в два, что б сразу после уроков. Печально, но вариант оказался только один – акробатика на пилоне. Слово «акробатика» было мне знакомо, но «пилон» находилось где-то в совсем уж пассивном запасе. Что-то из области древнеегипетской архитектуры, кажется. Стало любопытно. Зашла в зал. Там разминалось несколько девочек лет десяти – тринадцати в танцевальных купальниках. Стандартные мостики, шпагаты. С одной стенки зеркала и балетный станок, с другой, словно березки в лесу высились шесты. На задней стенке огромная надпись «Рole sport».
Из раздевалки вышла высокая поджарая женщина, лет тридцати. Волосы туго по балетному стянуты на затылке в шишку, спина прямая, шея длинная. Увидев меня, стоящую у в хода, и осматривающуюся, она подошла. Поздоровались.
– На занятие пришла? – после некоторой паузы спросила тренер.
– Записаться хотела, мне бы на растяжку или что-то в этом духе. Но кажется, я не совсем по адресу, – выжала из себя я, наконец совместив в голове стоявшие у стены шесты и слово «пилон». К моим натянутым отношениям с родителями мне как раз не хватало самой вишенки – стриптиза на пилоне.
– Почему не по адресу? – женщина сделала вид, что удивилась. – Спортивный пилон как раз содержит в себе упражнения для растяжки, проработки мышц ног и рук, тренирует выносливость, гибкость, координацию движений, а также грацию и ловкость. Если тебе нужно растянуть мышцы, улучшить их тонус или похудеть, то ты как раз по адресу.
– Это все да, – смутилась, я – Извините, но танцы, у шеста на каблучищах – это не мое.
Тренер поджала губы, расправила спину (хотя, казалось бы, куда еще прямее), прищурилась, и отвернулась к окну. Но через несколько секунд полностью взяла себя в руки, и спокойно со вздохом произнесла:
– Это самое распространённое заблуждение. Спортивный пилон, не имеет ни чего общего с танцами у шеста, кроме этого, самого шеста, само собой. Это спорт, сравни гимнастики: определенные стойки и трюки правильный вход и выход из движения, чистота перехода.
– Официальный вид спорта? – я правда удивилась. Что-то не помню я пилон на Олимпиаде 2021 года.
– Пока нет, но уже проводятся различные международные конкурсы и чемпионаты. И кстати, правила таких конкурсов запрещают излишнее обнажение тела и сексуальный уклон, а также запрещены одежда и обувь из кожи, латекса, лака, или любая другая одежда эротической направленности. У нас в стране пока даже федерации спорта нет, но я сертификат получила и бучение прошла за границей, поэтому придерживаюсь общеевропейских стандартов по спортивному пилону. Как бы то ни было пилон – это спорт, крутой спорт, это сила, выносливость, гибкость, а не танцы у шеста с раздеванием, – излишне эмоционально закончила она. Скорее всего вопрос о стриптизе звучал до болезненного часто.
– Пойдем покажу, – позвала меня в зал. Я разулась и прошла в дальнюю часть класса.
– У меня тут стоят двухфазные пилоны для статичных и динамичных элементов. начальная и средняя группы учат статику. Старшая работает в динамике.
Рассказывая это, женщина скинула олимпийку, подкрутила пилон шестигранником. А потом я увидела то, после чего учебник по физике захотелось выкинуть. Нарушая законы гравитации и здравого смысла, женщина взлетела по вертикальному снаряду вверх, невероятным образом развернулась ко мне лицом и сделала шпагат в воздухе, зафиксировала, опять развернулась, с неестественной грацией ухватилась за стойку рукой, перекинула ногу, застыла в воздухе перпендикулярно полу, затем поднялась выше, ухватилась двумя руками за шест, раскрутилась и опять застыла, словно флаг.
Что ж лучшего способа разбить мой шаблон не было. В ее движениях эротики было не больше, чем в акробатике на турнике.
Когда тренер спустилась, мои горящие глаза ответили за меня. Хочу. Точно хочу. И спину такую, и ноги с руками, и летать вокруг этой палки, словно ведьма на метле тоже хочу!
– Снимай все лишнее, первое занятие бесплатное. Меня Полина Евгеньевна зовут. Потом, если решишь приходи в эту группу, тут малыши тренируются, общая гимнастика. Первый год я к снаряду не подпускаю. Форма: топ и шорты или гимнастический купальник.
К моему огромному счастью, сегодня в расписании была физкультура, поэтому я просто переоделась в форму и встала «в строй». Проведя общую разминку, перешли к комбинированным упражнениям растяжка потом отжимание, шпагат, потом приседание. Гоняли нас так два часа, потом отпустили.
Домой я ехала на автобусе, сил идти пешком не хватило. Что ж, если смотреть в вкруг, то комплекс упражнений именно тот, и на те мышцы, что мне нужен. Но огромной проблемой является, скажем так, репутация этого вида «спорта». И если я не хочу каждому встречному объяснять отличие стриптиза от акробатического пилона, а от родителей слушать очередное, «что на меня нашло». То о наличии шестов в тренировочном зале, лучше не упоминать. Что там сказала Полина Евгеньевна, общая гимнастика первый год? Вот и отлично. Значит в данный момент я занимаюсь общей гимнастикой. А будущее, оно настолько зыбко, что и говорить о нем не стоит.
Придя домой, я первым делом свела все свои финансы. Средств на занятия по гитаре два раза в неделю, и на пилон три раза, мне хватит в лучшем случае еще на месяц. Хотя заказы по собаке, а значит и небольшой заработок приходит регулярно. Прорвусь. Хорошо, что саму гитару я уже купила и очень дешево. Плохо, что нужно купить спицы, что б за лето связать шали – паутинки, к холодному сезону они должны быть готовы. В том, что к зиме такое купят, хотя бы в подарок, я не сомневалась. Но для этого нужны хорошие спицы. А в магазинах таких нет. Помню мне свекровь привезла в подарок шикарный набор из Германии. Спицы были легкие, удобные, не гнулись и идеально лежали в руке.
Если я хочу зарабатывать на вещах, сделанных руками, то они должны быть выполнены идеально. Уж насмотрелась я в социальных сетях на разных мишек, плетеных из розовых бусин, топиариев с кофейными зернами и перекошенных вязаных платьев химической расцветки. Нет, если делаешь вещь, то это должна быть мечта. И для этого помимо рук из плеч нужен качественный инструмент.
Интернет двухтысячных меня раздражал настолько, что я даже свыклась с отсутствием смартфона под рукой. И действительно, зачем он нужен, если гуглить нечего? Мусор один. Тем не менее, зная, как все быстро в этом мире меняется, я не оставляла попыток выжать из мировой паутины хотя бы те крохи, что ей были доступны. Сев за компьютер, и переждав пол минуты противного треска, подключающегося модема, я открыла поисковик и внесла название фирмы спиц на английском. И о чудо! Первым среди равных был сайт магазина от производителя этих самых спиц. Ой зря я туда зашла. Очень, очень зря. Через час шопинга в моей электронной корзине лежали: набор спиц, специальные булавочки для отсчета узора или рядов, веретено американского типа с грузом в верху, ассорти из остатков шерсти на пол килограмма, резиновый коврик для блокировки вязаных изделий, бобина однокруточной шерстяной нитки и ленты из натурального шелка. Цена в евро под чертой, и стоимость доставки отправили моего хомяка в нокаут, и назначили жабу главной. После еще полу часовых мучений и стенаний в моей корзине остались лишь спицы и шерстяное ассорти. Остальное нещадно вычеркнула. Цена, хоть и была ощутимой, но мысленно с такими деньгами я могла расстаться без вреда для своего здоровья. Дальше я нажала кнопку «buy», и мне выкатилась квитанция, которую надо было распечатать, оплатить, а потом отсканировать, и отправить вместе с со своим адресом и именем на почту магазина. Теперь я понимаю почему изобрели электронные деньги и быстрые интернет-оплаты. Это ж пока до банка добежишь, пока в очереди настоишься весь запал пропадет. Останутся в живых только те, кому уж очень надо. Типа меня.
К сожалению, эта покупка сразу же дохода не принесет, и проблему мою с деньгами не решит. Можно попробовать спросить на акробатику денег у родителей. Но я как-то не сильно на это надеялась. Более одного раза я не подойду, а значит моя просьба так и останется просто звуком. Значит, надо попробовать устроится летом на работу. Можно или в лагерь вожатой или с управляющей компанией договорится подъезды мыть. Кстати, уже управляющие или еще ЖЭКи? С управляющими в разы проще поработать летом не оформляясь. Опять же если начнешь посвящать родителей в свои планы, ничего не получится. Помню, как в восемнадцать лет похвасталась, что пойду устраиваться раздатчиком объявлений. Так отец со мной на собеседование пошел! Стоит ли говорить, что на работу меня не взяли.
За всеми этими размышлениями я заполнила катушку прялки ниткой из собачьей шерсти – очередной заказ. И вставила вторую. Катушки мне выточил Владимир. И станок ткацкий уже начал делать. Договорились с ним опять на бартер. Я вручную шью рубашку, кафтан и штаны, а он мастерит станок и берда. Думаю, равнозначный обмен. А будет станок, так я всякие палантины смогу делать, коврики и прочий авторский текстиль. Заодно себе что-то сотку для реконструкции, что б на следующем турнире во всей красе быть.
Вот так и прошел май. За учебой, заказами, акробатикой и гитарой. Оценки выставили, я на них посмотрела и выкинула из головы. Не интересно. Что надо вытягивать я и так знаю, учебники по устным предметам летом прочту, литературу, заданную на каникулы, прочту с большим удовольствием. Всё.
Удивительно, но на акробатику денег дала мама, с первой просьбы. Так, что на свободные средства я купила ткань, и села Владимиру за рубашку.
В конце мая подошла к тренеру по пилону, спросила будут ли летом занятия. Та, на меня внимательно посмотрела, и заявила:
– Знаешь, ты очень гибкая, меня полностью устраивает твоя растяжка. Но силенок не хватает. Я хочу тебя видеть в средней группе с сентября, и для этого предлагаю летом позаниматься пятидневку.
– Я финансово не потяну, – честно ответила, я. Даже если мама и оплатит три раза в неделю, то на остальные дни придется собирать самой. А без постоянного дохода, позволить себе регулярные расходы я никак не могу.
– Понимаю, поэтому скидку на лето сделаю, и, если хочешь с подработкой могу помочь.
А вот это уже интересно:
– Хорошо, хочу. С какой?
– На лето в наш институт, ищут посудомойку на пол ставки. Только нужно санитарную книжку завести. Пойдешь?
– Пойду.
И пошла. С санитарной книжкой мне мама помогла. В институте предложили срочный трудовой договор, как раз на три месяца, даже трудовую книжку оформили.
Вот и получилось, что расписание мое почти не изменилось: до обеда я работала, а после пилон и иногда гитара. Полина Евгеньевна уже к концу июня начала учить меня фигурам на пилоне. И тут я обнаружила, что болеть в теле может абсолютно все! Руки, ноги, спина, ягодицы, шея. Я узнала о наличии у себя связок и мышц в таких местах, в которых даже помыслить не могла. А еще появились мозоли. Сначала на руках, а потом и на ногах. Поэтому посуду я мыла в перчатках даже дома, вымазывала на себя килограммы крема для рук. А Ник страшно ругался, когда я не могла зажать барре. Но самое неприятное – от занятий на пилоне все тело было покрыто синяками. На руках, ногах, боках, на сгибах. Из-за этого пришлось даже дома носить одежду, полностью закрывающую руки и ноги. А еще из-за тренировок я все время хотела есть. Теперь я не могла на одном чае дожить до обеда, а на одной котлете до следующего дня. Утром я плотно завтракала, в обед меня откармливали добрые тетушки из столовой, а ужинала я курицей с овощами. Бананы стали моими регулярными перекусами. Одним августовским вечером я посмотрела на себя в зеркало, и поняла, что от миловидной, курносой, девочки с детскими чертами лица, ничего не осталось. Из зазеркалья смотрела на меня совсем другая Алиса. Черты лица немного заострились, нос уже не казался таким курносым, брови обрели естественную форму, и я их периодически подкрашивала хной. Больше косметикой я не пользовалась. Волосы слегка отрасли, и торчали в разные стороны. Решила пока их не трогать, осенью или опять обкромсаю или сделаю каре. Удивительно, но я прибавила в весе и немного в росте. Тело стало более крепким, упругим. В любом случае увиденное меня не только удивило, но и порадовало. Еще бы с синяками и мозолями что-то решить, было бы вообще замечательно.
Вечерами я пряла, вязла или шила, а ночами училась или писала книгу. Первого июля – как раз в день рождения пришла посылка со спицами и шерстью. В подарок вложили булавочки для отсчета рядов – мелочь, а приятно. Принялась за паутинки. Дома была целая коллекция журналов с разными узорами, так что вопрос со схемами решился не возникнув. Долго думала, что попросить у родителей на день рождения плеер или цифровой фотоаппарат. Выбрала плеер. Нормальные интернет-ресурсы, на которых можно будет фотографии работ выкладывать появятся не скоро, а музыку сегодня хочется слушать. Те более, что Ник мне скопировал весь свой огромный плейлист, который отвечал моим вкусам на сто двадцать процентов. Таким образом, потихоньку моя жизнь налаживалась. Единственное, что меня беспокоило, это то, что я не определилась с институтом.
* * *
Высокий, светловолосый, широкоплечий молодой мужчина входил в подъезд чужого дома. Разговор, который ему предстояло провести, обещал быть очень, очень странным. И это нервировало. Несколько раз он мысленно отказывался от встречи, но каждый раз понимал, что не может, не сможет иначе. Причина его беспокойства жгла через карман джинсовой рубашки. Письмо. Короткое как Сингапурский камень, и такое же непонятное.
Дверь квартиры открылась. На пороге стоял крепкий, коротко стриженный человек в домашних штанах и футболке.
– Я вам звонил.
– Проходи. Пошли на кухню, там поговорим.
Парень разулся, и прошел через маленький коридор хрущевской двушки на кухню. Там он сел на табурет, но начинать разговор не торопился.
– Ну? – Хозяин квартиры, садиться не стал, скрестил руки на груди. Он не любил посторонних, а странных посторонних не любил вдвойне. Но то, как этот пацан настаивал на встрече заставило его интуицию бить в набат. К этой паршивке мужчина прислушивался. На войне дважды это спасло ему жизнь. А здесь?..
– Вот, – сказал немногословный собеседник, и протянул сложенный листок бумаги. Мужчина взял его, развернул и прочел. Лицо его осталось безразлично спокойным.
– Тебя кто-то глупо и несмешно разыграл, парень. Или ты глупо и не смешно разыгрываешь меня.
– Не думаю.
– Вижу, что не думаешь. Во-первых, самолеты в Сочи от нас не летают, во-вторых, мы настолько далеко от центра боевых действий и столицы, что устраивать у нас теракты просто бессмысленно, их попросту никто не заметит, в-третьих, у нас в аэропорту стоит японская система пропускного контроля, таких и в стране то нет еще, и в-четвертых, я старший лейтенант, а не капитан. Так, что иди домой парень, и не морочь мне голову. Единственное, что в этом письме написано верно, это «не делай глупости». Вот тут не поспорю.
Молодой человек вышел из подъезда чужого дома. Гнетущее настроение гадкой смолистой лужицей растекалось по душе. Артемов не поверил. Высмеял. Хотя, он и сам все еще не до конца верил. Что ж на других пенять…
Когда мартовским днем, работая за компьютером, он увидел замигавший значок аськи, открыл сообщение на автомате. Мало ли кто из друзей писать может. Прочитал. Текст хоть и был простой, но его содержание дошло до сознания далеко не сразу.
«Николай, здравствуй! Я знаю, что у тебя есть брат Константин. А теперь прочти внимательно, что я напишу дальше, запомни и постарайся сделать всё, чтобы спасти его.
Во вторник 22 июня 2004 года из аэропорта вылетит самолет в город Сочи, который через час будет взорван террористкой-смертницей. Погибнут все на борту. Если ты решишь не только спасти брата, но и предотвратить катастрофу, то пожалуйста, не делай глупостей, а найди капитана милиции Михаила Артемова. Покажи ему это письмо. Он сможет остановить террористку. Больше никому не рассказывай, и не показывай письмо. Не ищи меня. Меня все равно нет.
Я в тебя верю.
PS Ты же понимаешь, что с жизнями дорогих людей не шутят, поэтому отнесись к этому письму серьезно.
PPS Елене привет!»
– Да не, не противно. Просто нафиг оно мне, если я и так слышу, что играть. А на чем, собственно, бренчать то же, все равно. Только время зря тратить.
И так просто, естественно он это все на меня вывалил, и не было в словах его бахвальства, и так он искренне говорил, что я решила рискнуть и попробовать поучиться. Лишним оно все же не будет. А так какое никакое разнообразие. Не все ж за уроками сидеть. Тем более, цена была вполне адекватная, я могла не просить деньги на занятия у родителей, а выделить из заработанных.
После моего согласия все же пришлось познакомится. Парня звали Никита, но предпочитал, что б его называли Ник.
Ник сразу ж развил бурную деятельность: на обратной стороне врученного мне объявления записал свой домашний адрес и телефон. Потом объяснил, какую гитару и где задешево купить. Договорились, что купленная гитара будет находится у меня дома, а на занятиях я буду пользоваться его. Условились на двух днях в неделю, и разошлись.
Конечно, ходить домой к совершенно не знакомому парню было прямым нарушением еще одного родительского правила. Но мы договорились на время занятий сразу после уроков, и учитывая тот факт, что по минутам мое возвращение домой родители не отслеживали, я решилась. Что же до гипотетической опасности посещения незнакомых квартир, то я рассудила так: мой нынешний внешний вид не способствует никаким распаляющим мыслям, а если замечу хоть какие-то намеки на поползновения в мою сторону – уйду.
Намеков не было, поползновений то же, а вот хороший собеседник и учитель был. Первый урок он меня заставил слушать. Не играть или учить аккорды, а именно слушать как звучат струны. А потом расстраивал гитару, и заставлял настраивать, слушать и снова настраивать. На дом задал учить аккорды. Потом устроил экзамен повернувшись спиной зажимал струны на ладах, а я называла аккорды. Сначала он играл буквально по одному аккорду, потом больше, больше. И так доходило до всей песни. Потом мы менялись. Он диктовал, а я играла. Затем стало сложнее: Ник проигрывал на своей гитаре, я повторяла на своей. А параллельно на дом он задавал учить различные песни. При этом предлагая найти ошибки в аккордах, если такие были. Было ново, сложно и очень увлекательно. Мозг работал совершенно другими извилинами, и это было прекрасно! К концу мая я слышала аккорды внутри мелодий! Это было словно волшебство! У нас оставалось пара занятий летом, и все. Но я понимала, что навык этот можно развивать и совершенствовать дальше, и я хочу это делать. Попросила Ника заниматься со мной на постоянной основе. Тот, кажется, не удивился, но все же спросил:
– Зачем, теперь ты можешь сыграть и «Батарейку», и «Кукушку», и что ты там еще хотела в начале?
– Уу какой злопамятный, – в шутку надулась я, – то есть ты хочешь сказать, что программу больше чем на десять занятий не способен разработать?
– Способен, но что б потом не говорила, что я тебя не смог научить игре на гитаре за десять уроков! – выпалил он.
– Конечно не смог! – заявила я с серьезным видом, – Ты это сделал за восемь! Маркетолог из тебя просто ужасный!
– Нее, это ты просто нацеленная на результат личность. Никто бы другой с таким упорством не вызубривал все мои задания, – сказал он весело. Это была очень приятная похвала.
– Конечно, я буду рад с тобой и дальше заниматься.
Это было замечательно, просто отлично. Без регулярных занятий с кем то, кто бы давал задания, а потом бы спрашивал, я боялась растерять навык. А в плане спроса Ник был просто тиран. Если у меня что-то не получалось, он гонял меня раз за разом, объяснял, тремя, четырьмя, пятью разными методами, но мы добивались своего. Благо цель у нас была общая. Первое время у меня саднили пальцы, болело плечо и слезились глаза. А от желания убить своего мучителя чесались руки. Но эти занятия мне были физически необходимы, и чем ближе окончание учебного года, чем меньше нагружали в школе, тем чаще меня посещали воспоминания о Николае и сыне. Я начинала представлять, что они делают, как проводят время, чем занята та другая я. Этим мыслям нельзя было давать развитие, поэтому я занимала себя всем чем могла.
Хорошо отвлекали меня от ненужных дум тренировки по написанию сочинений. Постепенно они переросли в составление кротких эссе, а после появились небольшие рассказы. Я целиком погружалась в какую-то тему. Читала, изучала, перерабатывала. И на тяжелые мысли места в голове не оставалось.
К концу мая накопилось много маленьких разрозненных работ, которые я пересортировала, отредактировала и оформила в два произведения. Те сочинения, где были по моему мнению, глубоко философские глупости и прочая литературная вода, я соединила общей сюжетной линией – умирающим драконом Фафниром, и лежащим в его крови Зигфридом. Получился такой диалог длиною в книгу, где неразумный жадный до золота воин слушал, но не понимал древнего и мудрого ящера. И все это в антураже раннего средневековья. Занудно, динамики почти не было. Но дракона в итоге было очень жаль. А Зигфриду закономерно была предопределена смерть. Все в рамках «Саги о Вёльсунгах».
Вторую стопку рассказов я назвала «Легенды ночного города», объединила общим началом и общим концом, в остальном это были самостоятельные истории. Получившийся сборник мне не очень понравилось. Уж сильно, сюжетно напоминало Олди и Бредбери, которых я как раз тогда перечитывала: случайное появление разума у машины; дерево с душой похороненной под ним собаки; стонущий подвал, в котором совершены нераскрытые убийства; трасса, у которой была морская болезнь от постоянно ездящих машин; труба завода, страдающая астмой. Рассказы были веселые, но в конце становилось грустно.
Обе книжки загрузила на самиздат. Я прекрасно знала, что если хочешь, сохранить информацию, то самое надежное место – это глобальная сеть. Бумаги портятся, диски теряются, компьютеры сгорают. Но в интернете можно найти что ты загрузил туда и год и двадцать лет назад. Тем более сайт самиздата точно существовал на момент моего тридцати шестилетия, поэтому за ближайшие время я была уверена. С именем не мудрила – оставила свое, а вот вместо фамилии поставила Тардис. Уж очень мне ник этот тогда понравился. Каково же было мое удивление, когда через неделю увидела первые комментарии под книжками. Первое желание было закрыть страничку. А потом решила, пусть читают, раз ни чего более интересного не нашли. Тем более, что у меня в тот момент уже лежали наброски новой книги. Летом как раз закончу.
На секцию я-то же записалась. Пошла сразу после майских праздников.
Два дня в неделю вторник и четверг у меня были заняты гитарой, по воскресеньям я встречалась с ребятами – реконструкторами. Правда перед турниром они все больше сидели по домам, да в мастерской. Но вот после: впечатления, фотографии, разговоры… Так, что свободных дней у меня становилось не так уж и много. Поэтому стоя у расписания работ разных студий, придирчиво всматривалась в таблицу. Мне надо, чтобы это был понедельник, среда или пятница, да еще часа в два, что б сразу после уроков. Печально, но вариант оказался только один – акробатика на пилоне. Слово «акробатика» было мне знакомо, но «пилон» находилось где-то в совсем уж пассивном запасе. Что-то из области древнеегипетской архитектуры, кажется. Стало любопытно. Зашла в зал. Там разминалось несколько девочек лет десяти – тринадцати в танцевальных купальниках. Стандартные мостики, шпагаты. С одной стенки зеркала и балетный станок, с другой, словно березки в лесу высились шесты. На задней стенке огромная надпись «Рole sport».
Из раздевалки вышла высокая поджарая женщина, лет тридцати. Волосы туго по балетному стянуты на затылке в шишку, спина прямая, шея длинная. Увидев меня, стоящую у в хода, и осматривающуюся, она подошла. Поздоровались.
– На занятие пришла? – после некоторой паузы спросила тренер.
– Записаться хотела, мне бы на растяжку или что-то в этом духе. Но кажется, я не совсем по адресу, – выжала из себя я, наконец совместив в голове стоявшие у стены шесты и слово «пилон». К моим натянутым отношениям с родителями мне как раз не хватало самой вишенки – стриптиза на пилоне.
– Почему не по адресу? – женщина сделала вид, что удивилась. – Спортивный пилон как раз содержит в себе упражнения для растяжки, проработки мышц ног и рук, тренирует выносливость, гибкость, координацию движений, а также грацию и ловкость. Если тебе нужно растянуть мышцы, улучшить их тонус или похудеть, то ты как раз по адресу.
– Это все да, – смутилась, я – Извините, но танцы, у шеста на каблучищах – это не мое.
Тренер поджала губы, расправила спину (хотя, казалось бы, куда еще прямее), прищурилась, и отвернулась к окну. Но через несколько секунд полностью взяла себя в руки, и спокойно со вздохом произнесла:
– Это самое распространённое заблуждение. Спортивный пилон, не имеет ни чего общего с танцами у шеста, кроме этого, самого шеста, само собой. Это спорт, сравни гимнастики: определенные стойки и трюки правильный вход и выход из движения, чистота перехода.
– Официальный вид спорта? – я правда удивилась. Что-то не помню я пилон на Олимпиаде 2021 года.
– Пока нет, но уже проводятся различные международные конкурсы и чемпионаты. И кстати, правила таких конкурсов запрещают излишнее обнажение тела и сексуальный уклон, а также запрещены одежда и обувь из кожи, латекса, лака, или любая другая одежда эротической направленности. У нас в стране пока даже федерации спорта нет, но я сертификат получила и бучение прошла за границей, поэтому придерживаюсь общеевропейских стандартов по спортивному пилону. Как бы то ни было пилон – это спорт, крутой спорт, это сила, выносливость, гибкость, а не танцы у шеста с раздеванием, – излишне эмоционально закончила она. Скорее всего вопрос о стриптизе звучал до болезненного часто.
– Пойдем покажу, – позвала меня в зал. Я разулась и прошла в дальнюю часть класса.
– У меня тут стоят двухфазные пилоны для статичных и динамичных элементов. начальная и средняя группы учат статику. Старшая работает в динамике.
Рассказывая это, женщина скинула олимпийку, подкрутила пилон шестигранником. А потом я увидела то, после чего учебник по физике захотелось выкинуть. Нарушая законы гравитации и здравого смысла, женщина взлетела по вертикальному снаряду вверх, невероятным образом развернулась ко мне лицом и сделала шпагат в воздухе, зафиксировала, опять развернулась, с неестественной грацией ухватилась за стойку рукой, перекинула ногу, застыла в воздухе перпендикулярно полу, затем поднялась выше, ухватилась двумя руками за шест, раскрутилась и опять застыла, словно флаг.
Что ж лучшего способа разбить мой шаблон не было. В ее движениях эротики было не больше, чем в акробатике на турнике.
Когда тренер спустилась, мои горящие глаза ответили за меня. Хочу. Точно хочу. И спину такую, и ноги с руками, и летать вокруг этой палки, словно ведьма на метле тоже хочу!
– Снимай все лишнее, первое занятие бесплатное. Меня Полина Евгеньевна зовут. Потом, если решишь приходи в эту группу, тут малыши тренируются, общая гимнастика. Первый год я к снаряду не подпускаю. Форма: топ и шорты или гимнастический купальник.
К моему огромному счастью, сегодня в расписании была физкультура, поэтому я просто переоделась в форму и встала «в строй». Проведя общую разминку, перешли к комбинированным упражнениям растяжка потом отжимание, шпагат, потом приседание. Гоняли нас так два часа, потом отпустили.
Домой я ехала на автобусе, сил идти пешком не хватило. Что ж, если смотреть в вкруг, то комплекс упражнений именно тот, и на те мышцы, что мне нужен. Но огромной проблемой является, скажем так, репутация этого вида «спорта». И если я не хочу каждому встречному объяснять отличие стриптиза от акробатического пилона, а от родителей слушать очередное, «что на меня нашло». То о наличии шестов в тренировочном зале, лучше не упоминать. Что там сказала Полина Евгеньевна, общая гимнастика первый год? Вот и отлично. Значит в данный момент я занимаюсь общей гимнастикой. А будущее, оно настолько зыбко, что и говорить о нем не стоит.
Придя домой, я первым делом свела все свои финансы. Средств на занятия по гитаре два раза в неделю, и на пилон три раза, мне хватит в лучшем случае еще на месяц. Хотя заказы по собаке, а значит и небольшой заработок приходит регулярно. Прорвусь. Хорошо, что саму гитару я уже купила и очень дешево. Плохо, что нужно купить спицы, что б за лето связать шали – паутинки, к холодному сезону они должны быть готовы. В том, что к зиме такое купят, хотя бы в подарок, я не сомневалась. Но для этого нужны хорошие спицы. А в магазинах таких нет. Помню мне свекровь привезла в подарок шикарный набор из Германии. Спицы были легкие, удобные, не гнулись и идеально лежали в руке.
Если я хочу зарабатывать на вещах, сделанных руками, то они должны быть выполнены идеально. Уж насмотрелась я в социальных сетях на разных мишек, плетеных из розовых бусин, топиариев с кофейными зернами и перекошенных вязаных платьев химической расцветки. Нет, если делаешь вещь, то это должна быть мечта. И для этого помимо рук из плеч нужен качественный инструмент.
Интернет двухтысячных меня раздражал настолько, что я даже свыклась с отсутствием смартфона под рукой. И действительно, зачем он нужен, если гуглить нечего? Мусор один. Тем не менее, зная, как все быстро в этом мире меняется, я не оставляла попыток выжать из мировой паутины хотя бы те крохи, что ей были доступны. Сев за компьютер, и переждав пол минуты противного треска, подключающегося модема, я открыла поисковик и внесла название фирмы спиц на английском. И о чудо! Первым среди равных был сайт магазина от производителя этих самых спиц. Ой зря я туда зашла. Очень, очень зря. Через час шопинга в моей электронной корзине лежали: набор спиц, специальные булавочки для отсчета узора или рядов, веретено американского типа с грузом в верху, ассорти из остатков шерсти на пол килограмма, резиновый коврик для блокировки вязаных изделий, бобина однокруточной шерстяной нитки и ленты из натурального шелка. Цена в евро под чертой, и стоимость доставки отправили моего хомяка в нокаут, и назначили жабу главной. После еще полу часовых мучений и стенаний в моей корзине остались лишь спицы и шерстяное ассорти. Остальное нещадно вычеркнула. Цена, хоть и была ощутимой, но мысленно с такими деньгами я могла расстаться без вреда для своего здоровья. Дальше я нажала кнопку «buy», и мне выкатилась квитанция, которую надо было распечатать, оплатить, а потом отсканировать, и отправить вместе с со своим адресом и именем на почту магазина. Теперь я понимаю почему изобрели электронные деньги и быстрые интернет-оплаты. Это ж пока до банка добежишь, пока в очереди настоишься весь запал пропадет. Останутся в живых только те, кому уж очень надо. Типа меня.
К сожалению, эта покупка сразу же дохода не принесет, и проблему мою с деньгами не решит. Можно попробовать спросить на акробатику денег у родителей. Но я как-то не сильно на это надеялась. Более одного раза я не подойду, а значит моя просьба так и останется просто звуком. Значит, надо попробовать устроится летом на работу. Можно или в лагерь вожатой или с управляющей компанией договорится подъезды мыть. Кстати, уже управляющие или еще ЖЭКи? С управляющими в разы проще поработать летом не оформляясь. Опять же если начнешь посвящать родителей в свои планы, ничего не получится. Помню, как в восемнадцать лет похвасталась, что пойду устраиваться раздатчиком объявлений. Так отец со мной на собеседование пошел! Стоит ли говорить, что на работу меня не взяли.
За всеми этими размышлениями я заполнила катушку прялки ниткой из собачьей шерсти – очередной заказ. И вставила вторую. Катушки мне выточил Владимир. И станок ткацкий уже начал делать. Договорились с ним опять на бартер. Я вручную шью рубашку, кафтан и штаны, а он мастерит станок и берда. Думаю, равнозначный обмен. А будет станок, так я всякие палантины смогу делать, коврики и прочий авторский текстиль. Заодно себе что-то сотку для реконструкции, что б на следующем турнире во всей красе быть.
Вот так и прошел май. За учебой, заказами, акробатикой и гитарой. Оценки выставили, я на них посмотрела и выкинула из головы. Не интересно. Что надо вытягивать я и так знаю, учебники по устным предметам летом прочту, литературу, заданную на каникулы, прочту с большим удовольствием. Всё.
Удивительно, но на акробатику денег дала мама, с первой просьбы. Так, что на свободные средства я купила ткань, и села Владимиру за рубашку.
В конце мая подошла к тренеру по пилону, спросила будут ли летом занятия. Та, на меня внимательно посмотрела, и заявила:
– Знаешь, ты очень гибкая, меня полностью устраивает твоя растяжка. Но силенок не хватает. Я хочу тебя видеть в средней группе с сентября, и для этого предлагаю летом позаниматься пятидневку.
– Я финансово не потяну, – честно ответила, я. Даже если мама и оплатит три раза в неделю, то на остальные дни придется собирать самой. А без постоянного дохода, позволить себе регулярные расходы я никак не могу.
– Понимаю, поэтому скидку на лето сделаю, и, если хочешь с подработкой могу помочь.
А вот это уже интересно:
– Хорошо, хочу. С какой?
– На лето в наш институт, ищут посудомойку на пол ставки. Только нужно санитарную книжку завести. Пойдешь?
– Пойду.
И пошла. С санитарной книжкой мне мама помогла. В институте предложили срочный трудовой договор, как раз на три месяца, даже трудовую книжку оформили.
Вот и получилось, что расписание мое почти не изменилось: до обеда я работала, а после пилон и иногда гитара. Полина Евгеньевна уже к концу июня начала учить меня фигурам на пилоне. И тут я обнаружила, что болеть в теле может абсолютно все! Руки, ноги, спина, ягодицы, шея. Я узнала о наличии у себя связок и мышц в таких местах, в которых даже помыслить не могла. А еще появились мозоли. Сначала на руках, а потом и на ногах. Поэтому посуду я мыла в перчатках даже дома, вымазывала на себя килограммы крема для рук. А Ник страшно ругался, когда я не могла зажать барре. Но самое неприятное – от занятий на пилоне все тело было покрыто синяками. На руках, ногах, боках, на сгибах. Из-за этого пришлось даже дома носить одежду, полностью закрывающую руки и ноги. А еще из-за тренировок я все время хотела есть. Теперь я не могла на одном чае дожить до обеда, а на одной котлете до следующего дня. Утром я плотно завтракала, в обед меня откармливали добрые тетушки из столовой, а ужинала я курицей с овощами. Бананы стали моими регулярными перекусами. Одним августовским вечером я посмотрела на себя в зеркало, и поняла, что от миловидной, курносой, девочки с детскими чертами лица, ничего не осталось. Из зазеркалья смотрела на меня совсем другая Алиса. Черты лица немного заострились, нос уже не казался таким курносым, брови обрели естественную форму, и я их периодически подкрашивала хной. Больше косметикой я не пользовалась. Волосы слегка отрасли, и торчали в разные стороны. Решила пока их не трогать, осенью или опять обкромсаю или сделаю каре. Удивительно, но я прибавила в весе и немного в росте. Тело стало более крепким, упругим. В любом случае увиденное меня не только удивило, но и порадовало. Еще бы с синяками и мозолями что-то решить, было бы вообще замечательно.
Вечерами я пряла, вязла или шила, а ночами училась или писала книгу. Первого июля – как раз в день рождения пришла посылка со спицами и шерстью. В подарок вложили булавочки для отсчета рядов – мелочь, а приятно. Принялась за паутинки. Дома была целая коллекция журналов с разными узорами, так что вопрос со схемами решился не возникнув. Долго думала, что попросить у родителей на день рождения плеер или цифровой фотоаппарат. Выбрала плеер. Нормальные интернет-ресурсы, на которых можно будет фотографии работ выкладывать появятся не скоро, а музыку сегодня хочется слушать. Те более, что Ник мне скопировал весь свой огромный плейлист, который отвечал моим вкусам на сто двадцать процентов. Таким образом, потихоньку моя жизнь налаживалась. Единственное, что меня беспокоило, это то, что я не определилась с институтом.
* * *
Высокий, светловолосый, широкоплечий молодой мужчина входил в подъезд чужого дома. Разговор, который ему предстояло провести, обещал быть очень, очень странным. И это нервировало. Несколько раз он мысленно отказывался от встречи, но каждый раз понимал, что не может, не сможет иначе. Причина его беспокойства жгла через карман джинсовой рубашки. Письмо. Короткое как Сингапурский камень, и такое же непонятное.
Дверь квартиры открылась. На пороге стоял крепкий, коротко стриженный человек в домашних штанах и футболке.
– Я вам звонил.
– Проходи. Пошли на кухню, там поговорим.
Парень разулся, и прошел через маленький коридор хрущевской двушки на кухню. Там он сел на табурет, но начинать разговор не торопился.
– Ну? – Хозяин квартиры, садиться не стал, скрестил руки на груди. Он не любил посторонних, а странных посторонних не любил вдвойне. Но то, как этот пацан настаивал на встрече заставило его интуицию бить в набат. К этой паршивке мужчина прислушивался. На войне дважды это спасло ему жизнь. А здесь?..
– Вот, – сказал немногословный собеседник, и протянул сложенный листок бумаги. Мужчина взял его, развернул и прочел. Лицо его осталось безразлично спокойным.
– Тебя кто-то глупо и несмешно разыграл, парень. Или ты глупо и не смешно разыгрываешь меня.
– Не думаю.
– Вижу, что не думаешь. Во-первых, самолеты в Сочи от нас не летают, во-вторых, мы настолько далеко от центра боевых действий и столицы, что устраивать у нас теракты просто бессмысленно, их попросту никто не заметит, в-третьих, у нас в аэропорту стоит японская система пропускного контроля, таких и в стране то нет еще, и в-четвертых, я старший лейтенант, а не капитан. Так, что иди домой парень, и не морочь мне голову. Единственное, что в этом письме написано верно, это «не делай глупости». Вот тут не поспорю.
Молодой человек вышел из подъезда чужого дома. Гнетущее настроение гадкой смолистой лужицей растекалось по душе. Артемов не поверил. Высмеял. Хотя, он и сам все еще не до конца верил. Что ж на других пенять…
Когда мартовским днем, работая за компьютером, он увидел замигавший значок аськи, открыл сообщение на автомате. Мало ли кто из друзей писать может. Прочитал. Текст хоть и был простой, но его содержание дошло до сознания далеко не сразу.
«Николай, здравствуй! Я знаю, что у тебя есть брат Константин. А теперь прочти внимательно, что я напишу дальше, запомни и постарайся сделать всё, чтобы спасти его.
Во вторник 22 июня 2004 года из аэропорта вылетит самолет в город Сочи, который через час будет взорван террористкой-смертницей. Погибнут все на борту. Если ты решишь не только спасти брата, но и предотвратить катастрофу, то пожалуйста, не делай глупостей, а найди капитана милиции Михаила Артемова. Покажи ему это письмо. Он сможет остановить террористку. Больше никому не рассказывай, и не показывай письмо. Не ищи меня. Меня все равно нет.
Я в тебя верю.
PS Ты же понимаешь, что с жизнями дорогих людей не шутят, поэтому отнесись к этому письму серьезно.
PPS Елене привет!»