Разрушенный

Мой член пульсирует в предвкушении, когда мы возвращаемся в мой личный номер. Я притягиваю ее к себе для очередного поцелуя и быстро снимаю с нее одежду. Она дергает за молнию моего спортивного костюма, и я помогаю ей, освобождаясь от потной, пропитанной шампанским одежды.

― Черт. Я скучал по тебе. ― Я принимаю ее, любуясь каждым изгибом ее тела.

― Я тоже. ― Она вздыхает, когда мои губы находят ее шею и посасывают.

― Если бы я был хорошим парнем, я бы забрал тебя к себе в отель и устроил тебе воссоединение, которого ты заслуживаешь.

― Я здесь не для того, чтобы встречаться с хорошим парнем.

Она обхватывает мою эрекцию и проводит большим пальцем.

Я откидываю голову назад и стону.

― Тогда будь готова ко всему плохому.

Она смеется.

― Я с нетерпением жду этого.

Я подталкиваю ее к дивану. Елена ложится, занимая всего его. Она смотрит на меня, как на подарок, которого я ни хрена не заслуживаю, но не могу не принять.

― Это нормально ― быть счастливым. ― Она улыбается.

Я хватаю ее за ноги и тяну к краю дивана, приподнимая ее задницу над подлокотником. Мои колени ударяются об пол, когда я впиваюсь в ее рот. Ее вкус вызывает чертовское привыкание, напоминая мне обо всем, от чего я по глупости отказался.

Я целую, облизываю и ценю ее каждым движением языка. Ее стоны ― симфония для моих ушей. Она задыхается, когда мои губы обхватывают ее клитор. Я ввожу в нее палец, затем другой, подготавливая ее к этому.

Она стонет мое имя, прежде чем взорваться вокруг меня. Я не могу отстраниться, желая поглотить все, что она может мне предложить.

― Черт. ― Она вздыхает. ― Я так по тебе скучала.

― Двигайся.

Она следует моей команде, двигаясь так, что все ее тело снова покрывает диван. Я беру презерватив из своей спортивной сумки и надеваю его, прежде чем переползти на ее тело.

― Я скучал по тебе больше, чем могу объяснить. Прости меня за все, Елена. Прости за то, что причинил тебе боль и заставил чувствовать, что ты недостаточно хороша для меня. Правда в том, что ты всегда будешь слишком хороша для меня. Но, черт возьми, я больше никогда не смогу отказаться от тебя.

― Оставь меня навсегда. ― Она приподнимается на локтях и целует меня. Ее руки переходят к моему члену, касаясь его, прежде чем направить меня к ее входу.

Я толкаюсь в нее, стону, когда она дергает меня за волосы.

― Блядь.

Она задыхается, когда я двигаюсь. Я сохраняю медленный темп, желая насладиться моментом вместе с ней. Постоянные, дразнящие удары побуждают ее сильнее вцепиться в мои волосы.

― Как бы я ни любила медленный секс, это пытка.

― Самый лучший вид. С тобой всегда лучше.

Я целую ее шею, увеличивая темп и силу, попадая в то место, которое заставляет ее царапать мою спину. Стон, вырвавшийся из ее рта, возбуждает меня. Мой темп становится неустойчивым, она прижимается к моей спине, выкрикивая мое имя мне на ухо.

Еще несколько толчков, и она взрывается вокруг моего члена. Мои движения становятся неустанными и отчаянными в погоне за кайфом, который дарит только Елена. По позвоночнику пробегает тепло, когда приближается разрядка. Я кончаю, толкаясь в нее, поглощая ее вздохи своими губами.

Я падаю на нее сверху, прижимая ее к себе.

― Я люблю тебя.

― Я тоже тебя люблю. ― Ее голос трещит.

Я поднимаю голову с ее шеи, смахивая слезу с ее щеки подушечкой большого пальца.

― Секс так хорош?

― Самый лучший. Но я боюсь, что ты передумаешь, если будет трудно.

― Все дни своей жизни я обещаю тебе, что не оттолкну тебя. Когда жизнь станет трудной, я буду опираться на тебя. Когда ты будешь нуждаться во мне, ты можешь рассчитывать на то, что я сделаю то же самое. Мне нужна наша история любви.

Я нежно целую ее.

― Никаких отказов?

Я улыбаюсь ей с каждой унцией любви, которую чувствую.


― Никаких отказов.





Глава 51





Джакс



Три месяца спустя



Возможно, Елена и боролась за меня, но я не могу отрицать подкрадывающуюся тревогу, что все это временно. Всякий раз, когда я попадаю в цикл негативных мыслей, Елена вытаскивает меня оттуда. И если говорить начистоту, то после чемпионата мира я слишком часто запираю себя в своей психической тюрьме.

Переход от Ф1 оказался легче, чем я думал. Нелегко дались визиты к врачам и адаптация к новой жизни. Я изо всех сил стараюсь делать позитивные шаги вперед. Том теперь мой постоянный психотерапевт, и я провожу время, заглаживая свою вину перед Еленой.

Все виды искупления. Хорошие, сексуальные, и те, от которых я в полном восторге.

Что приводит меня к следующей дилемме. С точки зрения логистики, мы с Еленой сейчас находимся в отношениях на расстоянии.

Ха, блядь, ха.

Я, тот, у кого аллергия на что-либо более постоянное, чем остатки еды с прошлой недели, привержен чему-то еще, кроме карьеры и семьи. Но, несмотря на мое терпение и преданность Елене, я не могу продолжать жить с ней на расстоянии. Перелет из Лондона в Монако слишком долог, как по мне. Даже Калеб не дает мне покоя тем, что Елена живет далеко от меня.

Никто из нас не говорил о том, куда мы хотим отправиться дальше. После того, как я закончил свои мероприятия для прессы и завершил свой последний сезон, я полетел в Монако, желая сделать Елене сюрприз.

Я строил планы. Большие планы, которые заставляют меня пьянеть от волнения, а не от нервозности. В отличие от моей последней большой перемены в жизни, я все продумал. Каждую деталь и все возможные сценарии. Я знаю, что это безумие. Знаю, что вся эта чертовщина заставит моих друзей сомневаться, не сошёл ли я с ума. Но если этот год и научил меня чему-то, так это тому, что я больше не могу проводить свою жизнь в ожидании.

Я не хочу провести еще один год своей жизни в ожидании из-за общественных норм. Я не хочу тратить еще один месяц, не говоря уже о еще одном дне без Елены рядом со мной. И самое главное, я хочу прожить каждый день на полную катушку теперь, когда знаю, что с возрастом моя жизнь кардинально изменится. Отсюда и мой план.

Первым шагом была подготовка.

Второй шаг ― взлом и проникновение.

И последний шаг вот-вот произойдет, судя по дребезжанию ручки двери в квартиру Елены.

Я делаю глубокий вдох, засовывая судорожно сжатые пальцы в карман рваных джинсов. Елена открывает дверь и бросает ключи на тумбочку. Она закрывает и запирает свою входную дверь, прежде чем повесить сумочку, не удостоив меня и взглядом.

Ее осведомленность ― дерьмо. Соедините это с ее дерьмовой квартирой, и вы получите последнее вдохновение для эпизода какого-нибудь криминального сериала. Мрачно, но честно.

― Ну, любимая, скажу тебе одну вещь: ты доказала, почему тебе больше не стоит жить одной.

Елена кричит, отпрыгивая на шаг назад, прежде чем удариться о дверь.

― Какого черта, Джакс!

Я прислоняюсь к стене, улыбаясь ей.

― Я ждал тебя.

Она прижимает руку к груди.

― И ты не мог написать мне? Как ты вообще получил мой ключ?

― Твоего арендодателя легко подкупить.

― No mames! (прим. пер. Охренеть!) ― она зажигает свет рядом с собой, освещая нас.

После года, проведенного рядом с ней, я подхватил ее жаргонные словечки.

― Ладно, ладно, я шучу. Я одолжил твой запасной ключ на прошлой неделе.

― Одолжил ― это значит «снял с брелка»?

― Именно. Ты всегда умела обращаться со словами.

Она подходит ко мне, оставляя свое место у двери. Ее взгляд скользит от меня к недавно сооруженной полке, спрятанной за простыней.