Разрушенный

Когда я изучала болезнь Веры, многие врачи говорили о перепадах настроения и раздражительности. И одно дело — читать об этом, но совсем другое — видеть это своими глазами. Неудивительно, что Джакс испытывает тревогу и стресс из-за своей мамы. Если бы я была на его месте, сомневаюсь, что мне было бы лучше, я бы чувствовала себя беспомощной перед ее ухудшением.

Щелчок выключающегося гриля удивляет меня. Я поворачиваюсь и вижу, что на меня смотрят глаза Джакса. Он не скрывает боли в своем взгляде, делая несколько глубоких вдохов. Не раздумывая, я обхватываю его руками за талию и сжимаю.

— Мне жаль, что так получилось с твоей мамой. Боже, мне чертовски жаль, что тебе приходится переживать это и делать вид, что все в порядке. Никто в твоей семье не заслуживает этого, больше всего твоя мама.

Его руки обхватили мои, прижимая меня ближе к своему телу и упираясь подбородком в мою голову.

— Я бы хотел, чтобы она не болела.

— Я тоже.

— Я бы хотел, чтобы у нее не было этих перепадов настроения. Не потому, что это беспокоит меня, а скорее потому, что это разбивает ей сердце. После этого она ненавидит себя за то, что говорит. Я знаю, что это не она, но все равно иногда принимаю ее слова близко к сердцу.

— Никто не осудит тебя за то, что ты так думаешь. Это часто случается? — я пытаюсь вырваться из объятий Джакса, но его руки крепко обхватывают меня.

— Достаточно часто, недавно ей поменяли лекарство. Это единственная часть ее болезни, которую она не может скрыть улыбкой. Когда она в таком состоянии, это битва с самой собой.

— Что ты чувствуешь по этому поводу?

— Мне хочется пожертвовать все евро, которые я заработал, на поиск лекарства.

— Как ты думаешь, врачи его найдут?

— Наверное, не при жизни моей матери.

Я надеюсь, что если у Джакса будет такая же болезнь, то лекарство будет найдено до того, как появятся симптомы. Я мысленно бью себя за то, что вообще подумала об этом.

Джакс выпускает меня из объятий, давая мне возможность сделать несколько глотков свежего воздуха.

Мои руки сами собой притягиваются к его щекам и заставляют его посмотреть на меня.

— Ты всегда можешь поговорить со мной. Я здесь, чтобы помочь тебе.

— А что будет, если тебе придется уехать в конце сезона?

— А что будет, если я захочу остаться?





Глава 26





Джакс



— Tак это Калеб? Он выглядит так…

Елена поднимает бровь, дразня меня закончить предложение.

— Невинно, — выдавливаю я из себя. Во время моего обмена мнениями с Калебом, он никогда не звучал невинно. Но при одном взгляде на него мои предвзятые мнения разлетаются в пух и прах.

У меня просто сносит крышу от того, что худой парень в галстуке-бабочке, пастельных шортах и туфлях-лодочках якобы является одним из моих самых больших поклонников. Лысая голова Калеба блестит, когда он прощается с таксистом.

— Не суди о книге по ее обложке, — говорит Елена.

— С такими порнографическими книгами, которые ты читаешь, я определенно сужу.

— Они называются романтическими. — Она откидывает голову назад и смеется.

Как бы я хотел поцеловать изгиб ее обнаженной шеи. С тех пор как я ласкал ее вчера в моей комнате, я не могу выбросить ее из головы. Целовать Елену чертовски эротично. Это то, что я хочу повторить снова, при других обстоятельствах, желательно почти без одежды.

Одного вкуса было недостаточно. Я хочу, чтобы она принадлежала только мне, выкрикивала мое имя, когда я вхожу в нее, усиливая потребность обладать ею во всех отношениях.

Я отбрасываю свою похоть в сторону, когда Калеб поднимается по ступенькам в мой дом.

— Добро пожаловать, Калеб. Мои родители не могут дождаться встречи с тобой.


— Чертова мегера. Этот дом потрясающий! И ты! Блядь, Джакс Кингстон. — Калеб сдвигает переносицу своих очков в роговой оправе на нос.

— Он выглядит невинным, а потом роняет слово «блядь». Мальчики, — шепчет Елена себе под нос.

— Вот это мой фанат. — Я подмигиваю ей, прежде чем взять у Калеба его сумку для выходных.

Мы заходим в дом, и я представляю нашего нового гостя своим родителям.

— В жопу. Они никогда не говорили мне, что я тоже встречусь с Королем Коброй! — голос Калеба отскакивает от стен нашего подъезда.

Мой отец смеется, протягивая Калебу руку для пожатия.

— Не могу сказать, что давно не слышал этого прозвища.

— Пожалуйста. Ты один из самых лучших боксеров на свете. Я смотрел несколько твоих старых боев, которые есть у моего есть на VHS.

— Ну, парень, ты состарил меня лет на двадцать от одного этого предложения. — Мой отец дает маме немного пространства, чтобы поприветствовать моего маленького поклонника.

— Мы рады видеть тебя в нашем доме. Когда Елена рассказала нам о том, что ты хочешь проводить время с Джаксом, мы просто обязаны были пригласить тебя. — Все что угодно для самого большого поклонника Джакса.

— Лучший кровавый выбор за всю историю. — Калеб похвалил Елену.

То, как она сморщила нос, заставило меня рассмеяться.

— Подожди до завтра. Елена запланировала для вас несколько классных мероприятий.

— Да! — Калеб вскидывает кулак вверх.

Мои родители весь ужин знакомятся с Калебом. Оказывается, он немного бунтарь, у которого было несколько попыток вырваться из больничной палаты.

Похоже, мы отлично поладим.

У Калеба много качеств, которые я считаю подходящими.

Он шутит и свободно владеет сарказмом. Его увлечения включают наблюдение за моими гонками, поиск в Интернете новой музыки и флирт с больничными медсестрами. Другими словами, он — мой тип приятеля.

У парня бесконечная энергия. Он все еще хочет делать больше после того, как я позволил ему посидеть рядом со мной во время совещания по подведению итогов и взял его на спонсорское мероприятие.

Елена говорит, что он энергичен, потому что ему не терпится провести время со своим кумиром.

Я. Кумир. Боже, помоги нам всем.

— Вот твой шлем. — Я передаю Калебу защитное снаряжение, пока он с замиранием сердца смотрит на старую машину Формулы-1. Команда оставила нас на решетке, вернувшись в пит, чтобы дать нам указания по командному радио, когда мы будем готовы к гонке.

— Мы действительно будем управлять ими? Боже мой! — усмехаюсь я. — Это то, что Елена запланировала для нас.

— Черт возьми, мне, наверное, придется поцеловать ее.

Я поднимаю бровь.

— Хочешь изменить это утверждение?

Его щеки вспыхивают. Похоже, мой новый приятель влюбился.

— Итак, что у вас двоих? Вы встречаетесь?

— Нет.

— Трахаетесь?

— Нет. — Я закатываю глаза.

— Сношаетесь?

— Есть ли причина для раунда из двадцати вопросов? — я засовываю руки в карманы своего гоночного костюма и прислоняюсь к машине.

Калеб ухмыляется.

— О, да. Определенно обжимаетесь. Мило. — Он предлагает мне свой кулак для удара. Я позволяю ему насладиться моментом, надеясь, что он оставит разговор о Елене в покое.

— Так когда ты собираешься перейти от поцелуев к большему?

И на этом моя попытка удовлетворить его любопытство закончилась.

— Знаешь, может, нам стоит пойти в пресс-центр, а не на ипподром. С теми вопросами, которые ты задаешь, мне кажется, что тебе это понравится больше.