Разрушенный трон

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА



Оперативник: Генерал ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: БАРАБАНЩИК.

Отправлено: КОМАНДОВАНИЕ, ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Получатель: ОВЕН, ОТРЕДАКТИРОВАНО; ЯГНЕНОК, Корвиум, НРТ.



– Пять дней. Больше не обсуждается.



ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.



Каким-то образом фермерский дом начал казаться домом настоящим.

Даже с обрушившейся крышей, палатками, пропитанными влажностью, и тишиной леса. Дольше я жила только в Ирабелли, но Ирабелль всегда была базой. И хотя солдаты, которые находились там, были для меня почти что членами семьи – ближе, чем кто бы то ни был еще, – я никогда не воспринимала холодные стены и запутанные проходы Ирабелли больше, чем промежуточный этап. Место, где я тренировалась и ждала следующего задания.

С руинами, находящимися неподалеку от места бойни, в тени города-могилы, дело обстояло совсем иначе.

– Все, – говорю я Каре, прислоняясь к стене шкафа.

Она кивает и убирает коммуникатор.

– Рада, что вы снова болтаете.

Прежде чем я успеваю рассмеяться, Тристан стучит по дверному косяку.

– У нас гости.

«Бэрроу».

– Долг зовет, – ворчу я, сталкиваясь с Карой на ограниченном пространстве. Распахнув дверь, я с удивлением обнаруживаю, что Тристан стоит максимально близко к порогу – и нервничает намного больше обычного.

– На этот раз наблюдатели наконец-то его поймали, – говорит он. В другой день он мог бы этим гордиться, но что-то в этом факте выбивает его из колеи. Я знаю почему. Мы ни разу не замечали, как Бэрроу появляется возле базы.

«Так почему же сегодня?»

– Говорит, это важно… – добавляет он.

Дверь фермерского дома позади него с грохотом распахивается, и на пороге появляется Бэрроу в сопровождении Криса и Маленького Купа.

Мне достаточно всего одно взгляда на его перепуганное, красное лицо.

– Врассыпную, – рявкаю я.

Они знают, что это значит. Они знают, куда идти.

По фермерскому дому проносится ураган. Оружие, провизия, наше снаряжение исчезают в одно мгновение, рассованные по сумкам и пакетам. Крис и Маленький Куп уже скрылись за деревьями, стараются убежать как можно дальше. Они предупредят остальных. Их зеркала и птичьи крики донесут послание до остальных в лесу. Тристан наблюдает за остальными, одновременно заряжая свою длинную винтовку.

– У нас нет времени, они сейчас будут здесь! – шипит Бэрроу, внезапно оказавшись рядом со мной. Он берет меня за локоть – не очень нежно. – Вы должны уходить!

Я дважды щелкаю пальцами. Команда подчиняется, бросая все, что еще не собрано. Наверное, в будущем нам придется украсть еще несколько палаток – но это наименьшая из моих забот. Еще один щелчок, и мои гвардейцы разлетаются, как пули из пистолета. Кара, Тай, Раша и остальные со всей возможной скоростью выбегают из дома и скрываются в лесу.

Тристан ждет меня, потому что это его работа. Барроу ждет, потому что… не знаю почему.

– Фарли, – шипит он – и еще раз тянет меня за руку.

Я оборачиваюсь в последний раз, чтобы убедиться, что мы взяли все необходимое, и сама скрываюсь за линией деревьев. Мужчины следуют за мной по пятам, перепрыгивая вместе со мной через спутанные корни и кусты. У меня в ушах отдаются удары моего собственного сердца, отбивающего измученный барабанный ритм.

«Бывало и хуже. Бывало и хуже».

А потом я слышу собак.

Гончие, управляемые анимозами. Они учуют нас, а быстры – догонят. Если нам повезет, они подумают, что мы дезертиры, и убьют нас в лесу. Если нет – думать не хочу о том, какие ужасы таит в себе черный город Корвиум.


– Бегите к воде! – выдавливаю я. – Они потеряют след!

Но до реки отсюда полмили.

Я надеюсь только, что они начнут обыскивать ферму, и у нас появится фора, необходимая для побега. По крайней мере остальные уже разбежались и рассеялись по территории. Преследовать всех не сможет ни одна стая. Но я, мы, самый свежий, самый близкий запах? Легкая добыча.

Не обращая внимания на боль в мышцах, я делаю над собой усилие и бегу так быстро, как не бежала никогда в жизни. Но уже через минуту, всего через минуту я начинаю уставать. Если бы только я могла бежать так же быстро, как колотится мое сердце.

Тристан замедляется вместе со мной, хотя мог бы этого и не делать.

– Там протока, – шипит он, указывая на юг. – Она ближе, отделяется от реки. Ты побежишь туда.

– Ты о чем?

– Я смогу добраться до реки. А ты – нет. И они не смогут преследовать нас обоих.

Мои глаза расширяются. Я чуть не спотыкаюсь в замешательстве, но Бэрроу твердой рукой ловит меня раньше, чем я успеваю упасть, и помогает мне перелезть через корявый корень.

– Тристан…

Мой лейтенант только улыбается и похлопывает по пистолету, висящему у него за спиной. Затем он вытягивает руку.

– Туда, босс.

Прежде чем я успеваю остановить его, прежде чем я могу приказать ему не делать этого, он прыгает через деревья, используя свои длинные ноги и нижние ветви, чтобы перепрыгнуть через землю. Я не могу кричать ему вслед. Почему-то я даже не могу как следует разглядеть его лицо. Только копна рыжих волос, просвечивающих сквозь зелень.

Бэрроу чуть не пихает меня. Мне кажется, он выглядит успокоенным, но это не может быть правдой. Особенно когда собака воет не более чем в ста ярдах отсюда. И деревья над нами, кажется, склоняются, их ветви тянутся, как приторные пальцы.

«Зеленые. Анимозы. Быстры. Серебряные поймают нас обоих».

– Фарли. – Внезапно обе его руки оказываются на моей челюсти и он заставляет меня посмотреть в его потрясающе спокойное лицо. В его золотистых глазах, конечно, мелькает страх. Но он боится не так сильно, как следовало бы в такой ситуации. Не то, что я. Я просто в ужасе. – Ты должна пообещать, что не будешь кричать.

– Чт…

– Обещай.

Я вижу первую собаку. Гончая размером с пони, с ее челюстей капает слюна. А рядом с ним – серое пятно, словно ветер обрел плоть. Быстр.

Я снова чувствую, как Шейд прижимает меня к себе – а потом это ощущение сменяется на что-то менее приятное. Мир сжимается, вращается, наклоняется вперед. Все сжимается, и у меня перед глазами как будто мелькают зеленые звезды. Или, может быть, деревья. Меня накрывает знакомая волна тошноты. На этот раз я приземлилась в русле ручья, а не на бетон.

Я отплевываюсь, выплевывая воду и желчь, и борюсь с желанием закричать или стошнить, или и с тем, и с другим.

Бэрроу склоняется надо мной, подняв одну руку.

– Не кричи.

Стошнить.

– Полагаю, в данный момент это предпочтительнее, – бормочет он, любезно глядя куда угодно, но не на мое зеленое лицо. – Извини, наверное, мне нужно больше практики. Или, может быть, ты просто чувствительна.

Журчащий поток смывает то, что я смыть не могу, а холодная вода помогает лучше кружки черного кофе. Я вытягиваюсь по стойке «смирно», оглядываясь на склоняющиеся над нами деревья. Это ивы, а не дубы, как там, где мы были всего несколько секунд назад. Они не двигаются, с облегчением поняла я. Здесь нет зеленых. И собак тоже нет.

– Как? – шепчу я срывающимся голосом. – И не говори «трубы».

Искусная маска на мгновение спадает с лица Шейда Бэрроу. Он делает несколько шагов от меня и садится на камень у ручья, скрючившись, как горгулья.

– У меня нет логического объяснения, – говорит он, как будто признается в преступлении. – Лучше… лучше всего будет просто показать. Но опять же, ты должна пообещать, что не будешь кричать.

Я тупо киваю. У меня кружится голова, я все еще теряю равновесие. Я едва могу сидеть в ручье, не говоря уже о том, чтобы кричать.

Он тяжело дышит, его пальцы сжимают камень так сильно, что у него белеют костяжки пальцев.

– Хорошо.

А потом он исчез. Не… не убежал и не свалился с камня. Его просто нет. Я моргаю, не веря собственным глазам.

– Я здесь.

Я поворачиваю голову так быстро, что меня чуть не рвет еще раз.

Вот он, стоит на противоположном берегу. Затем он делает это снова, возвращается к камню, снова медленно садится. Заставляет себя неуверенно улыбнуться – но в этой улыбке нет никакой радости. И его глаза раскрыты так широко. Если несколько минут назад я боялась, то он просто оцепенел от страха. И так и должно быть.

Потому что Шейд Бэрроу – Серебряный.