Разоблаченная

Стон разочарования срывается с его губ.



— Нехороший человек. Не тот, за кого ты его принимаешь.



— Какие у тебя доказательства, Логан? — слышу я свой вопрос.



Нужны ли мне доказательства? Неужели мне недостаточно того, что я видела на третьем этаже? Тем не менее, я продолжаю настаивать. Хоть и не знаю почему.



Вернее, я знаю. Ведь так?



Потому что Логан пугает меня. Он изменил мои представления о жизни и мировоззрение. Заставляя меня желать то, чего не уверена, что смогу иметь. То, о чем я и помыслить не могла. С ним я чувствую, что выбор, которого я никогда не имела, имеет место быть.



Логан отворачивается, глядя куда-то вдаль, проводит руками по волосам.



— Никаких. Пока никаких.



Медленно огромный глянцево-белый автомобиль скользит вдоль обочины. Это «Майбах Ландаулет 62». Его цена составляет около миллиона долларов, и я точно ездила в этом автомобиле. И точно знаю, кому он принадлежит.



— Дерьмо, — бормочет Логан. Он смотрит на меня, пытается встретиться взглядом. И все, что он видит, лишь еще больше огорчает его. — Я найду доказательства, Икс. Вот увидишь.



Я не знаю, что сказать, мне нечего добавить. Я лишь наблюдаю, как он отворачивается, я чувствую укол грусти, сильнейшее расстройство. Что-то в нем взывает ко мне, отзывается в душе. И то, с какой силой это происходит, пугает меня. Я не знаю, как справиться с той силой, что пробуждается во мне от одного лишь присутствия Логана.



Задняя дверца машины открывается, и появляется божество: высокое, таинственное и невообразимо прекрасное.



Бог разгневан.



— Логан, — произносит он холодным, глубоким баритоном. — Она сделала свой выбор.



— Да. Но это вовсе не значит, что он был правильным.



Логан уходит прочь, не оборачиваясь.



Что-то во мне ломается.

***





— Зачем ты разговаривала с ним, Икс? И что вообще ты здесь делаешь? — Спокойным тихим голосом произносишь ты. Слишком спокойно, слишком тихо.




— Он проходил мимо. Мы столкнулись.



— Что ты здесь делаешь?



Ты вновь повторяешь вопрос.



Семя мужественности во мне дает свои побеги.



— Разве мне не позволено выходить на улицу, Калеб?



Ты щуришь глаза.



— Конечно, позволено. Ты не узница. Я просто беспокоюсь о тебе. На улицах не безопасно, а ты склонна к приступам паники.



Склонна к приступам паники. Так и есть. Но нечто в Логане успокаивает меня. Заставляет забыть мои страхи. С ним я ощущаю, что все в порядке.



Но я не говорю этого, конечно же.



— Иногда мне кажется, что на самом деле тебе вовсе не хочется, чтобы я преодолела свои страхи, — внезапно выпалила я. Неразумно с моей стороны. Глупо. И в то же время довольно смело. Да уж, семя прорастало. — Я задаюсь вопросом, может, ты просто хочешь, чтобы я так и оставалась здесь в полном твоем распоряжении.



Твоя рука смыкается на моем запястье.



— Я не собираюсь сейчас обсуждать это с тобой.



Ты тянешь меня сквозь вращающиеся двери, опять по громадному мраморному лобби, и по какой-то причине я позволяю тебе сделать это. Я словно не в своем теле и наблюдаю, как позволяю тебе тащить меня к личному лифту, затем вверх и вверх, обратно в пентхаус. Я вижу, как ты отпускаешь мою руку и кружишь вокруг меня. Ты внезапно становишься, словно лев в клетке, дикий и разъяренный, а я — ягненок, который непонятным образом оказался в клетке с хищником.



— Я беспокоюсь за тебя, Икс, — повторяешь ты.



— Я знаю. — Я стою на месте, наблюдая за развитием событий. — Возможно, тебе и не стоит. По крайней мере, не так яро.



— Конечно же, стоит, — настаиваешь ты. — Понимание тобой мира за этими стенами... так ограничено.



— И, возможно, именно это я и хочу исправить.



— Почему? — спрашиваешь ты. Ты прекращаешь ходить и останавливаешься в дюйме от меня, темные глаза смотрят на меня с подозрением. — Почему все вдруг изменилось?