Разгадай меня
Часть 27 из 45 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Мы подходим к подъезду не примечательного дома, нас встречает парень в ярко-розовой футболке, и я не сдержано прыскаю от смеха. Они с Лешей здороваются за руки, и пацан открывает нам дверь. Поднимаемся на последний этаж, а оттуда на технический. Я, конечно, догадалась, к чему все идет, но все же лёгкий озноб недоверия присутствует.
Мало ли маньяк окажется и правда… маньяком?
Но нет. Едва я переступаю порожек маленькой дверцы, ведущей на крышу, любые сомнения в адекватности моего спутника рассеиваются. Это самое настоящее свидание! Как в самой пошлой романтической комедии: со свечами-фонариками, лепестками роз и шампанским на столе.
Да ладно!
Делаю неуверенный шаг вперёд и резко торможу. Мне в спину тут же врезается крепкое тело, мужские руки сжимаются на талии. Звучит тихий хлопок закрываемой за нами двери.
— Ты хоть в чем-то знаешь меру? — усмехаюсь я.
— Нет. Думал, ты уже успела это понять, — говорит мне на ухо.
— Осознание пришло только что.
Опираюсь спиной на его грудь и глубоко вдыхаю. Я в пяти секундах от слез, потому что это все слишком… хорошо. Не нормально, не просто приятно, а чересчур. Ощущение, что я попала не в свою сказку. В моем мире, таким девочкам, как я, не дарят цветы, не возят на машине и не устраивают свидания со свечами и всей романтической приблудой в придачу. В моем пик романтизма — нести за мной портфель от школы до дома.
А может, просто раньше мне встречались герои не моего романа?
— Поужинаешь со мной, фея? — мягко урчит Леша, огибает меня и протягивает руку.
Я вкладываю свою ладонь в его и безмолвно киваю. Изо всех сил пытаюсь быть нормальной. Принять широкий жест без дурацких подколов, поверить, что я этого достойна.
Спасибо, мейбелин!
— Обычного кафе было недостаточно? — с улыбкой спрашиваю я, едва он усаживается напротив.
— После нашего феерического знакомства? Мне все кажется недостаточным! Хотел сразу отвести тебя в замок и заставить сказать "да" старому священнослужителю, но вот беда, мы в России, а замки нужно бронировать заранее!
На лице моего ухажера расцветает очаровательная улыбка, и я отвечаю на нее.
— Какое упущение! — насмешливо говорю я.
Мой бокал заполняется шампанским, до уха доносится ненавязчивая музыка. Я оглядываюсь и замечаю потрясающий вид, открывающийся с крыши: Поклонная гора, смотровая площадка на Воробьёвы горы, подсвеченное здание МГУ. Поверить не могу в происходящее.
Солнце начинает клониться к закату, горизонт окрашивается в алые оттенки, по городу зажигаются огни. На нашей крыше тоже включается освещение — сотня лампочек над головой и десяток светильников под ногами. Из меня вырывается восторженный вздох.
— Так вот как выглядят настоящие свидания, — тихо выдыхаю я, переводя взгляд на мужчину напротив.
— Неужели думала, что я способен только на горизонтальные подвиги? — насмешливо выгибает брови.
— Это камень не в твой огород, маньяк, — усмехаюсь я.
— А! — откидывается в кресле с бокалом шампанского. — Значит, настал тот самый момент, да?
— Какой? — беру свой бокал.
— Тяжёлый рассказ о бывших.
— Предпочту его миновать и сразу перейти к травмирующим рассказам о детстве!
— А это предпочту миновать я. Так что, получается, остаются только разговоры о будущем?
— Получается, — улыбаюсь я.
— Тогда за будущее, фея, — снова наклоняется ко мне и тянет свой бокал на встречу моему. — Яркое и блестящее, как ты.
— Ты ужасный подхалим, — закатываю глаза, но встречаюсь с его бокалом в громком звоне.
Отпиваю глоток ровно на словах:
— Ты предпочтешь осеннюю или зимнюю свадьбу? — и шампанское идёт носом.
Я закашливаюсь, устрашающе кривясь, шампанское льется оттуда, откуда не должно, слезы наворачиваются на глазах. Хватаю со стола белоснежную салфетку и прячу в нее лицо. Вот черт! Меня разбирает дикий хохот.
Хана моему тщательно продуманному образу, да?
— Вопросы тебе лучше задавать, когда твой рот ничем не заполнен. Окей, я запомнил.
Хохот переходит в ржач. Обоюдный. Теперь слезы льются от смеха, воздуха в лёгких не хватает, и живот начинает болеть от сокращения мышц. Я распрямляюсь в кресле, вытягивая ноги, и перевожу дыхание, обмахиваясь все той же салфеткой. Нога касается какого-то предмета, звучит звон стекла, а потом странное шипение. Перевожу взгляд под стол и тут же цепенею.
— Леша, Леша! — хватаю ртом воздух, все ещё не способная вдохнуть на полную ширину лёгких. — Огонь.
— Что? — он успокаивается и тоже смотрит под стол. — Твою мать!
Мы вскакиваем с места и панически озираемся. Да кто такой умный придумал у ног ставить эти фонарики??? Красивая скатерть уже наполовину охвачена огнем, языки пламени сжирают ее с несусветной скоростью. Это почти красиво. Почти.
Леша хватает со стола ведерко со льдом и высыпает его на пожарище. Я в это время сгребаю со стола все содержимое и уцелевшей половиной скатерти прикрываю ту, что сейчас объята пламенем. Леша подключается к моему плану, скидывает кусок ткани на пол и топчет ногами. Ликвидировав непоправимое, мы валимся прямо на холодную поверхность крыши.
Картинка перед глазами в духе постапокалипсиса: разбросанная посуда, раздавленная еда, разбитая бутылка дорогого шампанского, перевёрнутые кресла и в довершение — обугленная скатерть, медленно дотлевающая на фоне заката.
— Зачем они ставят эти фонарики с живым огнем? — негодую я.
— Почему у них нет огнетушителя на крыше? — недоумевает Рижский.
— Идиоты, — одновременно выдаём мы.
И снова смеемся.
— Скажи мне, фея, хоть одна встреча с тобой может пройти без эксцессов?
— Вчера, вроде, было ничего, — бубню я, скрещивая ноги. Бедные кроссы слегка пострадали, когда я помогала тушить скатерть.
— А душевая шторка?
— Первая встреча? — делаю слабую попытку.
— Ты заехала мне по яйцам, а потом сбежала в неизвестном направлении.
— А…
— Даже не начинай! Все дни, что ты на меня работала, я боролся с кровавыми сценами в голове.
— Тогда, думаю, о свадьбе не стоит и заикаться, — толкают его локтем в ребро.
Пытаюсь сгладить ту его странную шутку.
Он разворачивается ко мне, сжимает ладони на талии и резким рывком усаживает к себе на колени.
— Ну уж нет. Я женюсь на тебе, несносное создание, я своих слов на ветер не бросаю! — прижимается к моим губам в коротком жёстком поцелуе. — Представить не могу, что ты будешь украшать чьи-то чужие будни.
Сердце колотится сильно-сильно, отзываясь на эти искренние слова. Я не верю в них, но не могу не растаять от красивых обещаний.
— В смысле, крушить?
— Нет, лисичка, украшать. Я знаю, о чем говорю. Столько жизни, как с тобой, я не чувствовал еще никогда.
Наши губы снова сцепляются в поцелуе, но уже другом: медлительном и чувственном. Мы танцуем ими, вкушаем, говорим. Мужские ладони бесцеремонно наглаживают бедро с его любимым зверем, я сжимаю пальцами его плечи и льну к нему сильнее.
И пусть все его слова — просто красивая сказка, я рада ей обмануться сегодня. Придет новый день и он, наконец, рассмотрит меня настоящую, увидит все недостатки, спадет флер гормонов и эндорфинов, и он возьмёт свои слова обратно. Но пока мы в нашей идеальной вселенной, где каждый шаг — только навстречу друг другу, каждое прикосновение — разряд тока по венам, каждое обещание — крылья за спиной. И я буду просто наслаждаться этим.
Я буду наслаждаться им.
Напугав бедного парнишку из агентства, организовавшего наш неудавшийся ужин, мы быстро ретируемся в сторону дома. По пути заезжаем в ресторан и берём ужин с собой. Леша привозит меня в свою квартиру и начинает раздевать ещё на лестничной клетке, паршивец.
До еды мы так и не добираемся. Я засыпаю счастливая в его руках, в его постели, в его прекрасном мире. Но один звонок, разрезающий темноту сладкой ночи, меняет решительно все.
— Я приехал, Агги, — звучит сводящий зубы голос. — Свадьбы не будет. Ты же этого хотела?
Глава 27. Путь к сердцу мужчины…
Рижский
Будильник — беспощадное зло. Фея гневно фырчит, уходя под одеяло с головой, а мне ничего не остается, как вытрясти себя из кровати. Понедельник кладет конец сказке, возвращая в суровые будни.
За последние два дня произошло столько, что впору всю следующую неделю отходить, но бизнес беспощаден — отсрочки не дает. Особенно, когда накануне выпуск нового каталога.
Контрастный душ с утра — мой личный рецепт пробуждения — сегодня дает сбой. Сначала из-за треклятой занавески: заставлю безумную девчонку отработать порчу имущества в самых не благородных позах. А потом потому, что из-за всплывших перед глазами картинок вся кровь отливает от мозга, вводя в странную прострацию. Какая на хрен работа, когда объект бесконечного кайфа в твоей теплой постели?
Или нет.
Мало ли маньяк окажется и правда… маньяком?
Но нет. Едва я переступаю порожек маленькой дверцы, ведущей на крышу, любые сомнения в адекватности моего спутника рассеиваются. Это самое настоящее свидание! Как в самой пошлой романтической комедии: со свечами-фонариками, лепестками роз и шампанским на столе.
Да ладно!
Делаю неуверенный шаг вперёд и резко торможу. Мне в спину тут же врезается крепкое тело, мужские руки сжимаются на талии. Звучит тихий хлопок закрываемой за нами двери.
— Ты хоть в чем-то знаешь меру? — усмехаюсь я.
— Нет. Думал, ты уже успела это понять, — говорит мне на ухо.
— Осознание пришло только что.
Опираюсь спиной на его грудь и глубоко вдыхаю. Я в пяти секундах от слез, потому что это все слишком… хорошо. Не нормально, не просто приятно, а чересчур. Ощущение, что я попала не в свою сказку. В моем мире, таким девочкам, как я, не дарят цветы, не возят на машине и не устраивают свидания со свечами и всей романтической приблудой в придачу. В моем пик романтизма — нести за мной портфель от школы до дома.
А может, просто раньше мне встречались герои не моего романа?
— Поужинаешь со мной, фея? — мягко урчит Леша, огибает меня и протягивает руку.
Я вкладываю свою ладонь в его и безмолвно киваю. Изо всех сил пытаюсь быть нормальной. Принять широкий жест без дурацких подколов, поверить, что я этого достойна.
Спасибо, мейбелин!
— Обычного кафе было недостаточно? — с улыбкой спрашиваю я, едва он усаживается напротив.
— После нашего феерического знакомства? Мне все кажется недостаточным! Хотел сразу отвести тебя в замок и заставить сказать "да" старому священнослужителю, но вот беда, мы в России, а замки нужно бронировать заранее!
На лице моего ухажера расцветает очаровательная улыбка, и я отвечаю на нее.
— Какое упущение! — насмешливо говорю я.
Мой бокал заполняется шампанским, до уха доносится ненавязчивая музыка. Я оглядываюсь и замечаю потрясающий вид, открывающийся с крыши: Поклонная гора, смотровая площадка на Воробьёвы горы, подсвеченное здание МГУ. Поверить не могу в происходящее.
Солнце начинает клониться к закату, горизонт окрашивается в алые оттенки, по городу зажигаются огни. На нашей крыше тоже включается освещение — сотня лампочек над головой и десяток светильников под ногами. Из меня вырывается восторженный вздох.
— Так вот как выглядят настоящие свидания, — тихо выдыхаю я, переводя взгляд на мужчину напротив.
— Неужели думала, что я способен только на горизонтальные подвиги? — насмешливо выгибает брови.
— Это камень не в твой огород, маньяк, — усмехаюсь я.
— А! — откидывается в кресле с бокалом шампанского. — Значит, настал тот самый момент, да?
— Какой? — беру свой бокал.
— Тяжёлый рассказ о бывших.
— Предпочту его миновать и сразу перейти к травмирующим рассказам о детстве!
— А это предпочту миновать я. Так что, получается, остаются только разговоры о будущем?
— Получается, — улыбаюсь я.
— Тогда за будущее, фея, — снова наклоняется ко мне и тянет свой бокал на встречу моему. — Яркое и блестящее, как ты.
— Ты ужасный подхалим, — закатываю глаза, но встречаюсь с его бокалом в громком звоне.
Отпиваю глоток ровно на словах:
— Ты предпочтешь осеннюю или зимнюю свадьбу? — и шампанское идёт носом.
Я закашливаюсь, устрашающе кривясь, шампанское льется оттуда, откуда не должно, слезы наворачиваются на глазах. Хватаю со стола белоснежную салфетку и прячу в нее лицо. Вот черт! Меня разбирает дикий хохот.
Хана моему тщательно продуманному образу, да?
— Вопросы тебе лучше задавать, когда твой рот ничем не заполнен. Окей, я запомнил.
Хохот переходит в ржач. Обоюдный. Теперь слезы льются от смеха, воздуха в лёгких не хватает, и живот начинает болеть от сокращения мышц. Я распрямляюсь в кресле, вытягивая ноги, и перевожу дыхание, обмахиваясь все той же салфеткой. Нога касается какого-то предмета, звучит звон стекла, а потом странное шипение. Перевожу взгляд под стол и тут же цепенею.
— Леша, Леша! — хватаю ртом воздух, все ещё не способная вдохнуть на полную ширину лёгких. — Огонь.
— Что? — он успокаивается и тоже смотрит под стол. — Твою мать!
Мы вскакиваем с места и панически озираемся. Да кто такой умный придумал у ног ставить эти фонарики??? Красивая скатерть уже наполовину охвачена огнем, языки пламени сжирают ее с несусветной скоростью. Это почти красиво. Почти.
Леша хватает со стола ведерко со льдом и высыпает его на пожарище. Я в это время сгребаю со стола все содержимое и уцелевшей половиной скатерти прикрываю ту, что сейчас объята пламенем. Леша подключается к моему плану, скидывает кусок ткани на пол и топчет ногами. Ликвидировав непоправимое, мы валимся прямо на холодную поверхность крыши.
Картинка перед глазами в духе постапокалипсиса: разбросанная посуда, раздавленная еда, разбитая бутылка дорогого шампанского, перевёрнутые кресла и в довершение — обугленная скатерть, медленно дотлевающая на фоне заката.
— Зачем они ставят эти фонарики с живым огнем? — негодую я.
— Почему у них нет огнетушителя на крыше? — недоумевает Рижский.
— Идиоты, — одновременно выдаём мы.
И снова смеемся.
— Скажи мне, фея, хоть одна встреча с тобой может пройти без эксцессов?
— Вчера, вроде, было ничего, — бубню я, скрещивая ноги. Бедные кроссы слегка пострадали, когда я помогала тушить скатерть.
— А душевая шторка?
— Первая встреча? — делаю слабую попытку.
— Ты заехала мне по яйцам, а потом сбежала в неизвестном направлении.
— А…
— Даже не начинай! Все дни, что ты на меня работала, я боролся с кровавыми сценами в голове.
— Тогда, думаю, о свадьбе не стоит и заикаться, — толкают его локтем в ребро.
Пытаюсь сгладить ту его странную шутку.
Он разворачивается ко мне, сжимает ладони на талии и резким рывком усаживает к себе на колени.
— Ну уж нет. Я женюсь на тебе, несносное создание, я своих слов на ветер не бросаю! — прижимается к моим губам в коротком жёстком поцелуе. — Представить не могу, что ты будешь украшать чьи-то чужие будни.
Сердце колотится сильно-сильно, отзываясь на эти искренние слова. Я не верю в них, но не могу не растаять от красивых обещаний.
— В смысле, крушить?
— Нет, лисичка, украшать. Я знаю, о чем говорю. Столько жизни, как с тобой, я не чувствовал еще никогда.
Наши губы снова сцепляются в поцелуе, но уже другом: медлительном и чувственном. Мы танцуем ими, вкушаем, говорим. Мужские ладони бесцеремонно наглаживают бедро с его любимым зверем, я сжимаю пальцами его плечи и льну к нему сильнее.
И пусть все его слова — просто красивая сказка, я рада ей обмануться сегодня. Придет новый день и он, наконец, рассмотрит меня настоящую, увидит все недостатки, спадет флер гормонов и эндорфинов, и он возьмёт свои слова обратно. Но пока мы в нашей идеальной вселенной, где каждый шаг — только навстречу друг другу, каждое прикосновение — разряд тока по венам, каждое обещание — крылья за спиной. И я буду просто наслаждаться этим.
Я буду наслаждаться им.
Напугав бедного парнишку из агентства, организовавшего наш неудавшийся ужин, мы быстро ретируемся в сторону дома. По пути заезжаем в ресторан и берём ужин с собой. Леша привозит меня в свою квартиру и начинает раздевать ещё на лестничной клетке, паршивец.
До еды мы так и не добираемся. Я засыпаю счастливая в его руках, в его постели, в его прекрасном мире. Но один звонок, разрезающий темноту сладкой ночи, меняет решительно все.
— Я приехал, Агги, — звучит сводящий зубы голос. — Свадьбы не будет. Ты же этого хотела?
Глава 27. Путь к сердцу мужчины…
Рижский
Будильник — беспощадное зло. Фея гневно фырчит, уходя под одеяло с головой, а мне ничего не остается, как вытрясти себя из кровати. Понедельник кладет конец сказке, возвращая в суровые будни.
За последние два дня произошло столько, что впору всю следующую неделю отходить, но бизнес беспощаден — отсрочки не дает. Особенно, когда накануне выпуск нового каталога.
Контрастный душ с утра — мой личный рецепт пробуждения — сегодня дает сбой. Сначала из-за треклятой занавески: заставлю безумную девчонку отработать порчу имущества в самых не благородных позах. А потом потому, что из-за всплывших перед глазами картинок вся кровь отливает от мозга, вводя в странную прострацию. Какая на хрен работа, когда объект бесконечного кайфа в твоей теплой постели?
Или нет.