Рассвет Ив

Пробуждение пульсировало у меня между ног.

— Может быть, у них недостаток шкур.

— Сегодняшний ужин… — он провел пальцами по моей щеке и волосам. — Устрицы, перец чили и кедровые орешки. Все афродизиаки.

— О, — мое сердцебиение ускорилось, а внутренности сжались.

Здесь не нужны съедобные сексуальные стимуляторы. Я уже превратилась в дрожащую груду слабых коленей, учащенного сердцебиения и пота на груди. Может быть, это затяжной адреналин от моей истерики или осознание того, что я никогда не смогу сбежать из этого места.

Почему наши похитители хотят, чтобы мы занялись сексом? Это что, какой-то эксперимент по разведению? Я не была уверена, что существует какой-то грандиозный, заранее обдуманный план. Они не могли знать, что я окажусь в этом районе и наткнусь на заброшенный особняк в одиночестве.

Но я была не одна.

Неукротимое желание, от которого потемнело лицо Салема, превратило мое отчаяние в другую потребность. Я хотела, чтобы он облегчил мои мучения, поглотил мои страхи и заставил все это исчезнуть. Если он отпустит меня, я могу запросто упасть на спину с раздвинутыми ногами. Мои отцы мною гордились бы.

Салем не отпустил меня, а развернул так, что я уперлась спиной в стену. Рука в моих волосах крепко сжалась, и его губы опустились, замерев на расстоянии поцелуя.

— Твои глаза вызывают зависимость, — его голос шепотом прошелся по мне, облизывая мои нервные окончания. — Иногда я вижу изумрудные искры, но преобладает золото, цвет настолько ослепительный и болезненный, что кажется, будто смотришь на потерянный рассвет после двадцати лет темноты.

Мое сердце покачнулось и ухнуло в пятки, а я мысленным шлепком отправила его туда, где оно должно находиться. Мои эмоции пребывали в раздрае, черт возьми. Две секунды назад я плевалась и ревела. Теперь он стал весь такой сладкоречивый и соблазнительный. Я не знала, как ответить на его комплимент, поэтому промолчала.

Дышать было уже непросто, потому что его полуобнаженное тело обвилось вокруг меня. Просто он такой красивый. Соблазнительная, выходящая за рамки естественного, он-не-может-быть-настоящим красота. Блестящие черные волосы и густая бахрома черных ресниц составляли разительный контраст с его цветом лица. Как его кожа могла быть такой чистой и сияющей? Вокруг глаз не было ни морщинок, ни пятен, ни веснушек, словно он никогда не видел солнца, никогда не работал в суровую погоду. Он носил широкополую шляпу, длинные рукава и жил под скалой?

Должно быть, он регулярно тренировался в пещере без солнца, судя по напряженным мышцам вокруг меня. Выпуклые бицепсы, мощные плечи, каждый выступ и впадинка четко прослеживались под атласной плотью. Я подняла руку к его груди и погладила твердую грудную клетку, пораженная теплом, которое он источал.

Он пристально смотрел на меня из-под полуопущенных век, и его ухмылка осветила лицо с дьявольским высокомерием.

— Ты думала о том, чтобы заняться со мной сексом.

Мои вены гудели, но я отказывалась питать его эго.

— Не так много, как ты думаешь о сексе с собой.

Его клыки высунулись наружу, прижавшись к губе, когда он оглядел комнату.

— Поскольку нам катастрофически не хватает уединения, ты займешь место в первом ряду. Ты когда-нибудь видела, как мужчина гладит себя?

Никогда, но живя среди зрелых мужчин детородного возраста я слышала ночные стоны, чмокающие звуки бьющейся плоти на соседних спальных мешках. Может, я и была девственницей, но я не была в изоляции.

— Делай то, что должен, — я старалась говорить равнодушно. — Только не смотри мне в глаза, когда будешь это делать. Это было бы странно.

— Я бы лучше наблюдал за твоей рукой, — он придвинулся ближе и коснулся своим лбом моего. — Пока ты будешь ласкать свою мокренькую киску.

Я пыталась найти ответ, но его массивное присутствие вызвало короткое замыкание в клетках моего мозга. То, как его пальцы скользнули к моей шее, удерживая меня на месте. Ощущение его члена, набухающего у моего бедра. Его учащенное дыхание, обдающее мое лицо. Он был опьяняющим кайфом, транквилизатором для сомнений, держался убедительно, а его всемогущий размер подавлял и занимал все пространство.

— Эта комната слишком мала, — я схватила его за бицепс, отталкивая, притягивая ближе — я не могла решить.

— Мы можем все устроить, — его рот нависал над моими губами, достаточно близко, чтобы почувствовать покалывание мимолетного контакта.

— Ты собираешься поцеловать меня.

— Ты не собираешься остановить меня.

Словно его голос обладал божественной властью, а слова были магическим заклинанием, я приоткрыла рот. От движения наши губы соприкоснулись, посылая электрический разряд по моей коже. Салем выдержал этот момент в подвешенном состоянии, пристально глядя на меня. Я уставилась на него в ответ.

Это не было колдовством или чарами. Это простое, грубое, плотское желание, естественное влечение между мужчиной и женщиной, необходимое для выживания моего вида. Вот только губы у меня горели. Я горела. Весь мир горел, и я оказалась в новом аду.

— Салем… — я приподнялась на цыпочки в поисках облегчения.

С глубоким рычанием он поднял меня у стены, обхватил ногами за бедра и завладел моим ртом. Не было ни нежных изысканий, ни кокетливых щипков и беглых поцелуев. В тот момент, когда я сдалась, он набросился на меня с жестокой агрессией. Его язык преследовал мой, его губы были твердыми и покоряющими. Поцелуй был примитивным и неистовым, вибрируя всеми составляющими первого поцелуя — недоверием, нервозностью, безрассудным голодом.

Я последовала его примеру, и мой язык двигался вместе с его языком, а мои бедра сжимались вокруг его талии. Склоняя головы, хватая пальцами, мы покачивались вместе в вихре конечностей, языков и зубов…

Клыки. Бритвенно-острые кончики задели мои губы, но я не почувствовала вкуса крови, не ощутила даже укола. Его рот скользил по моему, язык яростно хлестал и ласкал, но каким-то образом он держал зубы спрятанными.

Он не проявлял такой же сдержанности с остальными частями своего тела. Схватив меня за волосы, он запрокинул мою голову назад и углубил поцелуй. Другой рукой он обхватил мою попку, и его пальцы проникли между моих ягодиц, опустились вниз и грубо надавили на шов моих шорт — единственное, что удерживало его от проникновения в мою киску. Прижавшись к моему переду, он толкнулся своей эрекцией между моих ног, как будто пытался протереть дыру в нашей одежде.

Возможно, это плохая идея. Я не знала его, не могла доверять ему. Но незнакомцы все время занимались сексом, и, черт возьми, я хотела этого. Его. У меня не хватило смелости залезть к нему в штаны и взять его, но я отказывалась оттолкнуть его и саботировать единственную приятную вещь в этой безнадежной ситуации.

Я запустила руки в его волосы и потянула, прижимая его к себе, а потом убрала свой язык и куснула его за губы. Он застонал и начал двигать бедрами быстрее, сильнее, его пальцы впились между моих бедер, наказывая мою набухшую плоть.

Я приоткрыла глаза и обнаружила, что Салем крепко зажмурился. Его чернильные брови сошлись вместе, выражение лица сделалось напряженным от боли, как будто он терял почву под ногами. Мне это очень понравилось. Мне нужно, чтобы он был на моем уровне — шаткий, неуравновешенный, и ныряющий прямо к точке невозврата.

Жидкий жар пробежал по моему телу, плавя внутренности и холодя кожу. Милостивая праматерь, я никогда не была такой разгоряченной, зудящей и такой невероятно возбужденной. Я извивалась под ним, задыхаясь, нуждаясь в большем, проклиная нашу одежду, и жаждала его пальцев на моих сосках, внутренней стороне бедер и глубоко внутри моей киски.


— Доун, — Салем отстранился, чтобы встретиться со мной взглядом. — Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул?

Я хрипло всхлипнула, задыхаясь.

— Ты даешь мне выбор?

— Я даю тебе время, — он обхватил мое лицо ладонями. — Я буду работать над этим и постепенно склоню тебя к этому. Или… — он прикоснулся своими губами к моим; его голос был хриплым от возбуждения. — Я сейчас спущу с тебя штаны и трахну тебя.

Когда его слова дошли до меня, я опустила ноги на пол и прислонилась головой к стене.

— Ты сказал медленно, но не нежно.

— Я не буду нежным, — он провел пальцем по моим распухшим губам. — Это был твой первый поцелуй?

— Да, — мой голос сорвался, и я прочистила горло. — Ну и как я справилась?

— Ты немного переусердствовала с зубами.

— Что? — от смущения у меня сжались челюсти.

— Я могу научить тебя, как справиться с этой проблемой пускания слюней.

«Ох ты ж бл*дь. Серьезно?»

В его глазах блеснул смех.

Я ударила его кулаком в живот.

— Ты такой придурок.

Его веселье угасло, зрачки потемнели, серебро глаз сделалось пронизывающим.

— Ты восхитительна, — он провел пальцем по уголкам моего рта. — Если этот поцелуй служит показателем, то я не уверен, что переживу твою сладкую рыжую киску.

Черт бы побрал его грязный рот. Мне это нравилось гораздо больше, чем следовало бы.

— Мы можем не выжить в этой тюрьме.

Его рука упала вместе с выражением лица, а взгляд метнулся к двери.

Отличный способ испортить настроение. Я потянулась к его руке и сжала ее.

— Еда остывает.

— Да, — он отошел, подтащил поднос к тюфяку с постелью и сел, прислонившись спиной к стене.

Мы ели молча, но, пережевывая каждый кусочек, вели любопытную, изучающую беседу без слов. У каждого украденного взгляда был свой язык. Каждое прикосновение наших пальцев сообщало об интересе. Постепенно наши тела придвинулись ближе, привлеченные друг к другу взаимным притяжением и простой потребностью в привязанности.

Наконец Салем протянул руку и усадил меня к себе на колени. Я лежала в колыбели его бедер, прислонившись спиной к его груди, а он обнимал меня за талию. Опираясь на его силу и выбор, который он мне дал, я чувствовала себя в безопасности, учитывая все обстоятельства.

Странно, как поцелуй превратил меня из настороженной и подозрительной в осторожно-дружелюбную. Может, я слишком быстро потеряла бдительность? Я не дала ему ответа насчет секса. Но вместо того, чтобы навалиться на меня, как гибрид, Салем рассеянно гладил мои волосы, его член смягчился и спрятался в штанах.

Это хорошо. Это даст мне время подумать. И помучиться этими мыслями.

Проглотив последнюю устрицу, я подвинулась и прижалась щекой к его груди.

— Когда я проснулась ранее, то услышала, как стучит твоя кровь.

— Ты спала на мне, — он отодвинул пустой поднос и обхватил меня руками за бедра, притягивая ближе к себе.

— Сейчас я тоже слышу биение твоего сердца, но тогда оно было громче, резче, — я провела пальцем волнистую линию вниз по его шее. — В своей голове я слышала, как циркулирует твоя кровь. Это было похоже на мегафон или… не знаю, как будто я находилась внутри тебя.

Его рука сжалась и расслабилась в моих волосах.

— А сейчас ты это не слышишь?

— Нет. Я думаю, что появление твоих вен и звук связаны с тем, кто приносит нам еду, — я села, дрожа от волнительных мурашек. — Что, если мы открыли скрытую способность? Если я могу чувствовать гибридов, это было бы… — я выдохнула. — Слишком нереально.

— Нереально? — Салем коснулся моего подбородка, заставляя перевести взгляд на него. — Твоя мать чувствовала тлю, верно?

— Да, но тогда все было по-другому, — я дотронулась до своего живота. — Она чувствовала их здесь. Когда она забеременела мной…

— Она их уничтожила. Ты была источником этой силы. — Салем опустил руку с непроницаемым выражением лица. — По крайней мере, так говорят.