Раса значения не имеет

Я только сейчас заметила, что и на эльфа, и на фейка направлены пистолеты. Мария выглядела, как ковбой из вестерна. Но, несмотря на весь комизм образа, смешно мне не было. Потому что она будет стрелять. Гвоздик тоже это понял, и вокруг него начало что-то происходить. Что-то неуловимое, но совершенно явное, какие-то мерцающие темнотой огоньки. Да! Мерцающие темнотой огоньки! Иначе эту хрень не описать! Но это все ерунда. Вот от того, что творилось за спиной фейка, у меня волосы дыбом встали.

Зараза стала раскладываться, как телескоп. Очень большой зубастый и когтистый телескоп. Голем за несколько секунд коснулся головой потолка, заполнив большую часть кухни острыми металлическими лезвиями и клыками.

Мне не хватало глаз, чтобы следить за присутствующими. Что это за ад? Откуда все эти монстры взялись в моей квартире?

Ах да. Я сама их впустила.

Я не воин. Я трусиха. Я зажмурилась и закричала. Странно, но крика своего я не услышала. Словно, его поглощала какая-то плотная завеса. По правой стороне тела разлилось непонятное тепло.

А когда открыла глаза, все стало, как прежде. Те же Мария, Урфин, Иван и Гвоздик, которых я знала все эти дни. Немного смущенные и растерянные.

Зараза под столом жевала упавшую ложку Гвоздика. Как будто и не было никаких чудовищ, готовых поубивать друг друга.

Правое бедро продолжало гореть, и я автоматически сунула руку в карман пижамы. Пальцы нащупали деревянную фигурку оленя. Это оберег так сработал?

— Мощная штука. Хорошо перезарядилась, — прокомментировал Урфин, глядя на амулет в моей ладони.

Иван на секунду прикрыл глаза, глубоко вдохнул и сказал уже своим привычным равнодушно-спокойным тоном:

— Давайте не будем забывать, что мы находимся в доме Вики, и это накладывает на нас всех определенные обязательства.

— То про «не убивать других гостей способами, способными испортить интерьер»? — с издевкой предположил Гвоздик.

— Надо уважать законы гостеприимства, — согласился с эльфом Урфин.

— Может, ты поговоришь с Мирианданом Риандериком? — обратилась Мария к Ивану. — Если тот маг, что порабощает летний народ и людей — эльф, Зеленый Лес обязан с ним разобраться.

Иван поморщился.

— Он действительно полукровка? Сколько в нем чистой крови? — спросил он Гвоздика.

— Чистой, — это слово фейк подчеркнул интонацией, — не более шестой части, а то и меньше. Тот маг, как вы выражаетесь — отбраковка. Эльфийский ген в нем выстрелил далеко не в первом поколении, так что, боюсь, Риандерик не снизойдет.

— «Отбраковка»? Что такое «отбраковка»? — слово не понравилось мне настолько, что я решила наплевать на всякую вежливость.

Мне, в конце концов, надо знать, из-за чего в моем доме готовы портить трупами интерьер.

— Те существа с примесью эльфийской крови, гены которых недостаточно хороши, чтобы Зеленый Лес признал их «настоящими эльфами», — любезно объяснил Одуванчиков. — Мы, летний народ, как и вы, люди, называем это «расизм».

— А мы «засранство», — сообщил Урфин.

— Мой народ склонен рассматривать данный барьер как единственный способ избежать поглощения нашей цивилизации более многочисленными и, — тут Иван кивнул гному, напоминая его собственные недавние слова, — плодящимися как тараканы расами.

Как тут, оказывается, все непросто. Тот случай, когда подумали все хором.

— И что в этом такого ужасного? Многие человеческие цивилизации стерлись, внеся свою лепту в общую культуру, — сказала Мария.

Я даже рот открыла. Я как-то не ожидала от Марии рассуждений на такие темы. Иван тяжело вздохнул и снова отвернулся к окну.

— Боюсь, мои личные суждения в этом вопросе не совпадают с официальной доктриной Зеленого Леса. Это мягко выражаясь. Так что даже не стану утруждать вас их изложением.

— Тебя из-за этого и изгнали? — осенило меня.

— Нет, меня изгнали исключительно из-за моего собственного упрямства. Но сейчас не об этом. Фейк прав — Риандерик не признает фермерского мага эльфом и не возьмет за него ответственность от имени Зеленого Леса.

— Класс. Значит, пусть дальше дохнут. Тараканов не жалко никому, кроме Вики, — Гвоздик галантно поцеловал мне левую руку и на несколько секунд прижался лбом к моим пальцам, — спасибо, лавфи. Я этого никогда не забуду.

Мне стало неловко. Надо сказать, что Марии Гвоздик тоже кивнул, выражая благодарность, но та только скорчила презрительную гримасу.

— Я спать, — Одуванчиков, больше не глядя ни на кого, ушел.

— Мудрая мысль, а то некоторым скоро уже на работу пора, — проворчал Урфин, тоже поднимаясь из-за стола.

Мария ушла молча.

Мы с Иваном остались вдвоем.





Глава 34





ГЛАВА 34

Иван стал прежним. Спокойным, непонятным, но близким. Как я успела так к нему привязаться всего за пару дней? Амулет на моей ладони уже остыл, но я поймала себя на том, что мне не хочется его возвращать. И надо ли? Пожалуй, да. Во-первых, вещь очень дорогая, а, во-вторых, я, как выяснилось, совершенно не знаю подарившего ее мужчину.

— Твой оберег, — я протянула Ивану фигурку.

Эльф ее не взял, и пришлось поставить оленя на стол. Иван снова стал каменным.

— Он твой.

— Слушай, это слишком дорогая вещь, я не могу ее принять, — обижать эльфа не хотелось, тем более он дарил амулет от всего сердца.

И это смущало еще больше.

— Он не будет работать для меня. Если ты вот так его отдаешь, без… — Иван на секунду замолчал, но быстро взял себя в руки. — Без того, что выступает активатором, это просто кусок дерева.

Я не была уверена, что возвращаю оленя совсем уж «без активатора», но признаваться в этом сейчас оказалась не готова. Еще надо понять, что активировало амулет для Гвоздика.

— А раз получив оберег из рук фейка, ты находишься под такой защитой, то пусть так и будет. Считайте это моим подарком вам обоим, — эльф уже полностью вернул контроль над своими эмоциями и говорил ровно и спокойно.

— Спасибо.

Забирать оберег на таких условиях не хотелось, и олень остался сиротливо стоять на столе. Надо было, конечно, сказать, что «мы» — это не про нас с Гвоздиком. Нет между нами ничего подобного. Но ведь когда мы обменялись амулетом, он сработал сначала на Гвоздика, а потом и на меня. Это сбивало с толку. Неужели фейк действительно в меня влюблен? И я в него?

— Эти летние на ферме, они действительно так важны для тебя? — спросил между тем Иван.

— Если все так, как рассказал Гвоздик, нужно что-то делать, — про «Огуречный Рай» говорить было проще, причем и мне, и Ивану.

— Хорошо, — эльф кивнул и направился к выходу из кухни.

— Ты им поможешь? — мне хотелось остановить его, задержать, сделать так, чтобы он остался, но говорить о своих чувствах я так и не решалась.

— Да. Не волнуйся. На самом деле все не так сложно, как мы тут нарисовали.

И Иван все-таки ушел.

Ну хорошо хоть он согласился поговорить с послом. Если Риандерик вмешается, наверняка ему удастся привлечь внимание к происходящему на огуречной ферме.

Я еще некоторое время просидела на пустой кухне, а потом ушла к себе. Ну и ночка. Рабство посреди нашего города, влюбленные в меня эльф и фейк, магические амулеты, активирующиеся любовью, и главное — мои чувства к Гвоздику! Даже не знаю, что пугало меня больше — то, что я совершенно не осознавала, что влюблена в фейка, или то, что начинала осознавать, что совсем немного… и не то чтобы влюблена… но что-то такое, наверное, все-таки есть к Ивану?

Что вообще со мной происходит?

Я наплевала на режим, упорно валяясь на диване и слушая, как завтракают мои квартиранты. Не хочу никого из них видеть. Сначала мне нужно разобраться в себе, пока я не наделала кучу ошибок. Разбираться получалось не очень хорошо. Мне попросту было страшно думать о том, что я могла влюбиться. Тем более в эльфа. Ничего хорошего из этого никогда не получается. И Тики тому доказательство. В общем, и не придумала ничего, и не выспалась. Гадство.

Когда я все-таки выползла на кухню, квартира уже опустела. Даже Зараза перебралась на балкон. Ну и пусть себе сидит там. После ее вчерашней трансформации я стала побаиваться этого только с виду безобидного голема.

Мои квартиранты сегодня были всерьез чем-то заняты, настолько, что я уже начала опасаться, что мне придется взять Тики с собой в «Полевую ромашку». К счастью, около пяти вечера вернулся Урфин.

На мою просьбу присмотреть за мальчиком он угрюмо кивнул, но мне показалось, что гном полностью погружен в какие-то свои размышления.

Идти в «Ромашку» в одиночестве было непривычно и не особо приятно. Помнится, пару дней назад я переживала за свою репутацию из-за того, что хожу по городу с мигрантами, а сейчас я скучала по молчаливому присутствию Ивана.

Только у входа в клуб я вспомнила, что Паби настоятельно просил купить новое платье. Какое платье?! Я в последнее время свои мысли послушать не успеваю. Может, фейк не обратит внимания, что я опять в зеленом?

Если Паби и заметил, то ничего не сказал. Нашлись дела поважнее моего внешнего вида. Мне и самой бросилось в глаза, что во время моего второго выступления гости в зале были чем-то взволнованы. Особенно орки. Они говорили громче, чем обычно, и выглядели агрессивнее, чем всегда. Даже на меня практически не смотрели. Что-то обсуждали, яростно размахивая огромными руками. Я поискала в зале Гвоздика, но фейка не оказалось ни на его обычном месте, ни где-либо еще. Странно. Я была уверена, что Одуванчиков обязательно вернется в клуб. Он-то наверняка в курсе происходящего.

Иди в зал без Гвоздика я побоялась. Что я там буду делать среди незнакомых нелюдей? Так что я осталась сидеть за занавесом, нервничая и строя всякие страшные догадки. А к моему четвертому номеру орки из зала исчезли. Все до единого. Как будто разом встали и ушли. Столики, за которыми они раньше сидели, теперь зияли пустотой, как выбитые зубы.

У меня появилось очень плохое предчувствие. Я едва заставила себя доиграть, и стоило сцене снова скрыть меня, бросилась в гримерку. Девочки тоже должны что-то знать. Мне даже не пришлось расспрашивать, все говорили только об одном: «Чуть больше часа назад был убит оркский шаман с огуречной фермы».

«На самом деле все не так сложно, как мы тут нарисовали»?

Так сказал наш героический, но недалекий эльф? У меня закружилась голова. Я просила Ивана помочь фейкам из «Огуречного Рая», но у меня и в мыслях не было, что для этого нужно совершить убийство. Пусть тот шаман преступник, рабовладелец и отъявленный негодяй, но просто убить без суда и следствия?

«Один меткий выстрел», «орки будут искать стрелка», «давно пора было» — слова девочек доносились до меня словно сквозь какой-то туман. Я сразу вспомнила разговоры Ивана и Тики о луках и стрелах. И Гвоздику Иван говорил, что боевой лук — самое эффективное средство.

Захотелось сбежать и спрятаться. Под одеяло, как в детстве.

Но я все-таки вернулась к пианино и доиграла до конца смены, больше не поднимаясь от инструмента.

О чем он только думал? Его же теперь будут искать!

Домой я бежала, не останавливаясь ни на секунду. Даже и представить себе не могла, что у меня на такое хватит сил. А может, это помогала магическая печать на сапоге, которую поставил Урфин. Хотя сердце у меня так колотилось, что я добежала бы и босиком по снегу.