Раса значения не имеет

Ах вот откуда игрушки и конфеты.

— В следующий раз будут машинки, я принесу, — пообещал Гвоздик заглянувшему в кухню Тики.

— Ну, удачи в конкурсе, — пожелала я, протискиваясь к плите, чтобы поставить кашу.

Хотя время уже обеденное, может, суп подогреть?

— Я вот этому снобу предлагал поучаствовать, но он отказывается, — Гвоздик весело кивнул в сторону Ивана.

Тот кисло улыбнулся, не переставая смотреть в окно.

— Шансов у тебя конечно немного, эльф ты не очень убедительный, но почему бы не попробовать? — продолжал веселиться Одуванчиков.

Наверное, все-таки лучше кашу, решила я, слушая вполуха треп Гвоздика.

— Быстрее ешь, пойдем с тобой за елкой, — донесся из коридора голос Марии.

Как удачно, что она опять хочет погулять с Тики. Нет, я все-таки ужасная приемная мать.

— Мы прямо с топором пойдем? — с восторгом спросил Тики.

Я чуть ковшик из рук не выронила.

— Да не волнуйся ты так, топор Мария у Урфина взяла, он разрешил. А я тут в округе много подходящих деревьев видел, — «успокоил» меня Гвоздик.

Подходящих деревьев? Когда Мария позвала Тики за елкой, я почему-то подумала про елочный базар.

— Так что, звонить и говорить, что ты сегодня выйдешь вместо сбежавшего официанта? — Одуванчиков обратился к Ивану, видимо, продолжая прерванный моим появлением разговор.

— Да, — эльф продолжал смотреть в окно.

И чего он там у нас на балконе разглядывает?

— Окей, тогда сегодня подойдешь к половине шестого, тебе там униформу выдадут. Кстати, Вика, а ты не хочешь тоже у нас в клубе поработать? Нам срочно нужен пианист на пять номеров, а то наш прежний музыкант сбежал с нашим прежним официантом, работа с семи вечера до трех утра, зарплата нормальная, ты мне каши тоже сваришь? — все это Гвоздик произнес такой скороговоркой, что я совершенно не успела удивиться.

— Хорошо, — машинально ответила я на последний вопрос про кашу.

— Отлично, значит, про тебя я тоже звоню.

— Эй, постой-постой! — спохватилась я. — А что за клуб, на чем играть и какая программа?

— Клуб «Полевая ромашка», играть на пианино, ноты тебе дадут. Ты же можешь сходу играть по нотам? — Гвоздик протянул мне свою тарелку.

Я удивленно уставилась на образец императорского фарфора с позолотой и фривольной картинкой посредине.

— Ну так можешь по нотам? — переспросил фейк.

— Могу, конечно, — растерянно ответила я.

— Окей, договорились. Подходите тогда вместе с Иваном, тебе нужно будет еще инструмент посмотреть. У тебя есть платье для выступлений?

— Есть.

Платье действительно было, я в нем выступала на выпускном в консерватории. С тех пор оно так и осталось моим единственным парадным платьем, которое я зачем-то притащила с собой.

Новая работа свалилась так неожиданно, что я слегка опешила.

— А ты точно не хочешь попробовать себя в роли эльфа? — снова принялся троллить Ивана Гвоздик.

Вот хватает же энергии.

— Нет, я не справлюсь.

Гвоздик продолжал трындеть, к нему присоединился Тики, выразивший полнейшее восхищение костюмом фейка, а я молча ела кашу и украдкой рассматривала притихшего эльфа. Он продолжал изучать балкон.

— Хочешь чаю? — предложила я, вспомнив, что Ивану нравится мой фирменный чай.

— Давай.

По-моему, эльф улыбнулся. Или показалось?

— Мне тоже чаю, — оживился Гвоздик, — что ты, кстати, там высматриваешь?


Мне тоже было интересно, что такого занимательного Иван обнаружил за окном, но я, в отличие от фейка, не решилась спросить прямо.

— Не нравится мне эта горгулья, — буднично сообщил нам эльф.

— Горгулья? — поразилась я.

— Не нравится? — удивился Гвоздик.

Какая еще к черту горгулья? Я бросилась к балконной двери. За стеклом, между старой шваброй и пустыми трехлитровыми банками, стояла, а вернее, сидела небольшая статуя. Больше всего существо походило на кошку. На очень странную кошку с человеческим лицом и бородой. Оно что, живое? Тики прилип к стеклу рядом со мной.

— Понятно, что не нравится, горгульи вообще мало кому симпатичны. У них и внешность, и характер полная дрянь, — развил свою мысль Гвоздик.

— Оно давно тут живет? — я беспомощно обернулась к фейку и эльфу.

— Я только сейчас ее увидел. А то раньше бы тебе сказал, что оно не платит за квартиру, — отозвался Одуванчиков.

— Балкон нельзя сдавать в аренду, он не входит в общий метраж жилого помещения, — возразил Иван.

— Входит, просто с понижающим коэффициентом, — тоном эксперта заявил фейк.

Ну о чем это они вообще?

— Оно было тут с того самого дня, как мы въехали, — сообщил эльф.

Ну да, он же постоянно на балкон бегает. То позавтракать, то аутодафе устроить. Ясное дело, заметил. Мог бы, конечно, и раньше сказать.

— А не нравится оно мне, потому что чем дольше я на него смотрю, тем сильнее сомневаюсь, что это вообще горгулья, — продолжил Иван.

— А что оно, по-твоему? — спросил Гвоздик.

Иван замялся. Он некоторое время молча смотрел на каменного кота, а потом неуверенно предположил:

— Ну, например, голем.

Гвоздик подавился чаем. Мне все это вообще перестало нравиться. Одуванчикова не так просто чем-либо удивить.

— А какая разница между горгульей и големом? — спросила я.

— Горгульи это малая раса, а големы — искусственные создания. Поднимать големов запрещено, — терпеливо объяснил Иван.

— Кем запрещено? Законами Пангуманоидного Союза?

Про то, что законы Объединенного Человечества ничего подобного не запрещают, ибо объединенное человечество ничего такого не умеет, я знала точно.

— Это скорее негласное правило, — уклончиво сказал Гвоздик, присоединившийся к нам с Тики у окна.

— Но это очень убедительное правило, — добавил Иван.

— Кого-то оно не очень убедило, — глубокомысленно вставил свои пять копеек Тики.

Я точно тут лишняя.

— М-да, боюсь, ты прав. Камень явно поделочный, — протянул Одуванчиков.

— И усы.

— О, да.

— А еще у него лапки! — не выдержала я.

У предполагаемого голема действительно были кошачьи лапки!

— Главный вывод из этого следующий: горгулья платит квартплату за себя самостоятельно, а за голема платит его создатель. Так что ищи, кто из твоих квартирантов притащил в нарушение договора домашнее животное, — многозначительно намекнул мне фейк.

Да, вариантов у меня хоть отбавляй! Иван с необычайной заинтересованностью уставился в свою чашку с чаем. Не дождавшись моей реакции, Гвоздик добавил:

— Обычно созданием големов грешат талантливые артефактщики.

— Но если это все-таки горгулья, он смертельно обидится, — вынырнул из свой чашки Иван, — лучше сначала проверить.

— Есть идеи, как?

— Горгульи ночные существа, при дневном свете они неподвижны. А големам плевать на время суток, — на кухню, не дождавшись Тики, заглянула Мария.

Они же елку планировали рубить.