Раненный феникс

— И давай постараемся не создавать друг другу проблем. Так быстрее справимся и разойдемся, — он еще раз посмотрел в мои глаза, развернулся и быстрыми шагами направился к классу.

Я не успела ему сказать, что была полностью согласна с таким решением. Вот только что-то там глубоко внутри, противно давило…

***

Я не могла сосредоточиться ни на одном слове преподавателя. Мои мысли цеплялись за массу образовавшихся в один день проблем: я не знала, что случилось с Рахель, еще больше меня пугали ответы, которые я скоро получу и наконец, по какой-то непонятной мне причине я не понимала поведения Эйдена. Мои мысли возвращались к нему чаще, чем к Фабиану. И я должна была с этим, что-то делать. Ведь я так старалась не подпускать к себе лишних людей, держалась одна, так было легче. Я спасала себя ото лжи и предательств, от боли. И мне нравилось это, пока в какой-то момент все это не разрушилось… Я бы хотела повернуть назад, найти сбивший всю мою налаженную жизнь механизм и починить его. Наверно, так бывает только в чудесных книгах о принцессах…





Глава 15




Я смотрела в учебник, пытаясь в сотый раз вникнуть в содержание страницы. От стука в дверь я подскочила и подошла к двери.

— Привет! — Алика стояла у порога с сияющей улыбкой на лице. — Хотела предложить тебе выбраться из душной комнаты.

— Отличная идея, — я захватила куртку и захлопнула дверь. Мне нужно было проветрить голову. Алика взяла меня под руку, и мы направились к лужайке за академией. На этот раз божественница предпочла голубой и бежевый цвета, вместо обычного кристально белого, даже вся ее обувь была белого цвета. Мне постоянно хотелось ее спросить, сколько у нее одинаковой одежды и обуви, ведь невозможно абсолютно не мараться…

— После того вечера мы так и не говорили, это моя вина, я застряла в учебе, — мы присели на скамейку под высоким деревом с пышной листвой. Я закинула голову к листьям, любуясь, как солнце играет с изумрудами на ветках.

— Все хорошо, я сама пытаюсь нагнать упущенное за то время, что провалялась в лазарете.

— После этого ты стала живой легендой, — улыбнулась Алика, произнося это совершенно искреннее. Я тоже улыбнулась ей, постепенно расслабляясь.

— Это ненадолго. Так, как прошел твой вечер?

Алика посмотрела на свои руки, она была напряжена и я впервые испугалась, что задала не тот вопрос.

— Наверно ты приносишь удачу, я танцевала пять танцев подряд с одним парнем с факультета Земли, это было волшебно, — ее голос был, как никогда нежен, будто она говорила о самом лучшем событии в ее жизни. Я позавидовала ее романтике и была искренне рада.

— Это не моя удача. Это все ты, — я положила ей руку на плечо, — почему мы не встретились раньше?

— К тебе было не просто подойти, — хихикнула Алика, и мы рассмеялись этой шутке. Я распустила волосы, потому что от высокого хвоста начинала болеть голова и облокотилась на ствол. Алика пересела в траву и что-то быстро писала в тетради. Мы молчали, насаждаясь теплым ветром и шелестом листьев. Я впервые узнала, что значит иметь друга. Это была моя первая дружеская встреча, первый девчачий разговор и первая дружеская поддержка. Мою стену отчужденности пробили, и теперь из нее хлынуло множество чувств. Я так легко доверилась Алике, что сама себя не узнавала. Может это к лучшему…

Мы говорили об учёбе, обмениваясь друг с другом своими знаниями, Алика рассказывала о семье и её детстве. Она не требовала того же и от меня, да я и не была пока готова к такому разговору. Мы много смеялись и на эти мгновения отступили все терзавшие меня до этого мысли, все тревоги. Я, наконец, то вдохнула. Свободно, с улыбкой…

— Увидимся, — мы обнялись на прощание, божественница собрала свои сумки и, помахав на прощание, направилась к замку. Я решила, что еще несколько минут посижу здесь и посмотрю на закат. Как только я закрыла глаза, то услышала чьи-то резкие и громкие голоса. Я повернула голову и увидела Шармин и Эйдена. И они ссорились. Термез что-то отчаянно доказывала ему, иногда прикасалась к его рубашке и ее глаза слезились. Она была хорошей актрисой. Эйден же был самим собой — холодный, непробиваемый. С оттенками злости на лице он давал короткие ответы, а после очередной её реплики схватил за предплечье и сказал что-то такое, отчего глаза девушки расширились, и она ударила его по лицу, произнося какие-то наверняка ужасные слова. После чего она вздернула подбородок, поправила волосы и направилась к верной собачонке Сахаре, которая ждала её у ворот. Эйден заметил меня. Он стоял далеко, но я была уверена, что он смотрел мне прямо в глаза, а потом просто ушел. А я осталась размышлять о том, что между ними произошло.

***

Вечером мне все же удалось сесть за занятия, и где-то между травоведением и стражной магией я уснула.

Мне снился темный коридор с одной единственной дверью впереди. Она светилась, призывая повернуть ручку. Но я знала, что не должна этого делать.

— Открой её, — прошептал низкий мужской голос, и я резко повернулась. Фабиан зловеще улыбался, сверкая глазами. В этой полутьме он был похож на светловолосого демона. Сердце учащенно забилось, и я почувствовала тошноту. Демон надвигался, и я почувствовала спиной ту самую дверь.

— Открой её, — Фабиан шептал, будто заведенная кукла, — Открой её. Открой её.

Я нащупала рукой ручку. Мне показалась эта дверь более привлекательной, чем зловещая фигура напротив. Я резко открыла дверь и захлопнула ее прямо перед носом демона. Дыхание сбилось, я чувствовала невероятное напряжение и жар во всем теле. Глаза, наконец, привыкли к свету, и я разглядела белый диван и белый стол. Я попала в кристально чистую комнату, будто вырванную из покоев самого Бога. Когда я сделала шаг к дивану, то заметила, что мои следы черными пятнами растекаются по белому полу.

— Осквернительница…осквернительница, — сотни шепотков кружились по комнате, они звенели и соединялись в гул, я оглядывалась в поисках источника шума, но комната была пуста. Чернота стремительно растекалась, а я стояла и ничего не могла сделать, моё тело сковало ужасом, противные голоса звенели в голове. Я была в ловушке. Я бросилась к двери, но она была заперта.

— Тебе не выбраться, — кажется, земля ушла у меня из под ног, когда я услышала этот голос. Все внутри сжалось, руки затряслись, и я обняла себя, чтобы не развалиться на части. Я медленно повернулась и встретилась с изумрудными глазами моей сестры. Её прекрасное детское лицо стало маской ненависти и злости, она с яростным криком бросилась ко мне, словно обезумевшее приведение в белой простыне и стала душить. А я не могла двигаться, не могла защититься, мои конечности, будто больше не подчинялись мне. Чувствовала, как воздух уходит из легких, видела налитые кровью глаза сестры и это безумие на её лице, её холодные руки на моей шее. Я не могла бороться, только наблюдать, как жизнь медленно и мучительно испаряется из моего тела…

Я проснулась, тяжело дыша и оглядываясь. Я была в замке и никакой белой комнаты не существовало. Я медленно встала, опираясь на стол, и поплелась по уже выученному коридору. Эта комната была моим спасением. Я вся дрожала, будто попала на ледник. В голове застрял кошмар, а я шла вперед, и остановилась только тогда, когда увидела несколько своих отражений. Я упала на колени и поняла, что магия внутри не бурлит, все мои эмоции, и чувства уже сожжены.

Я посмотрела на зеркала и на себя в них и поняла, что стала тенью, я уже давно не борюсь, я сдалась.

Закрыла глаза и слушала тишину, прогоняя прочь ночной кошмар. Наверно, я должна была свыкнуться с ними, понять, что это игры моего разума. Я должна была найти сестру и тогда можно по-настоящему сдаться.

Я почувствовала легкие прикосновения к коже и открыла глаза. По комнате летали маленькие светлячки, их тонкие крылышки разрезали воздух и щекотали мою кожу. Я обернулась и увидела Холланда. Сначала я испугалась. Сколько он стоял здесь? Что он подумал, увидев меня здесь, сидящую на холодном полу, трясущуюся и потерянную? Зачем он пришел? Я решила, что получу очередную порцию пирога злости и была готова защищаться. Но он просто стоял. Облокотился на дверной косяк, держа руки в карманах. Серое море было опасно спокойным. Он смотрел прямо в мои глаза.

— Давно ты здесь? — произнесла я, потеряв всю твердость в голосе.

— Столько же, сколько ты сидишь здесь, — Эйден отошел от стены и направился ко мне. Я заметила его взъерошенные волосы, расстегнутую рубашку и усталый вид. Холланд сел рядом со мной, рассматривая наши отражения в зеркалах.

— Я и не знал, что в этом замке есть такая комната.

— Она сама нашла меня, когда мне в первый раз приснился кошмар.


— Они продолжаются, правда?

— Я справлюсь, — пожала плечами я, протягивая руку к блестящим крылышкам.

— Они способны отвлечь от плохих мыслей, — Эйден поймал светлячка, и тот легко расположился на его ладони. — Мне всегда помогает.

Я невольно улыбнулась.

— Твое волшебство прекрасно…

Эйден долго смотрел на меня, будто борясь со словами, которые хотели заполнить пустоту в этой комнате, но не победили. Он повернулся к стеклу и рассматривал мерцание, отражающееся от всех гладких поверхностей зеркал.

— Как тебе удается заснуть, после этого?

— Я просто жду следующую ночь, — пожимаю плечами я, понимая что произношу это как самую обычную вещь, вроде того что ела сегодня и с кем говорила. Кошмары не должны быть частью жизни, для нормального человека это невозможно. Но была ли я когда-то нормальной?

— Светлячки проводники снов. Поверь, они способны на большее, чем просто освещать комнату. Магия ветра имеет свои секреты. И ты должна взять их с собой, — он взял меня за руку, раскрыл ладонь и посадил на нее маленькое светящееся существо. — Обещаю, этой ночью ты уснешь.

Я задохнулась от внезапной смены холода на заботу. Я все еще смотрела на светлячка на ладони и не верила в реальность происходящего. Я чувствовала, как внутри горит огненный пожар, магия вернулась, чувства ворвались в меня, кружилась голова. Нужно было уходить, иначе все может кончиться очень плохо. Я поднялась с пола, а светлячки, будто рыцари, окружили меня, создавая мерцание.

— А ты…

— Спокойной ночи, — прошептал Эйден, даже не посмотрев на меня.

— Спасибо за все это, — парень ничего не ответил, погрузившись в свои мысли, а я бесшумно побрела к своей комнате.

И этой ночью, впервые за несколько лет, я смогла уснуть после очередного кошмара.





Глава 16




Это утро не было похоже ни на одно другое. Потому что это было утро не в моей комнате, и даже не в академии, и наверняка не в южной части нашей планеты. Я очнулась во тьме. Вам знакомо ощущение безвыходности и слабости? О нем, я знала больше чем кто-либо в академии магии. И я не могла предположить, что испытаю его снова.

Когда я поднялась на ноги, то поняла, что пол состоит их хрупких частей, что-то хрустело и щелкало, а кругом ничего. Это не пещера и не комната без света. Эта яма, откуда не было выхода. Я очень быстро поняла это, потому что подобное мы проходили на одном из предметов. Холод, мрак, ощущение присутствия заставляет волосы на затылке шевелиться. Говорили, будто это место было знаменитой тюрьмой для одной из древних богинь. Как и зачем я оказалась здесь, было большой загадкой. Но ответ на один вопрос я знала — когда найду того, кто использовал это заклинание на мне, этот человек будет умирать долго.

Когда я поняла, где нахожусь, вспомнила и еще одну деталь с урока — тюрьма никогда никого не выпускает, у неё нет выхода. Богиня, которая была заключена здесь, умерла в одном из углов этого помещения…

Я обняла себя. Глаза привыкали к мраку, и от этого становилось еще страшнее. Здесь было невероятно пусто. Лишь скамейка у дальней стены была единственным предметом интерьера. Я посмотрела под ноги, различая что-то сверкающее. Это были самоцветы. Мне показалось это полным сумасшествием. Я побрела к скамейке и опустилась на неё, вглядываясь в пустоту…

Весь этот день, или лишь несколько часов, я не знала, сколько прошло времени, я сидела среди самоцветов и разглядывала их. Камни давали свет, и с их помощью я могла разглядеть каменные стены и серную воронку потолка. За все это время я узнала несколько десятков новых форм камней и изучила все варианты отблесков и бликов. Потом я долго лежала, с закрытыми глазами, пытаясь отыскать в памяти воспоминания, от которых бы стало не так плохо и одиноко.

Этой ночью меня мучили сразу несколько кошмаров, я долго кричала. Я надеялась, что все случившееся окажется сном. Но темнота была повсюду. Я плакала,…разбивала самоцветы о стены, но они собирались вновь и приводили в меня в бешенство. Я не знала, сколько сейчас времени, день это или ночь. Минуты тянулись вечностью. Я бродила по комнате, обходя ее в сотый раз, пока не упала от невыносимой усталости.

Каждое утро я замечала, как на моей лавочке появлялся поднос с едой. Я ведь я надеялась, что этот ад кончится, стоит мне только перестать есть.

Этим днем мне в голову пришла удивительная мысль. Я взяла парочку острых кристаллов и стала вырезать на стенах рисунки. Я не знала, сколько заняла эта работа часов, но когда ни на одной стене не осталось свободного места, я поняла, что во мне умирает художник. Почему я раньше никогда не бралась за карандаш и бумагу? Я вглядывалась в знакомый силуэт академии магии, в очертания моего старого дома. Я изобразила мою семью: прекрасную светловолосую девочку, которую держала за руку, мне на этом рисунке было шестнадцать. Рядом со мной стояла высокая стройная женщина, с волнистыми шоколадными волосами и глубокими синими глазами. Она была полна любви и нежности, это можно было понять по ее лицу, которое я ни на миг не забывала. И отец. Он был истинным лордом. Сильный, честный, добрый и справедливый. Я считала, что мои родители были самой красивой парой. Они были будто двумя половинками одного огромного сердца на двоих. Отец мог унести нас вдвоем с сестрой на своих плечах, у него была самая добрая улыбка и полные искренности изумрудные глаза. Я столько раз хотела вернуть назад этот день, все изменить, но было слишком поздно. И теперь их не вернуть. Они останутся жить лишь в моем сердце. Я посмотрела на фигурку Рахель, беззащитную и хрупкую. Мы остались совсем одни, и только я одна способна её защитить. Я должна была выбраться из тюрьмы, из которой не было выхода. Как? Я готова думать днями напролет, но я не собиралась умирать здесь. Я должна была все исправить…

***

Этой ночью мне мерещился голос. Он звал меня, молил вернуться.

— Ты выберешься, ты сильная. Ты должна вернуться ко мне, — шептал знакомый голос. Мне казалось будто тот, кому принадлежал этот голос стоит за непроницаемым стеклом, я еле слышу слова, бью о скользящую поверхность, но вижу лишь себя саму. Я изменилась. Я была готова сломать все преграды, лишь бы обладатель этого голос мог прикоснуться ко мне…

Я села, обняв колени руками. Всматривалась в рисунки на стенах. Теперь это место не было таким тусклым. Я смотрела на кристаллы в полу, они были такими же стеклянными, как душа Шармин Термез. Все то зло, что она мне причинила, теперь казалось незначительным, мелким, как россыпь звезд на небе. Я много думала об этом, но так и не нашла причину её ненависти ко мне. И КОГДА я выберусь отсюда, обязательно задам ей этот вопрос. Я поняла, как много было еще не сделано, и что нужно было изменить. Неужели для того, что бы я поняла все свои ошибки, меня нужно было запереть в этой тюрьме?

Худшим из всего этого, стало то, что мне стал мерещиться призрак. Он приходил ко мне каждый день, заставляя думать, что я схожу с ума. Я несколько раз щипала себя, проверяя, не сон ли это, но призрак никуда не исчезал.

Он появился снова. Я медленно поднялась со скамьи, готовая к чему угодно. Если он пришел за моей душой-просто так я ее не отдам. Проходило несколько мучительных минут, а мы все стояли друг напротив друга, будто гладиаторы на арене. Я стала различать длинные волосы, большие бездонные глаза призрачной девушки. Её пышное платье застыло на кристаллах, которые причудливо играли с отражениями на ее коже. Девушка смотрела прямо в мои глаза. Вдруг она вскинула руку, и пара кристаллов закружилась в воздухе, медленным вихрем. От такого поворота событий я совсем растерялась. Никогда не слышала, чтобы призраки умели использовать материальные предметы. Хотя, никто никогда не видел ни одного «живого» призрака. Девушка слегка улыбнулась, и медленно опустила кристаллы на пол, те бесшумно растворились в куче стекляшек.

— Давно у меня не было подружки, — пропела загадочная девушка. Она сдвинулась с места, медленно прохаживаясь у стен и рассматривая мои рисунки. Я молча наблюдала за ней, внутри смешался страх и любопытство.

— Ты молодец. Это место стало куда веселее, — она провела призрачной рукой по изображенному дереву. — Что за грех ты совершила?

— Это мне не известно, — твердо ответила я. Было глупо молчать, к тому же, она не сможет сделать мне еще больнее, чем сейчас.

— Вот как? — она изумленно выгнула брови и рассмеялась, — значит, чья-то злая шутка?

— Кто ты такая? — прежде чем отвечать на такие вопросы, я должна была понять кто она такая, и почему появилась здесь, в этой проклятой тюрьме?