Пылкая вечеринка на Багамах

Войдя в кабинет, Далила, как всегда, сразу поняла, что Джованна не в настроении.

— Очевидно, меня ждет неудача, — сказала она, держа в руках кружку кофе. — Бедный Джастин остался с разбитым сердцем. Ты ничего не хочешь мне сказать о Санто Ди Фиоре?

У Джованны скрутило живот.

— Ты что-то заметила?

— Это было нетрудно, — сухо ответила Далила. — Напряжение между вами ощутимо. Он едва обращал внимание на то, что я говорю.

Джованна сглотнула ком в горле.

— Санто — отец Лео. Его настоящий отец.

У Далилы отвисла челюсть. Она расплескала кофе. Поставив кружку на шкаф, она стряхнула жидкость с руки.

— Что-что? Ты не могла бы повторить?

Джованна протянула Далиле салфетку.

— Мы с Санто провели вместе ночь накануне моей свадьбы с Франко. Мы зачали Лео.

Далила вытаращилась на нее:

— Но зачем? Ты же собиралась замуж за другого.

— Я была напугана. — Джованна откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула. — Мы знакомы со средней школы. Он был самым популярным мальчиком в школе и занимался спортом. Я была персоной нон грата. Кастильоне. Никто не хотел тусоваться со мной, а охранник ходил за мной по пятам. Но Санто, — вспоминала она, ее сердце забилось чаще, — подошел прямо к моему столику в столовой. Сел и начал болтать, словно это была самая естественная вещь в мире. Самый популярный парень в школе захотел поговорить со мной. — Она прикусила губу, вспоминая свое косноязычие. — Он вскружил мне голову.

— Ты влюбилась в него, — подытожила Да-лила.

— Все было не так просто. Меня обещали в жены Франко. Мы… — Она подбирала правильные слова. — Мы с Санто подружились, стали бегать по утрам, общаться. Наше взаимное влечение усиливалось. Охранник Данте понял, что происходит, и мой отец послал Санто сообщение через него. Он сказал, что я для Санто под запретом.

Джованна рассказала Далиле, как ее дружба с Санто переросла в нечто особенное. Он стал единственным, к кому она обращалась за советом. Вечеринка по случаю ее шестнадцатилетия расстроила Джованну, когда ее новый друг Санто, которого она уже считала лучшим своим другом, не появился, потому что ему запретили приходить. Потом, когда ей надо было лететь по программе обмена во Францию, ей заявили, что это представляет слишком большую угрозу для ее безопасности. А затем была ночь с Санто, которая перевернула ее жизнь с ног на голову. Она рассказала Далиле о ярости Франко и обещании больше никогда не встречаться с Санто.

Далила понимающе посмотрела на нее.

— Вот почему твой брак с Франко не удался. Из-за Лео.

— Да.

Далила нахмурилась.

— Как Санто воспринял новость о ребенке?

— Не очень хорошо.

Далила вздохнула и отпила кофе.

— Санто — один из самых влиятельных людей на планете. Он готов признать сына?

Джованна кивнула.

— Тогда тебе надо с ним договориться, — посоветовала Далила. — Иного варианта нет. — Оглядев Джованну, она прибавила: — Вероятно ты захочешь выяснить, что к нему чувствуешь. Вас тянет друг к другу.

Джованна собиралась полностью игнорировать последний совет, потому что Санто явно ненавидел ее за то, что она сделала. Но она должна попытаться поговорить с ним.



Санто стоял, прислонившись к перилам террасы своего номера, и наблюдал потрясающий розовый закат. Он всю ночь размышлял о сыне. Часами бродил по пляжу, пытаясь совладать с эмоциями. И продумать свой следующий шаг.

Утром он связался со своим адвокатом в Нью-Йорке, и тот предложил единственно возможное решение.

Санто не желал, чтобы Лео повторил его судьбу.

Отец Санто женился на его матери — танцовщице с Бродвея, когда она забеременела его ребенком. Он слепо влюбился в нее и не думал о последствиях, привязывая себя к женщине, которая никогда не будет счастлива. Она вообще не хотела быть женой и матерью. Она вышла за него только из-за денег и превратила его жизнь в ад.

Если отец позволял себе идти на поводу у эмоций, то Санто запрещал себе поступать подобным образом. Его отношения с Джованной будут строиться на логике и здравомыслии.

Она появилась ровно в половине седьмого вечера. Он не удивился, что она не опоздала, потому что все козырные карты были в его руках. Однако его план чуть не сорвался, когда Санто открыл дверь и увидел ее на пороге.

Оливково-зеленое платье без бретелей до колен мягко облегало ее чувственную фигуру, на которую засматривались все мальчишки в школе. Подняв глаза, он запретил себе снова увлекаться ею. И уставился на ее лицо. Под ее блестящими зелеными глазами были темные круги. Она выглядела испуганной и уязвимой.

Он махнул рукой на кресло.

— Присядь. Выпьешь что-нибудь?


Покачав головой, она уселась на подлокотник кресла. Он подошел к бару, налил себе виски, добавил в него немного льда, затем повернулся к ней лицом и прислонился бедром к мраморной столешнице.

Джованна прикусила губу и уставилась на него.

— Санто, — нерешительно произнесла она, — по-моему, мы вчера переборщили и разговаривали слишком эмоционально. Давай все обсудим на свежую голову?

Он сжал бокал пальцами и задумчиво посмотрел на нее.

— Конечно. Ты украла у меня сына, Джованна. Ты скрывала его от меня и, несомненно, продолжала бы скрывать, если бы не наша вчерашняя встреча. Поэтому теперь условия ставлю я, а ты их слушаешь.

Она с трудом сглотнула, тонкие мышцы ее горла напряглись.

— Будь благоразумным.

— Твое счастье, что я уже успокоился. Иначе тебя ужаснули бы мысли, которые терзали меня всю ночь. — Он наклонил голову. — Кто сейчас присматривает за Лео?

— Няня. Я думала, нам лучше поговорить наедине.

— А днем, когда ты работаешь?

— Он ходит в детский сад отеля.

— Детский сад? — спросил он так, словно ему была неприятна мысль о том, что за его сыном присматривают незнакомцы.

— Я работаю, — заметила она. — У меня успешная карьера, которая позволяет мне содержать нас обоих. Детский сад потрясающий. Он нравится Лео.

— Значит, он растет как сирота?

Она запрокинула голову, ее зеленые глаза сверкнули.

— Напротив. Я начинаю и заканчиваю работу рано и провожу с Лео большую часть дня, а также вечера. Санто, ему хватает любви и заботы, и ему полезно общаться с другими детьми.

Если Джованне не хватало в детстве общения с ровесниками, то у Санто его было предостаточно. Он знал, каково возвращаться домой к нянькам, которые постоянно менялись, а в подростковом возрасте возвращаться в пустой дом.

Ему было тринадцать, когда его мать сбежала из семьи после того, как отец обанкротился, они потеряли все. Отец Санто топил горе в местном баре, Нико старался содержать семью, а Лаззеро занимался баскетболом как одержимый. Санто было ужасно неприятно возвращаться в пустую, грязную квартиру, в которой они жили. Поэтому он уходил к своему другу, Пьетро, чья семья принимала его с распростертыми объятиями.

— Я не против того, чтобы мой сын общался с другими детьми, — быстро произнес Санто. — На самом деле я поддерживаю эту идею, Джованна. Но мне неприятно, что ты лишила Лео не только отца, но и многочисленной семьи, потому что бросила свою семью и не общаешься с моей семьей. — Он указал на нее бокалом. — У Нико и Хлои двухлетний мальчик по имени Джек. Двоюродный брат, которого Лео даже не знает. По-твоему, это справедливо?

Побледнев, она обхватила себя руками, ее глаза заблестели.

— Мне очень жаль, — хрипло сказала она. — Я понимаю, что поступила неправильно, хотя ты считаешь, будто я не раскаиваюсь. Но я делала так, как в то время было лучше для Лео. Я не желаю, чтобы он жил как я. Как Кастильоне. Только поэтому я ушла из своей семьи.

Санто заметил, как она дерзко подняла подбородок и сверкнула глазами. Он смотрел на нее из-под ресниц.

— Что ты собиралась сказать Лео? Правду? Или ты сообщила бы ему, что его отец был богачом-головорезом?

Она вздрогнула и подняла дрожащую руку к горлу.

— Я не думала об этом. Мы просто выживали. Моим главным приоритетом было благополучие Лео.

В этом Санто не сомневался. Как бы он ни сердился на Джованну, не следовало забывать, в какой ситуации она тогда оказалась. Ей потребовалось мужество, чтобы уйти из своей семьи. Для нее Лео был важнее всех на свете. Она была молодой и напуганной, и это надо было учитывать.

Джованна посмотрела на него с опаской:

— Мне не изменить прошлого, Санто. Но я буду поступать правильно в будущем. Ты хочешь стать частью жизни Лео. Я думала об этом прошлой ночью. Ты можешь приезжать к нам сюда. Постепенно Лео привыкнет к тебе, а когда он повзрослеет, мы скажем ему правду.

— И как ты будешь меня представлять Лео? Как друга? И много у тебя подобных друзей, Джованна?

Она опешила.

— У меня нет времени на мужчин. Я работаю и провожу время с Лео.

— Я до сих пор не смирился с тем, что ты лишила меня всего. — Она побледнела, и он поставил бокал на стойку бара. — Я его отец. Я пропустил три года его жизни. По-твоему, одних приездов сюда будет достаточно? — Он покачал головой. — Я хочу быть с ним каждый день. Просыпаться с ним и прыгать на кровати, водить в парк и играть в мяч. Я хочу слушать его рассказы о том, что произошло за день, укладывая его спать.

— Что же нам делать? — беспомощно спросила она. — Ты живешь в Нью-Йорке, а мы здесь. Лео спокоен и счастлив. По-моему, единственное реалистичное решение для нас — раздельная опека.

— На это я не согласен. Но у меня к тебе предложение.

Она насторожилась.

— Какое?

— Мы будем действовать в интересах нашего ребенка. Ты выйдешь за меня замуж, мы поселимся в Нью-Йорке и дадим Лео семью, которую он заслуживает.