Путь молодого бога
Часть 47 из 49 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Внимание! Не имея соответствующей специализации, вы рискнули вмешаться во временной поток и тем самым привлекли к себе внимание Стражей Времени. Вмешательство признано минорным. Учитывая, что проступок совершен вторично, а также то, что вы действовали в корыстных целях ради усиления собственного Пантеона, – на вас наложена вира в пользу пострадавшего, чья судьба была изменена.
– Получена метка: «Разрушитель настоящего х2».
– Получено достижение: «Дважды в одну воронку».
– Эффект: повышение шансов реализации невероятных событий. Не спешите радоваться. С равной долей вероятности вы можете как найти клад, так и получить стрелу в смотровую щель доспеха.
– Размер виры: 5 % оценочной суммы активов. Текущая стоимость всего движимого, недвижимого, сотворенного, виртуального и прочего имущества: 1 219 411 581 Очей Веры.
– Перечисление виры постра… Внимание! Ошибка исполнения алгоритма! Пользователь «Божество Сиреневой долины» не найден в базе данных Древа. Завершение циркуляра по аварийному протоколу. Активация системной закладки «Альфа-7 прим». Закладка активирована. Переоценка события. Снятие наказания в связи с неподсудностью сторон. Приносим извинения за беспокойство. Удачи на Пути!
Бррр! Это что сейчас было? Сиреневый, голодную моль тебе в кафтан, ты кто такой?! Оглянувшись на усевшегося на полу божка, что по-прежнему слепо шарил в инвентаре, я непонимающе покачал головой и поспешил прочь. Вот чуяло мое больше и доброе сердце – не к добру эти игры со временем, не к добру…
* * *
В город просочился без проблем. Десяток стражей у ворот скучали и вели себя дерзко. Бойцам было откровенно нечего делать, и они жаждали развлечений. Однако при виде золотой монеты зверобоги мгновенно потеряли ко мне интерес. Четверорукий Анубис споро отсчитал сдачу, высыпав мне на ладонь горстку серебра, и махнул рукой в сторону арки.
Натянув пониже капюшон, я заскользил от тени к тени. Прикрываться скрытом не стал. Здесь хватает умельцев, которые вскроют его на раз-два. И привлекать их внимание совершенно не стоит.
Для начала завернул к уже знакомому банкомату, спрятанному в тихом тупичке. Как оказалось, скрытое от взглядов место обналичивания совушек приглянулось не мне одному. Пришлось буквально отстоять небольшую очередь из мутных личностей, выжимающих бабло из должников или из отловленных в сумерках неудачников. Вступаться за кого-либо желания не возникло. Я не могу защищать чей-то кошелек больше, чем его владелец. И если он безропотно расстается с деньгами, то… Творец ему судья.
Дождавшись своей очереди, я на секунду откинул полу плаща, засветив дорогой доспех, а затем прикрылся от оценивающих взглядов непрозрачным куполом, чем окончательно смутил местную божественную гопоту. Зверобоги, рутинно сшибающие с терпил медяки, впечатлились разовой тратой нескольких тысяч совушек и неохотно подались в стороны. Впрочем, жадные взгляды продолжали сверкать из темноты. Дичь братве не по зубам, но если жертва совершит ошибку – то уж они не оплошают…
Игнорируя давящее на купол внимание, я быстро обналичил пятьсот тысяч СОВ. Выводил золотом, мифрила у меня и самого в достатке. Сто килограмм золота лишними не будут. Мало ли – на Землю судьба занесет или еще куда. Деньги есть деньги, а, имея в кармане артефакт с триллионом совушек на борту, я слегка подрастерял первичный трепет перед тяжелыми монетами. Может, и зря, ведь каждый медяк – это брошенное вскользь благословение. Серебруха – короткая молитва. Золотой – молитва искренняя, от души. Ну а мифрил – есть деяние, посвященное богу. Будь то сожжение ведьмы на костре, оно же замаскированное жертвоприношение. Или постройка часовенки своими собственными мозолистыми руками. Когда каждое бревно полито твоим потом, а сорванная спина уже никогда не будет так эластична, как прежде…
Давление взглядов усиливается. Прикрывающий меня купол потрескивает искрами, отбивая осторожные попытки сканирования. Хозяев ночных улиц становится все больше. Теперь это не только зверобоги.
Кружит над головой темная тень, от которой веет могильным холодом и тихой жутью. Нечто невидимое шарится по астралу, временами наваливаясь на щит и заставляя морщиться от неожиданной нагрузки. На пределе слышимости доносится негромкое подвывание сервоприводов – где-то затаился довольно редкий «deus ex machina» – механический бог.
Чувствую себя разодетым в шелка и золото мажором, забревшим по пьяни в бандитский квартал. Оставшееся время жизни измеряется в минутах.
Пора сваливать. Я тут даже один на один не со всяким справлюсь, чего уж говорить о толпе.
Резким движением бросаю в темноту щедрую горсть медных монет. В другую сторону летит более экономная порция серебра – для тех, кто не купился на бюджетную медь. Затем на секунду отключаю все органы чувств и активирую над головой комплексную вспышку «Бадабум 2.0» – продукт кропотливой работы в конструкторе. Жалкий «Люминос» нервно курит бамбук.
Вспышка ахает так, что видна сквозь приглушенное на девяносто процентов зрение. Ударная волна срывает одежды с наиболее близких божеств. Звуковой хлопок, тепловая и световая волна, выброс магической энергии, металлическая, мелкодисперсная пыль, резкий запах тухлятины и даже легкая засветка пространства верой.
Надеюсь, что всевозможные сенсорные каналы наблюдателей перегружены. Жаль использовать домашние заготовки так рано, но запишем легкий фейл в раздел полевых испытаний. Причем вроде как даже успешных.
Одновременно с «Бадабумом» накидываю на себя «Скрыт» и рывком ухожу в сторону. Закладываю пару петель, сбрасывая за собой еще один конструкт мегавспышки с отложенным на десять секунд активатором. Ныряю в узкую улочку, поворот, еще один, рывок по прямой, прижаться спиной к стене, прислушаться.
Вроде ушел. Хотя…
Выбрасываю вперед руку, выхватывая из воздушной ряби стелющегося по следу нюхача-волколака. Ухватив его за кадык, подтягиваю к себе. Все свои действия приходится подпитывать силой. Волкоголовый зверобог на диво силен.
– Не убивай! – сдавленный шепот обрывается вместе с загнанным под подбородок клинком. Как только нож изнутри упирается в череп, я несколько раз проворачиваю его в ране, превращая мозги следопыта в кашу.
– Пардон… – отвечаю негромко, закидывая агонизирующее тело в инвентарь. Жизни в нем уже нет, поэтому трюк вполне выполним. Не хочу оставлять лишние следы. Хотя трупом в божественных трущобах мало кого удивишь, но все же…
С беспокойством разглядываю нож. Клинок разогрелся, режущая адамантовая кромка заметно истончилась. Еще три-четыре мелкокалиберных бога и придется наваривать новую. Ну а для реально сильного божества такое количество металла смертельной угрозы не несет. Помнится, Павшему всадили в затылок адамантовую заколку. И ничего – жив, здоров и весел. Правда, не узнает никого… Шучу… Нормально у него все с памятью.
К рабочему кварталу вышел довольно быстро. Несмотря на ночной режим плазменного светила, жизнь тут не затихала. Начиная с того, что не менее четверти божеств предпочитали тьму, и продолжая истовой трудоспособностью высших сущностей. По большому счету им не особо нужно есть, спать и даже отдыхать. Дерьмо не накапливается в кишечнике, молочная кислота в мышцах, токсины в мозге. Бог – это тот же паровоз, только работает на вере. Даже КПД схожий – порядка пяти процентов. Это именно то, что удается отложить при рутинной работе в шахте.
Магазинчик снаряжения от богини Смерти никуда не делся. Все так же стоял на перекрестке улиц, зазывая рудокопов отполированными кирками в витринах и задорным «дэлэнь-дэлэнь!» от болтающегося на веревочке Мимина. Нужный мне персонаж так же возвышался на своем месте. Его мрачная фигура навевала невольный страх. Трепыхающийся в безветрии плащ хлестал вокруг рваными краями, заставляя прохожих держаться подальше.
Откидываю капюшон, решительно вторгаюсь в личное пространство раскаявшегося бога Зла.
– Здравствуй, Назгул!
Скрытое маской лицо поворачивается ко мне. Светящиеся глаза за секунду сканируют от пяток и до макушки. Раздавшийся голос заставляет вибрировать даже волосы на позвоночнике:
– Так меня будет называть только одно юное божество. Здравствуй, Лаит. Благодарю за будущие уроки. Чувствую, что они помогут мне продвинуться в деле освоения добра.
Удовлетворенно киваю.
– Я к тебе как раз по этому поводу. Есть прекрасная возможность причинить немного добра и нанести немало справедливости. Ты как, готов поучаствовать?
– Сперва я бы хотел ознакомиться с деталями. При всем моем уважении – зло коварно и многолико, уж поверь моему опыту.
Тяжело вздыхаю:
– Я тебе верю, мой пугающий друг, я тебе верю…
* * *
Где живет боголовец Джу, мой новый союзник не знал. Он вообще был нелюдимым богом. Сказывалось затворничество длиною в сотню тысячелетий. В свое время юный Назгул создал небольшой мирок, в котором выпестовал довольно стандартных, но инициативных разумных. Однако насладиться размеренным существованием он не успел. Его создания быстро освоили ближний космос, затем вышли в дальний, научились перемещаться по струнам и сунули свой любопытный нос в соседний мир через пробитый назойливыми учеными портал.
Справиться с тем, что вылезло оттуда в ответ, они не смогли. Если честно – то и сам Назгул с трудом запечатал портал и остановил вторжение техногенного Роя. Тот ушел, заправив напоследок бездонные баки линкоров водородом из местного светила. Похудевшая звезда потеряла двадцать процентов в массе и восемьдесят – в яркости. В мир пришли холод и тьма. Паства впала в дикость, а затем и в ересь. Именем Его теперь творились зло и насилие. Лилась кровь, корчились на алтарях приговоренные жертвы. Так Назгул стал богом зла…
По совету союзника я оплатил услуги одного из бестелесных божков, во множестве шнырявших над головами. Потерявшие аватар, деградировавшие до простейшей духовной сущности, они не гнушались никакой работой. Разносили новости, доставляли сообщения, шпионили и подглядывали.
За пару медяков один боящийся сквозняков и света призрак отыскал для нас более матерую особь. Эдакий бестелесный справочник. Тот с неожиданным достоинством принял одну серебруху и сообщил нам адрес «многоуважаемого Джу». Частный домик на пересечении третьего кольца от центра и семнадцатого радиального луча, местных аналогов безымянных стрит и авеню.
Жилище божественного сутенера мы отыскали быстро. Причем дом просто напрашивался на силовую акцию. Пустые соседние участки, глухой забор, прикрывающий от взглядов прохожих, четыре широких окна с отсутствующими ставнями.
Очередной бесплотный дух сторговался за двадцать совушек и рискнул сунуться вовнутрь. На его счастье защиты не оказалось, а вот сам Джу обнаружился внутри. Пуская слюни, дух-разведчик с вожделением описал витающие по дому ароматы опия и суррогатной амброзии из самогонных аппаратов ремесленного квартала.
Сто девятый уровень Назгула, бога кровавого льда и медленной смерти, внушал уверенность. Да и мой боевой пятьдесят третий способен уделать многих старших богов со специализацией попроще. На кого бы вы поставили в бою – на пятидесятикилограммового бойца ММА или на его противника – высококлассного повара весом в сто сорок кэгэ? Вот и я о том же – не все так однозначно.
Внутреннее ощущение времени бесстрастно отсчитывает проведенные на уровне минуты. Риск обнаружения слугами Стоединого все возрастает, уровень потенциальной опасности скоро перевесит важность доброго дела. Если честно, меня уже начинает потряхивать. Чуйка тревожит душу, противно посасывает под ложечкой. Логика давно махнула на все рукой, передав бразды правления хорошему парню и просто герою. Ну да, спасти насилуемую девушку из рук сутенера – есть ли поступок благородней? Но вот что-то мне неспокойно…
После секундного колебания я все же решаюсь на скрытое проникновение в жилище. Заодно сам себе устанавливаю таймер – через два часа я должен покинуть город. При любых обстоятельствах.
Прикрывшись растянутым на двоих скрытом, легко форсируем забор. Тут же обнаруживаю и глушу небрежно растянутые сигналки, на которые чудом не напоролся дух-засланец. Дремлющий под листвой голем-охранник нас не замечает и продолжает бдить в экономном слип-режиме. Становится чуть спокойней, а то напрягала легкость предстоящего дела.
– Двенадцатый – сорок первому. Он купился.
– Сорок первый – двенадцатому. Наблюдаю. Работаем по плану.
Левитация и направленный импульс толчка мягко забрасывают меня в окно. Стелюсь в сантиметре над полом, абсолютно беззвучно пересекая комнату. На сотворенном диване красного бархата и странной восьмиугольной формы, раскинув звездой руки-ноги дремлет в наркотическом угаре обнаженный Джу. Тело, как у Аполлона, за исключением детородного органа, который могучим эрегированным флагштоком гордо направлен прямо в потолок. С трудом удерживаюсь от желания сплюнуть. Укутываю дом в купол тишины и с удовольствием бью по смазливой инкубской роже.
Удар у меня тяжелый. На запястье болтается замаскированный под медь трехсотграммовый адамантовый браслет. Все свое ношу с собой.
Брызгает кровь, нос с хрустом сворачивается набок.
– Какого хаоса?! – Джу с трудом выгребает из липких объятий сна. Нос плавно становится на место, кровотечение останавливается.
– Хрясь! – повторяю операцию, вновь лишая симметрии идеальное лицо.
– Да я!.. – Джу рвется вперед, но наполненный силой «Пресс» надежно удерживает его на ложе. Ножки дивана подламываются, доски трещат, но держат.
Несколько секунд бодаемся, выясняя, у кого больше веры на балансе и шире пропускная способность канала. Я уже почти успокоился. Уровень у сутенера оказался невысок, всего сорок восьмой. Своей банды и охраняемого особняка не обнаружилось. Дело обещало быть довольно легким.
Комплексные щиты отрапортовали об отражении нескольких не очень умелых атак. Одна через астрал, вторая ментальная, на подчинение. Сбив богу очередной плюхой концентрацию, я прижал нож к горлу сутенера. Адамант легко вскрыл кожу, почему-то синяя кровь инкуба кислотно зашипела на лезвии.
– Слушай сюда и не тереби мне нерв! – грозно зашипел я в помятое лицо. – Мне от тебя нужны только две вещи. Как снять наведенную влюбленность Ланы и координаты ее мира по Древу!
Джу осклабился.
– Гы, запал, да? Сладко сос… – Бам! Подавившись зубами, он на секунду закашлялся, затем все же договорил: – … поет?
– Пасть захлопни, – посоветовал я. – Расскажешь сам – оставлю в живых.
«Ну разве что кастрирую», – добавил уже про себя. Впрямую нарушать свое слово не стоит. Очень уж велика за это цена.
Однако Джу на сотрудничество не шел. Весело засмеявшись, он попытался героически плюнуть мне в лицо густым кровавым комком. Судя по тому, что в крови оказался какой-то мощный токсин – хладнокровия бог не потерял. Да и попытки достучаться до охранного голема он не прекращал ни на секунду. Логи заблокированных команд так и сыпались от фаервола установленного мной купола.
Время играет против нас. Начинаю потихоньку закипать. Причем большей частью злюсь на собственную нервозность и желание послать все к черту.
Бью по наглой роже еще раз. На этот раз – наотмашь, кистью руки, укутанной в массивную пластину браслета.
Хрясь! Левая скула инкуба сминается, деформируя лицо. Гладко выбритую щеку пробивает осколок челюсти, глаз наполовину вываливается из глазницы и дико подергивается на судорожно сокращающихся мышцах.
– Получена метка: «Разрушитель настоящего х2».
– Получено достижение: «Дважды в одну воронку».
– Эффект: повышение шансов реализации невероятных событий. Не спешите радоваться. С равной долей вероятности вы можете как найти клад, так и получить стрелу в смотровую щель доспеха.
– Размер виры: 5 % оценочной суммы активов. Текущая стоимость всего движимого, недвижимого, сотворенного, виртуального и прочего имущества: 1 219 411 581 Очей Веры.
– Перечисление виры постра… Внимание! Ошибка исполнения алгоритма! Пользователь «Божество Сиреневой долины» не найден в базе данных Древа. Завершение циркуляра по аварийному протоколу. Активация системной закладки «Альфа-7 прим». Закладка активирована. Переоценка события. Снятие наказания в связи с неподсудностью сторон. Приносим извинения за беспокойство. Удачи на Пути!
Бррр! Это что сейчас было? Сиреневый, голодную моль тебе в кафтан, ты кто такой?! Оглянувшись на усевшегося на полу божка, что по-прежнему слепо шарил в инвентаре, я непонимающе покачал головой и поспешил прочь. Вот чуяло мое больше и доброе сердце – не к добру эти игры со временем, не к добру…
* * *
В город просочился без проблем. Десяток стражей у ворот скучали и вели себя дерзко. Бойцам было откровенно нечего делать, и они жаждали развлечений. Однако при виде золотой монеты зверобоги мгновенно потеряли ко мне интерес. Четверорукий Анубис споро отсчитал сдачу, высыпав мне на ладонь горстку серебра, и махнул рукой в сторону арки.
Натянув пониже капюшон, я заскользил от тени к тени. Прикрываться скрытом не стал. Здесь хватает умельцев, которые вскроют его на раз-два. И привлекать их внимание совершенно не стоит.
Для начала завернул к уже знакомому банкомату, спрятанному в тихом тупичке. Как оказалось, скрытое от взглядов место обналичивания совушек приглянулось не мне одному. Пришлось буквально отстоять небольшую очередь из мутных личностей, выжимающих бабло из должников или из отловленных в сумерках неудачников. Вступаться за кого-либо желания не возникло. Я не могу защищать чей-то кошелек больше, чем его владелец. И если он безропотно расстается с деньгами, то… Творец ему судья.
Дождавшись своей очереди, я на секунду откинул полу плаща, засветив дорогой доспех, а затем прикрылся от оценивающих взглядов непрозрачным куполом, чем окончательно смутил местную божественную гопоту. Зверобоги, рутинно сшибающие с терпил медяки, впечатлились разовой тратой нескольких тысяч совушек и неохотно подались в стороны. Впрочем, жадные взгляды продолжали сверкать из темноты. Дичь братве не по зубам, но если жертва совершит ошибку – то уж они не оплошают…
Игнорируя давящее на купол внимание, я быстро обналичил пятьсот тысяч СОВ. Выводил золотом, мифрила у меня и самого в достатке. Сто килограмм золота лишними не будут. Мало ли – на Землю судьба занесет или еще куда. Деньги есть деньги, а, имея в кармане артефакт с триллионом совушек на борту, я слегка подрастерял первичный трепет перед тяжелыми монетами. Может, и зря, ведь каждый медяк – это брошенное вскользь благословение. Серебруха – короткая молитва. Золотой – молитва искренняя, от души. Ну а мифрил – есть деяние, посвященное богу. Будь то сожжение ведьмы на костре, оно же замаскированное жертвоприношение. Или постройка часовенки своими собственными мозолистыми руками. Когда каждое бревно полито твоим потом, а сорванная спина уже никогда не будет так эластична, как прежде…
Давление взглядов усиливается. Прикрывающий меня купол потрескивает искрами, отбивая осторожные попытки сканирования. Хозяев ночных улиц становится все больше. Теперь это не только зверобоги.
Кружит над головой темная тень, от которой веет могильным холодом и тихой жутью. Нечто невидимое шарится по астралу, временами наваливаясь на щит и заставляя морщиться от неожиданной нагрузки. На пределе слышимости доносится негромкое подвывание сервоприводов – где-то затаился довольно редкий «deus ex machina» – механический бог.
Чувствую себя разодетым в шелка и золото мажором, забревшим по пьяни в бандитский квартал. Оставшееся время жизни измеряется в минутах.
Пора сваливать. Я тут даже один на один не со всяким справлюсь, чего уж говорить о толпе.
Резким движением бросаю в темноту щедрую горсть медных монет. В другую сторону летит более экономная порция серебра – для тех, кто не купился на бюджетную медь. Затем на секунду отключаю все органы чувств и активирую над головой комплексную вспышку «Бадабум 2.0» – продукт кропотливой работы в конструкторе. Жалкий «Люминос» нервно курит бамбук.
Вспышка ахает так, что видна сквозь приглушенное на девяносто процентов зрение. Ударная волна срывает одежды с наиболее близких божеств. Звуковой хлопок, тепловая и световая волна, выброс магической энергии, металлическая, мелкодисперсная пыль, резкий запах тухлятины и даже легкая засветка пространства верой.
Надеюсь, что всевозможные сенсорные каналы наблюдателей перегружены. Жаль использовать домашние заготовки так рано, но запишем легкий фейл в раздел полевых испытаний. Причем вроде как даже успешных.
Одновременно с «Бадабумом» накидываю на себя «Скрыт» и рывком ухожу в сторону. Закладываю пару петель, сбрасывая за собой еще один конструкт мегавспышки с отложенным на десять секунд активатором. Ныряю в узкую улочку, поворот, еще один, рывок по прямой, прижаться спиной к стене, прислушаться.
Вроде ушел. Хотя…
Выбрасываю вперед руку, выхватывая из воздушной ряби стелющегося по следу нюхача-волколака. Ухватив его за кадык, подтягиваю к себе. Все свои действия приходится подпитывать силой. Волкоголовый зверобог на диво силен.
– Не убивай! – сдавленный шепот обрывается вместе с загнанным под подбородок клинком. Как только нож изнутри упирается в череп, я несколько раз проворачиваю его в ране, превращая мозги следопыта в кашу.
– Пардон… – отвечаю негромко, закидывая агонизирующее тело в инвентарь. Жизни в нем уже нет, поэтому трюк вполне выполним. Не хочу оставлять лишние следы. Хотя трупом в божественных трущобах мало кого удивишь, но все же…
С беспокойством разглядываю нож. Клинок разогрелся, режущая адамантовая кромка заметно истончилась. Еще три-четыре мелкокалиберных бога и придется наваривать новую. Ну а для реально сильного божества такое количество металла смертельной угрозы не несет. Помнится, Павшему всадили в затылок адамантовую заколку. И ничего – жив, здоров и весел. Правда, не узнает никого… Шучу… Нормально у него все с памятью.
К рабочему кварталу вышел довольно быстро. Несмотря на ночной режим плазменного светила, жизнь тут не затихала. Начиная с того, что не менее четверти божеств предпочитали тьму, и продолжая истовой трудоспособностью высших сущностей. По большому счету им не особо нужно есть, спать и даже отдыхать. Дерьмо не накапливается в кишечнике, молочная кислота в мышцах, токсины в мозге. Бог – это тот же паровоз, только работает на вере. Даже КПД схожий – порядка пяти процентов. Это именно то, что удается отложить при рутинной работе в шахте.
Магазинчик снаряжения от богини Смерти никуда не делся. Все так же стоял на перекрестке улиц, зазывая рудокопов отполированными кирками в витринах и задорным «дэлэнь-дэлэнь!» от болтающегося на веревочке Мимина. Нужный мне персонаж так же возвышался на своем месте. Его мрачная фигура навевала невольный страх. Трепыхающийся в безветрии плащ хлестал вокруг рваными краями, заставляя прохожих держаться подальше.
Откидываю капюшон, решительно вторгаюсь в личное пространство раскаявшегося бога Зла.
– Здравствуй, Назгул!
Скрытое маской лицо поворачивается ко мне. Светящиеся глаза за секунду сканируют от пяток и до макушки. Раздавшийся голос заставляет вибрировать даже волосы на позвоночнике:
– Так меня будет называть только одно юное божество. Здравствуй, Лаит. Благодарю за будущие уроки. Чувствую, что они помогут мне продвинуться в деле освоения добра.
Удовлетворенно киваю.
– Я к тебе как раз по этому поводу. Есть прекрасная возможность причинить немного добра и нанести немало справедливости. Ты как, готов поучаствовать?
– Сперва я бы хотел ознакомиться с деталями. При всем моем уважении – зло коварно и многолико, уж поверь моему опыту.
Тяжело вздыхаю:
– Я тебе верю, мой пугающий друг, я тебе верю…
* * *
Где живет боголовец Джу, мой новый союзник не знал. Он вообще был нелюдимым богом. Сказывалось затворничество длиною в сотню тысячелетий. В свое время юный Назгул создал небольшой мирок, в котором выпестовал довольно стандартных, но инициативных разумных. Однако насладиться размеренным существованием он не успел. Его создания быстро освоили ближний космос, затем вышли в дальний, научились перемещаться по струнам и сунули свой любопытный нос в соседний мир через пробитый назойливыми учеными портал.
Справиться с тем, что вылезло оттуда в ответ, они не смогли. Если честно – то и сам Назгул с трудом запечатал портал и остановил вторжение техногенного Роя. Тот ушел, заправив напоследок бездонные баки линкоров водородом из местного светила. Похудевшая звезда потеряла двадцать процентов в массе и восемьдесят – в яркости. В мир пришли холод и тьма. Паства впала в дикость, а затем и в ересь. Именем Его теперь творились зло и насилие. Лилась кровь, корчились на алтарях приговоренные жертвы. Так Назгул стал богом зла…
По совету союзника я оплатил услуги одного из бестелесных божков, во множестве шнырявших над головами. Потерявшие аватар, деградировавшие до простейшей духовной сущности, они не гнушались никакой работой. Разносили новости, доставляли сообщения, шпионили и подглядывали.
За пару медяков один боящийся сквозняков и света призрак отыскал для нас более матерую особь. Эдакий бестелесный справочник. Тот с неожиданным достоинством принял одну серебруху и сообщил нам адрес «многоуважаемого Джу». Частный домик на пересечении третьего кольца от центра и семнадцатого радиального луча, местных аналогов безымянных стрит и авеню.
Жилище божественного сутенера мы отыскали быстро. Причем дом просто напрашивался на силовую акцию. Пустые соседние участки, глухой забор, прикрывающий от взглядов прохожих, четыре широких окна с отсутствующими ставнями.
Очередной бесплотный дух сторговался за двадцать совушек и рискнул сунуться вовнутрь. На его счастье защиты не оказалось, а вот сам Джу обнаружился внутри. Пуская слюни, дух-разведчик с вожделением описал витающие по дому ароматы опия и суррогатной амброзии из самогонных аппаратов ремесленного квартала.
Сто девятый уровень Назгула, бога кровавого льда и медленной смерти, внушал уверенность. Да и мой боевой пятьдесят третий способен уделать многих старших богов со специализацией попроще. На кого бы вы поставили в бою – на пятидесятикилограммового бойца ММА или на его противника – высококлассного повара весом в сто сорок кэгэ? Вот и я о том же – не все так однозначно.
Внутреннее ощущение времени бесстрастно отсчитывает проведенные на уровне минуты. Риск обнаружения слугами Стоединого все возрастает, уровень потенциальной опасности скоро перевесит важность доброго дела. Если честно, меня уже начинает потряхивать. Чуйка тревожит душу, противно посасывает под ложечкой. Логика давно махнула на все рукой, передав бразды правления хорошему парню и просто герою. Ну да, спасти насилуемую девушку из рук сутенера – есть ли поступок благородней? Но вот что-то мне неспокойно…
После секундного колебания я все же решаюсь на скрытое проникновение в жилище. Заодно сам себе устанавливаю таймер – через два часа я должен покинуть город. При любых обстоятельствах.
Прикрывшись растянутым на двоих скрытом, легко форсируем забор. Тут же обнаруживаю и глушу небрежно растянутые сигналки, на которые чудом не напоролся дух-засланец. Дремлющий под листвой голем-охранник нас не замечает и продолжает бдить в экономном слип-режиме. Становится чуть спокойней, а то напрягала легкость предстоящего дела.
– Двенадцатый – сорок первому. Он купился.
– Сорок первый – двенадцатому. Наблюдаю. Работаем по плану.
Левитация и направленный импульс толчка мягко забрасывают меня в окно. Стелюсь в сантиметре над полом, абсолютно беззвучно пересекая комнату. На сотворенном диване красного бархата и странной восьмиугольной формы, раскинув звездой руки-ноги дремлет в наркотическом угаре обнаженный Джу. Тело, как у Аполлона, за исключением детородного органа, который могучим эрегированным флагштоком гордо направлен прямо в потолок. С трудом удерживаюсь от желания сплюнуть. Укутываю дом в купол тишины и с удовольствием бью по смазливой инкубской роже.
Удар у меня тяжелый. На запястье болтается замаскированный под медь трехсотграммовый адамантовый браслет. Все свое ношу с собой.
Брызгает кровь, нос с хрустом сворачивается набок.
– Какого хаоса?! – Джу с трудом выгребает из липких объятий сна. Нос плавно становится на место, кровотечение останавливается.
– Хрясь! – повторяю операцию, вновь лишая симметрии идеальное лицо.
– Да я!.. – Джу рвется вперед, но наполненный силой «Пресс» надежно удерживает его на ложе. Ножки дивана подламываются, доски трещат, но держат.
Несколько секунд бодаемся, выясняя, у кого больше веры на балансе и шире пропускная способность канала. Я уже почти успокоился. Уровень у сутенера оказался невысок, всего сорок восьмой. Своей банды и охраняемого особняка не обнаружилось. Дело обещало быть довольно легким.
Комплексные щиты отрапортовали об отражении нескольких не очень умелых атак. Одна через астрал, вторая ментальная, на подчинение. Сбив богу очередной плюхой концентрацию, я прижал нож к горлу сутенера. Адамант легко вскрыл кожу, почему-то синяя кровь инкуба кислотно зашипела на лезвии.
– Слушай сюда и не тереби мне нерв! – грозно зашипел я в помятое лицо. – Мне от тебя нужны только две вещи. Как снять наведенную влюбленность Ланы и координаты ее мира по Древу!
Джу осклабился.
– Гы, запал, да? Сладко сос… – Бам! Подавившись зубами, он на секунду закашлялся, затем все же договорил: – … поет?
– Пасть захлопни, – посоветовал я. – Расскажешь сам – оставлю в живых.
«Ну разве что кастрирую», – добавил уже про себя. Впрямую нарушать свое слово не стоит. Очень уж велика за это цена.
Однако Джу на сотрудничество не шел. Весело засмеявшись, он попытался героически плюнуть мне в лицо густым кровавым комком. Судя по тому, что в крови оказался какой-то мощный токсин – хладнокровия бог не потерял. Да и попытки достучаться до охранного голема он не прекращал ни на секунду. Логи заблокированных команд так и сыпались от фаервола установленного мной купола.
Время играет против нас. Начинаю потихоньку закипать. Причем большей частью злюсь на собственную нервозность и желание послать все к черту.
Бью по наглой роже еще раз. На этот раз – наотмашь, кистью руки, укутанной в массивную пластину браслета.
Хрясь! Левая скула инкуба сминается, деформируя лицо. Гладко выбритую щеку пробивает осколок челюсти, глаз наполовину вываливается из глазницы и дико подергивается на судорожно сокращающихся мышцах.