Путь домой

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

Иллюстрация на переплете – Игорь Соловьев

Разработка серийного оформления – Александр Кудрявцев



Серия «Э.К.С.П.А.Н.С.И.Я.»



© Р. Злотников, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2020





* * *




– …И тут она как заорет. Меня, представь себе, аж в пот бросило! Неужто, думаю, я там ей все так порвал, что у нее больше мочи терпеть нету? Она ж говорила, что первый раз! Ну, туда первый, в смысле… Я, по-пырому, ногу ей отвел и начал простынь щупать – есть где кровь или нет? А Нинку всю так затрясло, задергало, что она как ногу у меня из руки выдернет и как засветит мне пяткой в ухо! У меня аж искры из глаз посыпались, – дежурный охранник-оператор горделиво приосанился и припечатал: – Это она так кончала!

– Хм… орел, – насмешливо прокомментировал его напарник, устроившийся на узком продавленном диванчике в углу комнаты охраны. – Ну, с ухом понятно. А фингал под глазом у тебя откуда?

– А-а-а… – рассказчик махнул рукой. – Это – моя. Она как раз в тот момент, когда Нинка заливалась, дверь в квартиру и открыла. У них на заводе какие-то комплектующие для окон не завезли, так что их смену после обеда по домам распустили. И, надо ж так, блин, как раз в тот самый момент, когда Нинка своими воплями весь дом на уши поднимала, она и вошла…

– Так ты что, считай, за раз и от жены, и от любовницы по морде получил? – удивленно уточнил второй охранник и восхищенно выдохнул: – Ну, силе-о-он! – после чего громко заржал.

Третий из присутствующих – молоденький парнишка в великоватой, не по размеру форме, отчего она сидела на нем как на корове седло, до сего момента завороженно слушавший рассказ «старшего товарища», вздрогнул, втянул слюни и тоже кривовато заулыбался. Мол, мне тоже смешно… Но при этом в его глазах все равно плескалась неподдельная голодная зависть.

– Ладно, – отсмеявшись, охранник хлопнул себя по коленям и поднялся на ноги. – Пойдем, молодой, обход сделаем. А то засиделись мы тут, новые байки Славика слушая.

– Ага, – молоденький напарник вскочил на ноги и… Бздынь! – Ой!..

– Блин, Петюня! Ну вот почему у тебя все не как у людей?! – Оператор сплюнул, разворачиваясь в кресле. А молодой, сжавшись и втянув голову в плечи, опасливо пялился на валявшийся на полу в растекающейся луже электрический чайник, который он только что смахнул со столика болтающейся на поясе резиновой дубинкой.

– Я счас… вытру… – И он торопливо юркнул за дверь.

– Бегом давай! – рявкнул оператор. – Тряпка знаешь где?

– Ага… – Бздах! – Ой! – Дзынь! Дзанг! Бамс!

– Ну, что ты с ним будешь делать… – Оператор тяжело вздохнул и махнул рукой. – Вот уж действительно бедолага… За что не возьмется – все через жопу!

– Ага-ага, – хитро прищурился напарник. – Совсем как у тебя с бабами. Ты вот мне скажи – у тебя хоть раз так было, чтобы ты с бабой закрутил и потом по морде не получил, а?

– Эх, Семеныч, – оператор покровительственно покачал головой, – ну вот нет в тебе никакой романтики…

На обход они вышли только через пятнадцать минут. Причем к тому моменту на лбу у молодого уже красовался пластырь, закрывающий свежую ссадину.

– Ох, Петюня, – степенно выговаривал старший, пока они неторопливо поднимались по лестнице, – ну вот скажи: почему у тебя всегда так получается – за что ни возьмешься, так все через пень-колоду получается? Ты вообще в детстве хоть каким-нибудь спортом занимался? Или, там, в художественную школу ходил? У тебя ж ни координации, ни внимания, ни памяти. Как ты вообще жить-то собираешься? Тебе ж ничего серьезного доверить нельзя. Все угробишь!

Молодой насупился и обиженно буркнул:

– И вовсе не все… – Потом сделал несколько шагов и добавил: – И вообще ничего вы не понимаете.

– Ага-ага, ты у нас все понимаешь. Или те ушлепки, с которыми ты на всякие митинги и «гуляния супротив рыжыму» шляешься. Надежда страны, блин…

– Мы боремся за свободу, – еще более обиженно отозвался молодой.

– Знаешь, что я тебе скажу, молодой, – хмыкнул Семеныч. – Как только я слышу слово «свобода», я тут же хватаюсь за кошелек. Потому что это означает, что меня стопроцентно попытаются развести. Вот скажи мне, сколько ты там заработал на этих ваших тусовках?

– А мы там не из-за денег! – вскинулся Петюня.


– Ага-ага, как же. Но вы же там какую-никакую работу делаете? Ну, мебель там перетаскиваете, стенды, плакаты рисуете, листовки туда-сюда таскаете – из типографии в офис и так далее, или, там, на улицах их раздаете. Ну, как эти, у метро – с рекламой всякой пиццы, дешевой оптики и соседних аптек, только про «свободу». Вот скажи мне, вам хоть раз за это заплатили?

– А вот и заплатили! – огрызнулся Петюня, насупившись еще больше, а через несколько шагов снова повторил: – И вообще, я же сказал – мы не из-за денег…

– Понятно с тобой все, – махнул рукой старший. – Еще небось и скидываться регулярно заставляют. На борьбу. Потому-то ты все время без денег и сидишь. И на мои бутерброды голодными глазами пялишься… Но можешь мне поверить: на всю вашу работу, которую вы «за идею», то есть забесплатно, делаете, всем этим вашим главнюкам денег сполна выделяется. Даже с лихвой. И они вам за нее не платят просто потому, что по жизни жлобы. А вы – лохи. И потому такое чмо, как вы, просто грех на бабло «за свободу» не развести…

После этих слов молодой еще сильнее помрачнел и замолчал. Тем более что по поводу денег все было правдой. Платили в «организации» плохо. И постоянно обманывали. Даже когда что-то обещали. Но чаще всего даже и не обещали.

Они поднялись на последний этаж и обошли торговый зал, а потом спустились на этаж ниже.

– А почему здесь все перекрыто? – поинтересовался молодой, когда они проходили мимо странной выгородки, уже давно мозолившей ему глаза. – Я сначала думал, тут магазин какой большой делают, а оно все никак не меняется и не меняется. Даже работы не идут. Причем уже полгода…

Не то чтобы этот вопрос интересовал его так уж сильно. Просто нужно было сменить тему. А то с этого зануды Семеныча станется продолжить его поучать. А этого совсем не хотелось.

– Полгода, – хмыкнул Семеныч, – а пять лет не хочешь? А то и поболее. Это я тут уже пять лет, но когда я пришел, оно уже было… – Он замолчал. Молодой несколько мгновений так же молча шел рядом, ожидая продолжения, а затем не выдержал и спросил:

– Ну, так что там?

– Да хрен его знает! – отмахнулся старший. – Вроде как тут теракт был. А какой и сколько народу погибло, не знаю. Но кто-то точно погиб. Эвон там пять лет назад вазочка с гвоздиками стояла. И свечка. Долго. Сейчас уже не скажу сколько. Может, пару месяцев, а может, и полгода. Но потом все исчезло… А почему площади не отремонтировали и обратно в аренду не запустили, никто не знает. Вроде как ФСБ не разрешает. Не все исследования еще как бы завершили. Говорят, у них там до сих пор какая-то аппаратура стоит. Но чего они уже больше пяти лет там исследуют – хрен его знает!

– А может, они того, – предположил молодой. – Врут про теракт. А на самом деле народ чем-то облучают, и-и-и…

– И что? – насмешливо перебил его Семеныч. – Зачем им для этого выгородка-то? Если надо что-то излучать – вон, развешивай где угодно какие угодно излучатели и излучай что угодно. Ты мачты мобильной связи видел? Сколько там всякой херни понавешано! Еще одну какую кто-нибудь заметит? А их по всему городу тысячи, если не десятки тысяч! Или те же видеокамеры… Их сейчас если только в туалете не вешают. Да и то не уверен… А сколько их видов и размеров? Тыщщи! У нас в каждом торговом зале по десятку висит. Да еще и арендаторы свои устанавливают. И что, сложно под эту марку какие-нибудь излучатели замаскировать?

– А если этот излучатель большой? – резонно, как ему казалось, возразил молодой. – Так что ни под какую камеру не замаскируешь?

– Ага, и, наверное, ценный, – насмешливо кивнул старший. – Поэтому они его вот за этой хлипкой выгородкой установили и никакой охраны не приставили. А зачем она? У нас же все люди честные, законопослушные и никакой дурак нос за нее и не подумает сунуть… Нет там ничего! Пустое помещение со следами от взрыва. Ну, наверное…

Молодой тут же подобрался. Семеныч, заметивший это, саркастически улыбнулся.

– Значит, страшную тайну силовиков и чекистов почуял? Ну-ну… Если хочешь – сходи, глянь. Я тебя здесь подожду.

– Вот зря вы так, – обиженно произнес молодой. – Вы же уже пожилой человек. Много пожили. Могли бы уже понять, что ФСБ всегда врет. И полиция тоже. Еще со времен Сталина. Они всегда народ…

– А вот Виссарионовича не трожь! – набычился Семеныч. – Если бы он был жив, то быстро всю эту шоблу, что народ грабит и перед американцами пресмыкается, к ногтю прижал бы. И простым людям очень быстро вышло бы облегчение.

– Да он миллионы людей в Гулаге умо…

– Рот закрой, шелупонь криворукая! – взревел старший. – А то быстро поперек спины дубинкой перетяну! Ежели тебе родители через задницу ума в голову не прибавили – так за мной не заржавеет!

Но молодой уже и так замолчал, завороженно уставившись куда-то за спину Семенычу.

– Что это? – испуганно прошептал он, когда старший, устав детально освещать всю родословную стоящего перед ним «недоумка», попутно с его ближними и отдаленными жизненными перспективами, решил сделать короткий перерыв.

– В смысле? Где? – Семеныч недоуменно нахмурился и резко развернулся, рефлекторно схватившись за дубинку и газовый баллончик.

– Вон! Светится…

– Вижу уже… – Охранник на мгновение задумался, а потом приказал: – Так, давай-ка быстро отсюда…

– А я говорил, говорил!.. – захлебываясь от восторга, бормотал Петюня, едва поспевая за Семенычем. – …что ФСБ всегда обманывает. И полиция тоже. Особенно когда они людей на митингах считают. Вот всегда врут в меньшую сторону… И там точно какое-то излучение…





1




– Итак, зачем вы хотели меня видеть?

В ответ на этот вопрос профессор Бандоделли некоторое время молча сидел, задумчиво разглядывая своего собеседника, а затем осторожно спросил:

– Простите, а мы с вами раньше никогда не встречались?

– Мы с вами? – Легендарный лидер не менее легендарной команды, которая менее чем за один урм сумела спуститься с первого горизонта Кома до восьмого, недоуменно вскинул брови. – Вряд ли. Я бы запомнил. А почему такой вопрос?

– Да нет, это так… просто вы очень сильно напоминаете одного моего знакомого. Ныне погибшего. Ну, скорее всего… Кстати, он погиб где-то в тех краях, где вы начинали, и приблизительно в то же время.

– И вы хотите нанять мою команду, чтобы мы поискали его останки? – ухмыльнулся «Кузьмич». – Я не против. Но, увы, мы готовы работать только по предоплате. Причем расценки на поиск, как вы сами понимаете, будут выставлены по прейскурантам девятого горизонта…

– Да-да, торговаться он тоже умел, – усмехнулся профессор. – Но не будем об этом. Я уже вижу, что вы – не он. Хотя очень похожи. Не стопроцентно, конечно, но если бы он прошел через то, через что, судя по тем рассказам, которые я слышал, прошли вы, то вполне мог бы стать… хм-м… ладно, забыли…