Психолог для дракона

— Моя женщина не будет «умирать от горя». Если ей не понравятся какие-то мои действия, она смело подойдет и прямо скажет мне в лицо: «Гленвиар, ты повел себя отвратительно, нам надо поговорить об этом!»

Девица пискнула, уставившись него круглыми глазами. Черт, она поняла, о ком он говорит! Так, нужно срочно спасать положение, он ведь даже предложение еще не сделал.

— Это государственная тайна, и ты никому ничего не расскажешь, — объявил Гленвиар, накладывая магический приказ о неразглашении и отправляя надоедливую девицу восвояси.

В дверь кабинета постучали, голос секретаря спросил:

— Повелитель, к вам главный советник — пропустить?

— Да, пусть заходит.

Эриас вошел в кабинет, и Кортис рявкнул по уставу:

— Здравия желаю, главный советник!

— Чур меня! — отшатнулся Эриас, изумленно взирая на милую белокурую девушку, разговаривающую низким басом.

— Тьфу, придется завтра опять эту Амалию сюда тащить — голос забыл переделать, слишком сосредоточился на запахе и походке, — огорченно крякнул Гленвиар. — Как тебе приманка для врагов, а?

— Хороша, — одобрительно сказал Эриас. — Я как раз кольцо принес на примерку: ведь немагическое простое колечко по размеру не усядет и не растянется. Все учесть надо! И про молнию не забудьте, а то никто не поверит, что эта безделушка — родовой артефакт. Надо еще магические глушилки включить на полную мощность, чтобы ни один приезжий колдун не смог с помощью приборов определить наличие иллюзии на «невесте». Работающие во дворце глушители магических приборов никого не удивят, таковы требования безопасности при любом визите заграничных драконов.



Утром перед балом



В бледных лучах приподнявшегося над горизонтом солнца Гленвиар с нежностью смотрел на прижавшуюся к нему хрупкую женщину с тонким, тронутым веснушками личиком. Небесно-голубые глаза были сейчас закрыты, голубоватые веки подрагивали, длинные ресницы бросали тень на щеки.

«Что ей снится? Или я так ее измучил, что она спит без снов? Сокровище мое иномирное, это чудо, что именно тебя занесло в мой мир. Как такая маленькая и слабенькая пичужка смогла принести столько счастья большому и сильному дракону? Никуда я не отпущу тебя теперь, раз любишь — выйдешь за меня замуж, точно выйдешь, теперь не отвертишься. По факту, не хватает только ритуала, а во всем остальном ты уже моя жена: намерения у меня самые серьезные, у тебя тоже, по-другому не получится, и не надейся! Брачная ночь прошла, и ты безнадежно скомпрометирована, я и не подумаю скрывать тот факт, что ты провела ночь в моей спальне, я лично сообщу охране, где именно они должны теперь каждое утро тебя отыскивать и охранять! И слуги всё увидят сами, а уж они растрезвонят по всему дворцу. А что знают во дворце, то знают и в самом дальнем поселке…»

Гленвиар любовался своей женщиной, и счастье, то самое, глубокое и бесконечное, которого хватит на всю долгую жизнь, прочно поселилось в его душе. Но вместе со счастьем пришел и вымораживающий душу страх это счастье потерять.

«Я верно решил пустить свору по ложному следу, а настоящее свое сокровище припрятать в тени и окружить охраной, — думал Гленвиар. — Лера просидит денек в моих комнатах, сюда никто и носа сунуть не сможет, а завтра утром, как уйдут порталами гости, мы с ней как следует обо всем поговорим. Мое вчерашнее твердое намерение обсудить с ней нашу скорую свадьбу осталось нереализованным из-за непредвиденных, но в итоге очень счастливых обстоятельств».

Солнечный свет, льющийся в окно, стал ярче, и Гленвиар со вздохом покинул постель, чтобы задернуть занавеси на окнах: пусть его женщина еще поспит, она устала за вчерашний день. А вот ему нужно еще очень многое успеть сделать, поэтому совместная встреча нового дня в их жизни наступит несколько позже, чем хотелось бы.

Оставив Лере прямой приказ не выходить из его покоев и обнаружив ее охрану в гостевом крыле у прежних комнат, куда их направил Селиан, Гленвиар организовал своей будущей жене и защиту, и пропитание на день, после чего поспешил в северную башню: утро вступало в свои права, слуги вовсю бегали по лестницам, скоро поднимутся и гости, а у него осталось незавершенным жизненно важное дело.

В лаборатории главного советника было тихо, слышалось только похрапывание из-за закрытой двери. Эту мирную, убаюкивающую тишину разорвал лязг металла и скрежет столов и стульев по полу, когда Гленвиар взмахом руки заставил сдвинуться вплотную к стенам все, чем была уставлена и завалена лаборатория советника. Поднявшийся грохот перебудил бы полстолицы, если бы магическая защита комнат Эриаса не включала в себя и шумоизоляцию.

Правда, шумоизоляция спасала только тех, кто находился за пределами комнат, а не под защитным пологом. Храп прервался, и из распахнувшейся двери спальни вылетел вооруженный магическими накопителями и сформированными боевыми заклинаниями главный колдун страны, одетый в пижаму и ночной колпак. Его воздетые вверх руки, окутанные серебристыми волокнами магии, изумленно опустились при виде Гленвиара, тонкие струйки магической энергии потянулись назад в накопители.

— По-повелитель? — не поверил своим глазам Эриас. Посмотрел на часы, показывавшие несусветную рань, и ахнул: — Что-то случилось?!

— Еще нет, — весело рассмеялся Гленвиар, — но очень надеюсь, что сейчас случится. Отойди-ка подальше.

Закрыв глаза, Гленвиар сосредоточился на горячем солнышке счастья в своей груди, на воспоминании о самом важном ответе в его жизни. «Любишь?» — «Очень!» Сердце запекло невыносимо, жаркий вал прошел от него по венам, растекаясь огнем по телу. Перед внутренним взором завис милый образ, улыбающийся ему, заверяющий, что не бросит в беде своего «клиента», протягивающий руку помощи и целующий нежно, без конца шепчущий: «Люблю! Мой дракон, только мой! Ви-иир!»

Показалось, что в груди взорвался мощный боевой фаербол, так опалило все тело и раздуло его, как шар. Потом шар лопнул, прорванный острой шишечкой на краю вытянувшегося хвоста, шипами проклюнувшихся и стремительно растущих крыльев. Шея вытянулась и выгнулась, угол обзора изменился: теперь Гленвиар смотрел на Эриаса не прямо, а с высоты, как взрослый на маленького ребенка.

Жар потихоньку спадал, как прилив сменяется отливом, голова прояснилась, зрение стало контрастнее, слух улавливал малейшие вибрации. Попытавшись повернуться, Гленвиар врезался массивным боком в стеллажи у стены и смял их вместе с содержимым, но хозяин лаборатории не огорчился — Эриас восторженно взирал на исполинского дракона, островерхие крылья которого задевали потолок даже в сложенном состоянии, а клыкастая пасть зависла над его головой.

— Золотой Дракон, — потрясенно выдохнул Эриас. — Повелитель, вы сверкаете так, что глаза слепит! Вы все-таки стали счастливы! — Тут советник пригладил длинную седую бороду и напомнил самодовольно: — А я вам говорил, что так и будет!

— Мальчика неси, — прорычал дракон. Невольно вылетевшие при этом искры чуть не воспламенили бороду советника.

— Несу, несу, — гася магией очаги возгорания в седых прядях, откликнулся советник и пробормотал, скрываясь в спальне: — Закрытые помещения — не лучшие места для смены ипостаси. Постарайтесь не двигаться, повелитель, а то обрушите северную башню.

Эриас быстро появился на пороге спальни с мальчиком на руках. Сын Леры выходил из магического стазиса — его ресницы задрожали, а личико исказила болезненная гримаса.

Гленвиар прислушался к внутренней магии в своем новом теле и выдохнул облако зеленоватого пара, окутавшего ребенка, как пуховое одеяло. Над головой Лериного сына сверкнула молния, подтверждая выполнение и завершение магического договора. Боль ушла с бледного маленького личика, сменившись исцеляющим сном. Зеленоватый пар стал потихоньку впитываться в тельце мальчика. Дракон дыхнул еще раз, усиливая свечение сформировавшегося вокруг Алеши кокона.

— Хватит, повелитель, вы и так обеспечили ему долголетие и железное здоровье на всю жизнь. Перенасытите его магией — и начнет он молнии с рук запускать и огнем дышать, когда в себя придет, только перепугаете ребенка этими излишками! — вмешался Эриас.

— Ты прав, — согласился Гленвиар и сосредоточился, вновь меняя ипостась.

— Не хотите демонстрировать драконам свои крылья? Продолжите действовать по плану? — догадался Эриас, смотря, как Золотой Дракон превращается в человека.

— Да, не стоит дразнить гусей раньше времени, раз церемонии столетия мне все равно не избежать, и грех не воспользоваться тем, что под нашей крышей собрались и члены коалиции Изумрудного, и Совет Драконов в полном составе. Пора отделить друзей от врагов! А твоя задача — сделать так, чтобы ребенок не испугался, когда проснется.

Эриас скептически осмотрел свою полуразрушенную лабораторию, и Гленвиар поспешил поправить магией все, что можно было исправить, чтобы лаборатория перестала пугать царящим в ней погромом, а столы и стеллажи заняли положенные им места. Однако висящие под потолком трупики летучих мышей, скалящиеся черепа с огоньками в пустых глазницах, движущиеся глаза на портретах и прочие свидетельства колдовства и магии никуда не делись, так что Эриас сказал с сомнением:

— Вряд ли у меня получится сделать так, чтобы ребенок не испугался, во дворце. Вот если Лера будет здесь…


— Лере приказано не покидать моих комнат! И вас с Алешей я перенесу в другое место, подальше от этого чертова артефакта, к которому будет сегодня стремиться пробраться неизвестный пока враг. Ловушка сработает и без тебя, вам с Лерой и мальчиком не стоит рисковать, дожидаясь здесь визитеров. Сын Леры последний год провел в больницах, так? Наши больничные палаты сильно отличаются от земных?

— Нет, на первый взгляд вообще не отличаются, а уж ребенок и вовсе не отличит магические приборы от эл-ик-тических. Вы это хорошо придумали, повелитель, я вполне сойду за врача в белом халате и присмотрю за Алешей, когда он очнется. А завтра утром, как все успокоится и гости отбудут по домам, мы сообщим Лере, что договор исполнен.

Гленвиар забрал из рук главного советника Алешу и шагнул в портал, который вывел их в холл центральной больницы южных провинций. Через несколько минуг всполошенный визитом правителя персонал предоставил выздоравливающему земному мальчику отдельную палату в реабилитационном центре. Гленвиар наложил мощную защиту по периметру палаты и укутал самого Алешу сеткой магических охранных и сигнальных заклинаний.

— Вы меня совсем-то со счетов не списывайте, — несколько обиженно отреагировал главный колдун страны на манипуляции повелителя. — Я за порог этой комнаты и шагу не сделаю, а накопителей у меня столько, что даже дракона на расстоянии удержу: не забывайте, что военное применение магии — мой конек!

— Не забываю, потому и оставляю здесь только тебя, не выставляя у дверей и под окнами взвод охраны. Жаль, что тебя нельзя раздвоить и одну копию приставить к Лере — мне было бы спокойнее за нее.

— В ваших комнатах с ней ничего не произойдет, это абсолютно точно, — успокоил Эриас.

— Я думал, что и в твоей лаборатории с ней ничего произойти не может, пока ты не начал родовые артефакты по углам раскидывать, — проворчал дракон.

— Но вы же не оставили сегодня Лере артефакт?! — всполошился Эриас. — Кольцо обручальное вы же для нее зачаровали, верно я понял? Отдали его ей?!

— Зачаровал для нее, но еще не отдал, — заверил Гленвиар.

— Фу-у-у-ух-х, слава богу! Лера очень разумная женщина, но оставлять ее одну с мощным артефактом в руках я бы не советовал: как ни крути, но психолог — это не колдун. — Гленвиар кивнул согласно, и Эриас продолжил: — Получается, мой будущий ученик скоро станет членом клана Золотого Дракона?

— Да, — с гордостью подтвердил Гленвиар и осторожно коснулся понемногу розовеющей щечки мальчика, — Алеша — мой сын, береги его.

— Сберегу, не сомневайтесь. Я очень рад, что вы выбрали в жену Леру — она самый лучший вариант, удивляюсь, как я сам сразу до этого не додумался! И Асир порадуется — он страшно переживал, что вы остановите свой выбор на Терине, а она… хм-м-м-м… ну, теперь-то можно вам сообщить, что они умудрились влюбиться друг в друга. Благословите этих молодых дуралеев, повелитель, и бог с ними.

— А если бы я впрямь выбрал эту Терину, то ты не сообщил бы о них с Асиром? — хмыкнул Гленвиар.

— Да, тогда не сообщил бы: интересы государства на первом месте. Успеха вам в предстоящей охоте, повелитель! Поймайте похитителя кольца Илии и раздавите в зародыше коалицию Изумрудного! Если вы сейчас сорвете их планы, то впоследствии они уже не соберутся вместе — успеют сто раз переругаться между собой, это ж драконы, их своекорыстная дружба недолговечна.

— Верно, на то и рассчитываю. До завтра, Эриас, я уже опаздываю.



Вскоре после бала



«Охота удалась!» — удовлетворенно подвел итоги Гленвиар, слушая вердикт срочно созванного Совета Драконов.

Он сумел раздразнить врагов демонстрацией своего счастья настолько, что они дружно совершили покушение на официально объявленную его невестой девушку, когда Гленвиар «случайно» отошел от «невесты», гуляющей по мраморной набережной озера. К счастью, Кортис отделался легким испугом и незначительными ранениями, а нападение было предусмотрительно зафиксировано на маг-камеры и подтверждено свидетельскими показаниями, что дало Гленвиару весомый повод сразу обратиться к Совету Драконов, который гостил в его дворце, поскольку существовал общемировой закон, запрещающий убивать человеческих супругов драконов и приравненных к ним помолвленных с драконами людей.

Так что общемировой Совет озвучил сейчас ожидаемый вердикт: на всех четверых драконов, входящих в коалицию Изумрудного, наложили магический арест на двадцать лет. Двадцать лет эти вояки и все члены их кланов не смогут покинуть территории своих стран, и Золотой стране не надо опасаться их нападений! Липовую помолвку можно будет вскоре расторгнуть под каким-нибудь серьезным предлогом и сразу объявить о новой, так что будущее виделось Гленвиару в самом радужном свете. Огорчало одно: в ожидании решения суда схваченные враги были тщательно обысканы, но ни у одного не нашлось кольца Илии.

«Эриас расстроится, что не удалось пока кольцо вернуть, а еще выявить и допросить наглого неизвестного, многократно прорывавшегося за границу нашей страны, чтобы тот подробно рассказал все, что ему известно о каменной цепи, — размышлял Гленвиар. — Ничего, ловушка в лаборатории еще может сработать, или охранки оповестят о попытке проникновения. Если повезет — при взломщике обнаружатся карта и записи моего предка, которые этот неизвестный когда-то умудрился заполучить».

Суд Совета Драконов проходил в том же большом зале, где вчера шла презентация дельтапланов, только теперь гости сидели мрачные и недовольные — все понимали, что Золотой Дракон сознательно «ловил на живца» своих неприятелей и у него отменно получилось их «словить». Однако для открытых возмущений оснований не было — члены коалиции первыми нарушили законы гостеприимства, напав на девушку за оградой дворца.

— Браво, Гленвиар, вы достойный представитель драконьего рода, — сказала Розовая Драконица, когда осужденных со ступеней дворца принудительно отправили порталами по домам, в которых им предстояло просидеть ближайшие два десятилетия. — Извините за мое желание тоже поскорее вас покинуть — дела, знаете ли, дела.

— Да, вы прекрасно использовали возможность спровоцировать и нейтрализовать врагов, — подтвердил Рубиновый Дракон, — но я, пожалуй, тоже вернусь к своим делам.

Вслед за правителями Розовой и Рубиновой стран потянулись в свои государства и другие гости.

— А еще это была прекрасная возможность подвергнуть опасности жизнь невинной девушки, причем той, для которой зачаровано кольцо-артефакг, с которой вы связываете надежду на счастье! — проследил за исчезновением последнего «дорогого гостя» с аллеи Селиан, стоящий на крыльце рядом с Гленвиаром и провожающий иностранных гостей. — Поразительно, что все драконы безоговорочно поверили в то, что вы использовали свою избранницу в качестве приманки! Мне это казалось самым слабым местом в ваших планах, повелитель.

— Человеческие невесты не считаются важными и полезными членами драконьих кланов, как бы ни охраняли их общемировые законы, — напомнил Гленвиар. — Для большинства драконов вполне естественно, что девушку вынудили покинуть безопасный дворец, чтобы на нее напали враги, что ее заставили рисковать жизнью ради безопасности страны, а я спокойно смотрел на это. Не забывай: драконам было известно, что специально обученных невест три, так что, по их мнению, я вполне мог пожертвовать одной ради благого дела государственной важности.

— Я бы никогда не купился на такое представление, — фыркнул Селиан, — это слишком не благородно и не похоже на вас, повелитель.

— Однако ты крепко всполошился, когда увидел в моем кабинете Кортиса под видом Амалии! — напомнил Гленвиар. — Мне пришлось убеждать тебя, что никакой опасности ни одна из невест не подвергнется, что дни визита иностранных гостей все девушки проведут за стенами крепости Азраилинь и ты напрасно переживаешь за свою «богиню». Страстное увлечение этой белобрысой девчонкой напрочь отшибло тебе разум, и ты не сразу смог пораскинуть мозгами и распознать личину? Или дело было не в личине — ты расстроился, что именно ее образ я выбрал для ложной помолвки? Ты о чувствах к Амалии говорил вчера с Лерой?

Смутившийся полководец не заметил, как напряглось лицо дракона, в какой хищный оскал раздвинулись его губы, и не заподозрил, как близко подобралась к нему смерть в этот момент. Селиану очень повезло, что он смог дать верный, а главное, честный ответ:

— Да, я влюблен в Амалию. Если вы загрызете меня за это — что ж, так тому и быть. Я понимаю, что интересы государства куда важнее чьих бы то ни было чувств, и искренне желаю вам счастья в браке, повелитель.

— Загрызу, если еще раз заявишься к Лере после захода солнца, — рыкнул Гленвиар, — а свою слезливую, сентиментальную Амалию можешь хоть завтра под венец тащить, мне она даром не сдалась, я вскоре объявлю о «разрыве помолвки». Так, нас все драконы покинули?

Гленвиар прислушался к магии плетений дворца: в его стенах оставались лишь ближайшие соседи, не участвовавшие в интригах Изумрудного, — Красные Драконы, отец и сын, причем Ровиал быстро приближался к главному выходу из дворца. Оборвав невнятные бормотания военного советника, Гленвиар сказал:

— Иди уже, мне надо проводить последних визитеров.

Наследник Красного Дракона вышел на беломраморную лестницу, но не спешил активировать магию приглашения для создания обратного портала в свою страну. На вежливые реплики Гленвиара о прошедшем приеме, погоде, международной политике Ровиал отвечал кратко, пока не решился и не шагнул к нему широко, говоря:

— Гленвиар, вы уже выбрали себе невесту, две другие девушки, с которыми работала ваша ведьма, вам уже не нужны. Вы дадите мне позволение продолжать и дальше навещать вашу страну?