Провидец

Он всё равно не должен был закрывать глаза на явное нарушение закона, когда это происходило прямо у него под носом… а то, о чём Стрейвен только что попросил барменшу, было чрезвычайно незаконным не только в Охраняемой Зоне Нью-Йорка, но и в любой точке земного шара, которая попадала под Человеческое Расовое Управление, или Ч.Р.У..

То есть, практически во всём мире.

Запрос был в особенности нелегальным, поскольку исходил от вампира.

Отвратительного богатого и знаменитого, обожаемого людьми вампира, да.

Но всё равно вампира.

— Вообще не проблема, сэр, — бодро отозвалась бармен. При этом она закатила глаза, словно просьба Стрейвена была чем-то самим собой разумеющимся. — Уже сделано.

— Муа, — сказал Стрейвен, послав ей поцелуй. — Как же я тебя люблю, мисс Джеральдин. Ты такая куколка, — они театрально растягивали слова, грациозным жестом указывая в её сторону. — И я в восторге от новой татуировки. Просто изумительная работа.

Она глянула на свою обнажённую руку, где на её бицепсе и плече улыбалось лицо вампира. Посмотрев обратно на Стрейвена, она просияла от явного удовольствия.

— Ой, спасибо! — отозвалась она.

Судя по её выражению, она явно посчитала комплимент чем-то большим, учитывая то, кто его сделал. Она буквально светилась, когда закончила приготовление напитка, которым занималась до обращения Стрейвена, и улыбалась про себя, пока их группа проходила мимо.

Затем Уинтер прошла мимо Ника, привлекая его внимание.

Она последовала за Стрейвеном в заднее помещение, и Ник проводил её глазами, ощущая, что к ней приковано больше взглядов, чем к нему. Два адвоката последовали за ней вместе с тремя другими людьми и двумя вампирами, которых Ник даже не замечал в их группе.

Только когда вся эта свита преодолела половину пути до коридора, ведущего к задним помещениям, Ник аккуратно соскользнул со стула и поморщился, когда перенёс вес на больную ногу.

Изо всех сил стараясь избавиться от хромоты и размять мышцы, он прибавил шагу, чтобы нагнать группу Стрейвена. Они все на его глазах зашли за сцену и скрылись в узком проходе как раз в тот момент, когда ещё больше осьминожьих щупалец выстрелило из виртуальной воды и агрессивно обвилось вокруг носа виртуального корабля.

Ник прошёл под щупальцами до дальней стены и скрылся в проёме вместе с остальными.

При этом он быстро послал сигнал Джордану, отправив короткое сообщение и не дожидаясь, когда человек на другом конце ответит.

— Мы со Стрейвеном, — послал Ник через гарнитуру. — Уинтер и я. В баре напротив здания Исиды в центре, — подумав, Ник тихонько хмыкнул. — Он чем-то обдолбался в хламину. Я сделаю, что смогу, но не слишком обнадёживайся. Тем не менее, если я что-то выясню, то сразу пошлю тебе.

Поколебавшись, когда перед ним полыхнул свет, на мгновение ослепивший его (это члены его группы впереди открыли дверь), он добавил:

— Взгляни ещё раз на ту картину, Джордан. На ту, что я показывал тебе вчера. От нашего предвидящего будущее художника. Я сделаю то же самое, когда подвернётся минутка, но мне подумалось, что ты можешь сделать это прямо сейчас, раз ты наверняка просиживаешь зад за просмотром дерьмовых передач по телику, пока я тут страдаю за всю команду.

Вновь поколебавшись, он добавил:

— Не спрашивай меня, зачем. Или что искать. У меня нет для тебя ответов, брат. Лишь ощущение. Суеверное, абсолютно не научное, не доказанное ощущение… ничем не подкреплённое.

Вопреки тому, что он только что сказал, Ник на мгновение задумался над тем, как это получше описать, охарактеризовать каким-либо образом.

В итоге он этого не сделал.

… так что просто оборвал соединение.





Глава 19

Лгать себе




— Возможно, мне придётся его укусить, — сказал Ник, тихо говоря через гарнитуру. — Ты это понимаешь, верно? Возможно, мне придётся его укусить, Уинтер.

Он поудобнее устроил своё тело на низком диване из ярко-зелёной искусственной кожи.

Его раненой ноге определённо не нравилось сидеть под таким углом, а также не нравился низкий столик, столешница которого оказывалась прямо над его бедром, но Ник изо всех сил постарался сесть удобно.

Бросив на Уинтер беглый взгляд, он посмотрел мимо неё на Стрейвена, который сидел по другую сторону от Уинтер и прислонялся к человеческой женщине, смеясь над её словами.

А может, просто смеясь без повода.

Если уж на то пошло, то с тех пор, как они пришли сюда, Стрейвен выглядел ещё сильнее обдолбанным.

— Не думаю, что мы можем тратить время на попытки вытянуть полезную информацию из Стрейвена под кайфом, — добавил Ник, мрачно бурча по субвокалке. — И у нас заканчиваются варианты, дорогая… и время. Конечно, это лишь подозрение, но я практически уверен в своей правоте…

— Что он тебе сказал? На встрече? — её голос кисло звучал в динамике гарнитуры. — Твой… ну, ты понимаешь… прародитель. Он дал тебе что-нибудь? Что-нибудь полезное?


Ник взглянул на неё.

В этот раз он не сумел сдержаться и опустил взгляд к её декольте, к мягкой бледной коже, видневшейся в вырезе мерцающего платья цвета лунного камня.

— Это платье реально отвлекает, бл*дь, — пробормотал он через гарнитуру.

Он взял её руку и без раздумий притянул к себе на бедро. Поднеся её ладонь к губам, он поцеловал пальцы, лишь тогда осознав, насколько удлинились его клыки.

— Ты в порядке? — пробормотал он. — Тебе удалось достаточно покушать?

Затем до него дошло кое-что ещё, и Ник робко потянулся выше, легонько проведя пальцами по коже её плеча. Даже вампирским зрением он не мог видеть их, не нащупав предварительно; его пальцы ощутили лёгкую перемену в текстуре, но ничего более.

— Ты носишь пластыри, — тихо сказал он. — Чтобы прикрыть укусы.

Она подняла взгляд, улыбнувшись более искренне — возможно, впервые.

— Ну… естественно, — ответила она. — Ты ожидал, что я приду сюда, щеголяя следами твоих зубов? Это кажется мне… непристойным.

«Определённо непристойно», — прокомментировал его разум.

Честно говоря, от этой мысли его член заныл, эрекция вернулась без предупреждения вместе с приливом эмоций, которые он даже не пытался категорировать.

Однако он ей не ответил.

Не вслух.

Он знал, что Уинтер права. Если бы она вошла сюда в таком виде, да ещё и в таком платье, она бы спровоцировала бунт. По множеству причин.

Ник продолжал легонько ласкать её кожу, отыскивая небольшие перемены в текстуре, указывающие на ещё один органический пластырь, идеально сливавшийся с её плотью. Он очень хотел, чтобы она потрогала его.

Честно говоря, он хотел, чтобы она его не только потрогала.

Прежде чем эта мысль сформировалась до конца, Ник подался вперёд, принимаясь целовать её губы, затем щёки. Он вернулся к её рту, провёл своим языком по её между клыков, слыша, как её сердце совершает кульбит в груди, а её руки скользят по его груди.

— Ник, — тихо сказала Уинтер, отстраняясь от его губ и по-прежнему говоря через гарнитуру. — Пожалуй, нам сейчас не стоит заниматься этим. Если прошлая ночь хоть чему-то нас научила. В данный момент мы оба не совсем «в себе», когда дело касается друг друга.

Ник кивнул, позволяя ей оттолкнуть его.

Он знал, что она права.

Он это знал.

Он понимал это хотя бы потому, что какая-то его часть уже готова была вытащить её отсюда и оттрахать на полу первого запирающегося и хоть немного уединённого пространства, которое он сумеет найти — хоть в другой «приватной комнате», хоть в чёртовой кладовке.

Он знал, что весь день был таким, с трудом мыслил связно, но всё стало в разы хуже, когда он оказался сидящим рядом с ней, когда её бедро прижималось к его ноге, когда она сидела в этом платье и смотрела на него.

— Я очень хочу потрахаться, — признался Ник вслух. — Я очень, очень сильно хочу потрахаться, Уинтер.

Она улыбнулась, и от этого стало только хуже.

— Я знаю, — подняв руку, она провела пальцем по его подбородку. — Ты сейчас вовсе не скрываешь это, Ник. Ты смотришь на меня так, будто готов вытащить отсюда за волосы.

Поколебавшись, она переключилась на гарнитуру, покосившись на Стрейвена, а затем добавила:

— …по той же причине я знаю, что это наверняка заставит тебя психануть, но я правда думаю, что ты должен позволить ему укусить меня, Ник. Вместо того чтобы кусать его самому, имею в виду. Так будет намного быстрее. Мы узнаем намного больше.

Ник напрягся ещё до того, как она закончила говорить.

— Нет, — прорычал он, заговорив вслух.

Уинтер ответила ему через гарнитуру.

— Что сказал тебе Брик? — спокойно спросила она, возвращая его мозг к делу. — Что именно он тебе сказал, из-за чего ты решил, будто это так срочно?

Ник старался подумать.

Он преуспел лишь относительно, отвернувшись от неё.

Он чуял имитацию человеческих феромонов, которую она нанесла на свою кожу. Он чуял, что пластыри тоже имеют какую-то отдушку, скрывавшую запах её крови, открытой ранки.

Проблема в том, что это как будто уже не имело значения.

Это вообще не имело значения… для него, во всяком случае.