Проверка для магистров

Линда посмотрела на площадь:

– Вон там есть симпатичная таверна, называется «Боевая корова». Сколько вам времени нужно?

– Часа два-три.

– Я могу там посидеть и подождать. Этого хватит?

– Да, ваше сиятельство.

Линда кивнула и направилась к таверне.

Подождем.

Нет, ну это ж надо?! Травить боевого мага, мага земли какой-то дрянью и наивно надеяться, что подействует! Да в академии такое с первого курса практикуют – то подсыпают, то подливают, то вещи пропитывают – и ко второму курсу уже никто не попадается! Нет дураков!

Оказывается – есть. Хорошо хоть, не в академии.





* * *


Таверна специализировалась на мясных и молочных блюдах.

Линда подумала и решила отдать предпочтение молочным блюдам. Заказала сладкий творожник, взбитые сливки, сладкое молоко и устроилась поудобнее.

Вкусно. В путешествиях ей часто молока не хватало. Нормального, коровьего.

Вот козье молоко она не любила – слишком жирное и пахнет. На любителя, кому-то нравится, но Линда предпочитала коровье. А в Лавадене коров и не было.

Козы, овцы, верблюды… Невкусно.

Вот она и наслаждалась моментом. А что? Все в порядке.

Селия и Анни в ИЛА, Рональд и Грон отправились на остров, малыш Эд с бабушкой, отец в поместье… что еще надо?

Ничего! Ей хватит…

Когда за стол подсела женщина, Линда даже не сразу подняла глаза от взбитых сливок.

Вкусно же!

Она отправила ложечку в рот, облизнулась – и только потом соизволила поглядеть на Дариту Далг.





* * *


Красавица?

Определенно. Даже сейчас невероятно хороша собой.

Шикарная черная грива волос, с этаким каштановым отливом. У Линды скорее в синь оттенок, холодный, с металлическим блеском, а вот у Дариты как красные отблески в волосах.

Красиво.

Большие карие глаза с поволокой и выразительная фигура, на которой ничуть не сказались беременность и роды… Хороша!

Линда почувствовала себя неоперившимся цыпленком рядом с матерью, потом встряхнулась и решила, что это она зря! У нее еще все впереди.

А вот отец явно кривил душой, что там с бабушкой – неизвестно, она давно померши, еще до рождения внучки, а вот на мать Линда похожа.

– Дочка моя…

Нет. Не похожа.

Столько патетики в Линду попросту не влезет. Но… если уж мамаша начала играть именно так – так и ответим.


– О, матушка!

Что там писала Розабелинда Отчаянная?

Правильно! Главное – вдохновение! И патетики побольше, патетики!

– Доченька, – Дарита сгребла руку Линды в свои ладони. Ага, мечтательница. Перчатки Линда не сняла даже в таверне – тем более в таверне! – Дочка, как же я мечтала тебя увидеть!

Линда протяжно хлюпнула носом:

– Мамочка…

Оставим в стороне вопрос: а кто, собственно, мешал это сделать? Винон? Вот уж не надо! Кто хочет – тот найдет пути! Через крепость десятки человек проезжают каждый день, с кем-то да можно было записочку дочке передать, если сама явиться не решалась. А там и отец бы смягчился.

Никуда бы он не делся.

Дарита действительно была потрясающе хороша!

Громадные глаза, умное тонкое лицо, темные волосы… такими женщинами болеют. И – не выздоравливают. Да и не слишком-то хотят излечиться.

– Твой отец был против нашего общения, он грозился убить меня, но ты выросла! Умной, красивой…

И что характерно – росла с одиннадцати лет в столице. В АКМ.

Что тебе, мамочка, мешало приехать?! Дошла да повстречалась с дочкой! На академию власть лэра Винона не распространяется.

Вслух Линда все это не произносила, понятное дело. Зачем? Как писала та же Розабелинда Отчаянная, не мешайте собеседнику высказаться, может, он сам себе яму и выроет!

Подождем…

– А какая ты красавица! – Линда сказала наугад, но в глазах Дариты вспыхнули торжествующие огоньки. Кажется, она была уверена, что добыча – попалась! Никуда ты, доченька, не денешься!

– Ты вся в меня, – уже почти снисходительно уверила дочь Дарита. – Такая же очаровательная. И умничка – АКМ закончить непросто.

– Да, мамочка…

Линду это слово не коробило.

Мамочка? Да и что с того? Подумаешь? Нет у нее матери, и не вкладывает она в него никакого священного смысла! Вот еще не хватало!

И переживаний на этот счет у нее тоже нет!

Линда рассматривала сидящую перед ней незнакомую тетку с позиции воительницы. И четко понимала – ее не считают опасным противником. Ее считают достаточно недалекой, глупенькой даже, ею собираются управлять и определенно будут ей вешать лапшу на уши.

Вот уж этого выражения Юри она никогда не понимала.

Что значит – вешать лапшу?

Зачем ее надо развешивать по ушам? Волосы же испачкаются… и одежда… и вообще!

Нет, не понять…

Воспоминания о любимом, как и всегда, заставили всхлипнуть, и Дарита приняла слезинки на свой счет:

– Доченька, не плачь! Мы встретились и никогда больше не расстанемся!

– И даже смерть не сможет разлучить нас? – с невинно-восторженным видом уточнила Линда, вспомнив еще одно выражение проходимца.

– Никогда! – пообещала Дарита. И была вознаграждена новым всхлипыванием.

Минут десять она уверяла дочь в своей великой любви, получала от Линды в ответ кивки и мычание, а потом решила перейти к делу:

– Детка, в следующий раз езжай прямо ко мне, хорошо?

– Мамочка, но откуда же я знала, что это ты?

– Разве тебе не сказали?

– Но говорить могут даже попугаи! – Линда активно хлопала ресницами, радуясь своей внешности. Обычно о красивых женщинах думают, что они дурочки. Вот и чудесно!

А вот почему красивые женщины думают, что все, кроме них, дурочки?! Вот ведь что непонятно!

Дарита чуть заметно скривилась:

– Это были мои люди. Я их специально к тебе послала.