Прошлая настоящая жизнь
Часть 33 из 36 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Да, но взрослая женщина в состоянии понять служебную необходимость; объяснишь, зачем ты за ней гнался, – еще и вместе посмеетесь.
– Нет, все безнадежно!
– Какой твердолобый ты, дружище! Послушай, а если бы ты не участвовал во всей этой операции? Возьми да познакомься с ней просто так!
– Не забывай, она видела меня. С нуля начать не получится.
– Мы тебя загримируем.
– Очень смешно, ха-ха. Нет, спасибо.
– Спасибо потом говорить будешь. Ты в курсе, кто у меня Катька? Гример на «Мосфильме», однако!
– Леш, что ты какие-то глупости предлагаешь, не пари муру, как говорят наши французские коллеги.
– Тоже мне друг, называется, а я ему еще жирные точки в конце третьего предложения ставил! Короче, я от тебя устал. У тебя два пути. Первый – она узнает, кто ты и что ты; и про то, что ты, нарушая служебную инструкцию, защищал ее от Джона, и про то, что цветы дарил, и про то, что Костик именно тебе помогал, передавая для нее билеты. Второй путь – она о тебе ничего не должна знать, а ты знакомишься с ней заново. Насчет внешности не беспокойся, она у тебя такая нейтральная, из твоего лица легко получится вылепить что-нибудь поприличнее.
– Вот лица попрошу не касаться.
– Завтра вечером я приду к тебе с Катериной. Никаких возражений не принимается, пока профессионал не вынесет свой вердикт.
– Не могу завтра, мне к Константину нужно, зовет на помощь – работа к концу близится.
– Вы и в воскресенье работаете? Ну что ж! Вы с утра поработаете, а к обеду, предупреди Костю, гости подтянутся, мы так давно не встречались. Гляди-ка, зима уже пришла, а мы за работой и не заметили, что Новый год близко. На сам праздник ни у кого не получится встретиться, все со своими семьями будут. Так что с меня мясо на шашлык, с тебя вино, девочек попросим оливье постругать. И бобину, ту, что в подарок Лиде, захвати, послушаем, а потом Тане отдадим, попросишь Лиде передать, а то мне на следующей неделе в командировку.
– А она меня не выдаст?
– Ты с нее слово возьми, она обязательно сдержит…
Назавтра Алексей, Татьяна и Катерина вышли на платформе Щербинка. Они шли, пропуская вперед нетерпеливых лыжников, вдыхали прохладный, еще не очень морозный воздух и радовались: зима встречала их во всей красе, им светило беззаботное воскресное солнышко, день обещал быть по-зимнему коротким, но по-настоящему выходным.
Алексей шел, поглядывая на соседские дома, и думал: «Интересно, заметил ли Константин, что у него за короткое время сменилось так много соседей: и слева-справа, и напротив, и даже сзади. Что изменилась схема движения в этом дачном кооперативе и Костина дача оказалась в конце тупика. И что когда кто-нибудь идет сюда от станции, то обязательно или сосед справа выгуливает своего добермана, или сосед слева – свою московскую сторожевую. Вынужденная мера, что поделаешь, контора не дремлет. Зато теперь можно быть уверенными, что никакой лихой человек не потревожит Константина и его детище.
Подойдя к Костиной даче, друзья почувствовали вкусный запах яблоневого дыма – это Петр разжег мангал. Они вошли в дом и услышали строгое:
– Дайте нам еще полчаса! Не беспокоить! Все сами; вы знаете, где что.
И дверь в комнату захлопнулась. Гости действительно знали все, что нужно, а уж Катю гостьей назвать – обидеть хозяйку! Закипела дружная работа: мясо насажено на шампуры, оливье приготовлен и переложен в салатницу, картошка почищена, открыты маринованные деревенские огурчики, принесенные с собой Татьяной. Дрова прогорели, и Алексей пошел жарить шашлык.
Когда через полчаса Константин с Петром победителями вышли в кухню, там все было готово. Шашлык благоухал, картошечка шкворчала на сковороде, разноцветная мозаика оливье радовала глаз, огурчики дразнили блестящими пупырышками. Петр вынес к столу три бутылки венгерской кадарки мальчикам и бутылку полусладкого советского шампанского девочкам.
– Ну, за то, чтобы у нас все было и чтобы нам за это ничего не было! – провозгласил хозяин дома.
Петр улыбнулся, а Алексей ахнул от восторга.
– Вот это тост! Как за такое не выпить? Всем – до дна! Поев, все разбрелись кто куда, а Катя остановила Петра, силой усадила его напротив окна, так, чтобы лучше было видно, включила люстру для дополнительного освещения и стала пристально и профессионально его разглядывать, решительно пресекая его попытки встать и вставить хоть слово.
– Твое лицо – просто клад для гримера. Чистый лист, на котором можно нарисовать что хочешь. – Она поцокала языком. – Конфетка! Я не знаю, зачем тебе это надо, Лешка не раскололся, крепкий орешек, а мне это важно знать, чтобы понимать границы. Большое значение имеет, одноразовое это будет мероприятие или ты будешь часто встречаться с этим человеком, для которого тебя нужно преобразить.
Петр думал, что вот сейчас, в конце ее тирады, вставит свое веское слово, но Катерина продолжила, не дав ему возможности даже открыть рот:
– По косвенным признакам я делаю вывод, что преображение твое должно быть навсегда. Ты ведь тоже не расколешься, знаю я вашу породу, что в конторе выращивают. Значит, будем обсуждать этот вариант. Тебе надо стать поярче, но волосы красить нельзя, отросшие корни будут смотреться очень странно на парне! Это точно оттолкнет и мужчин и женщин. А вот модная стрижка здесь будет очень кстати, она оттянет на себя внимание от невнятного цвета волос.
Тут Петр все-таки успел вставить:
– Модная стрижка – это не по уставу!
– Ага, а сейчас у тебя на голове прям полный устав! Поверь, уж лучше модная стрижка, чем выговор за нарушение как раз вот этого самого устава. Пошли дальше. Хорошо бы тебе загореть немножко. У тебя зимний отпуск будет?
– Зимнего не будет, дадут только весной, в конце марта.
– Вот и поезжай на Домбай, в Цахкадзор или в Бакуриани. Там в это время еще снег лежит, посвежеешь, загоришь, только не сильно, а то получишься как фотонегатив – черное лицо, белые волосы, – хихикнула Катя.
– А у меня товарищ в Боржоми живет, это всего-то километров тридцать от Бакуриани, он настоящий грузин, он все организует. Катька, ты гений! Решено. Еду.
– Пошли дальше. Тебе нужен образ.
– Это как? – спросил увлекшийся Петр.
– Это не просто, – вздохнула Катя. – Во-первых, его надо найти. Во-вторых, его надо осуществить.
– Деньги не проблема, – воодушевился Петр. – Мне знаешь какую премию выдали!
– За особые заслуги?
– Да нет, заслуги скромные…
– Ага, заслуги скромные, а премия за них огромная. Бывает. Возможности – это хорошо. А вот кого мне из тебя вылепить? У меня два предложения: мужественный Бельмондо или модник Ришар. Тебе что больше нравится?
– Мачо или стиляга?
– Про стилягу поняла, а что такое мачо?
– Мужик такой, сильный, самоуверенный, бабник.
– Понятно. И какой образ тебе ближе?
– Какой из меня бабник? Давай Ришара! – обреченно ответил Петр, понимая, что не стоило вообще начинать этот разговор, потому что коготок сразу увяз. Значит, скоро и всей птичке пропасть. Тьфу на эти поговорки, Джон так перед глазами и встал. Сгинь, нечистая!
– Придется прибарахлиться у фарцовщиков, тебя это не смущает?
– Нет, главное, чтобы я в этот день был не на работе. Пусть это будет в мой выходной, – улыбнулся Петр.
Их уединение нарушили друзья, вернувшиеся с прогулки прилично подмерзшими – к ночи стало заметно холоднее. Ставили чайник, пили чай.
Стесняясь и чуть ли не заикаясь, Петр передал катушку с записью «АББА» Татьяне и попросил вручить Лиде на день рождения. Чуть было не пожалел об этом, потому что Таня взяла его в такой оборот! Хотела заставить его самого вручить подарок, объясняла, уговаривала, убеждала, заманивала. С трудом, заставив ее поклясться здоровьем любимого мужа, Петру удалось взять с нее слово не рассказывать о нем Лиде.
Отбыли восвояси не поздно, завтра всем на работу. На даче остались только Константин и Петр. Константин ушел в лабораторию, а Петр остался ждать его, потому что хотел с ним поговорить. Поговорить он собирался о машине времени, ведь сегодня Константин сказал, устало откидываясь в кресле после нескольких часов отладки программного обеспечения:
– Что ж, пожалуй, готово!
– Правда? – воскликнул Петр. – Окончательно? Уже можно назначать дату пробного включения?
Петин энтузиазм немного сбил Константина с толку.
– Э-э, можно, хотя это не так скоро случится, наверное. Но давай сегодня об этом объявлять не будем. Ребята отдохнуть приехали, ты и я тоже заслужили отдых. Поговорим с тобой об этом, когда они уедут.
И вот Петр тянул время, решаясь на очень важный для него разговор. Разговор начал Константин, вернувшийся на кухню:
– Сам себе не верю, неужели я сделал это! Теоретически я готов отправить человека в будущее с разделением сознаний. Еще, конечно, буду проверять и перепроверять, вылавливать мелкие ошибки, но надеюсь, в глобальном смысле все верно.
– Я хочу стать первым! – решительно заявил Петр.
Костя посмотрел на своего помощника удивленно и недоверчиво:
– Ты? Почему ты? Зачем тебе это надо?
– Но ведь кто-то же должен стать добровольцем! Не отказывайся от моего предложения, может быть, никто больше не согласится.
– Да, выбор не велик: я, ты, Витя, Лида, Ира. Больше двойных сознаний ни у кого нет.
– Виктора с Ириной даже не принимай в расчет, они остаются.
– Как остаются? Они мне ничего не говорили. Если так, тогда тем более выбирать не из кого. Хочешь быть первопроходцем – будь им!
– Когда?
– О! А вот это не скоро. Ты уже копытом бьешь? Куда торопишься?
– Да я бы не торопился, но если любимая девушка хочет…
– Петь, ты вот о чем подумай. Если твоя переброска получится и она тоже вернется в 2020 год, то вы там окажетесь, во-первых, уже пожилыми людьми, во-вторых, не свободными; у тебя ведь тоже в том времени были обязательства. А в-третьих, вы там вообще знакомы не были, а памяти о перемещении у вас не останется, следовательно, будете там жить каждый своей жизнью. Тебе совершенно не выгоден удачный результат. Так зачем…
– Я ее действительно полюбил, а счастье любимого человека – на первом месте. Раз она хочет вернуться, я должен быть уверен, что для нее это будет безопасно. Поэкспериментируешь сначала на мне. Не думай, что мне легко это говорить, здесь каждое слово полито моей кровью.
– А я сейчас перескажу тебе один разговор, наш с Лидой, он тебе будет как кровоостанавливающее. Не так давно она спрашивала меня, есть ли результаты и когда можно будет вернуться в 2020 год. Я объяснил ей практически то же самое, что и тебе, – нужно подождать. А она призналась мне, сильно смущаясь, что уже не так сильно настаивает на ускорении процесса, потому что за эти годы привыкла, ей понравилось жить здесь, и она очень не хочет решать «нравственную дилемму» – возвращаться или остаться. Ну как, раны больше не кровоточат?
– Спасибо, друг! Уже нет. Так, значит, можно не торопить эксперимент? Как хорошо! Ты уж, Костик, не торопись, работай как следует, не халтурь, не гони план к концу месяца.
Весна 1981 года
Когда Петр вернулся из отпуска из Бакуриани, он позвонил Катерине, договорился с ней о шопинге.
– Нет, все безнадежно!
– Какой твердолобый ты, дружище! Послушай, а если бы ты не участвовал во всей этой операции? Возьми да познакомься с ней просто так!
– Не забывай, она видела меня. С нуля начать не получится.
– Мы тебя загримируем.
– Очень смешно, ха-ха. Нет, спасибо.
– Спасибо потом говорить будешь. Ты в курсе, кто у меня Катька? Гример на «Мосфильме», однако!
– Леш, что ты какие-то глупости предлагаешь, не пари муру, как говорят наши французские коллеги.
– Тоже мне друг, называется, а я ему еще жирные точки в конце третьего предложения ставил! Короче, я от тебя устал. У тебя два пути. Первый – она узнает, кто ты и что ты; и про то, что ты, нарушая служебную инструкцию, защищал ее от Джона, и про то, что цветы дарил, и про то, что Костик именно тебе помогал, передавая для нее билеты. Второй путь – она о тебе ничего не должна знать, а ты знакомишься с ней заново. Насчет внешности не беспокойся, она у тебя такая нейтральная, из твоего лица легко получится вылепить что-нибудь поприличнее.
– Вот лица попрошу не касаться.
– Завтра вечером я приду к тебе с Катериной. Никаких возражений не принимается, пока профессионал не вынесет свой вердикт.
– Не могу завтра, мне к Константину нужно, зовет на помощь – работа к концу близится.
– Вы и в воскресенье работаете? Ну что ж! Вы с утра поработаете, а к обеду, предупреди Костю, гости подтянутся, мы так давно не встречались. Гляди-ка, зима уже пришла, а мы за работой и не заметили, что Новый год близко. На сам праздник ни у кого не получится встретиться, все со своими семьями будут. Так что с меня мясо на шашлык, с тебя вино, девочек попросим оливье постругать. И бобину, ту, что в подарок Лиде, захвати, послушаем, а потом Тане отдадим, попросишь Лиде передать, а то мне на следующей неделе в командировку.
– А она меня не выдаст?
– Ты с нее слово возьми, она обязательно сдержит…
Назавтра Алексей, Татьяна и Катерина вышли на платформе Щербинка. Они шли, пропуская вперед нетерпеливых лыжников, вдыхали прохладный, еще не очень морозный воздух и радовались: зима встречала их во всей красе, им светило беззаботное воскресное солнышко, день обещал быть по-зимнему коротким, но по-настоящему выходным.
Алексей шел, поглядывая на соседские дома, и думал: «Интересно, заметил ли Константин, что у него за короткое время сменилось так много соседей: и слева-справа, и напротив, и даже сзади. Что изменилась схема движения в этом дачном кооперативе и Костина дача оказалась в конце тупика. И что когда кто-нибудь идет сюда от станции, то обязательно или сосед справа выгуливает своего добермана, или сосед слева – свою московскую сторожевую. Вынужденная мера, что поделаешь, контора не дремлет. Зато теперь можно быть уверенными, что никакой лихой человек не потревожит Константина и его детище.
Подойдя к Костиной даче, друзья почувствовали вкусный запах яблоневого дыма – это Петр разжег мангал. Они вошли в дом и услышали строгое:
– Дайте нам еще полчаса! Не беспокоить! Все сами; вы знаете, где что.
И дверь в комнату захлопнулась. Гости действительно знали все, что нужно, а уж Катю гостьей назвать – обидеть хозяйку! Закипела дружная работа: мясо насажено на шампуры, оливье приготовлен и переложен в салатницу, картошка почищена, открыты маринованные деревенские огурчики, принесенные с собой Татьяной. Дрова прогорели, и Алексей пошел жарить шашлык.
Когда через полчаса Константин с Петром победителями вышли в кухню, там все было готово. Шашлык благоухал, картошечка шкворчала на сковороде, разноцветная мозаика оливье радовала глаз, огурчики дразнили блестящими пупырышками. Петр вынес к столу три бутылки венгерской кадарки мальчикам и бутылку полусладкого советского шампанского девочкам.
– Ну, за то, чтобы у нас все было и чтобы нам за это ничего не было! – провозгласил хозяин дома.
Петр улыбнулся, а Алексей ахнул от восторга.
– Вот это тост! Как за такое не выпить? Всем – до дна! Поев, все разбрелись кто куда, а Катя остановила Петра, силой усадила его напротив окна, так, чтобы лучше было видно, включила люстру для дополнительного освещения и стала пристально и профессионально его разглядывать, решительно пресекая его попытки встать и вставить хоть слово.
– Твое лицо – просто клад для гримера. Чистый лист, на котором можно нарисовать что хочешь. – Она поцокала языком. – Конфетка! Я не знаю, зачем тебе это надо, Лешка не раскололся, крепкий орешек, а мне это важно знать, чтобы понимать границы. Большое значение имеет, одноразовое это будет мероприятие или ты будешь часто встречаться с этим человеком, для которого тебя нужно преобразить.
Петр думал, что вот сейчас, в конце ее тирады, вставит свое веское слово, но Катерина продолжила, не дав ему возможности даже открыть рот:
– По косвенным признакам я делаю вывод, что преображение твое должно быть навсегда. Ты ведь тоже не расколешься, знаю я вашу породу, что в конторе выращивают. Значит, будем обсуждать этот вариант. Тебе надо стать поярче, но волосы красить нельзя, отросшие корни будут смотреться очень странно на парне! Это точно оттолкнет и мужчин и женщин. А вот модная стрижка здесь будет очень кстати, она оттянет на себя внимание от невнятного цвета волос.
Тут Петр все-таки успел вставить:
– Модная стрижка – это не по уставу!
– Ага, а сейчас у тебя на голове прям полный устав! Поверь, уж лучше модная стрижка, чем выговор за нарушение как раз вот этого самого устава. Пошли дальше. Хорошо бы тебе загореть немножко. У тебя зимний отпуск будет?
– Зимнего не будет, дадут только весной, в конце марта.
– Вот и поезжай на Домбай, в Цахкадзор или в Бакуриани. Там в это время еще снег лежит, посвежеешь, загоришь, только не сильно, а то получишься как фотонегатив – черное лицо, белые волосы, – хихикнула Катя.
– А у меня товарищ в Боржоми живет, это всего-то километров тридцать от Бакуриани, он настоящий грузин, он все организует. Катька, ты гений! Решено. Еду.
– Пошли дальше. Тебе нужен образ.
– Это как? – спросил увлекшийся Петр.
– Это не просто, – вздохнула Катя. – Во-первых, его надо найти. Во-вторых, его надо осуществить.
– Деньги не проблема, – воодушевился Петр. – Мне знаешь какую премию выдали!
– За особые заслуги?
– Да нет, заслуги скромные…
– Ага, заслуги скромные, а премия за них огромная. Бывает. Возможности – это хорошо. А вот кого мне из тебя вылепить? У меня два предложения: мужественный Бельмондо или модник Ришар. Тебе что больше нравится?
– Мачо или стиляга?
– Про стилягу поняла, а что такое мачо?
– Мужик такой, сильный, самоуверенный, бабник.
– Понятно. И какой образ тебе ближе?
– Какой из меня бабник? Давай Ришара! – обреченно ответил Петр, понимая, что не стоило вообще начинать этот разговор, потому что коготок сразу увяз. Значит, скоро и всей птичке пропасть. Тьфу на эти поговорки, Джон так перед глазами и встал. Сгинь, нечистая!
– Придется прибарахлиться у фарцовщиков, тебя это не смущает?
– Нет, главное, чтобы я в этот день был не на работе. Пусть это будет в мой выходной, – улыбнулся Петр.
Их уединение нарушили друзья, вернувшиеся с прогулки прилично подмерзшими – к ночи стало заметно холоднее. Ставили чайник, пили чай.
Стесняясь и чуть ли не заикаясь, Петр передал катушку с записью «АББА» Татьяне и попросил вручить Лиде на день рождения. Чуть было не пожалел об этом, потому что Таня взяла его в такой оборот! Хотела заставить его самого вручить подарок, объясняла, уговаривала, убеждала, заманивала. С трудом, заставив ее поклясться здоровьем любимого мужа, Петру удалось взять с нее слово не рассказывать о нем Лиде.
Отбыли восвояси не поздно, завтра всем на работу. На даче остались только Константин и Петр. Константин ушел в лабораторию, а Петр остался ждать его, потому что хотел с ним поговорить. Поговорить он собирался о машине времени, ведь сегодня Константин сказал, устало откидываясь в кресле после нескольких часов отладки программного обеспечения:
– Что ж, пожалуй, готово!
– Правда? – воскликнул Петр. – Окончательно? Уже можно назначать дату пробного включения?
Петин энтузиазм немного сбил Константина с толку.
– Э-э, можно, хотя это не так скоро случится, наверное. Но давай сегодня об этом объявлять не будем. Ребята отдохнуть приехали, ты и я тоже заслужили отдых. Поговорим с тобой об этом, когда они уедут.
И вот Петр тянул время, решаясь на очень важный для него разговор. Разговор начал Константин, вернувшийся на кухню:
– Сам себе не верю, неужели я сделал это! Теоретически я готов отправить человека в будущее с разделением сознаний. Еще, конечно, буду проверять и перепроверять, вылавливать мелкие ошибки, но надеюсь, в глобальном смысле все верно.
– Я хочу стать первым! – решительно заявил Петр.
Костя посмотрел на своего помощника удивленно и недоверчиво:
– Ты? Почему ты? Зачем тебе это надо?
– Но ведь кто-то же должен стать добровольцем! Не отказывайся от моего предложения, может быть, никто больше не согласится.
– Да, выбор не велик: я, ты, Витя, Лида, Ира. Больше двойных сознаний ни у кого нет.
– Виктора с Ириной даже не принимай в расчет, они остаются.
– Как остаются? Они мне ничего не говорили. Если так, тогда тем более выбирать не из кого. Хочешь быть первопроходцем – будь им!
– Когда?
– О! А вот это не скоро. Ты уже копытом бьешь? Куда торопишься?
– Да я бы не торопился, но если любимая девушка хочет…
– Петь, ты вот о чем подумай. Если твоя переброска получится и она тоже вернется в 2020 год, то вы там окажетесь, во-первых, уже пожилыми людьми, во-вторых, не свободными; у тебя ведь тоже в том времени были обязательства. А в-третьих, вы там вообще знакомы не были, а памяти о перемещении у вас не останется, следовательно, будете там жить каждый своей жизнью. Тебе совершенно не выгоден удачный результат. Так зачем…
– Я ее действительно полюбил, а счастье любимого человека – на первом месте. Раз она хочет вернуться, я должен быть уверен, что для нее это будет безопасно. Поэкспериментируешь сначала на мне. Не думай, что мне легко это говорить, здесь каждое слово полито моей кровью.
– А я сейчас перескажу тебе один разговор, наш с Лидой, он тебе будет как кровоостанавливающее. Не так давно она спрашивала меня, есть ли результаты и когда можно будет вернуться в 2020 год. Я объяснил ей практически то же самое, что и тебе, – нужно подождать. А она призналась мне, сильно смущаясь, что уже не так сильно настаивает на ускорении процесса, потому что за эти годы привыкла, ей понравилось жить здесь, и она очень не хочет решать «нравственную дилемму» – возвращаться или остаться. Ну как, раны больше не кровоточат?
– Спасибо, друг! Уже нет. Так, значит, можно не торопить эксперимент? Как хорошо! Ты уж, Костик, не торопись, работай как следует, не халтурь, не гони план к концу месяца.
Весна 1981 года
Когда Петр вернулся из отпуска из Бакуриани, он позвонил Катерине, договорился с ней о шопинге.