Прорицательница. Академия мертвых душ

– Все женщины в вашем мире такие дуры, или одна ты отличилась? – буркнул он. – Разобраться-то я, может, и разберусь. А как ты представляешь, чтобы я их снял?

Ну да, у него же лапки…

– Мне для этого нужны руки, прямые и из плеч.

– Я согласна…

– Твои не подойдут, – оборвал он.

Это что еще значит? У меня руки кривые и из… Откуда, по мнению графа, они растут? Я уже собиралась возмутиться, но медведь меня перебил:

– Мне нужен хороший, толковый артефактор. Вот леди Юлия…

Опять он за свое!

Да будь у нас возможность позвать Юлию, мы могли бы и ее мужа привлечь к спасению. А тот бы собрал всю королевскую конницу, всю королевскую рать и уж как-нибудь отбили бы пленника. А потом пусть бы хоть целый консилиум лучших магов королевства решал, как снять эти браслеты.

Но только у нас нет Юлии, а есть то, что есть: я и медведь.

– И лекарь нужен, – добавил он.

– Может быть, сначала вытащим его, а потом лечить будем?

Медведь хмыкнул:

– Дура, она дура и есть. Когда артефакт поймет, что его снимают, он будет цепляться за жертву и тянуть из нее жизнь с утроенной силой. Боюсь, когда мы закончим, лечить будет уже некого.

«Некого» – это слово отозвалось в душе болью и пустотой.

– Понятно. Ну что ж, по крайней мере, эту проблему я могу решить. А вот как снимать артефакт с короля вам придется объяснять мне, потому что никаких других рук у вас нету.

Я подхватила медведя с лавки и, несмотря на его протесты, сунула в шкаф. А сама отправилась к Лартиссе. Потому что ей я доверяла. Во-первых, его величество – лучший друг магистра Рониура, которому она, в общем-то, обязана своим появлением здесь. А во-вторых, она была хоть и первокурсницей, но уже толковым лекарем. Конечно, вправить вывих и вытащить короля с того света – это несколько не одно и то же, но я почему-то не сомневалась, что она справится.

– Ты пришла мне погадать? – улыбнулась Лартисса.

– Боюсь, это придется перенести. Тут кое-что случилось. Мы можем поговорить у меня?

Она кивнула.

Когда мы зашли в мою комнату, я плотно закрыла дверь, достала медведя из шкафа.

– Немедленно посади меня на стул, – буркнул тот.

Лартисса ахнула. Видимо, пока еще не имела счастья столкнуться с графом, а говорящие игрушки в этом мире – не такое уж и частое явление.

– Знакомься, Лартисса, это магистр Вирастольф, – представила я.

– Здравствуйте, магистр Вирастольф, – кивнула Лартисса.

– В общем, тут такое дело… – заговорила я. – Надо спасти короля.

И вкратце рассказала ей о случившемся. Она слушала с совершенно круглыми глазами. Еще бы. Все то, что я узнавала постепенно в последние дни, вывалилось на нее за каких-то несколько минут. Такое трудно уложить в голове. Я думала, что эта пауза будет бесконечной, но нет.

Лартисса деловито спросила:

– Он в сознании?

– Вроде бы да, – растерянно сказала я. – А что?

Она посмотрела на меня как взрослый на неразумное дитя.

– Мне надо знать, сможет ли он пить. Зелье, разумеется. Дайте мне полчаса, я соберу все необходимое, и можем отправляться.

Она была серьезна и сосредоточенна. Я видела, что в эту минуту она забыла и про меня, и про медведя. И про то, что в темном подземелье, куда мы идем, можно столкнуться с самым страшным чудовищем этого мира – с темным магом. Нет, сейчас передо мной был профессионал, который решает сложную задачку, прикидывает ингредиенты, думает что-то на своем медицинском языке и готов спасать жизнь.

Лартисса выскочила из комнаты, а я устало опустилась на кровать.

– Вам придется объяснить мне, как снять артефакт. Иначе король погибнет, вы же понимаете?

– А ты понимаешь, – повысил голос медведь, – что, если ты своими кривыми ручонками туда полезешь, он точно погибнет, и не от страшного артефакта, а от твоей безрукости?

Я тоже умею повышать голос.


– Но без помощи король точно умрет! А так есть шанс, что все получится, мы должны хотя бы попытаться!

В этот момент дверь распахнулась, и в комнату влетела Бриззина.

– Что значит – король умрет? Вы о чем тут вообще?

Здрасьте-приехали. Теперь сохранить все в тайне никак не удастся.

– Добрый вечер, магистр Вирастольф. А вы что тут делаете? – неслась дальше дорогая соседка.

Вежливость никогда не была ее сильной стороной.

– Бриззина, тише! – шикнула я и на всякий случай подошла к ней поближе. – О том, что ты слышала, ты не должна никому говорить. От этого зависит жизнь короля, понимаешь?

Я принялась увещевать ее, бросая предостерегающие взгляды на графа, чтобы не вздумал при ней болтать лишнего. Но разве можно о чем-то договориться с дурацким плюшевым медведем? Он сделал ровно противоположное тому, что от него требовалось.

– От твоего молчания, деточка, вообще ничего не зависит. А жизнь короля зависит от того, найдем ли мы за полчаса более или менее приличного артефактора.

– Ну, допустим, я учусь на артефакторском, – гордо произнесла Бриззина.

Точно! Я тут же вспомнила: моя соседка щеголяла в синей мантии.

– О боже, я сказал, что нам нужен артефактор, а не недоученный студиозус. Ты что-нибудь знаешь о многовекторных полях вариабельной реальности?

– Курсовую писала по многовекторным полям, – хмуро буркнула Бриззина. – И про вариабельную реальность пришлось почитать, раз уж такое дело.

– И чьи же труды ты читала? – чуть менее насмешливо спросил медведь.

И Бриззина начала перечислять фамилии. На пятой или шестой он ее остановил:

– А почему я тебя не знаю, раз ты такая умная?

– Потому что я на втором курсе, а вы только с третьего преподаете!

– Ладно, может, что-то и получится. Садись, я объясню, что тебе надо будет делать.

– Делать где?

Бриззину не так-то просто было провести.

– Расскажи ей, – милостиво разрешил медведь.

Сам сообщить ей о том, что придется отправиться в жуткое подземелье, он почему-то не захотел, оставил эту честь мне.

Я рассказывала со страхом. Вполне ожидала услышать: «Что-о-о?! В подземелье к темному магу? Сами идите, я не сумасшедшая». Но мои опасения оказались напрасными. Выслушав меня, Бриззина лишь коротко кивнула и повернулась к медведю:

– Так что там за чудо-артефакт и что с ним нужно будет сделать?

И они оживленно заговорили на своем, на артефакторском. Я не понимала ни слова.

Лартисса появилась, как и обещала, через полчаса. В ее руке был увесистый чемоданчик, полагаю, с зельями и снадобьями. Бриззина тоже успела метнуться в свою комнату и принести сумку. На вид тяжеленную.

– Ну, удачи вам там, девочки, – дрогнувшим голосом произнес медведь.

Бризина развернулась и уставилась на него, скрестив руки на груди.

– Что значит удачи нам там? Вы идете с нами.

– Куда это я с вами? – возмутился медведь. – Я никуда не иду, я остаюсь здесь!

– Да неужели! – хмыкнула Бриззина. – А кто вас будет спрашивать?

Она бесцеремонно схватила медведя за лапу.

– Негодяйка, поставь меня на место! Ты у меня зачет в жизни не получишь.

– На третьем-то курсе? Когда это еще будет.

Я смотрела на Бриззину с ужасом и восхищением. Сама бы я ни за что не осмелилась поступить так со строптивым графом.

– Поставь меня на место, мерзавка! – верещал он.

– Можно потише, пока сюда пол-академии не сбежалось! – рыкнула на него Бриззина.

Медведь замолчал, и столько трагизма было в этом молчании, что даже Бриззину проняло. Она заговорила с ним куда ласковее: