Проклятый принц
Часть 23 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Глава 38. Али
Мы с Мэрроком шли несколько часов. Моё горло пересохло, желудок урчал. Я попыталась сообразить, что ела сегодня, но вспомнила лишь яблоко в покоях Императора. Я бы сейчас многое отдала за один укус от него. В болоте возле дороги имелась вода — тёмные лужи, спрятанные за скоплениями серой ряски — но я боялась оттуда пить.
Всюду вокруг нас мертвецы шаркающими шагами шли вперёд. Их глаза сделались тусклыми, рты приоткрылись.
Сначала они меня ужасно нервировали. Хотя их тела выглядели целыми, они двигались как драуги. Но я быстро поняла, что живые их не интересовали. Да их вообще ничто не интересовало, если на то пошло. Они все шагали на север — полагаю, в направлении самого Хельхейма. Единственным звуком здесь было тихое шарканье ног по древним камням брусчатки.
Мэррок держался поближе ко мне, бдительный и безмолвный. Завитки дыма исходили от его кожи. Он был единственным маяком красоты в этом параде мертвецов.
Я жалела, что не могу послушать маленькое устройство, которое он мне дал. Оно намокло и не включалось. Я попыталась напевать музыку, но делать это посреди трупов казалось попросту неправильным.
В итоге Мэррок дотронулся до моей руки, и, повернувшись, я увидела, что мертвецы перед нами замедлялись. Из тумана проступил тёмный силуэт постройки. И изменилось не только это. Новый звук присоединился к шарканью ног. Рёв хлещущей воды.
Мертвецы останавливались как вкопанные, начинали снимать одежду и бросать вещи кучками посреди дороги. Мэррок подошёл к одной такой куче, нашёл старую книгу, затем продолжил искать — предположительно, карандаш или ручку. Пока он занимался этим, я копалась в рубашках и джинсах, пока не нашла сумку.
Восполнив припасы, мы стали проталкиваться вперёд сквозь ряды мертвецов. Наконец, туман расступился, и я увидела, что тёмным силуэтом оказался узкий мост, перекинутый через ревущую реку. По мосту мог пройти всего один человек, но его отделка была роскошной, состояла из кристаллов и золота.
Мы были не в Хельхейме, пока нет. Хельхейм ограждён стенами. Но мы подбирались всё ближе.
У входа на мост стояла высокая женщина, как минимум три метра ростом. Она была одета в железную броню, держала перед собой длинный меч и смотрела на дорогу. Не мёртвая, но при этом толком не видящая. Я осознала, что знаю её имя. Это Модгуд, свирепая воительница и великанша, которая охраняла реку Гьёлль. Её мерцающие светлые волосы спадали поверх брони.
По мере приближения к мосту мертвецы выстраивались на узкой тропке, чтобы по мосту проходил только один за раз. Они медленно тащились к мосту, а мы шли следом.
Когда мы оказались у входа, Мэррок начал идти по нему, и я гадала, заметит ли великанша. Но она и пальцем не пошевелила. Её глаза по-прежнему смотрели вперёд.
Однако как только я шагнула на мост, её меч раскрошил камни у моих ног.
— Что привело живую на мой мост? — прорычала она, пригвоздив меня взглядом чёрных глаз. — Зачем ты желаешь пересечь эти воды?
— Я… — мой рот открывался и закрывался. Я же не могла объяснить ей, что хочу украсть палочку Локи, да? Будем действовать по-простому. — Я путешествую к Настранду… Берегу Мёртвых.
Великанша не пошевелилась, и её меч продолжал преграждать мне путь.
— Ты должна заплатить дань. Мёртвым не надо платить. Только живым.
Я раскрыла ладони.
— Ты хочешь денег? Потому что у меня их нет.
— Что мне делать с деньгами? — прорычала великанша. — Ваш вид платит дань кровью. Смочи мой клинок и можешь проходить.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать её намерение.
— Ты хочешь, чтобы я порезала себя о твой меч?
— Или делай это сама, или я сделаю это за тебя, — её мускулистое предплечье напряглось, меч сдвинулся в мою сторону.
Я посмотрела на лезвие, затем на свою ладонь и отсутствующий палец. Хуже этого точно не будет.
— Ладно.
Я сжала меч, затем быстро скользнула ладонью вниз, рассекая кожу, но не слишком глубоко. В ту же секунду боль устремилась вверх по моей руке. Это оказалось больнее, чем я ожидала.
— Этого достаточно? — сказала я, показывая на след крови, который оставила на клинке великанши.
Модгуд подняла меч и начисто облизала его бледным языком. Мои губы скривились.
Она не смотрела на меня, произнося ответ:
— Ты заплатила дань. Ты можешь пройти.
Я ступила на мост. Он был построен из прозрачных кристаллов, и я видела сквозь него реку. Вода стремительно неслась по огромным булыжникам. Меня охватило головокружение, и я совершила первую ошибку. Я схватилась за перила, чтобы удержаться, и всё равно чуть не упала, когда от обжигающей боли перед глазами всё размылось. Я надавила раненой ладонью прямо на острый край кристалла.
Я медленно двинулась вперёд, сжимая рассечённую руку. Кровь капала с моей ладони на мост из кристаллов. Добравшись до середины, я помедлила. Тут-то я и совершила свою вторую ошибку. Я посмотрела вниз.
Между камнями торчали тысячи серебристых палочек. Я помедлила, сощурившись. Нет, это не палочки — это мечи. Тысячи и тысячи бритвенно острых мечей торчали между камнями. Холодный ветер щипал мои щёки.
Когда я посмотрела вниз, мост начал опасно покачиваться, словно эта штука хотела сбросить меня просто потому, что я живая. Я опять двинулась вперёд, стараясь держаться на ногах и спеша к концу моста.
Шагнув на землю, я сжала раненую ладонь и вздрогнула.
Низкий голос Модгуд донёсся до меня.
— Живая эльфийка, ты прошла в земли мертвецов. Твоя судьба решена. Пойми, что ты не сможешь уйти по этой дороге.
Мэррок уже отрывал полоску ткани от низа своей рубашки. Теперь, когда она сделалась короче, я явственно увидела мышцы его пресса.
— Это правда? — спросила я у Мэррока с ощущением нарастающей паники. — Я теперь в ловушке здесь?
Он хмыкнул, притягивая меня ближе к себе и перевязывая порез на моей ладони. Конечно, он не мог ответить, пока занимался этим.
Как только он туго завязал концы, я снова спросила:
— Мэррок. Что она имеет в виду? Я не могу покинуть это место?
Он открыл свою книгу и нацарапал что-то на первом пустом листе. «Ты не можешь покинуть это место по данной дороге».
Меня охватила злость. Он знал?
— Почему ты не сказал мне до того, как я прошла?
Он медленно пожал плечами, будто ни капельки не переживал. «Палочка Локи позволит нам сбежать».
Но эта палочка была всего лишь байкой. Наверное.
— Что, если ты ошибаешься, и она не здесь? Что, если мы её не найдём? Что, если я не сумею её украсть? — в моей груди зарождалась паника. — Вся моя жизнь зависит от легенды. От неподтверждённого слуха, в который ты веришь.
«Мы не потерпим провала. Я этого не допущу».
— Да что ты? Ты этого не допустишь. Как будто ты контролируешь всё на свете, — во мне нарастала ярость, мои пальцы подёргивались. — Мама всегда рассказывала мне о том, каков ваш вид. Верховные Эльфы. Что вы эгоистичны, и вам нельзя доверять. Вы печётесь только о себе, не так ли? Поэтому вы зашвырнули нас в пещеры. Вы обвинили нас в Рагнарёке. А теперь ты готов рисковать моей жизнью ради своих целей.
Мэррок замер совершенно неподвижно, его тёмные волосы развевались ветром.
— Видимо, мама была права, — сказала я.
Глава 39. Мэррок
На этом берегу реки туман поредел. Ледяной ветерок пролетал над этими землями, открывая равнины грязи по обе стороны дороги.
Али шагала передо мной, её спина оставалась напряжённой, глаза смотрели только вперёд. Кровь из её ладони пропитала полоску моей рубашки, которой я её перевязал. Я жалел, что не могу очистить рану.
Без дара речи сложно было объяснить ей мою уверенность. Я знал, что палочка здесь, потому что я её чувствовал. Эта штука как будто взывала ко мне. И здесь, в мире мёртвых, зов становился сильнее, её сила сверкала как маяк и манила меня ближе.
Скоро я верну свою душу. Я снова буду жив, впервые с Рагнарёка. Впервые с тех пор, как потопы наводнили мир, как по миру распространилась болезнь, а боги убили друг друга. Смерть богов — это судьба… Урд.
И теперь Судьба говорила мне достать палочку.
Я готов был поклясться своей жизнью. Но, наверное, Али это не убедит.
Похоже, надо было рассказать ей всю историю заранее, но я давным-давно забыл, как иметь дело с людьми. Тысяча лет в тюрьме лишила меня способности работать с другими эльфами. Отсутствие души тоже не помогало.
Как только она вернётся в моё тело, я вспомню.
Пока мы шли по дороге, фигуры начали расходиться дальше по равнинам, ускользая в туман и появляясь из него. Чем дольше мы шли, тем более многочисленными они становились. Вскоре я услышал лязг стали и брони вокруг нас.
Боевая лошадь с топотом копыт вырвалась из тумана. Всадник размахивал знаменем, открыл рот в беззвучном крике, и легион сверкающих мертвецов скакал позади него. Стук копыт был единственным звуком, который издавала вся эта орда, и когда они пронеслись вокруг нас, я притянул Али поближе к себе.
Мерцающая пыль взметнулась в воздух вокруг нас, и солдаты разделились на две фракции, по одной с каждой стороны дороги. Али отстранилась от меня, всё ещё выглядя разъярённой.
Теперь мы шли медленно, поскольку по обе стороны от дороги бушевала великая битва. Мертвецы сражались в абсолютной тишине, пронзая друг друга копьями. Мёртвые воины отрубали конечности мечами, пробивали черепа топорами. Грязь сделалась густой от их крови, но они снова поднимались и собирали свои тела воедино, как жутковатые пазлы.
Но они нас не тревожили.
Али оставалась такой же безмолвной, как и мёртвые воины, и я знал, что чувства клубятся в ней так же, как туманы вокруг нас.
Когда мы наконец-то миновали беззвучное сражение, туман несколько поредел, и я увидел тёмную линию, тянувшуюся по обе стороны. По мере нашего приближения она становилась крупнее и крупнее, пока не сделалась выше самых высоких небоскрёбов Бостона. Выше даже Цитадели на Бикон-хилл.
Перед нами возвышалась массивная железная стена, простиравшаяся в обе стороны столько, сколько было видно глазу. Её покрывали большие пятна ржавчины, напоминавшие огромные разводы крови. Ряды мертвецов шаркали в её сторону.
Это была стена, окружавшая сам Хельхейм. Конструкция, предназначенная не для обороны, а для удерживания душ мёртвых внутри.
Мы шли по дороге на север, пока в поле зрения не показались две башни, выступавшие из стены и обрамлявшие вход. Почти все мертвецы устремлялись внутрь, но некоторые сворачивали направо или налево, бредя вдоль стены.
Ворота в Хельхейм.
Когда мы оказались примерно в ста пятидесяти метрах от них, я остановился и достал книгу — только теперь я осознал, что это старый любовный роман периода пандемии, называвшийся «На карантине с плохим парнем». Я поморщился от обложки, затем открыл страницу с пустым местом.
Я написал: «Позволь мне отправиться на разведку. Я уже мёртв, и будет лучше, если я пойду один. Ты смертна. Я не могу умереть».
Мы с Мэрроком шли несколько часов. Моё горло пересохло, желудок урчал. Я попыталась сообразить, что ела сегодня, но вспомнила лишь яблоко в покоях Императора. Я бы сейчас многое отдала за один укус от него. В болоте возле дороги имелась вода — тёмные лужи, спрятанные за скоплениями серой ряски — но я боялась оттуда пить.
Всюду вокруг нас мертвецы шаркающими шагами шли вперёд. Их глаза сделались тусклыми, рты приоткрылись.
Сначала они меня ужасно нервировали. Хотя их тела выглядели целыми, они двигались как драуги. Но я быстро поняла, что живые их не интересовали. Да их вообще ничто не интересовало, если на то пошло. Они все шагали на север — полагаю, в направлении самого Хельхейма. Единственным звуком здесь было тихое шарканье ног по древним камням брусчатки.
Мэррок держался поближе ко мне, бдительный и безмолвный. Завитки дыма исходили от его кожи. Он был единственным маяком красоты в этом параде мертвецов.
Я жалела, что не могу послушать маленькое устройство, которое он мне дал. Оно намокло и не включалось. Я попыталась напевать музыку, но делать это посреди трупов казалось попросту неправильным.
В итоге Мэррок дотронулся до моей руки, и, повернувшись, я увидела, что мертвецы перед нами замедлялись. Из тумана проступил тёмный силуэт постройки. И изменилось не только это. Новый звук присоединился к шарканью ног. Рёв хлещущей воды.
Мертвецы останавливались как вкопанные, начинали снимать одежду и бросать вещи кучками посреди дороги. Мэррок подошёл к одной такой куче, нашёл старую книгу, затем продолжил искать — предположительно, карандаш или ручку. Пока он занимался этим, я копалась в рубашках и джинсах, пока не нашла сумку.
Восполнив припасы, мы стали проталкиваться вперёд сквозь ряды мертвецов. Наконец, туман расступился, и я увидела, что тёмным силуэтом оказался узкий мост, перекинутый через ревущую реку. По мосту мог пройти всего один человек, но его отделка была роскошной, состояла из кристаллов и золота.
Мы были не в Хельхейме, пока нет. Хельхейм ограждён стенами. Но мы подбирались всё ближе.
У входа на мост стояла высокая женщина, как минимум три метра ростом. Она была одета в железную броню, держала перед собой длинный меч и смотрела на дорогу. Не мёртвая, но при этом толком не видящая. Я осознала, что знаю её имя. Это Модгуд, свирепая воительница и великанша, которая охраняла реку Гьёлль. Её мерцающие светлые волосы спадали поверх брони.
По мере приближения к мосту мертвецы выстраивались на узкой тропке, чтобы по мосту проходил только один за раз. Они медленно тащились к мосту, а мы шли следом.
Когда мы оказались у входа, Мэррок начал идти по нему, и я гадала, заметит ли великанша. Но она и пальцем не пошевелила. Её глаза по-прежнему смотрели вперёд.
Однако как только я шагнула на мост, её меч раскрошил камни у моих ног.
— Что привело живую на мой мост? — прорычала она, пригвоздив меня взглядом чёрных глаз. — Зачем ты желаешь пересечь эти воды?
— Я… — мой рот открывался и закрывался. Я же не могла объяснить ей, что хочу украсть палочку Локи, да? Будем действовать по-простому. — Я путешествую к Настранду… Берегу Мёртвых.
Великанша не пошевелилась, и её меч продолжал преграждать мне путь.
— Ты должна заплатить дань. Мёртвым не надо платить. Только живым.
Я раскрыла ладони.
— Ты хочешь денег? Потому что у меня их нет.
— Что мне делать с деньгами? — прорычала великанша. — Ваш вид платит дань кровью. Смочи мой клинок и можешь проходить.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать её намерение.
— Ты хочешь, чтобы я порезала себя о твой меч?
— Или делай это сама, или я сделаю это за тебя, — её мускулистое предплечье напряглось, меч сдвинулся в мою сторону.
Я посмотрела на лезвие, затем на свою ладонь и отсутствующий палец. Хуже этого точно не будет.
— Ладно.
Я сжала меч, затем быстро скользнула ладонью вниз, рассекая кожу, но не слишком глубоко. В ту же секунду боль устремилась вверх по моей руке. Это оказалось больнее, чем я ожидала.
— Этого достаточно? — сказала я, показывая на след крови, который оставила на клинке великанши.
Модгуд подняла меч и начисто облизала его бледным языком. Мои губы скривились.
Она не смотрела на меня, произнося ответ:
— Ты заплатила дань. Ты можешь пройти.
Я ступила на мост. Он был построен из прозрачных кристаллов, и я видела сквозь него реку. Вода стремительно неслась по огромным булыжникам. Меня охватило головокружение, и я совершила первую ошибку. Я схватилась за перила, чтобы удержаться, и всё равно чуть не упала, когда от обжигающей боли перед глазами всё размылось. Я надавила раненой ладонью прямо на острый край кристалла.
Я медленно двинулась вперёд, сжимая рассечённую руку. Кровь капала с моей ладони на мост из кристаллов. Добравшись до середины, я помедлила. Тут-то я и совершила свою вторую ошибку. Я посмотрела вниз.
Между камнями торчали тысячи серебристых палочек. Я помедлила, сощурившись. Нет, это не палочки — это мечи. Тысячи и тысячи бритвенно острых мечей торчали между камнями. Холодный ветер щипал мои щёки.
Когда я посмотрела вниз, мост начал опасно покачиваться, словно эта штука хотела сбросить меня просто потому, что я живая. Я опять двинулась вперёд, стараясь держаться на ногах и спеша к концу моста.
Шагнув на землю, я сжала раненую ладонь и вздрогнула.
Низкий голос Модгуд донёсся до меня.
— Живая эльфийка, ты прошла в земли мертвецов. Твоя судьба решена. Пойми, что ты не сможешь уйти по этой дороге.
Мэррок уже отрывал полоску ткани от низа своей рубашки. Теперь, когда она сделалась короче, я явственно увидела мышцы его пресса.
— Это правда? — спросила я у Мэррока с ощущением нарастающей паники. — Я теперь в ловушке здесь?
Он хмыкнул, притягивая меня ближе к себе и перевязывая порез на моей ладони. Конечно, он не мог ответить, пока занимался этим.
Как только он туго завязал концы, я снова спросила:
— Мэррок. Что она имеет в виду? Я не могу покинуть это место?
Он открыл свою книгу и нацарапал что-то на первом пустом листе. «Ты не можешь покинуть это место по данной дороге».
Меня охватила злость. Он знал?
— Почему ты не сказал мне до того, как я прошла?
Он медленно пожал плечами, будто ни капельки не переживал. «Палочка Локи позволит нам сбежать».
Но эта палочка была всего лишь байкой. Наверное.
— Что, если ты ошибаешься, и она не здесь? Что, если мы её не найдём? Что, если я не сумею её украсть? — в моей груди зарождалась паника. — Вся моя жизнь зависит от легенды. От неподтверждённого слуха, в который ты веришь.
«Мы не потерпим провала. Я этого не допущу».
— Да что ты? Ты этого не допустишь. Как будто ты контролируешь всё на свете, — во мне нарастала ярость, мои пальцы подёргивались. — Мама всегда рассказывала мне о том, каков ваш вид. Верховные Эльфы. Что вы эгоистичны, и вам нельзя доверять. Вы печётесь только о себе, не так ли? Поэтому вы зашвырнули нас в пещеры. Вы обвинили нас в Рагнарёке. А теперь ты готов рисковать моей жизнью ради своих целей.
Мэррок замер совершенно неподвижно, его тёмные волосы развевались ветром.
— Видимо, мама была права, — сказала я.
Глава 39. Мэррок
На этом берегу реки туман поредел. Ледяной ветерок пролетал над этими землями, открывая равнины грязи по обе стороны дороги.
Али шагала передо мной, её спина оставалась напряжённой, глаза смотрели только вперёд. Кровь из её ладони пропитала полоску моей рубашки, которой я её перевязал. Я жалел, что не могу очистить рану.
Без дара речи сложно было объяснить ей мою уверенность. Я знал, что палочка здесь, потому что я её чувствовал. Эта штука как будто взывала ко мне. И здесь, в мире мёртвых, зов становился сильнее, её сила сверкала как маяк и манила меня ближе.
Скоро я верну свою душу. Я снова буду жив, впервые с Рагнарёка. Впервые с тех пор, как потопы наводнили мир, как по миру распространилась болезнь, а боги убили друг друга. Смерть богов — это судьба… Урд.
И теперь Судьба говорила мне достать палочку.
Я готов был поклясться своей жизнью. Но, наверное, Али это не убедит.
Похоже, надо было рассказать ей всю историю заранее, но я давным-давно забыл, как иметь дело с людьми. Тысяча лет в тюрьме лишила меня способности работать с другими эльфами. Отсутствие души тоже не помогало.
Как только она вернётся в моё тело, я вспомню.
Пока мы шли по дороге, фигуры начали расходиться дальше по равнинам, ускользая в туман и появляясь из него. Чем дольше мы шли, тем более многочисленными они становились. Вскоре я услышал лязг стали и брони вокруг нас.
Боевая лошадь с топотом копыт вырвалась из тумана. Всадник размахивал знаменем, открыл рот в беззвучном крике, и легион сверкающих мертвецов скакал позади него. Стук копыт был единственным звуком, который издавала вся эта орда, и когда они пронеслись вокруг нас, я притянул Али поближе к себе.
Мерцающая пыль взметнулась в воздух вокруг нас, и солдаты разделились на две фракции, по одной с каждой стороны дороги. Али отстранилась от меня, всё ещё выглядя разъярённой.
Теперь мы шли медленно, поскольку по обе стороны от дороги бушевала великая битва. Мертвецы сражались в абсолютной тишине, пронзая друг друга копьями. Мёртвые воины отрубали конечности мечами, пробивали черепа топорами. Грязь сделалась густой от их крови, но они снова поднимались и собирали свои тела воедино, как жутковатые пазлы.
Но они нас не тревожили.
Али оставалась такой же безмолвной, как и мёртвые воины, и я знал, что чувства клубятся в ней так же, как туманы вокруг нас.
Когда мы наконец-то миновали беззвучное сражение, туман несколько поредел, и я увидел тёмную линию, тянувшуюся по обе стороны. По мере нашего приближения она становилась крупнее и крупнее, пока не сделалась выше самых высоких небоскрёбов Бостона. Выше даже Цитадели на Бикон-хилл.
Перед нами возвышалась массивная железная стена, простиравшаяся в обе стороны столько, сколько было видно глазу. Её покрывали большие пятна ржавчины, напоминавшие огромные разводы крови. Ряды мертвецов шаркали в её сторону.
Это была стена, окружавшая сам Хельхейм. Конструкция, предназначенная не для обороны, а для удерживания душ мёртвых внутри.
Мы шли по дороге на север, пока в поле зрения не показались две башни, выступавшие из стены и обрамлявшие вход. Почти все мертвецы устремлялись внутрь, но некоторые сворачивали направо или налево, бредя вдоль стены.
Ворота в Хельхейм.
Когда мы оказались примерно в ста пятидесяти метрах от них, я остановился и достал книгу — только теперь я осознал, что это старый любовный роман периода пандемии, называвшийся «На карантине с плохим парнем». Я поморщился от обложки, затем открыл страницу с пустым местом.
Я написал: «Позволь мне отправиться на разведку. Я уже мёртв, и будет лучше, если я пойду один. Ты смертна. Я не могу умереть».