Проклятое место. Лестница в небо

Они вернулись обратно на тропку, что вела сквозь топи. В камышах, в окружении кучи сгнивших двухместных лодок, покоилась ржавая баржа, весь борт которой выше ватерлинии был покрыт пулевыми отверстиями. Еще недавно на борту этой посудины базировались нейтралы-одиночки, но в итоге их перебили бандиты, заняв лагерь. Правда, после корабль оперативно зачистили бойцы «Удара», отправив жалкие остатки ренегатов ютиться на Озерах и Болотах.

А корабль так и остался умирать в одиночестве.

Как и все в Зоне.

Вдали виднелся абрис сухогруза, который, как и баржа, когда-то был облюбован сталкерами. Искатели превратили его в настоящий укрепленный лагерь, c мастерской, оружейной и жилыми комнатами. Сухогруз славился тем, что на его борту мог обрести пристанище любой искатель, будь то анархист, ударовец или бандит. Все разборки оставались за бортом – охрана на сухогрузе была серьезная. Но и она не спасла при памятном наплыве мутантов.

На Территории Проклятых нельзя верить в чудо. Нельзя надеяться на начало лучшей жизни даже в рамках отдельно взятого кораблика. Нельзя надеяться на стабильную и спокойную жизнь.

Зона такого не любит.

– Видите порт? Там сделаем привал, – предложил Кон.

– Зачем нам привал? – переспросил Никита. – Поскорее бы убраться отсюда да слить артефакт.

– Я себя нехорошо чувствую, хотя бы перекусить нужно. Да и Макс с Сашкой рисковали. Пусть хоть дух переведут, – пожал плечами Кон.

– Думаю, пять минут погоды не сделают, – рассудил Лис. – Остановимся.

– Мы тут целой кодлой. А если светанулись где? Хотя знаешь, Лис, делай, что хочешь. Но лучше бы ты меня послушал. – И Никита замолк.





* * *


Порт поприветствовал искателей тихим скрежетом покачивающихся под порывами ветра стрел портовых кранов. Словно почувствовав приближение людей, с одного из них взметнулась в небо стайка воронов.

– Так что, привал?

– Привал! – в унисон ответила группа.

Только Никита смолчал.

– А чаек есть у кого? Чайку бы…

…Хлесткий, словно удар плеткой, выстрел из снайперской винтовки прервал Сашку. Парень будто в замедленной съемке упал на колени и зажал простреленный живот. Захрипел, держась за рану, что сочилась кровью. И в последний раз поднял глаза на небосвод…

Никита молниеносно вскинул «Винторез».

– Са-аашка-аа! – дошло до Макса.

Лис в растерянности крутил головой.

Метла не мог и шевельнуться.

А Кон сглотнул подступивший к горлу комок.

Все произошло за долю секунды.

Следующие два выстрела толкнули Сашку в грудь, выбив ткань комбинезона вперемешку с кусочками плоти, костей и крови. Глаза молодого искателя остекленели, и он рухнул лицом в испещренный трещинами бетон. Под его остывающим телом растекалось кровавое пятно.

Лис, первым вышедший из оцепенения, схватил Метлу за руку и бросился бежать к небольшому строению. Вражеские пули устремились вслед за беглецами, но удача была на стороне друзей.

– Вперед!

Пропустив друга, Лис забрался через окно в относительно безопасную постройку. Противник вел беспорядочный огонь. Пули рикошетили, отскакивая от железных балок и бетонных стен.

Макс оттолкнул Кона, но сам спастись не смог – шальная пуля, перебившая ему горло, лишила проводника этой возможности.

Никита откатился за легко простреливаемый лист жести, водрузил поверх него свой верный «Винторез» и, поймав в оптику одного из вражеских снайперов, плавно нажал на спусковой крючок. Винтовка приятно толкнулась в плечо. Снайпер шмякнулся головой вниз с дальнего крана. Достать ублюдка, что залег на холме, Никита не успел. Он поторопился сменить позицию, пока этот самый ублюдок ее не «срисовал». Увидев, что четверо солдат противника окружают здание, где нашли убежище Лис с Метлой, он, не мешкая, высадил в гадов остаток магазина.

– А я говорил! Говорил, что нас запалят! За Сашку и Макса, гниды!

Кон будто бы испарился с поля боя.

– Коннор, сюда! – Лис высунулся в окно, выставил перед собой автомат и, надеясь прикрыть Никиту, начал стрелять.

Коннор, сорвавшись с места, успел добежать до укрытия и перемахнуть через оконный проем. Одна из пуль вжикнула совсем рядом.

– В поряде? Не цепануло? – с ходу спросил у него Лис.


– В поряде. Мы тут хрен отсидимся, – спокойно выговорил Никита, меняя магазин к своему «Винторезу». – Возьмут в кольцо, выкурят и перестреляют почем зря.

– И что делать?! – не выдержал Метла. – И где Макс и Кон?!

– Макс минусанулся. Кон куда-то слинял.

– Господи. И Макс…

– Я огляжусь.

– Давай, Лис, лучше я. – Наемник приподнял голову.

Снайперская пуля легла чуть в стороне, врезавшись в оконную раму. Никиту спас непрофессионализм вражеского киллера. Подонок выдал свою позицию, за что и поплатился. Никита был более быстрым и метким.

– Что-то они легко ложатся. – Коннор вжался в стену. – Профессионалов так легко не загасишь. И действия у них странные. Профессионалы действуют профессионально, мать твою. Продуманно и тактично. А здесь кучка клоунов открыла беспорядочную стрельбу, убив одного из наших лишь шальной пулей. Один только снайперок четко отработал по Сашке, сука.

– Макс, боже… – Метла попытался сказать что-то еще, но не смог.

– Кон, кажется, как и Сашка… и Макс…

– Не время горевать. Держимся до последнего.

Напавшие кучно стреляли по «коробке».

Во все стороны – пыль и бетонное крошево.

– Финита ля, бляха, комедия, – заключил Метла.

– Вынесем как можно больше ублюдков, – ухмыльнулся Коннор. – И отправимся в вечное ничто. Умирать – так с музыкой.

– Да ты вообще больной отморозок, – без доли шутки прокомментировал Лис.

– А что нам еще остается? Эти придурки ни разу не профессионалы, а так, шайка. Позволили убрать своих снайперов. Да и снайперы те, прямо скажем, говно. Иные бы прихлопнули меня тысячу раз, пока я прятался за листом жести, а этот палил по движущимся целям.

– Но это же не могут быть ударовцы, – зачем-то вставил Метла.

– Да ты не о том думаешь. Не важно, кто это. Уже – точно.

– Сорока, да? Так его зовут?

– Да.

– Если выберемся, спросим с него.

– «Если»… – Метла сплюнул. – Не «если», суки, а «когда»!

– Мне нравится твой настрой, парень. А ну-ка, Лис, прикрой-ка, – протянул Никита.

Лис кивнул и, переключившись на режим стрельбы очередями, выставил ствол в окно и спустил курок.

Грохотало так, что, казалось, барабанные перепонки вот-вот лопнут.





* * *


Никто не атаковал Кона. Парень был своим, одним из людей Малинина. И все это прекрасно знали. Все, кроме его лучших друзей. Кроме тех, кого он продал за немаленькие деньги. Но мог ли он поступить иначе, если на карту была поставлена жизнь матери?

Паренек рисковал, оставаясь на открытой местности. Все же от шальной пули или ошибки стрелка застрахован он не был. Под градом свинцовых очередей, дико трясясь от свиста в ушах, Кон склонился над убитым Максом и забрал его пистолет.

Давно хотел себе такой. Немецкий, с глушителем.

С Сашки снял кейс с «шаром».

Из будки, где укрылись его старые товарищи, показался Никита.

Кон заметил его, и, не мешкая, открыл огонь по бывшему наемнику.