Проклятие убийцы
Часть 48 из 67 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Какие рыцари?
– Тамплиеры. Те, кому удалось скрыться от Филиппа. Их было пятеро. И они пошли… – Я спрыгнул с кровати. – Вот оно!
– Что – оно? – сказал Том.
– Карта! Компас тут ни при чём, потому что это не компас. Помнишь, что говорил отец Бернар? Было пять сбежавших рыцарей. И куда они делись?
Том немного подумал.
– Один уехал в Испанию. Другой в Нормандию. Третий отправился…
Он замолк, когда я постучал по буквам на карте.
– Это по-французски, – объяснил я. – Espagne – Испания. Normandie – Нормандия. А вот и остальные буквы. SE это город Сен-Этьен – Saint-Etienne. S – Suisse, швейцарские кантоны. А NM означает Nouveau Monde, то есть…
– Новый Свет, – понял Том. – Тот, что за океаном.
– Ничего не перевёрнуто и не перепутано, – сказал я. – Всё именно так, как должно быть. Это карта мира. Королевская лилия Франции обозначает Париж. А буквы указывают места, куда отправились спасшиеся тамплиеры. И в одном из этих мест спрятаны их сокровища.
– Тогда что же значит эта фраза? – Том кивнул на надпись под кругом.
– Очередная уловка, я думаю. Если найденные подсказки говорят, что сокровище было отправлено в одно из этих мест, на самом деле оно – в другой части карты.
Том нахмурился:
– Это не имеет смысла.
– Почему?
– Ну, потому что… смотри. Допустим, ты думаешь, что рыцари отвезли сокровище в Нормандию. Это значит, что на самом деле оно в Испании. Но тогда, если ты решил, что оно в Испании, значит, на самом деле оно в Нормандии.
– Вряд ли это так работает, – сказал я с сомнением.
– Не уверен, что оно вообще работает. – Том бросил шпагу на свой тюфяк. – Мы потратили кучу времени, разобрали по строчкам этот стих Вуатюра, покопались на чёртовом кладбище. И всё ради карты, на которой сказано то, что мы и так уже знаем. Пять рыцарей отправились в пять разных мест, и у одного из них было с собой сокровище. И ни слова о том, где оно на самом деле.
Я задумался. Том был прав. Мы не нашли ничего, указывающего на местонахождение сокровища. После всей этой беготни по кругу мы остались на том же месте, что и после разговора с отцом Бернаром, не сдвинувшись ни на шаг…
– Нет, погоди! – сказал я. – Есть же ещё третья подсказка. Шифр на картине.
Я вытащил другой лист бумаги – тот, на котором записал шифр Пуссена.
ЮТДЙИКЫАМЮСФЮВОЭИОШПЩЮКФПТСХ
– Там говорилось, что ключ спрятан в квадрате. Это должно указать нам местоположение. Просто надо расшифровать надпись.
– У нас уже есть ключ, – сказал Том. – И мы уже знаем, куда делись пять рыцарей. Так в чём смысл карты?
Теперь я окончательно растерялся.
– Э… Я не знаю… Я предполагаю, что… шифр указывает место, а карта подсказывает, что искать надо в противоположной стороне.
– Для этого не нужна карта. – Том плюхнулся на тюфяк рядом со шпагой. – Знаешь, что я думаю? – кисло сказал он. – Над нами кто-то подшутил. И никакого сокровища вообще нету.
Я вздрогнул. Может быть, Том прав? Что, если всё это – просто розыгрыш? Шутка, затянувшаяся на века. Но это казалось очень странным. Зачем кому-то так шутить? С какой целью? Как и в случае с оставленным флорином – просто подразнить французских королей?.. Я не мог поверить.
Однако слова Тома посеяли в душе сомнения, и я не мог просто отмахнуться от них. Если это шутка, то я впустую потратил время, отведённое на расследование, необходимое, чтобы защитить Миэтту. И значит, я провалил свою миссию… Нет! Это неправда! Сокровище существует. Должно существовать!
«О, мастер Бенедикт, – мысленно обратился я к учителю, – прошу, помоги мне!»
Но на сей раз он не ответил.
Я рухнул на кровать, чувствуя растерянность и опустошение. Что же теперь делать? У меня не было идей. Только бесполезная карта сокровищ и непонятный шифр на картине Пуссена.
Встав, я снова подошёл к столу, взял листок с шифром и уставился на него.
Белиберда. Этот шифр был полной белибердой. Он изначально выглядел полной бессмыслицей, а квадрат Виженера превратил его в бессмыслицу ещё большую. С ней я и остался.
Слово «Аркадия» было ключом, который мы нашли в Нотр-Даме. «Et in Arcadia ego» – «И в Аркадии я».
Квадрат скрывает ключ… Только вот в квадрате не оказалось ничего толкового. Аркадия ничего не дала. И шифр на картине – тоже.
Я просидел несколько часов, пытаясь разобраться. Я изучил шифр и поработал с ним при помощи квадрата Виженера – на случай, если я ошибся. Покрутил его так и эдак. Использовал другой язык. Et in Arcadia ego – это латынь, а раньше я уже сталкивался с посланиями, зашифрованными при помощи латыни. Но смена языка не помогла. Аркадия явно не была ключом. Я попробовал другие: et, in, ego, всю фразу целиком. Пуссен. Тамплиеры. Моле. Филипп. Любые слова и словосочетания, которые, на мой взгляд, могли бы сработать.
Ничего.
Я снова посмотрел на зашифрованное сообщение и на карту. Что, если мы пропустили какую-то подсказку? В сущности, мы не слишком чётко представляли, что именно ищем.
На сердце стало ещё горше. Если мы и впрямь пропустили подсказку, я понятия не имел, где её искать. Оставались лишь две вещи, которые мы не поняли: смысл карты и этот идиотский шифр. Я смял листы, на которых пробовал разные ключи, и швырнул их в сторону камина. Ах, если б только мастер Бенедикт был здесь!..
Том задремал, держа свою дурацкую отполированную шпагу на коленях. И проснулся, когда комок бумаги, который я наподдал ногой, стукнул его по голове.
– Эй! – протестующе крикнул он.
– Извини, – буркнул я.
Он потёр глаза и глянул в сторону окна. На улице уже стемнело.
– Сколько времени?
– Не знаю. Много.
– Ты занимался этим весь вечер? Может, передохнешь?
– Некогда отдыхать. Каждый проходящий день даёт тем людям шанс убить Миэтту. Или нас.
– Я могу как-то помочь? – спросил Том.
Я с отвращением отшвырнул перо.
– Только если разгадаешь для меня эту подсказку.
– Ты помнишь о двусмысленностях?
– Всегда. И знаешь, в чём проблема? Из-за этого постоянно сомневаешься во всём, что делаешь. Ведь что бы ты ни предпринял – вероятно, это неправильно. Всё что угодно может оказаться уловкой и двусмысленностью.
На сей раз я смял чистый лист бумаги и пинком отправил ни в чём не повинный шарик в огонь.
– А как насчёт игры слов? – сказал Том.
– В каком смысле?
– Ну… как со статуей Филиппа. Ты думал, что «под ногами» означает «под землёй». Но это было под ногами в буквальном смысле. Под его ногой. И картина тоже. Подсказка гласила: «Ответ там, где ты думаешь». Сначала ты решил, что ответ будет там, где ты ожидаешь его найти. Но всё оказалось проще. Буквально. То, где ты думаешь, – это голова.
Я уставился на Тома:
– Отличная идея!
Он покраснел от гордости.
– Ну, я истинный сын Англии.
Я рассмеялся; настроение у меня заметно улучшилось.
– Ладно, англичанин. Что ещё нужно понимать буквально?
– Какая там надпись на картине? «Я в Аркадии»? Тогда, может, тебе надо поискать в Аркадии? Когда мастер Бенедикт рассказывал тебе о ней, он не говорил, что там вообще есть, в этой самой Аркадии? Как насчёт какого-нибудь ключа?
Интересная идея, хотя Том не совсем верно понял перевод.
– Там написано: «И в Аркадии я».
– Ну так что же? Может это что-то значить?
Я поразмыслил. Аркадия… Область в Греции. А ещё – символ радостной и беззаботной жизни, гармонии. Счастливая страна. Райское место…
Райское место?
Я сел и мысленно представил картину, пытаясь увидеть то, чего на ней было. Небо, деревья, гробница, дева. Пастухи со своими посохами. Их было трое. Один из них указывал на «Аркадию», в частности, на R. Вторую букву в слове! «Р».
Вот оно. Вот оно!
– Тамплиеры. Те, кому удалось скрыться от Филиппа. Их было пятеро. И они пошли… – Я спрыгнул с кровати. – Вот оно!
– Что – оно? – сказал Том.
– Карта! Компас тут ни при чём, потому что это не компас. Помнишь, что говорил отец Бернар? Было пять сбежавших рыцарей. И куда они делись?
Том немного подумал.
– Один уехал в Испанию. Другой в Нормандию. Третий отправился…
Он замолк, когда я постучал по буквам на карте.
– Это по-французски, – объяснил я. – Espagne – Испания. Normandie – Нормандия. А вот и остальные буквы. SE это город Сен-Этьен – Saint-Etienne. S – Suisse, швейцарские кантоны. А NM означает Nouveau Monde, то есть…
– Новый Свет, – понял Том. – Тот, что за океаном.
– Ничего не перевёрнуто и не перепутано, – сказал я. – Всё именно так, как должно быть. Это карта мира. Королевская лилия Франции обозначает Париж. А буквы указывают места, куда отправились спасшиеся тамплиеры. И в одном из этих мест спрятаны их сокровища.
– Тогда что же значит эта фраза? – Том кивнул на надпись под кругом.
– Очередная уловка, я думаю. Если найденные подсказки говорят, что сокровище было отправлено в одно из этих мест, на самом деле оно – в другой части карты.
Том нахмурился:
– Это не имеет смысла.
– Почему?
– Ну, потому что… смотри. Допустим, ты думаешь, что рыцари отвезли сокровище в Нормандию. Это значит, что на самом деле оно в Испании. Но тогда, если ты решил, что оно в Испании, значит, на самом деле оно в Нормандии.
– Вряд ли это так работает, – сказал я с сомнением.
– Не уверен, что оно вообще работает. – Том бросил шпагу на свой тюфяк. – Мы потратили кучу времени, разобрали по строчкам этот стих Вуатюра, покопались на чёртовом кладбище. И всё ради карты, на которой сказано то, что мы и так уже знаем. Пять рыцарей отправились в пять разных мест, и у одного из них было с собой сокровище. И ни слова о том, где оно на самом деле.
Я задумался. Том был прав. Мы не нашли ничего, указывающего на местонахождение сокровища. После всей этой беготни по кругу мы остались на том же месте, что и после разговора с отцом Бернаром, не сдвинувшись ни на шаг…
– Нет, погоди! – сказал я. – Есть же ещё третья подсказка. Шифр на картине.
Я вытащил другой лист бумаги – тот, на котором записал шифр Пуссена.
ЮТДЙИКЫАМЮСФЮВОЭИОШПЩЮКФПТСХ
– Там говорилось, что ключ спрятан в квадрате. Это должно указать нам местоположение. Просто надо расшифровать надпись.
– У нас уже есть ключ, – сказал Том. – И мы уже знаем, куда делись пять рыцарей. Так в чём смысл карты?
Теперь я окончательно растерялся.
– Э… Я не знаю… Я предполагаю, что… шифр указывает место, а карта подсказывает, что искать надо в противоположной стороне.
– Для этого не нужна карта. – Том плюхнулся на тюфяк рядом со шпагой. – Знаешь, что я думаю? – кисло сказал он. – Над нами кто-то подшутил. И никакого сокровища вообще нету.
Я вздрогнул. Может быть, Том прав? Что, если всё это – просто розыгрыш? Шутка, затянувшаяся на века. Но это казалось очень странным. Зачем кому-то так шутить? С какой целью? Как и в случае с оставленным флорином – просто подразнить французских королей?.. Я не мог поверить.
Однако слова Тома посеяли в душе сомнения, и я не мог просто отмахнуться от них. Если это шутка, то я впустую потратил время, отведённое на расследование, необходимое, чтобы защитить Миэтту. И значит, я провалил свою миссию… Нет! Это неправда! Сокровище существует. Должно существовать!
«О, мастер Бенедикт, – мысленно обратился я к учителю, – прошу, помоги мне!»
Но на сей раз он не ответил.
Я рухнул на кровать, чувствуя растерянность и опустошение. Что же теперь делать? У меня не было идей. Только бесполезная карта сокровищ и непонятный шифр на картине Пуссена.
Встав, я снова подошёл к столу, взял листок с шифром и уставился на него.
Белиберда. Этот шифр был полной белибердой. Он изначально выглядел полной бессмыслицей, а квадрат Виженера превратил его в бессмыслицу ещё большую. С ней я и остался.
Слово «Аркадия» было ключом, который мы нашли в Нотр-Даме. «Et in Arcadia ego» – «И в Аркадии я».
Квадрат скрывает ключ… Только вот в квадрате не оказалось ничего толкового. Аркадия ничего не дала. И шифр на картине – тоже.
Я просидел несколько часов, пытаясь разобраться. Я изучил шифр и поработал с ним при помощи квадрата Виженера – на случай, если я ошибся. Покрутил его так и эдак. Использовал другой язык. Et in Arcadia ego – это латынь, а раньше я уже сталкивался с посланиями, зашифрованными при помощи латыни. Но смена языка не помогла. Аркадия явно не была ключом. Я попробовал другие: et, in, ego, всю фразу целиком. Пуссен. Тамплиеры. Моле. Филипп. Любые слова и словосочетания, которые, на мой взгляд, могли бы сработать.
Ничего.
Я снова посмотрел на зашифрованное сообщение и на карту. Что, если мы пропустили какую-то подсказку? В сущности, мы не слишком чётко представляли, что именно ищем.
На сердце стало ещё горше. Если мы и впрямь пропустили подсказку, я понятия не имел, где её искать. Оставались лишь две вещи, которые мы не поняли: смысл карты и этот идиотский шифр. Я смял листы, на которых пробовал разные ключи, и швырнул их в сторону камина. Ах, если б только мастер Бенедикт был здесь!..
Том задремал, держа свою дурацкую отполированную шпагу на коленях. И проснулся, когда комок бумаги, который я наподдал ногой, стукнул его по голове.
– Эй! – протестующе крикнул он.
– Извини, – буркнул я.
Он потёр глаза и глянул в сторону окна. На улице уже стемнело.
– Сколько времени?
– Не знаю. Много.
– Ты занимался этим весь вечер? Может, передохнешь?
– Некогда отдыхать. Каждый проходящий день даёт тем людям шанс убить Миэтту. Или нас.
– Я могу как-то помочь? – спросил Том.
Я с отвращением отшвырнул перо.
– Только если разгадаешь для меня эту подсказку.
– Ты помнишь о двусмысленностях?
– Всегда. И знаешь, в чём проблема? Из-за этого постоянно сомневаешься во всём, что делаешь. Ведь что бы ты ни предпринял – вероятно, это неправильно. Всё что угодно может оказаться уловкой и двусмысленностью.
На сей раз я смял чистый лист бумаги и пинком отправил ни в чём не повинный шарик в огонь.
– А как насчёт игры слов? – сказал Том.
– В каком смысле?
– Ну… как со статуей Филиппа. Ты думал, что «под ногами» означает «под землёй». Но это было под ногами в буквальном смысле. Под его ногой. И картина тоже. Подсказка гласила: «Ответ там, где ты думаешь». Сначала ты решил, что ответ будет там, где ты ожидаешь его найти. Но всё оказалось проще. Буквально. То, где ты думаешь, – это голова.
Я уставился на Тома:
– Отличная идея!
Он покраснел от гордости.
– Ну, я истинный сын Англии.
Я рассмеялся; настроение у меня заметно улучшилось.
– Ладно, англичанин. Что ещё нужно понимать буквально?
– Какая там надпись на картине? «Я в Аркадии»? Тогда, может, тебе надо поискать в Аркадии? Когда мастер Бенедикт рассказывал тебе о ней, он не говорил, что там вообще есть, в этой самой Аркадии? Как насчёт какого-нибудь ключа?
Интересная идея, хотя Том не совсем верно понял перевод.
– Там написано: «И в Аркадии я».
– Ну так что же? Может это что-то значить?
Я поразмыслил. Аркадия… Область в Греции. А ещё – символ радостной и беззаботной жизни, гармонии. Счастливая страна. Райское место…
Райское место?
Я сел и мысленно представил картину, пытаясь увидеть то, чего на ней было. Небо, деревья, гробница, дева. Пастухи со своими посохами. Их было трое. Один из них указывал на «Аркадию», в частности, на R. Вторую букву в слове! «Р».
Вот оно. Вот оно!